Но милый образ будет мне наградой.
И я готов любовь благодарить
За страстный взгляд, что мне дарует радость.
Лохматый пес за будкой заскулил,
Моя рука застыла над бумагой.
Не дописал опять, не долюбил.
Ну что поделать, значит так и надо.
Нежность
Вот если б мир нам нежностью укрыть,
Вот если б землю нежностью укутать.
Тогда про горе можно бы забыть
И черствость душ осилить, не тоскуя.
Дарует счастье нежная рука
И без лекарств излечивает боли.
Я так хочу, чтоб нежности река
Не иссушалась невниманьем боле.
С каким теплом ласкает нежный взгляд,
Под ним любовь, как роза, оживает.
Я вызываю нежность на парад,
И пусть она по городу шагает.
Некрасивых женщин не бывает.
Каждая по-своему красива.
Женская краса не увядает,
Годы ее красят с новой силой.
Красит материнское начало
Радужным свечением заботы.
Красит проявившаяся шалость
В день, когда приходит беззаботность.
Красит и наивное поверье
В слезную естественность кручины.
Красит нескончаемая верность
Милому, любимому мужчине.
Ненависть
Все пожирающая ненависть
инфекционно опасна.
Ее обшарпанное мнение
звучит всегда громогласно.
Она беснуется на площади
испепеляя сознанье.
И никакой конкретной логики
ты у нее не узнаешь.
Она не бряцает оружием,
а лишь дает его в руки.
Подобострастные хорунжие —
ее послушные слуги.
И выжигается безжалостно
ее огнем добродетель.
И ненавистными пожарами
все превращается в пепел.
Неужели…
Неужели я тебя придумал,
Неужели образ твой из смога?
Тормошат меня былые думы,
Я кричу: «Уйдите, ради Бога».
Я лечу от прошлого к иному,
Тянут вниз пудовые вериги.
Не могу любить я по-другому,
Не хочу общаться только с ликом.
Я живу несбыточной надеждой,
Мне исход судьбою предначертан.
Только звезды светят, как и прежде,
И закат по-прежнему вечерний.
Ночная бездна
Ты умоляешь бездну ночи,
А ночь тревожит сон.
Летает рифма между строчек
С тоскою в унисон.
Святое таинство разлуки
Сквозит в твоих стихах.
Дрожат натруженные руки
И не уснуть никак.
И чем темней ночная бездна,
Тем сокровенней слог,
Но весь мотив душевной песни
Похож на эпилог.
Ночная темь
Закат укрылся бодрячком