Возвращение экспедиционного корпуса

Климов прошелся вдоль строя своей «гвардии» состоящей в основном из молодых крепких крестьянских парней… рабочие в армии оставаться желанием не горели, хотя парочка добровольцев все же нашлось, они стали своеобразными инструкторами по обращению с оружием. Не богатыри конечно а-ля Илья Муромец, но вполне… средний рост сто семьдесят сантиметров. Во Францию отбирали лучших, так что всякие откровенные полутораметровые задохлики остались в России.

– Задачу поняли, товарищи?

– Так точно, товарищ полковник!

– Тогда по машинам!

И вот сейчас эта рота под непосредственным командованием Малиновского, что по такому случаю получил следующее звание – прапорщик, двинулась в расположение французской танковой части, что прямо в эти минуты готовилась ринуться в атаку.

Прибытие трех транспортеров конечно же не осталось незамеченным и навстречу прибыл командир танкистов полковник Мюрат, бывший кавалерист и даже вроде каким-то боком родственник того самого Мюрата…

– Что вы тут делаете? Зачем приехали? Что случилось?

Климов, соскочив с одного из транспортёров продолжившего движение, спешно двинулся навстречу, своим встревоженным видом привлекая все внимание Мюрата на себя.

– Что происходит?! – недоуменно начал вопрошать француз, увидев, как из модулей начали высыпать солдаты с «мексиканками» и помповыми «винчестерами» в полном боевом обвесе.

После чего бойцы устремились к французским танкистам и обслуживающему персоналу.

– Не дергайтесь, господин полковник, – сказал Михаил, наставив на француза пистолет.

– Что вы творите?!

Солдаты тем временем валили французов на землю, кого-то сбивали с ног ударами прикладов в лицо или в живот и начинали вязать. Не так уж и много тут французов оказалось, под сотню человек – экипажи, еще три десятка – обслуга и взвод охраны.

Вот охрана схватилась за оружие по приказу своего молодого и горячего командира.

Малиновский по-французски кричал им чтобы они сдавались и сложили оружие, но там нашлись идиоты решившие поиграть в героев.

Грянул выстрел, и Родион упал.

«Ах ты ж!» – резко врезав своему визави в челюсть, так что тот рухнул на землю без памяти, и разоружив, Климов бросился к Малиновскому.

Тут же затрещали частые выстрелы «мексиканок» и «винчестеров», что буквально изрешетили французских солдат оказавшихся без брони, в ответ прозвучало лишь еще пара выстрелов, но либо в землю, либо в небо.

К Малиновскому кинулось несколько солдат, но тот уже заворочался сам, что-то злобно рыча. Его тут же освободили от доспеха, на правом боку у него расплывалось темное пятно. Быстро задрали форму. Тут выяснилось, что Родион отделался достаточно легко, пуля пробив пластину доспеха потеряла убойную силу, деформировалась и за счет этого вошла совсем неглубоко, хотя рана с виду выглядела очень нехорошо – рваной.

Рану, вскрыв индивидуальную аптечку самого Родиона, густо обсыпали стрептоцидом и забинтовали.

– Ничего, сейчас врач тебя мигом прооперирует и заштопает… Как раз к нему сейчас поедем… Но больше так не подставляйся.

Старший врач, коллежский советник Михаил Рейдборге, с частью подчиненных медиков, находился в расположении артбригады, там же неподалеку и госпиталь развернули для первичной обработки раненых.

– Не буду, товарищ полковник… – зло ответил Родион, исподлобья сверкнул глазами в сторону валяющихся французских солдат и поморщившись, добавил: – Обещаю.

«Похоже, что в этот момент он окончательно провел для себя переоценку каких-то ценностей, что и неудивительно при таких-то обстоятельствах», – подумал Михаил и кивнул.

В остальном захват произошел без проблем. Французы просто не ожидали ничего подобного со стороны русских, так что ничего удивительного. Никто не успел запереться в танке и тем более угнать хоть одну машину. Тех танкистов, что в момент захвата оказались в танках попросили на выход и они вылезли. Да и как не вылезти, когда тебе в ином случае угрожают поджогом и демонстрируют бутыль с горючим?

– Вы отправитесь под трибунал!!! – заверещал пришедший в сознание полковник Мюрат, правда двигался пошатываясь, как капитан Джек Воробей. – Вас казнят! Повесят! Вы понимаете это?!!

– Да заткнись ты уже, а то одним трупом больше, одним меньше…

Мюрат замолк, а Климов стал ждать подхода дивизии. Успокоившихся солдат должны были повести дальше на запад к железной дороге, по которой все еще активно сновали составы завозя боеприпасы, топливо и продовольствие со всем прочим необходимым. Ну и готовились составы для вывоза раненых кои должны появиться в огромном количестве в первый же день наступления.

Тем временем началась артподготовка – русская артбригада начала свою реальную боевую работу. Не отставали французы. Громыхало справа и слева. Пронеслись над головами самолетные эскадрильи истребителей и бомбардировщиков…

«Теперь надо с Беляевым разобраться…» – подумал Михаил.

Солдат в артбригаде постепенно переманивали на свою сторону, но пока они все еще оставались верны своим командирам, хотя уже не так однозначно, так что комсостав следовало вывести из игры одним махом. Вот только Михаил не очень понимал, как это сделать.

– Ладно, положусь на авось… Хотя чего я ерундой страдаю? Просто возьму и без затей арестую. Надо только, чтобы он дал для этого хоть малейший повод. Но зная его манеру общаться с младшими по званию и особенно его неприятие меня, за ним упороть косяк не заржавеет…

14

Первыми прибыли роты из солдат рабочих первого полка и активисты СДПР. Климов рабочих все еще не вывел в не боевые подразделение ремонтников (ремонтировать-то пока особо нечего), но с помощью своих подельников выявил достаточно компетентных механиков-мотористов, а так же водителей, кои занимались тракторами-транспортерами. Водителей понятное дело набирал с запасом, так что они сейчас пригодились.

– Погнали!

Что до активистов, то они должны были все объяснить рядовым артиллеристам.

Усиленная французскими танками рота «гвардейцев» двинулась к артиллеристам. Артиллеристы увидев танки всполошились, ведь они вообще-то сейчас должны катиться в совершенно противоположном направлении, а если едут к ним, то произошло что-то из ряда вон. Так-то они правы, действительно из ряда вон…

Навстречу помчался генерал-майор Беляев чуть ли не со всей своей штабной свитой, дабы узнать, что произошло. Вместе с ними прибежали и французские представители. Встреча произошла возле одного из орудий. Михаил специально так остановился, чтобы имелись свидетели разговора из простых артиллеристов.

Увидев Климова, Беляев оторопел.

– Что вы тут делаете, полковник?! Почему тут танки? И где тогда французы?!

– Союзники нас предали, господин генерал-майор! – затянул свою «песню о главном» Михаил. – Они подставили нас под главный удар немцев!

И тут Беляев повел себя так как надеялся Климов. Генерал старой школы, не считавший людей и даже более того, не считавший людей за людей, буквально завопил:

– Что за глупости вы тут говорите?! Немедленно вернитесь на свои позиции и атакуйте! Вы недостойны быть командиром дивизии! Я об этом говорил с самого начала! И вот результат!

– Господин генерал-майор, я же только что объяснил вам, что нас подставили под основной удар германцев! Противник, подловив нас на атаке, мощно контратакует, пройдет по нам паровым катком и сомнет походя! РОД перестанет существовать как боевая единица!