В Линкольнвуде гаснет свет

И теперь он за это заплатит. Уже совсем скоро настанет его очередь подавать. Макс молился в надежде, что девять двадцать три, когда их отпустят в раздевалку, наступит раньше. Увы, он был следующим, а часы показывали лишь девять шестнадцать.

Паренек в противоположной команде выбил мяч за поле. Мяч приземлился в нескольких шагах от Кейли. Они с Максом оба пошли его подбирать.

Кейли оказалась первой. Она повернулась, кинула Максу мяч – немного неловко, ибо она тоже не была спортсменкой, – и скромно ему улыбнулась.

На короткий, но прекрасный момент у Макса запело сердце. А потом с другой стороны сетки донеслось лошадиное ржанье Грейсона Оливера:

– Прикрывайте яйца, пацаны! Хрен знает, куда этот полетит!

Кейли пошла на свое место в среднем ряду, а Макс поморщился. Настроение у него упало…

– Что ты как маленький, Грейсон? – фыркнула одна из девчонок, отчего Макс почувствовал себя еще более жалким.

Он встал на линию подачи и, взвешивая мяч в руке, оглядел поле.

Все ребята смотрели на Макса – в основном из чувства самосохранения, потому что Грейсон был прав. Никто, даже сам Макс, не мог предсказать, куда полетит этот мяч.

Макс глубоко вздохнул.

А потом с легким щелчком погас свет и зал накрыла тьма, и Макс впервые за четырнадцать лет своей жизни задумался о том, что боги, возможно, все-таки вмешиваются в дела смертных.

Дэн

– Что, черт возьми, происходит?

Пит Блэквелл в замешательстве покачал головой, разглядывая раскинувшуюся перед ним картину. Они с Дэном шли на запад вдоль магистрали Ньюарк – Джерси-Сити в растянувшемся караване из сотен пассажиров, словно беженцы на войне.

Под влиянием непонятной силы оказались не только поезда, телефоны и самолеты, но и машины тоже. Четыре полосы были забиты автомобилями. Водители стояли на дороге, недоуменно переговариваясь друг с другом, разглядывали пламя и дым, поднимающиеся от обломков самолета в миле отсюда, или тупо пялились в неработающие телефоны.

– Кровь все еще идет? – спросил Дэн у Пита.

Пит сощурился, осматривая лицо товарища:

– Да, немного.

Дэн промокнул распухшую рану скомканной салфеткой:

– Думаешь, придется зашивать?

– Возможно. Зависит от того, как ты относишься к шрамам на лице. На, возьми. – Из кармана куртки Пит достал белоснежный квадратик. – Мой платок.

В ответ Дэн показал свою окровавленную салфетку:

– У меня есть, спасибо.

– Возьми, – повторил Пит. – Серьезно.

Дэн уверенно покачал головой:

– Все в порядке.

У него ныл живот. Дэн подозревал, что боль возникла скорее не от травмы, а от стыда за то, как неловко он вел себя в поезде. Ему хотелось компенсировать это каким-нибудь геройским подвигом, а принимать от другого человека его платок казалось чем-то противоположным героизму.

– Ты уверен, что нам не нужно вернуться и помочь людям с самолета? – спросил Дэн.

– Что ты хочешь сделать? – усмехнулся Пит. – Кровью их залить?

– Не знаю… вывести их в безопасное место?

– Я не думаю, что такое падение кто-то пережил. И даже если я не прав, – Пит потянул за лямки своего рюкзака, – у меня нет ничего, что поможет при ожогах третьей степени. Кроме, может, платка. – И он снова протянул его Дэну. – В котором ты отчаянно нуждаешься. Возьми.

– Мне не…

– Нужно, нужно! Бери! Я перестану чувствовать себя идиотом за то, что его взял. Ношу их с собой уже годы и никогда не использую.

– Ты не высмаркиваешься?

– Высмаркивался бы. Теоретически. Просто никогда не нужно. Ну же, возьми.

Дэн наконец сдался, засунул испачканную салфетку в карман и принял чистый платок от Пита, одновременно удивляясь тому, что у этого человека никогда не течет из носа. В уголке платка синей нитью были аккуратно вышиты инициалы ПДБ.

– Спасибо. Я постираю и верну.

– Просто выкинь. У меня их куча.

Где люди покупают вышитые платки? Прижимая ткань к щеке, Дэн раздумывал, не стоит ли ему обзавестись таким же. В сезон аллергий ему едва хватало одной пачки салфеток в день.

Его мысли прервал сердитый женский крик:

– Мы не можем ее просто оставить!

Голос доносился откуда-то спереди. Посреди забитого автомобилями перекрестка стояла пара лет пятидесяти в джинсовых куртках и ссорилась по поводу своего ржавого «камри», застрявшего на повороте налево.

Мужчина потряс телефоном перед лицом жены:

– Хочешь заказать буксир, Марджори? Пожалуйста!

Пит снова покачал головой:

– Что, черт возьми, происходит?

Дэн пытался сформулировать ответ, но быстро вернулся к самобичеванию по двум противоположным поводам (Почему я так переживал о каком-то наушнике? и Почему я просто его не поискал?), а мозг скармливал ему образы библиотекарши с покрасневшими глазами, вопящей о недостатке у него мужественности.

– Я наушник потерял. Эйрпод.

– В поезде?

– Да. Я наклонился, пытаясь выглянуть в окно, и он выпал из уха.