Бог и диалектика

Надо сказать, ничего принципиально нового предложенный взгляд на мир не содержит, но является продолжением господствующего или его логической интерпретацией.

Вместо освоения Вселенной предлагается изменение человеком собственной природы в локальной среде, что представляется закономерным и очевидным, ибо аналогия ему – известная биологическая эволюция. Безусловно, нравственная неприемлемость подобного развития событий доставит много неудобств, но другого не дано.

Вместо человека, как венца творения, предлагается временность разума, как рядового звена в последовательности форм материи, где последняя выглядит как детерминированный природный процесс, этапами которого являются и Вселенная, и жизнь на планете Земля, и само появление мыслящих существ. В этом случае мы лишь в начале своего пути, и по месту в своей эволюции сегодня находимся в положении простейших в эволюции биологической. Впереди «выход на сушу, палеозои, мезозои, папоротники и динозавры», впереди расцвет разума и его апофеоз в виде следующей формы материи, превосходящей разум настолько же, насколько он превосходит траву и камень под нашими ногами.

Вместо застывшего мироздания предлагается мир за человеком, где законы Бытия смещаются в неведомые дали, где царствует не физика, но дух, где фронтом борьбы будущего с прошлым становится человеческое тело, где миры, на которые способна материя, таятся в наших душах.

Что касается дальнейшего описания событий, приведенного выше, – последовательности форм движения материи и ее финала,– то ни подтвердить, ни опровергнуть его никто никогда не сможет, и им вечно быть вопросом веры – фактора бытия, неизменно преследующего нас.

Когда на закате Средневековья человек проткнул головой небесный свод, что отразилось в известной гравюре Фламмариона, вынесенной на обложку очерка, он увидел те же звезды, Луну и Землю, как и тысячи лет назад. Но и звезды, и Луна, и Земля были при этом исполнены другого смысла. Так началось Новое время, и в новом мире живет с тех пор человек. Не за горами дни, когда мы снова проткнем головой свод господствующих мнений и увидим тех же людей, звезды и Землю, но это будет новый мир с новым назначением и людей, и звезд. И вот в таком новом здании мира бог не просто есть, он должен быть.

Глава 2. Размышления

Душа и непостижимое

Что есть человеческая душа? Отдавая дань ее способности перерабатывать информацию и «жить» в ее потоке, следует различать информацию, которой можно дать численное исчисление, перевести в байты и килобайты, и ту, что в них не переводится и неподвластна машинному интеллекту. Чувства и ощущения, проистекающие из биологического в нас, не говоря о новизне – одном из основных признаков информации, – питают мозг полнее и жизнерадостнее, чем абстрактная арифметика. За триумфом кибернетических устройств последних лет мы должны видеть не угрозу разуму, как это принято считать, но, напротив, достижение им своей цели – освобождение духа от рутинных обязанностей считать и мерить, и возможность обращения к чисто чувственной деятельности. Если численные способности разума можно сравнить с арифметикой, то чувственные события в душе – с высшей математикой, которую невозможно взвесить. Мы рождены не для того, чтобы, как маленький герой Г. Андерсена, складывать мозаику из льдинок, но чтобы любить и ненавидеть, иметь детей и испытывать страх за них, слушать кому Моцарта, кому городской романс, наслаждаться чревоугодием и бороться со своими желаниями и с другими людьми.

Мы никогда не узнаем и не поймем, как из неимоверного числа электрических сигналов и химических реакций между нейронами головного мозга возникает мысль – эта нематериальная субстанция, не имеющая измерения, существующая вне времени и пространств и способная править материальным миром. Нам остается принимать этот феномен за данность, может быть ниспосланную свыше, как уверяют некоторые, может быть недоступную нашему пониманию, как камню неприсуще восприятие себя. И какую бы связь мы не находили между активностью отдельных участков мозга и переживаемым в этот момент времени духовным состоянием, это не приблизит нас к пониманию чувственного переживания, хотя и позволит использовать опыт и воспроизводить желаемое состояние. Как тайна музыки не в звуковых колебаниях, но в том впечатлении, которое она производит на нас, так тайна мыслей и чувств не в нейронных реакциях или электромагнитных колебаниях, сопутствующих им, но в нечто большем, недоступном познанию.