Два скверных анекдота

Постепенно между ними завязалась милая беседа. Узнав от прелестной девушки, что зовут её Верой Павловной Розальской, а если проще – Верочкой, Сергей представился сам. Оказалось, что выходить им на одной станции, поэтому студент, задержав дыхание, выпалил: «А не зайти ли нам, милая Верочка Павловна, в «Строганов» на чашечку кофе?».

Он вновь невольно зажмурил глаза, прикинув, сколько может стоить завтрак в «Строганове», и соотнеся предполагаемые расходы с суммой наличности, рассованной им по карманам джинсов и зачуханной его курточки.

Услышав от Веры Павловны столь страстно жаждаемое им согласие на то, чтобы составить ему компанию, внутренне он напрягся, но вспомнил, что у него с собой кредитка, порядком, правда, попользованная.

Так начинается история, претендующая, по-видимому, на смешную, но на самом деле являющаяся трагической, о студенте с редкой фамилией Иванов, который познакомился с девушкой Верой и воспылал к ней неземной страстью.

После двух-трёх чашечек кофе и двух часов безудержной болтовни стало очевидно, что меж молодыми вспыхнула огнём сухой хвои межполовая страсть. Верочка затащила Сергея к себе домой для более близкого знакомства, и полетел ко всем бесам зачёт по китайской философии, к которому столь безнадёжно готовился наш студент.

Хотя… зачёт этот полетел ещё с утра. Не надеясь запихнуть в голову свою причудливые выражения древних китайцев, Сергей предпочёл посвятить себя таинству внезапно воспылавшей любви к миниатюрной Верочке.

Непосредственно перед соитием студента с Верой домой нежданно-негаданно возвратился муж, который, как известно, объелся груш, в связи с чем был отпущен начальством с работы пораньше, дабы не наводил тоску на коллектив унылым видом своим и походами по нужде низменной.

Ситуация, казалось бы, безвыходная – квартира находится на восьмом этаже, а муж уже на пороге квартиры.

Верочка, расширив глаза от страха, шёпотом сообщила студенту, что она является волшебницей и уже наложила на него заклятие, от которого у Сергея появится чудесная способность: ему достаточно совершить возвратно-поступательное движение рукой, обхватив ладонью руки своё достоинство, чтобы превратиться в бабочку и выпорхнуть в форточку, избежав, таким образом, возмездия от пылающего праведным гневом мужа.

Верочка также заверила Сергея, что ему достаточно ещё раз совершить возвратно-поступательное движение рукой, в которой зажат его фаллос, чтобы превратиться обратно в студента, в смысле в человека.

Студент выполняет все действия по совету своей несостоявшейся любовницы, то есть дёргает свой нефритовый стержень, превращается в бабочку и вылетает из форточки, заботливо открытой прекрасной волшебницей. Затем он приземляется на газон, расположенный под окнами квартиры, повторяет то же движение рукой и превращается в студента.

– Ну надо же! – Думает Сергей. – Волшебство, да и только!

После недолгого раздумья студент решает проверить, не приснилось ли ему только что произошедшее. Он вновь совершает возвратно-поступательное движение рукой, в которой крепко зажат его эрегированный уд, и превращается в бабочку.

Превратившись в бабочку, он долетает до скамьи в ближайшем парке, стоящей под сенью деревьев, садится на неё и опять дёргает свой лингам. Превратившись в студента, он снова производит несколько превращений из студента в бабочку и наоборот.

Войдя во вкус, он ускоряет темп превращений:

Студент-бабочка-студент-бабочка-студент-бабочка-студент-бабочка-студент-бабочка-студент-бабочка-студент-бабочка-студент-бабочка-бабочка-бабочка-студент-студент-бабочка-бабочка-студент-бабочка-студент-бабочка.

Студент! Бабочка!! Студент!!! Бабочка!!!! Студент!!!!!

В это время мимо скамьи, на которой расположился Сергей для своих удивительных опытов, проходит профессор с кафедры, где обучается герой нашего повествования, и, быстро подойдя к студенту, наклоняется над ним и орёт:

– Иванов! Мало того, что вы спите на моих лекциях, вы ещё изволите кинедией заниматься!

За этим следуют мучительное пробуждение студента ото сна, и смех аудитории, причиняющий ему невыносимые страдания, вызванные стыдом.

У него сначала появляется мимолётная надежда, что позор его ему только снится в страшном сне и на самом деле он является студентом, совершающим чудесные превращения, сидя на скамье и испытывая непередаваемые и всё усиливающиеся ощущения восторга и экзальтации от волшебства, происходящего с ним.

Несколько мгновений он даже полагает, что, может быть, на самом деле он является бабочкой, которой снится превращение в студента, испытывающего некие радостные чувства, с лихвой компенсирующие несостоявшийся секс с юной прелестницей по имени Вера.

Однако впоследствии все сомнения рассеиваются. Студент понимает, что именно сейчас и именно здесь, в этой аудитории, осмеиваемый всеми, в том числе и прыщавыми представительницами прекрасного пола (среди которых находится и Она – предмет его тайных воздыханий наяву), он не спит.

В действительности он бодрствует, будучи разбужен самым беспардонным образом профессором китайской философии, надиктовывающим самым скучным тоном лекцию о трактате «Чжуан-цзы», точнее, о том месте в конце второй главы трактата, где Чжуан Чжоу увидел себя во сне бабочкой, которая порхала среди цветков в свое удовольствие и вовсе не знала, что она – Чжуан Чжоу.

Вы спросите, как Сергей догадался, что он бодрствует именно в аудитории и не снится студенту Иванову, уютно расположившемуся на скамье в парке и творящему волшебство, или бабочке, которой снится студент Иванов, сидящий на скамье, которому снится, что его разбудили?

Всё весьма просто: он припомнил из курса школьной биологии, что у бабочек-самцов нет полового члена, да если бы и был, то как бы он, Сергей Иванов, до него дотягивался своими лапками бабочки, в которую он превратился?

Хотя… Прекрасная волшебница могла предусмотреть, чтобы вопреки законам природы бабочка могла заниматься рукоблудием.

Но где, опять же, гарантия того, что прекрасная и на всё согласная кудесница Верочка не наложила заклятие на Иванова таким образом, что он, представив себя бабочкой, сиганул с восьмого этажа вниз головой, размозжив её о землю, и лежит распростёртый на газоне, истекая кровью, хлынувшей из треснувшей черепной коробки?

II

Часть аналитическая

Вообразим, что в данной истории реален студент Иванов, находящийся в аудитории и застигнутый за неподобающим, с точки зрения социума, представленного в данном случае профессором китайской философии и студенческим коллективом, слушающим скучную лекцию этого профессора.

В центре истории находится студент, который, как явствует из содержания истории, испытывает определённую неудовлетворённость от своей половой жизни, вернее, от её отсутствия.

Представляется, что неудовлетворённость эта обусловлена рядом причин:

1.) застенчивостью, свойственной молодым представителям мужского пола, ещё не имевшим сексуальные контакты с представительницами противоположного пола или имевшим немногочисленные и, скорее, случайные, нежели постоянные, контакты с этими самыми представительницами;

2.) отсутствием финансов:

а) достаточных для того, чтобы с лихвой компенсировать разного рода комплексы, застенчивость и прочую чепуху, присущую молодости;

б) способных закрыть глаза привередливым особям женского пола на такого рода маленькие милые недостатки молодого мужчинки;

в) способных сделать данных особей более податливыми в деле сексуальных отношений.

Вышеупомянутая неудовлетворённость подталкивает несчастного юношу к удовлетворению своих естественных потребностей посредством ипсации (акт которой так красочно описывается в истории) даже во сне и, получается, неосознанно, в общественном месте – лекционной аудитории.

Как мы понимаем, мечты о прекрасной незнакомке, согласной на соитие невзирая на наличие со стороны молодого человека двух приведённых выше препятствий в осуществлении такового, не оставляют студента Иванова даже и во сне, в который он погрузился, утомившись от потока знаний, обрушившихся на его голову.

Но и во сне его преследуют несчастия! История не уточняет, в какой конкретно момент заявился муж Веры, – в момент распития чая на кухне или же после похода студента в душ – указывается лишь на то, что секс с Верой Павловной у студента не состоялся.

Получается, что и здесь Иванов фактически вынужден довольствоваться «подручным» материалом. И хотя это умело маскируется под волшебство превращения, однако, по сути, остаётся всё тем же галимым анафлазмом.

Прекрасный сон, маскирующий незамысловатую и одновременно жестокую реальность, прерван бессердечным профессором, который, вместо того, чтобы привнести разнообразие и красочность в проводимые им лекции по китайской философии (например, запустить пару фейерверков или прийти на лекцию в китайской карнавальной одежде), во избежание засыпания студентов во время занятий, бестактно будит приближающегося к пику наслаждения студента, вырвавшегося из пут серых и унылых будней, беспросветных для него с точки зрения возможности удовлетворения в ближайшем (а может, и отдалённом) будущем инстинкта, некоторыми ошибочно называемого основным.

Осмеянный не склонными проявлять какое-либо сочувствие в вопросах удовлетворения природной потребности конкретного индивидуума представителями социума, студент, вполне вероятно, вынужден будет провести если не всю оставшуюся жизнь, то, по меньшей мере, до окончания института (если таковой ему вообще дадут окончить, а не выгонят с позором) с постыдным клеймом лица, не склонного ограничивать себя в проявлении своих сексуальных желаний, в том числе и в присутствии других людей.

Наиболее безобидная клички, которыми могут «одарить» несчастного «сердобольные» поборники нравственности или попросту ханжи, это «задрот», «озабот» или «Онан – съел банан».

Так, загнанный природой и окружающим его обществом в ситуацию, из которой фактически нет выхода, молодой человек вынужден метаться между позывами своего организма и условностями, принятыми в современном нам обществе.

Не исключено, что Иванов заснул после тяжёлой ночи, проведённой в трудах каким-нибудь грузчиком на сортировочной станции или на строительном объекте. А трудиться он вынужден для того, чтобы заработать средства для удовлетворения элементарных потребностей, в том числе и половой – ведь бедность, по всей видимости, не позволяет ему даже приблизиться к предмету своих воздыханий наяву, о котором имеется упоминание в тексте истории (условная Она, прадочь Евы[4 - Ева, она же Хава живородящая. Мать человечества, если верить Библии.]).

Рассмотрим историю с точки зрения предположения о реальности студента Иванова, познакомившегося с прекрасной девушкой по имени Вера (прадочь Лилит[5 - Лилит (???????) – первая женщина, если верить некоторым апокрифам. Долго можно рассуждать о происхождении персонажа, но факт остаётся фактом – Лилит отказалась лежать под Адамом, сославшись на то, что сделаны они Богом из одного материала, из чего следовало чисто женское заключение о равноправии полов.Так или иначе, внимания заслуживает факт, что Лилит была известна в иудейской мифологии как губительница младенцев и ночная мучительница мужичков, способная овладеть ими в их сне и вынудить излить порцию ночного эякулята на ложе. После соития с Лилит земные женщины уже не были столь милы иудеям, отчего чахли они буквально не по дням, а по часам, напрасно дожидаясь свиданий со своей соблазнительницей. Дабы избежать столь печальной участи иудеи надевали амулеты для отпугивания жуткой демоницы, превращавшейся в красотку для соблазнения мужчин и порождения многочисленных исчадий ада от ночной связи.], получается), пригласившей его к себе в гости.

Обыденное сознание высмеивает в истории саму возможность такого развития событий, выставляя в конце студента Сергея на посмешище публики.

Однако что мешает нам допустить хотя бы на миг такое развитие событий?