Будет больно, приятель!

– Н-да… Ареста, конечно, не будет, но подписка точно светит. Это же ФСБ расследует, они такие сложные. Загранпаспорт точно отберут. Не повезло тебе с отпуском, – с притворным сочувствием вздохнул Даниил.

– Так что же мне делать то? – чуть не взвизгнул Родион.

– Ну ты для начала расскажи мне, как дело обстоит. А там мы подумаем, как тебе помочь. Тут же порядок такой: как мы рапорт напишем, так следователь ФСБ и дело вести будет. Если будет доказано, что директор тебя в заблуждение вводил, то и подписки у тебя никакой не будет, его будут допрашивать, – откровенно начал врать Даниил.

– Хорошо, – вздохнул Родион и начал рассказывать.

Самым любопытным в его рассказе оказалось не то, что компания продавала части катеров через цепочку посредников на судоремонтный завод, который собирал из них военные катера. Везде добавлялась минимальная наценка и все. Здесь все было понятно и по-хорошему не тянуло на серьезное дело. Интересным оказалось другое. У европейских производителей части катеров закупались не напрямую. А через люксембургскую фирму-посредника, которая, на самом деле, принадлежала директору компании по фамилии Горбунов. Ему было лень заниматься самому документацией, поэтому Родион был в курсе всех транзакций. Он принимал инвойсы (счета на оплату товара) от реальных производителей. Дальше умножал цену в два раза и печатал инвойсы от Люксембургской фирмы на российского импортера – того самого «Центра Ресурсной Комплектации» или «ЦРК». То есть директор на своем офшоре оставлял сто процентов стоимости товара. А оборот исчислялся десятками миллионов долларов.

Даниил понял, что тут у, и небрежно попросил Родиона принести папочки, обнадежив его тем, что бояться нечего. Тот, заметно повеселев, принес Смирнову две толстых папки. В одной были контракты люксембургской фирмы с европейскими поставщиками, в другой – подборка документов по каждой транзакции. Инвойс от европейцев, зеркальный инвойс с удвоенной ценой от Люксембурга на «ЦРК», платежное поручение банку на валютный перевод и таможенная декларация на эту поставку. В общем, хоть сейчас иди с этим к прокурору.

Даниил решил ничего не закреплять ни протоколом допроса, ни актом изъятия, а сначала посоветоваться с кем-нибудь толковым. Наталья Петровна была хоть и грамотной в таможенных вопросах дамой, но не очень сведущей в уголовном производстве. Дело явно тянуло на крайне серьезное, а напутать что-то в процессуальном плане было бы опасно для последующего использования доказательств в суде. Да и лавры Даниил не хотел ни с кем делить – появился шанс на карьерный скачок.

Он отправил Родиона обедать, а сам принялся фотографировать все документы. Делать бумажные копии он не захотел. Незаметно вынести такую кучу бумаг он бы не смог, а объясняться с Натальей Петровной не хотелось. К моменту возвращения Родиона он уже закончил снимать и спокойно вернул ему папки, строго настрого приказав никому об их разговоре не рассказывать. Ему было не совсем комфортно от того, как он развел юношу, но цинизм, приобретенный в МВД, сгладил неловкость. «В конце концов, закон не надо нарушать», – успокоил он сам себя.

В этот момент в офисе «ЦРК» поднялся шум и гам. Понимая свою обязанность разруливать подобные ситуации, Смирнов вышел в коридор и увидел троих мужчин среднего возраста. Все они были одеты в дорогие костюмы, но только один выглядел как адвокат, двое других явно были из бывших силовиков. Они пытались дорваться до Натальи Петровны, размахивая визитками и адвокатским ордером. Ее молоденькая помощница беспомощно взглянула на Даниила.

– Оперуполномоченный по особо важным делам Смирнов, – чуть более громко, чем надо, произнес он, махнув удостоверением перед лицами мужчин. – Представьтесь пожалуйста, – чуть тише продолжил он.

Следующие полчаса были бенефисом всех троих. Силовики по очереди бравировали знакомствами в правоохранительной системе и Администрации Президента, адвокат рассказывал об уголовном преследовании за препятствия в предпринимательской деятельности. Смирнов знал правила игры и понимал, что эти господа, по сути, играют роль заступников перед персоналом фирмы. Они всерьез не рассчитывали на то, что таможенники испугаются и уйдут, но отработать свои гонорары и оклады должны были. На визитках бывших силовиков значилось название крупного российского холдинга с латинским названием. Про первого – заместителя генерального директора по безопасности – Даниил решил, что он из бывших прокурорских, потому как говорил много, важно и без особого смысла. Второй, с запоминающимся именем Савелий и с простой фамилией Бычков, говорил потише и поменьше, поэтому его Смирнов определил к чекистам или гэрэушникам. На его визитке значилось «руководитель службы безопасности». Взгляд у него был холодным, немигающим, направленным четко в переносицу визави, а его манера тихо говорить окончательно сбивала с толку собеседника. Но Даниил был искушен в таких вещах, так что сильно эта публика смутить его не могла.

Вскоре Наталья Петровна сообщила, что ее работа закончена, и они отправились назад в таможню. По дороге он аккуратно поделился своими сомнениями в перспективности дела.

– Так нам еще и лучше, если ФСБ попросит дело не возбуждать. Под эту отмазку можно вообще все показатели провалить, – хохотнула она.

К моменту приезда в таможню Смирнов перебрал все варианты использования полученного компромата. Старым коллегам отдавать смешно – это дело явно было выше уровня подмосковного ОМВД. В правоохранительном блоке таможни он еще не обзавелся знакомствами. Тот самый эфэсбэшник, с которым его свел пострадавший полковник, был технарем. Остальным знакомым Даниил не особо доверял. Получалось, что самым логичным было пойти советоваться к Седову. Он вызывал доверие как человек, да и в профессиональном плане был матерым таможенником, прослужившим более двадцати пяти лет в системе.

Дойдя до его кабинета, Даниил постучал:

– Можно, Андрей Иванович?

– Конечно, дружище, заходи. Как съездили? – Андрей Иванович тяжело приподнялся из кресла и пододвинул стул Смирнову.

– Тут такое дело… Мне кажется, там не только товары военного назначения, но и хищение средств бюджета в особо крупном размере наклевывается. Только я бы хотел на этом тоже галочку срубить, хоть формально и не моя тема, – честно признался Даниил.

– Галочки получим. Да и дырочки провертим. Главное, чтобы старые не пригодились, – хохотнул он над избитой шуткой. – Расскажи, где ты там хищение нашел.

Даниил в деталях рассказал всю схему ухода от европейских санкций и завышения цен на части катеров.

– Вот у меня и все документы имеются, – он показал свой смартфон.

Андрей Иванович дальнозорко прищурился и попросил переслать документы ему на планшет, так как со смартфона он ничего не мог прочитать. Даниил переслал, и Седов, нацепив бифокальные очки на кончик носа, изучил несколько комплектов и удовлетворенно хмыкнул.

– Молодцы ребята, нечего сказать. Ни стыда, ни совести! Грамотно деньги в офшоре спрятали. Любая Счетная палата будет закупки изучать – слова не скажет. В России все по-честному. А Люксембург им ничего просто так не выдаст, он конвенцию ФАТФ не подписал.

Увидев вздернувшиеся брови Даниила, Седов пояснил:

– Это та конвенция, что против отмывания денег. Да и на запрос от наших производители отвечать не будут, вообще открестятся от поставок в Россию. Наверняка с этих денег еще и откат куда надо занесли.

Смирнов кивнул и спросил:

– Как реализоваться-то правильно? Я тут человек новый, а карьеру надо делать. У меня договоренность есть с оперативной таможней, но им же надо подписанный акт проверки, чтобы они дело возбудили, так ведь? Да и дело по хищению они не могут возбудить, надо как-то состав контрабанды найти…

Андрей Иванович погладил бороду, снял очки, медленно и аккуратно их сложил и убрал в футляр, после чего произнес:

– Тут надо все обдумать. Давай завтра поговорим. Есть у меня одна идея.

Они попрощались. Даниил вышел, а Андрей Иванович Седов крепко задумался. Сразу после выезда Натальи Петровны ему позвонил хороший знакомый по фамилии Федоров и поинтересовался проверкой. Разговор тот начал издалека, но в процессе дал понять, что люди готовы решать вопросы и им не нужны неприятности. На тот момент Андрей Иванович даже и предположить не мог масштаба обнаруженных злоупотреблений, поэтому пообещал взять на контроль и закрыть вопрос.

Федорова Андрей Иванович знал лет двадцать. Когда-то он даже был его начальником. Но, в отличии от умного и осторожного Седова, Федоров был глупым, жадным и наглым. Как говорится, наглость – второе счастье, поэтому лет десять Федоров в таможне продержался. Брал он непомерно – в конце концов со скандалом был уволен.

Однако с Седовым отношения остались. Федорову Андрей Иванович, несмотря на свою осторожность, отказать не мог. Во-первых, тот всегда предлагал много. Брать по мелочи Федоров просто не умел. Во-вторых, они дружили семьями, вместе отдыхали и даже дачи построили рядом. А в-третьих, когда Федорова поймали на горячем, он мог бы сдать подельников, но промолчал, из чего Андрей Иванович сделал вывод, что человек он надежный.

На нынешнем витке карьеры Седов практически перестал решать вопросы и брать взятки, единственным исключением был Федоров. Андрей Иванович набрал товарища и предложил встретиться после работы. Они договорились пообедать возле здания таможни.

Вечером Седов, добравшись до условленного кафе, обнаружил там возбужденного Федорова.

– Привет, дорогой! – не по годам резво вскочил тот из-за столика. – Что там с проверкой? Ты же насчет этого звонил?

– Плохо все. Там не просто. Закрыть не получится, – спокойно ответил Седов, пожав протянутую руку и садясь за столик. Пару секунд он не решался полностью усесться, так как стул выглядел слишком хрупким для его телосложения. Но мебель оказалась вполне надежной, и Андрей Иванович откинулся на спинку.

В это время к ним подошла официантка, и они на секунду примолкли. Она взяла у них заказы, после чего оставила их одних.

– Как не получится? Ты же обещал, что все решим. Я уже с пацанов двадцать тысяч евро попросил. Они, кстати, их и подвезли мне уже, – Федоров нарочито похлопал себя по внутреннему карману пиджака.

– На хера ты торопился? Там хищений из бюджета на ярд рублей. Просто так не закрыть, – покачал головой Андрей Иванович и посвятил Федорова в детали хищения.

– Да ладно? Надо порешать. Просто сумму увеличим. Тоже мне лоха нашли: за двадцатку евро такие вопросы закрывать! Тут можно и пятьдесят просить. Каждому! – процитировал тот «Операцию «Ы».

– Да погоди ты со своими полтинниками! Это все опер молодой раскопал. Он вообще, по-моему, идейный, – покачал головой Седов.

– Да брось ты! Дадим ему червонец, враз все идеи забудет. Не он первый, – напористо произнес Федоров.

Андрей Иванович крепко задумался. Уголовное дело ему было не особенно нужно. Показатель это был не его, в карьерном росте он не заинтересован, служить ему оставалось год до предельного возраста, так что дело он бы с удовольствием замял. А на грядущую пенсию скопить хотелось. Дочери нужно было жилье, да и сын поступил в институт на платное обучение.

– Давай я завтра подумаю. Еще с опером этим поговорю, ему карьера, а не бабки нужны, по-моему, – Седов потер седые виски.

– Ну так с начальником его порешай. Он-то точно не идейный. Кто там сейчас за главного? – Федоров попытался включить профессионала.

– Да ты никого там уже не знаешь. А парень вообще из СПК, там только и ждут, чтобы им взятку предложили.

– Ну давай материалы проверки в вышестоящий орган передадим, там замутим? – продолжал фонтанировать идеями Федоров.

– Ладно. Не учи ученого, – отрезал Седов. – Вечерком подумаю.

В этот момент принесли бизнес-ланч. Они быстро с ним управились, обмениваясь лишь короткими фразами. Официантка принесла две чашки кофе и счет, они расплатились и на этом расстались. Седов пошел дальше работать, а Федоров решил не откладывать дело в долгий ящик. Минут десять он покрутил в голове варианты разговора, поиграл в голове цифрами, выдохнул и набрал в секретном мессенджере нужный номер. Дождался ответа и, выдохнув для храбрости, произнес:

– Добрый день, Савелий Аркадьевич. Опять я. Встретился. Но все намного серьезнее. Там хищение бюджетных средств на миллиард. Мы так не договаривались.