Начни действовать. Часть 5. Родина в опасности

– Товарищ Машеров, я же не учу Вас, как нужно управлять Республикой, – лаконично, без признаков каких-либо эмоций, ответил бывший сотрудник 9 управления КГБ.

Пётр Миронович улыбнулся в ответ и направился к выходу из секретариата. За ним после еле уловимого знака Матвеева он и ещё 4 спецназовца моментально покинули приемную, организовали своеобразную коробку вокруг Машерова и двинулись в сторону спортзала. Не доходя до спортзала на 15 метров, Серафим Петрович, попросил Машерова остановиться, а сам ускоренным шагом подошел к двери. Внимательно изучил пломбу и саму дверь, не обнаружив подозрительных следов, достал из кармана брюк связку ключей, подобрал необходимый, вставил в замок и после пары оборотов потянул на себя дверь, при этом невероятно быстрым движением сам прижался к стене с правой стороны двери. Дверь открылась, без каких либо проблем. Отставной капитан достал из внутреннего кармана пиджака плоский фонарик, включив его, вошел в спортзал. В спортзале зажегся свет. Пётр Миронович и четверо спецназовцев терпеливо ждали, пока не поступит приглашения от Серафима Петровича войти в спортзал. За ночь спецназовцы успели понять, как далеки их профессиональные навыки по обеспечению качественной охраны особо важной персоны. В течение всей ночи две меняющих друг друга группы из 4 бойцов, проходили инструктаж по элементарным принципам организации охраны. После инструктажа они приступили к практическим занятиям, во время которых капитан госбезопасности наглядно демонстрировал, чем может обернуться нарушение инструкции, как для охраняемого объекта, так и для самых бойцов спецподразделения МВД. Несмотря на то, что ночью никому не удалось отдохнуть из-за постоянных тренировок и теоретической подготовки, бойцы даже не думали выражать неудовольствие. Наоборот, признали бесспорный авторитет профессионала и старались во время тренировок, максимально точно выполнять все его требования. Они, говоря на профессиональном жаргоне, были заточены на другой вид деятельности, хотя иногда приходилось принимать участие в операциях по сопровождению особо опасных преступников. Но и тогда они были на вторых ролях, как дополнительное силовое прикрытие.

– Чисто! – прозвучал голос Серафима Петровича, через 5 минут.

В спортзале пахло свежей краской. Пётр Миронович попросил открыть окна, а сам приступил к тренировке. Спокойным шагом он начал движение по периметру зала. Шаг, постепенно сменился на ускоренный, потом на бег трусцой. В спокойном темпе он пробежал дистанцию, равную трем километрам. Затем Машеров с бега перешел на ходьбу, параллельно приступив к исполнению комплекса двигательных упражнений. Остановившись в центре зала, Пётр Миронович продолжил исполнение различных двигательных упражнений в разных положениях – стоя, с различными наклонами, приседаниями, в положениях лежа на животе и на спине. Через 20 минут интенсивных упражнений он подошел к турникету и начал исполнять упражнения подтягивание и подъем с переворотом. Дальше он приступил к силовым упражнениям, используя шведскую стену и три довольно неуклюжих тренажера. Окончил тренировку Машеров, работая со штангой.

В течение всего времени, пока Пётр Миронович занимался в спортзале, Петрович с нескрываемым интересом следил за процессом тренировки. Он сразу определил, мягко выражаясь, скромный уровень натренированности организма Машерова. Его заинтересовал весь процесс тренировки, как была она проведена. Чувствовалось наличие хорошо продуманной схемы из различных комплексов упражнений, начиная от грамотного бега и заканчивая работой со штангой. Рассматривая физическое состояние Первого Секретаря, он никак не мог понять, откуда взялась столь грамотная система тренировки тела, явно не раз апробированная и почему такое слабое физическое состояние у Машерова.

Завершив тренировку, Пётр Миронович направился в сторону выхода из спортзала. Вдруг совершенно неожиданно, прежде всего, для самого себя, Петрович обратился к Машерову. За долгие годы безупречной службы в роли личного охранника высокопоставленных персон, он впервые нарушил субординацию и напрямую обратился к Петру Мироновичу.

– Просите, Пётр Миронович, я впервые наблюдаю за столь грамотно построенной схемой тренировки тела. Все комплексы, которые Вы выполнили, разработаны профессионалами, знающими мельчайшие особенности человеческой физиологии. Как можно ознакомиться поподробнее с общей схемой Вашей тренировки?

– Смотри, какой любопытный! – с улыбкой отреагировал Машеров. – С завтрашнего утра присоединяйся к моим тренировкам, я сегодня выполнил сокращенный вариант, как ты называешь – схемы тренировки. Сам наверняка заметил, состояние организма неважное, но ничего, через три месяца оно придёт в форму, тогда и приступим к более серьезным упражнениям.

Петрович не мог поверить услышанному. Если сегодня он наблюдал за сокращенной схемой тренировки, то, что тогда из себя представляет полная схема? Но больше всего его заинтриговала фраза, связанная с серьезными упражнениями. И опять он не смог сдержаться и задал очередной вопрос.

– Пётр Миронович, в схеме я отметил несколько комплексов упражнений, развивающих быстроту, силу, общую, скоростную и силовую выносливость и координацию движений. С помощью этих комплексов Вы укрепляете мышцы, на которые приходится наибольшая физическая нагрузка, одновременно дополнительно развиваете физические качества своего организма. Явно просматривается хорошо продуманная техника, с помощью которой в упражнениях все движения рационально построены с учетом очередности и закономерности нагрузок. Продумана единая для всех частей организма система физических нагрузок. Вроде всё в целом понятно в системе, которую Вы сегодня продемонстрировали: щадящая разминка, более интенсивная основная часть. Но при выполнении различных комплексов максимально были задействованы все части тела, особое внимание уделялось постепенной адаптации сердечной и других мышц, а также легких и суставов. После разминки Вы приступили к легкой растяжке мышц. Вроде все стандартно, но количество мышц, задействованных в этой части тренировки, намного превышает принятые стандарты. То же самое наблюдалось в упражнениях основной части тренировки. Выполняя непрерывные ритмические движения, Вы воздействовали на сердечно-сосудистую и дыхательную системы организма, напрягая крупные группы мышц.

– Петрович, ты мне еще расскажи про приток кислорода и про предотвращение накопления молочной кислоты в организме, – с громким смехом отреагировал Машеров. – Сразу видно – человек понимает, о чём говорит.

У Петровича в прямом смысле отвисла челюсть. Он оказался в положении профессора, студент которого демонстрирует нежданно высокий уровень понимания предмета.

– Простите, товарищ Машеров, но в конце Вы проделали комплекс упражнений, с которым я ранее не встречался. Что это было и какие группы мышц Вы стимулировали. – Никак не мог взять под контроль своё любопытство Петрович.

– Какой внимательный, от тебя ничего не скроешь, – доброжелательно начал отвечать Пётр Миронович. – Ты наверняка в курсе, что физическая активность стимулирует интеллектуальную деятельность человека. Так вот, этот комплекс целенаправленно стимулирует, поочередно, оба полушария головного мозга. Это целое научное направление, пока не слишком доступное для массового применения. – С этими словами Пётр Миронович направился в сторону своего кабинета, украдкой наблюдая за ошарашенным видом своего личного охранника. Он с трудом скрывал ехидную улыбку. Ведь в глазах Петровича Машеров был всего лишь любителем, а смотри – разбирается не хуже него самого в вопросах физической тренировки организма, даже знает, как активизировать работу полушарий мозга. Вид Петровича точно соответствовал состоянию удивленного профессионала. Являясь мастером высочайшего класса боевого Самбо, все его коллеги признавали за ним отличную теоретическую и практическую подготовку и он заслуженно имел авторитет мастера искусства контактного боя.

После контрастного душа и плотного завтрака Пётр Миронович устроился в уютном кресле возле своего рабочего стола. Он нажал на кнопку селектора, из которого через секунду послышался уставший голос секретарши.

– Слушаю Вас, Пётр Миронович.

– Антонина Аркадьевна, доложите о ночных звонках.

– Их было много, Пётр Миронович, все звонки были из Москвы. Сначала звонили заместители председателя КГБ, министра Внутренних Дел и Генерального Прокурора, потом первые заместители, а к 6 утра руководители этих ведомств и секретари ЦК КПСС. Фамилии озвучить?

– Нет необходимости, расскажите, что Вы отвечали?

– Как Вы велели, что Вы отдыхаете и велели не беспокоить. Сами понимаете, реакции были чрезвычайно недовольные, особенно у товарищей Андропова и Суслова.

– Не беда, пусть волнуются! – спокойно отреагировал Машеров. – Из других ведомств звонков не было?

– Простите, Пётр Миронович, забыла сообщить, звонил помощник министра Обороны и просил связаться с министром, когда у Вас появится возможность.

– А вот это уже интересно. Спасибо! По-прежнему, для всех я не доступен! Когда Вас сменят? Чувствуется, что устали, – заботливым тоном спросил Машеров.

– Не беспокойтесь, Пётр Миронович, в 8 утра меня сменит Надежда Федоровна, осталось недолго.

Переговорив с секретаршей, Пётр Миронович приступил к анализу сложившейся ситуации.

Вчера в 10 утра, после посещения кабинета Петровича, Пётр Миронович получил из его рук записку от Полковника Сазонкина. Информация в записке удивила самого Машерова. Он подозревал, что водитель большегрузного «МАЗа» каким-то образом связан с командой убийц, но то, что он кадровый сотрудник КГБ, он никак не ожидал. Безнаказанно совершенная серия убийств, свыше десятка членов ЦК КПСС, сыграла с руководителями этой банды злую шутку, они решили, что можно пренебречь мерами осторожности. Хотя для такого поведения у них было много оснований, ведь в предыдущей реальности эти убийства им сошли с рук.

Полковник Сазонкин принял решение начинать действовать, не откладывая на следующий день, то, что можно сделать ночью. Через свои связи в ГАИ поздно вечером он уточнил, каким организациям принадлежат эти два грузовика. После получения информации решил сам, при поддержке двух особенно доверенных друзей, отставников, каждый из которых долгие годы служил в органах государственной безопасности, нанести ночной визит в конторы этих предприятий. Для выбора такого подхода для получения необходимой информации у него были причины. По официальным каналам запрос по водителям грузовиков обязательно мог вызвать настороженность со стороны организаторов предполагаемого убийства. Ему до конца не хотелось верить, что его родная контора могла быть причастна к тем преступлениям, о которых говорил Машеров. Но как настоящий профессионал, он должен был исходить из самого худшего сценария и условно предположить, что ему противостоят такие же профессионалы, как и он. Любое, вызванное неосторожными действиями, подозрение могло резко осложнить ход расследования. Операция по скрытому посещению двух автобаз прошла удачно. Необходимая информация была добыта после вскрытия кабинетов кадровиков и ознакомления с личными делами сотрудников этих автопредприятий. Если информация по водителю ГАЗ-53 не вызвала особого подозрения, то информация по водителю «МАЗа» сразу же насторожила. Биография, трудовая книга и тот факт, что этот водитель работает на автобазе всего одну неделю и переехал на постоянное место жительства в Белоруссию недавно, сразу же подсказывали, что они имеют дело с наскоро сфабрикованной легендой. У полковника Сазонкина усилилась надежда, что этот субъект не имеет отношение к конторе, так непрофессионально организовать легенду нужно «постараться», а в конторе с этим строго.

Полковник принял решение под утро посетить жилище водителя «МАЗа». Он был уверен, что имеет дело с человеком, который по каким-то причинам скрывается под чужим именем и для успокоения своей профессиональной совести решил проверить его. У него даже поднялось настроение, поскольку вероятность того, что этот водитель был членом группы по организации убийства Первого Секретаря и связан с КГБ была мизерная. Полковник с сожалением готов был констатировать, что у товарища Машерова на фоне сердечного приступа обострилась подозрительность, а может и на самом деле у него имеются признаки паранойи. Ему категорически не хотелось верить всему тому, что вчера он услышал от Машерова. Да, в его размышлениях были разумные доводы, но, по мнению полковника, Пётр Миронович сильно сгущал краски.

После принятия решения о посещении жилища водителя «МАЗа» он на всякий случай решил привлечь к предстоящему мероприятию двух своих друзей, и попросил подстраховать его, когда он будет общаться с этим подозрительным субъектом.

– Валентин Иванович, ты можешь толком объяснить, чем мы тут занимаемся? Одно дело проникновение со взломом в автохозяйства с целью ознакомления с информацией и совершенно другое, посещение жилища гражданина, пусть и подозрительного, проведения с ним, как ты называешь, «ознакомительной беседы». Мы тебе, конечно же, доверяем и готовы помочь при любых обстоятельствах, поскольку уверены в твоей порядочности, но хотелось понять – ради чего мы так рискуем? Ты же собираешься провести настоящий допрос человека без юридического оформления этого мероприятия, – обратился к Сазонкину отставной майор КГБ СССР, бывший оперативник – Андрей Константинович Семенов.

Полковнику Сазонкину пришлось коротко рассказать о поручении Первого Секретаря ЦК КП БССР Машерова расследовать возможный заговор по организации покушения на его жизнь. Он подробно рассказал все подозрительные нюансы, на основании которых Пётр Миронович пришел к выводу, что этот заговор существует, раскрыл даже его подозрения в участие в нем сотрудников конторы. Так же он продемонстрировал письменный приказ Машерова. О политической обстановке, смертях секретарей ЦК КПСС и прочих нюансах, связанных с властной верхушкой, он решил не информировать своих помощников.

– Логика в его подозрениях существует и не малая, но ты не всё нам рассказал, знаю я тебя. Не это важно. Есть приказ, ты обязан его исполнять. Насколько я понимаю, ты особенно не веришь в причастность сотрудников конторы в этом деле. Тогда и особенного риска не вижу, пора выдвигаться, скоро утро наступит, – как всегда продемонстрировал свою рассудительность отставной капитан госбезопасности, бывший боец спецподразделения КГБ Илья Сергеевич Скоробойников.

Дальше все произошло совершенно неожиданно как для полковника Сазонкина, так и для его друзей. Водитель «МАЗа» оказался не простым работягой и после проникновения в комнату общежития, где тот проживал, оказал профессиональное сопротивление. Только бойцовские навыки капитана Скоробойникова позволили утихомирить столь шустрого клиента.

– Валь, он один из наших, – после восстановления дыхание, заговорил Илья Сергеевич.

– От куда знаешь? – еле сдерживая раздражение, спросил полковник Сазонкин.

– Школа самозащиты, таким приемам обучают только в нашей конторе.

– Влипли, кажется, товарищ Машеров не зря подозревал конторских, – высказался майор Семенов.

– Ты прав Андрей, коль влипли, тогда придется идти до конца. Сейчас этого коллегу мы загрузим в твой «Москвич» и ты повезешь его… – Полковник замолчал, думая, куда отвезти клиента.

– Ко мне на дачу. Дом стоит на отшибе, дополнительных глаз и ушей не будет. На, возьми ключи от дачи и поезжай туда, а мы с Валентином, я так понимаю, отправляемся брать второго водителя. Мы по горло влипли в дерьмо, из которого только один выход! Нужно размотать всю цепочку и раскрыть реальный заговор. Кажется у товарища Машерова чутье намного острее, чем у нас профессионалов, – спокойно выдал единственно разумное предложение дальнейших действий капитан Скоробойников.

Все эти подробности Пётр Миронович узнал во время второй встречи с полковником Сазонкиным в 7 часов вечера на том же месте. Этой встрече предшествовала записка, переданная Валентином Ивановичем через Серафима Петровича Матвеева. Прочитав содержимое записки, Машеров в срочном порядке приступил к написанию двух записок. Одна была написана на простой бумаге, а вторая на официальном бланке ЦК КП БССР с синей печатью внизу бланка, возле которой Машеров поставил подпись.

– Петрович, я рад твоему присутствию, хотелось бы, чтобы ты сразу же приступил к новым обязанностям, но прежде нужно кое-что сделать. Сначала ответь, ты сможешь незаметно связаться с полковником Сазонкиным и передать ему эти бумаги.

– С ним только вечером, после того как он покинет контору. Но он мне оставил телефон для экстренной связи, я могу передать бумаги его другу Семенову, майору КГБ в отставке. Я его давно и хорошо знаю, честный принципиальный офицер-оперативник.

Машеров ненадолго задумался, принял решение и сказал.

– Если ты и Сазонкин доверяете ему, значит действительно порядочный человек. Сейчас иди в кадры, пусть начнут оформлять тебя на работу, я там предупредил. Пока будут оформлять, отлучись на часок и передай этому майору эти бумаги. Скажи, пока Сазонкин на службе, старшим назначается он, пусть выполнит всё, что указанно в первой записке, а со второй бумагой он сам сообразит, что нужно делать. Возвращайся сюда через третью проходную, я предупрежу.

В 7 часов вечера состоялась встреча полковника Сазонкина и Петра Мироновича в том же самом буфете.

Сазонкин, в отличие от первой встречи выглядел подавленным и не делал попыток скрыть от Машеров своё состояние. В результате изучения полученной информации от своих друзей у него рухнули все надежды, что организация, в рядах которой он служил верой и правдой свыше 2 десятков лет и был беззаветно предан ей, на самом деле причастна к убийствам представителей высшего руководства государства, на защиту интересов которого должна была стоять.

– Валентин Иванович, выглядишь не очень. Понимаю, информация, которую получили твои товарищи в результате допроса этих двух субъектов, не оставила у тебя шансов надеяться, что определенные группы в КГБ связаны с подготовкой покушения на мою жизнь, – начал разговор Машеров.

– Намного хуже, Пётр Миронович, – сдавленным голосом начал отвечать полковник. – Так называемый водитель «МАЗа» оказался действующим сотрудником конторы и при допросе признался, что принимал участие в организации трех убийств бывших секретарей ЦК КПСС. Правда, чтобы добыть эту информацию мои товарищи вынуждены были применить методы экстренного допроса. Капитан Илья Сергеевич Скоробойников – бывший сотрудник спецподразделения КГБ, имеет профессиональные навыки по проведению такого допроса. Хорошо, что в записке для майора Семенова Вы дали однозначный приказ не наносить видимых повреждений внешнему виду подозреваемых и капитану Скоробойникову пришлось воздействовать через детородный орган на этого так называемого «коллегу».

– Съемки допроса производились? – прервал Сазонкина Пётр Миронович.

– Да, днём с вашим официальным письмом Майор Семенов обратился к руководителю «Гостелерадио» Белоруссии и ему выдали новейшее съемочное оборудование, производящее видеозапись, продемонстрировали, как работать с этой техникой. Все признания обоих субъектов записаны на видеопленку, но у нас кроме этих признаний нет вещественных доказательств. Единственное что обнадеживает, это добыча информации по лицам, принимающим участие в Вашем убийстве. Руководителем операции является нынешний начальник Вашей личной охраны. Председатель КГБ не имеет прямого отношения к этой группе, у него только имеется устный приказ – не обращать внимание на Ваши претензии в связи со сменой сотрудников личной охраны. Да, ещё удалось выяснить, какая структура занимается общим планирование, обеспечением и проведением этих операций по убийству руководящих сотрудников. Это глубоко засекреченное подразделение, руководит которым некий Генерал Иванов. Фамилия вымышленная и никто из сотрудников подразделения на самом деле не знает настоящие данные этого генерала. Единственное, что удалось выяснить, это месторасположение оперативного центра данного подразделения в Подмосковье. Первый субъект не раз бывал там, для получения конкретных инструкций и при докладах о проведенных операциях. По его словам, этот Иванов постоянно проживает на территории данного объекта и сам объект очень хорошо защищен современными средствами охраны и сигнализации и отлично подготовленными сотрудниками спецподразделений.