S-T-I-K-S. Изолированный стаб

– Эль-Маринель, ты поняла, что я от тебя хочу?

Ещё один кивок. Ага, поняла она там, щассс. Ладно, потом растолкую. Сокровище надо отдавать, а то сейчас отберут. Я тоже подготовился, сходил к себе, взял все патроны и все обоймы, которые были к моему ПМ, но без бойца у нас на кластерах делать нечего. Ещё у святого отца пару обойм взял. Откуда у святого отца пара обойм? А оттуда, что церковь, как и в нашем мире, имеет свои запасы. Он так и говорил: «На благое дело, пусть лежат». Вот благое дело и наступило, тем более дюже интересны Батюшке Айболиту все мои поиски. Пора отправляться. Кластер Бабы-Яги быстро перегружается, и на проход у нас один день. Схватить что надо и бегом. А потом, через две недели, проход снова на один день откроется.

Скорость стрельбы Эль-Маринель впечатляет. Не знаю как для эльфов, но для самки человека более чем зачётная. Два топтуна буквально вывалились сбоку. Бой был красочен и полон мастерства и невиданной храбрости. Настоящее искусство владения луком.

Напряжённый взгляд красивого эльфийского профиля, прекрасная линия спины и горделивая осанка боевой лучницы. Тугой лук скрипел от натуги, и звенела тетива. Стрелы, летящие в цель, во врага, покрытые хитрым плетением, и животная злоба, которую она должна остановить.

Всё это читалось на лице Эль-Маринель, и наверняка было именно так. Но для моего взгляда обычного человека я просто услышал «вжуух, вжухх», повернул голову и увидел, как сбоку два топтуна, стараясь нанести лучнице как можно больше ущерба, плюхнулись мордами об землю, назло ей поломав стрелы. Вот откуда они взялись? Надо как-то лицо попобеднее сделать, а то обидится. Бой-то я пропустил, у меня зрачки не успевают. Извините.

– Я трофеи, а ты следи, возможно, они не одни. Очень они здоровые.

Судя по всему, они одни, топтуны как топтуны, вообще не пойму, что они тут делают. Но боевое настроение нужно поддержать. Победа ведь. Разодрал споровый мешок. Забрал ценности, можно и дальше идти. До домика Бабы Яги совсем ничего осталось.

Кисляк развеялся, прилетел домик Яги, а в нём Ядвига Сороконожка. Ждём семь минут, переродится или не переродится. У нас люди минут за десять перерождаются. Прозвище она получила за то, что появляется в домике Бабы Яги, а в руках держит пару туфель. Одна пара туфель в руке, а другая пара туфель на ней. Почему она в этом домике появилась, вообще непонятно, вроде как девки говорили, что она была в большом офисном здании и снимала туфли, чтобы потихонечку к шефу пойти, у них там деловое свидание намечалось. Но вторая пара всё равно на ногах появлялась. Вот за эту двупарность и дали ей такое прозвище.

О! Переродилась. Домик Яги почему-то очень маленький кластер, с кривой избушкой. Проходим, забираем туфли, Эль-Маринель ей шею ломает и снимает ещё одни туфли. Это такая традиция. Обязательно забирать обе пары туфель. Но мне нужно не это, мне нужно вот это. Одна страница. Каждый раз прилетает всего одна страница от какой-то очень старой книги, написанной на берёсте.

Современная молодёжь – поколение двоечников, максимум троечников, им попадались эти страницы. В них описывалось как сделать сглаз, как порчу навести, как приворожить. Они их считали никчёмными. Нас в Советском Союзе по-другому учили, особенно на инженерных специальностях. Я-то сразу увидел, что к сглазу была приписана таблица.

Вы когда-нибудь видели, чтобы в цифрах давали силу сглаза? Вот этого насыпьте больше, этого меньше… А коэффициенты, отношения сглаза к силе приворота видели? Это самая что ни на есть техническая документация по колдовству. Только страницы приходят не по порядку, ни одного рецепта полного я так и не собрал. Теперь вот жду очередной перезагрузки, каждую неделю – новая страничка, прям как в «Союзпечати».

Глава 13. Двенадцатеричная фаланговая система

На стаб я почти бежал. У меня в руках был листик со второй частью рецепта. Зашёл к себе в комнату, верное, в келью. Уж больно всё тут сделано в стиле «Современный человек пытается из глины, слюней и мата слепить что-то для жилья».

Включаю свет. Да, именно так, а что вы думали? Мы тут лучины жжём? Ха, да у каждого заражённого в кармане по мобиле, тут у нас аккумуляторов и светодиодов наковыряно сколько хочешь.

Даже дизайн такой образовался – мобильный телефон и к нему приклеена или прикручена такая палочка и берестяной абажурчик, своего рода экодизайн. Включаешь его, и на несколько недель у тебя есть освещение. Трёхрожковых люстр нет, но настольные лампы есть у каждого.

Разрядился – отнёс в цитадель аккумулятор, там наши умельцы его зарядили, и снова пользуйся. Можно ещё музыку послушать и фильмы посмотреть.

Страницы из берёсты очень интересные. Почему из берёсты? Так понятно, они старинные, древняя книга может быть только из берёсты.

Так, читать. Некоторые страницы повторяются, их можно сложить стопкой. А если не сложить стопкой? А если не надо читать, а надо смотреть, а что смотреть? Блин! Этот старославянский, через три слова непонятно, ещё и рисунки. А если рисунки смотреть, а если смотреть страницы вместе? А как вместе? Вместе, рядом! При свече их смотрели, при свете фонаря смотрели. Во-о-о-от. При свете экрана мобильного телефона никто не смотрел до этого. Посмотрел на просвет. Либо лыжи не едут, либо эксперт-криминалист из меня хреновый. Натащил кучу страниц, и только один рецепт полный.

Мда-а, с этим ещё старославянским. До буквы «хер» всё нормально, я серьёзно. Правда, как всегда, серьёзно. Всё почти как у нас, а вот после буквы «хер» начинаются вообще ужасные знаки, а тут, понимаете, колдовство – не так прочитал, не туда посмотрел, не ту жабу растолок – хвост отрос, а если хвост отпал? Ладно, тут Стикс – хвост отрубят или откусят – отрастёт, а вот если отколдуешь, отрастает?

Нужен звонок другу. Надо топать к Батюшке Айболиту.

– Святой отец, не хотите на одну шнягу посмотреть? – издалека я спрашиваю.

– Ну что ты там такое нечистое, богомерзкое задумал? Ну ладно, давай, говори, чего у тебя.

– Вот, смотри. Я книжицу Бабы Яги собрал.

– Тьфу, давай сюда. Так. Ага.

– Ну, это на старославянском, «хер» там буква и прочие, – поясняю я свою проблему.

– Изыди, не отвлекай, дай почитать. Так, так, ох ты ж…

– Ну что, святой отец, как вам чтение перед сном?

– И что тебе там непонятного?

– А вот это таблица на старославянском. Ничего не получается, я пробовал рецепт.

– Глупые вы. Нет Гугла и знаний нет, так ещё и морда у тебя наглая.

– Так в чём вопрос, святой отец?

– Оттого, что это старославянский. Древний язык, много чего изменилось, то, что раньше на голову надевали, теперь вы под зад подкладываете, и ценности были другие, и цифры были другие. Вот что у тебя на руках?

– Пальцы.

– А сколько у тебя пальцев?

– Ну, пять.

– Эх-х-х, и сколько ты этими пальцами насчитать можешь? А фаланг у тебя двадцать четыре, на каждой руке по двенадцать, а так всего десять. И цифры поменялись, цифры по-разному писались. То, что ты за четвёрку принимаешь, была пятёрка, двойка и тройка вообще другие, они на буквы похожи. Давай сюда свою бабью-ягушную книгу, эту погань читать приходится.

– Таки надо, святой отец.

– Да знаю я, у тебя всё надо. Головы у вас пустые. А тут не только цифры перемешаны, тут ещё и тильду используют. Титло по-старому. Загогулина над буквой её в цифру превращает.

– Батюшка Айболит, у меня с образованием вроде как ничего, я ещё в Советском Союзе учился.

– Не тому учился и не там.

– А вот представляете, мы с вами на одном факультете, например старославянского, в церковно-приходской за соседней партой лясы точим?

– Сгинь, не мешай читать.

Когда я это читал, то понимал рецепт как рецепт, и с тильдами разобрался, кстати, сам. Но для меня взять А-тильда кровавую слезу дракона и от 84 до 100 горючих слёз демона, взять столько же испражнений большой крысы и Б-тильда маковых семян, читалось как одна красная от 84 до 100 чёрных, 84 горошины и два спорана. Но Батюшка Айболит всё пересчитал по-своему. Оказывается, такая удобная система дюжин, в то время была повсеместна, и с обозначением цифр проблем не было, хоть двадцатеричная, ставь тильду и готово. Двенадцать фаланг, и большой палец как указка. Да, теперь понятно.

Святой отец стоял и ухмылялся, ему явно нравились те моменты, когда он меня в нашем дружеском соперничестве мог мордой в говно макнуть. А я размышлял вслух. Это, знаете, хороший способ советоваться, наблюдая за реакцией собеседника. Вроде всё сам, но помощь зала…

– Получается, от 84 до 100, это от 85 до 100, потому что четвёрку пишут как пятёрку, и в долбаной двенадцатеричной системе это от ста одного до ста двадцати четырёх примерно. Так?

– Да. Согласен, – в своей обычной манере кивнул наш глава духовной власти.

– Мы пробовали чёрный жемчуг закладывать по минимуму, по максимуму и по оптимуму, а надо было в другом диапазоне. А давайте мы с вами попробуем сделать?

– А давай, это недолго.

Две любопытные морды склонились над деревянным ведром с вонючей, густой и совершенно гадостного цвета жижей. Нечто цвета кала с перламутровыми включениями имело запах гораздо хуже и находилось в постоянном движении.

Поворачиваюсь к своему подельнику по всяким непотребствам: