Входя поэтом в этот мир

Мышата выползли из нор,
как будто танца не видали.
Они глядят из борозды,
весёлым писком подпевают.
И любопытные дрозды
за чудным танцем наблюдают.
Шмели – трудяги входят в раж
Жужжат под солнцем с упоеньем.
Прекрасен солнечный пейзаж
и ветра лёгкие волненья.

В клубе «Мечта»

Кто сказал, что в старости
нам ни до чего.
Барышням – сударыням
весело, легко.
Вышли в круг, родимые,
да пустились в пляс.
Жгут, неудержимые,
пляска – высший класс.
Теребят частушками,
радуют стихом.
Общее радушие
видится кругом.
О годах не помнится,
молодость в глазах.
Души счастьем полнятся
при таких делах.

Дождливое прощание

Июль дождями под конец
на город ополчился.
Как подгулявший сорванец
с устатку обмочился.

Решил потоками замыть
следы былых проделок.
Быть может чистым хочет быть
пред августом незрелым.

Он продолжает поливать,
лишив народ иллюзии.
Ему как будто наплевать
на то, что скажут люди.

Сословное правосудие

Доколь мы будем любоваться
на правосудный беспредел,
когда остались не у дел
закон и право защищаться.
Когда «казнить» звучит для тех,
кто из нижайшего сословья.
Другого нет для них условья,
как только мучиться за всех.
Живёт в неправедной Руси
иная каста неподсудных —
послов элиты и приблудных,
готовых гадить и тусить.
Для них – неписаный закон
и беспринципность божьей кары.
И правосудие, как шмара,
бардачит с ними в унисон.
А где же совесть и мораль,
единство прав и справедливость?
Звучат заезженным мотивом
и претендуют на вокал.

Игры с внучками

Сладким сном уснули внучки,
в доме тишина.
День был радостным, певучим,
есть что вспоминать.
Были разные игрушки,
краски и альбом.
Я не мог решить, кто лучше
рисовал свой дом.
Были прятки озорные
и игра в слова.
Хитро прятались, родные,
лезли под кровать.
Я искал их долго – долго,
наконец нашёл.
Было им смешно, привольно,
да и я зацвёл.
Да и я от них завёлся,
предложил плясать.
Принялись мы хороводить,
польку танцевать.
А потом запели вместе
песню про кота.
Было нам совсем не тесно,
просто красота.
Про обед совсем забыли,
но пришёл черёд.
Пахло блинчиком любимым
и заждался мёд.