Битва за Мариуполь. Документальный роман от очевидца событий

Егору, например, вполне хватало простого «Калаша» со складным прикладом и обычным магазином на три десятка патронов. Именно потому, что в бою он как полевой медик будет решать совсем другие боевые задачи.

* * *

Для более серьезных действий в их батальоне существовал взвод тяжелого вооружения. Или, как он еще назывался, группа огневого прикрытия, сокращенно ГОП. Отсюда пошло и их неофициальное шуточное название – «Гопники».

Комбату и его начальнику штаба вместе с замом по вооружению удалось настоящее чудо, впрочем, как видно, не единственное. Вместо надежных, но тяжелых и громоздких пулеметов ДШКМ калибра 12,7 миллиметра отцам-командирам удалось раздобыть где-то в «закромах Родины», как выразился один из бойцов батальона, несколько крупнокалиберных «Утесов»! При том же калибре более современные крупнокалиберные пулеметы отличались большей маневренностью за счет сниженного веса по сравнению с тем же ДШК. Опираясь на подавляющую огневую мощь этих монстров, можно было чувствовать себя гораздо увереннее в бою.

Черные, поблескивающие воронением крупнокалиберные пулеметы напоминали приготовившихся к атаке скорпионов. Растопыренные треноги станков напоминали лапы, а длинные стволы – смертоносные жала.

– Не знаю, сколько спирта или дизтоплива ушло на подобную сделку, но наши отцы-командиры совершили невозможное! С такими аппаратами только и воевать, – заключил пулеметчик Леша Скворцов. Позывной у него был, конечно же, «Скворец».

Он сам служил еще с 2015 года в пехоте, начинал обычным стрелком, но ему больше по душе было тяжелое вооружение. Сначала переквалифицировался на стрелка из автоматического станкового гранатомета АГС-17 «Пламя». А когда нашлась возможность, переквалифицировался на крупнокалиберные пулеметы. ДШК и «Утес» старший сержант Скворцов мог разобрать и собрать с закрытыми глазами.

Для него мощный «Утес», способный в минуту изрыгнуть 700–800 пуль по 50 граммов каждая, являлся вершиной оружейной мысли. Конечно, существовали и более мощные «машины смерти», например, советский и российский КПВТ калибра 14,5 миллиметра. Но такие пулеметы в основном монтировались на бронетранспортерах. А вот «Утес» вполне можно было перетаскивать по полю боя, хотя он сам весил 25 килограммов, а на станке-треноге – все 40, и к тому же лента на полсотни патронов тянула на 11 килограммов. Но, во-первых, тот же ДШК в сборе на станке весил все 157 килограммов, а во-вторых, там, где появлялся «Утес», другим образцам стрелкового вооружения делать было нечего. Его прицельная дальность в 2000 метров и более позволяла расстреливать цели с безопасного расстояния – и причем с гарантией! Потому что его пули сохраняли убойность на дальности до 6000 метров.

Кроме тяжелых пулеметов, во взводе огневого прикрытия имелись и автоматические противопехотные гранатометы АГС-17 «Пламя». Весьма неплохая машинка, если требуется «накинуть» противнику «навесиком» «улитку» на 29 выстрелов. Особенно в городской застройке. Подавляющий огонь по пехоте мог быть очень эффективным. Осколки от взрывов относительно небольших 30-миллиметровых гранат были уж очень неприятными, к тому же небольшой заряд взрывчатки отдельного боеприпаса вполне компенсировался стрельбой очередями. Подавить позицию снайпера или пулеметчика, рассеять отряд пехоты, атаковать колонну грузовиков – все это вполне по силам автоматическому гранатомету.

Так сказать, «линейку» тяжелого вооружения мотострелкового батальона завершали «Сапоги», станковые противотанковые гранатометы, а по сути – безоткатные орудия. Их 73-миллиметровые кумулятивные выстрелы уже не могли эффективно бороться с относительно современными танками, такими как Т-72Б и Т-64БВ. Но вот технику уровнем пониже «Сапоги» жгли неплохо. А ведь всяческих бронированных джипов с пулеметами у нацистов «Азова» хватало. Ведь каратели как раз и сделали ставку на легкую мобильную технику. Вот она и станет целью расчетов СПГ-9М «Копье», как официально называлось это оружие.

Опять же, в городской застройке их кумулятивные заряды весьма эффективно пробивали бетонные и кирпичные стены домов. Такое свойство оказалось исключительно полезным. А сама реактивная кумулятивная граната на прицельной дальности в 800 метров обладала еще и неплохой точностью. В общем, в умелых руках советская безоткатная пушка в уличных боях оставалась серьезным подспорьем для пехоты.

* * *

В общем, именно на тяжелые средства непосредственно в боевых порядках и на вооружение боевых машин пехоты БМП-2 тертый войной и жизнью в целом комбат «Артем» сделал ставку в предстоящих боях. Так что «Гопники» пользовались заслуженным авторитетом среди пехотинцев.

Кроме них в батальоне присутствовал еще и противотанковый взвод гранатометчиков с РПГ-7. Эта «нестареющая классика» оставалась актуальной с далекого 1968 года – со времен Вьетнамской войны – и по наши дни. Не зря его создатель, конструктор Валентин Фирулин, получил Ленинскую премию! Мощный и надежный, простой и смертоносный РПГ-7 разошелся во всем мире огромным «тиражом» более 9 000 000 экземпляров. Не зря в странах Ближнего Востока он заслужил краткое, но яркое и выразительное прозвище «шайтан-труба».

* * *

Бронетехника подразделения тоже была представлена советской «нестареющей классикой» – несколькими десятками боевых машин пехоты – БМП-1 и БМП-2. Далеко не новые, будем откровенны, «коробочки» тем не менее капитально отремонтированы и даже немного модернизированы. Насколько мог судить Егор, борта корпуса под башней защищались дополнительными бронелистами, так же, как и нижняя лобовая бронедеталь. Ходовая часть боевых машин прикрывалась своеобразной «юбкой» из шахтной транспортерной ленты. Она неплохо держала попадания мелких осколков и пуль. На башнях некоторых БМП-2 смонтированы пусковые установки противотанковых ракетных комплексов «Фагот» и «Конкурс». Подбить ими относительно современный танк, конечно, проблематично, но в городской застройке высокоточные противотанковые ракеты с дальностью пуска в три-четыре километра все равно оказались весьма кстати.

Вооружение, особенно БМП-2, вполне отвечало требованиям уличных боев. Автоматическая 30-миллиметровая пушка 2А42 имела большие углы возвышения ствола и позволяла обстреливать верхние этажи домов, откуда обычно били гранатометчики противника. Боекомплекта этой пушки из бронебойных и осколочно-фугасных снарядов вполне хватало для выполнения боевых задач. По мнению Егора, абсолютно личному и не претендующему на абсолютность, в бою, когда каждая секунда на счету, некогда выбирать специализированный боеприпас, достаточно использовать тот, что отвечает необходимым требованиям. Две ленты – на 700 осколочно-фугасных и на 300 бронебойных снарядов – позволяют вполне эффективно действовать по большинству целей прямой наводкой. Прицелы командира и наводчика-оператора, а также простой и надежный стабилизатор вооружения позволяют вести эффективную прицельную стрельбу на дальность до 4000 метров. Скорострельность пушки 400–700 выстрелов в минуту позволяла накрывать цели буквально ураганом огня.

«Копейка», как называли в войсках БМП-1, имела вооружение попроще: гладкоствольное 73-миллиметровое орудие «Гром», аналогичное гранатомету СПГ-9М «Копье». Пушка, конечно, устаревшая, но даже она способна эффективно «задавить» огневую точку противника или проломить стену укрытия кумулятивной струей. В общем, что Родина дала солдатам, то и нужно использовать…

Надо отметить, что для мотострелков БМП все равно что дом родной. Они привыкли ездить на броне «верхом», а десантные отсеки боевых машин использовали в основном как склад имущества. Солдаты называли свои машины полушутливо и полуиронично «бэхами»: сокращение то ли от БПМ, то ли от BMW.

Кроме штатной бронетехники на вооружении находились еще и боевые грузовики «ган-траки» со спаренными зенитными пушками ЗУ-23-2 в кузове. Обшитые листами толстой стали угловатые «Уралы» с вытянутыми бронированными «мордами» могли оказать серьезную огневую поддержку. Хотя формально они относились к зенитно-артиллерийскому дивизиону.

Здесь Егор встретил своего знакомого по призывному пункту – собровца Романа. Того самого, который в 2014 году в районе Ясиноватой воевал на импровизированном «бронепоезде» из тепловоза и прицепленной к нему железнодорожной платформы со спаренной скорострельной зенитной установкой ЗУ-23-2 на ней. Солдаты крепко пожали друг другу руки.

– Ну как ты тут устроился, Рома?

– Стрелком на «Зушку» на бронированном грузовике. Вот он, мой «Урал»! – махнул рукой в сторону импровизированного «ган-трака» мобилизованный военный. – Ребята подобрались толковые, свои в доску, так что служить можно.

А вот собственных танков, не то что роты, а даже взвода из трех машин, у них не было. Так что комбату и начальнику штаба при планировании тактических операций приходилось рассчитывать на приданную тяжелую бронетехнику.

Глава 5

С кем мы воюем?

Начальником штаба вновь созданного «батальона тех, кто не довоевал в 2014-м», как иронично окрестили его сами бойцы, стал капитан Сергей Гаврилов, по образованию историк. Кстати, это оказался тот самый офицер, который случайно встретил Егора на призывном пункте в Донецке и обратил внимание на его тапочки в пакете, притороченные к рюкзаку.

Позывной у начальника штаба батальона оказался таким же, как и специальность. Воевал Сергей Гаврилов, как и многие в новом батальоне, еще в ополчении – в 2014 году и тоже на должности начштаба, правда, отряда Народного ополчения Донбасса. Батальоном этот отряд тогда назвать было весьма сложно: по численности и до пяти сотен не дотянули. Из обеспечения, как шутили сами защитники Донецкого края, «форма номер восемь: что скоммуниздили, то и носим!» Тогда Сергей занимался в основном идеологической составляющей: рассказывал бойцам об истории Донбасса и, соответственно, Западной Украины, сравнивал, анализировал. Именно его аналитический ум и пригодился впоследствии, уже при оперативном планировании боевых операций выделили молодого офицера среди всех остальных. Он воевал и в Иловайске летом 2014-го, и в Донецком аэропорту, и в Дебальцево зимой 2015 года. Был ранен и продолжал службу в штабе 1-го Армейского корпуса ДНР.

А когда началась всеобщая мобилизация, подал рапорт о переводе в боевое подразделение. Его туда и направили.

Прямолинейный и довольно жесткий комбат «Артем» отнесся к молодому, да еще и из штабных, офицеру поначалу довольно прохладно. «Штабного нам тут только и не хватало!» – подумал комбат. Однако Сергей на деле доказал, что «штабной» и «паркетный», как говорят во все еще оккупированной украинскими силовиками Одессе, «это две большие разницы».

В управлении вновь сформированного батальона капитан Гаврилов отвечал не только за оперативно-тактическое планирование, но и за разведку и даже за идеологию. Что поделать, толковых офицеров всегда не хватает, вот и приходится совмещать должности.

В один из дней в батальоне была запланирована беседа с личным составом на тему «С кем мы воюем?»

Не секрет, что конечной целью отдельного мотострелкового батальона ДНР является освобождение Мариуполя. Соответственно, возник вопрос: а кто защищает этот приморский город на самом юге территории Донбасса, временно подконтрольной Украине? В этом случае капитан Сергей Гаврилов проявил себя не только как «замполит», но и как грамотный разведчик-аналитик.

– Мариуполь с украинской стороны обороняет 12-я бригада оперативного назначения Нацгвардии. В ее составе батальон и две роты: патрульная и резервная стрелковая. Вооружение в основном легкое – бронетранспортеры, бронеавтомобили. По сути, это каратели, к местному населению, по сведениям от самих мариупольцев, они относятся очень жестко, фактически поддерживают в городе оккупационный режим.

Также в этом приморском городе дислоцируется один из батальонов 109-й бригады территориальной обороны ВСУ. Она сформирована из местных, вот именно поэтому ее и не стоит недооценивать. Вояки этого батальона выросли в своем городе и знают его гораздо лучше, чем мы. Потому будем готовиться и к засадам, и к внезапным обходным маневрам противника. К тому же придется учиться ориентироваться в городе. Хорошо, что среди военных ДНР тоже хватает мариупольцев, которые также хорошо знают свой родной город. На это и будем делать ставку в боевых действиях, – заключил начальник штаба.

– А что там с нациками? – выкрикнул кто-то из солдат.

– Во-первых, следует соблюдать воинскую дисциплину и субординацию, – сверкнул стеклами очков капитан Гаврилов. – О полке «Азов» мы еще поговорим.

– Виноват…

– А пока остановимся на морских пехотинцах. Это 503-й отдельный батальон 36-й отдельной бригады морской пехоты. Он создан сначала как 1-й линейный батальон 14 июня 2017 года.

До этого еще в начале мая 2014-го была сформирована ротно-тактическая группа «для сдерживания сепаратистских движений в Бессарабии, Николаевской и Херсонской областях» в составе тактической группы «Крым».

В августе 2014 года эта ротная тактическая группа была пополнена военнослужащими из других частей Военно-морских сил Украины и переброшена в зону так называемой антитеррористической операции. Там украинские морпехи находились с сентября 2014 по март 2015 года. Они дислоцировались в районе сел Гранитное и Талаковка на юге Донецкой области. Также РТГ украинских морпехов отвечала за противодесантную оборону морского побережья от Мариуполя до Белосарайской косы и дальше по побережью Азовского моря.

В октябре 2018 года 503-й батальон стал базироваться в Мариуполе. В 2019 году это подразделение принимало участие в ряде международных учений по стандартам НАТО и, между прочим, показало себя на самом высоком уровне. За годы существования батальон стал одной из элитных частей ВМС. Тактическая и огневая подготовка у них находится на очень высоком уровне, город они также знают как свои пять пальцев. Поэтому воевать с ними придется всерьез и, боюсь, довольно долго.

Подразделения 503-го батальона размещаются в районе Мариуполя в бункерах, вырытых и обустроенных на глубине двух метров. Позиции украинских морпехов находятся непосредственно на линии соприкосновения с нашими подразделениями в районе поселка городского типа Верхнеторецкое.

Обращаю ваше внимание, что они получили новое вооружение из США, Великобритании, Прибалтики и Чехии. В составе батальона с 2018 года служили иностранцы-наемники. Экипированы они были в свое и с оружием образцов НАТО.

В составе отдельного батальона – две линейные роты морской пехоты, а также десантно-штурмовая рота и группа огневой поддержки. Из тяжелых средств – батареи минометов и самоходок, зенитный артиллерийский, инженерно-саперный, зенитный ракетный взводы. А также, обращаю ваше особое внимание, разведвзвод и снайперы. То есть еще более подготовленные и опытные головорезы.

– Разрешите? – сказал один из бойцов.

– Да, я слушаю.

– То есть, по сути, украинские морпехи в Мариуполе – основная сила? И с ними мы будем рубиться?

– Точно так… Похоже, действительно, именно с ними нам и придется воевать. Запомните, что украинские морпехи практически настолько же мотивированные в отношении национализма, как и печально известный «Азов». Почему-то все думают, что только «Азов», «Айдар», «Правый сектор»[3 - Экстремистские организации, запрещенные в ДНР, ЛНР и в РФ.] и им подобные являются носителями «бандеровщины», национализма и нацизма. Отнюдь нет! В украинской армии образцовые подразделения образцовые во всем. В том числе и в образцовой ненависти к нам, «москалям» и «сепаратистам». Потому от них пощады не ждите.

– Да мы и не собираемся ни пощады ждать, ни в плен брать, если те упрямиться будут!