Крысиная чума

Женщина нашла в потёмках свою дочь – та сидела прямо на полу в дальнем углу большого зала, обхватив руками колени.

– Всё будет хорошо, – тихо проговорила она, – Скоро всё это закончится, Верунчик. Скоро нас всех спасут. Надо только немного подождать и никуда отсюда не выходить.

Затем она попробовала поговорить с испуганным мальчиком, спросила, как его зовут, но так и не получила никакого ответа – мальчик явно был в шоке.

– Его зовут Лёня, – тихо проговорил Никита.

Парень не хотел идти вглубь помещения ближе к женщинам, предпочитая оставаться в одиночестве. Устроившись на полу напротив окна, он всматривался в угасающее с каждой минутой небо. Женщина больше ничего не говорила. Наступила тишина.

День близился к концу. На улице становилось всё темнее и мрачнее. З окном ничего не происходило – никто не спешил их спасать.

Никита никак не мог понять: что вообще произошло?! Все эти превращения, трансформация людей, и даже детей в неудержимых и диких животных, не по-человечески агрессивных…

Как такое могло произойти одновременно со многими людьми? Независимо от возраста. Что случилось? В мире…

И папа. И мама…

Вопросов было множество, а ответов никаких. Даже предположить нечего – реальность, как кошмарный сон. Этого просто не может быть. Невозможно!

Но есть!

От неожиданного шороха позади Никита вскочил на ноги, молча всматриваясь в темноту помещения. Страх охватил его.

Как долго он просидел так у окна?

Где остальные? Они ещё живы?

Постепенно зрение восстанавливалось, привыкая к полутьме. Наконец, он увидел контуры, силуэты людей: в конце большого зала, прямо перед миниатюрной сценой на полу сидела женщина, обнимая одной рукой девушку, другой, мальчика по имени Лёня – это всё, что он о нём знал. Судя по всему, мальчик спал, примостив голову у женщины на коленях. Лицо девушки было повёрнуто в другую сторону, а вот женщина смотрела на Никиту широко открытыми глазами.

Когда парень смог это разобрать в темноте, ему стало как-то не по себе – что-то в этом взгляде было не так. На лице у женщины застыл настоящий страх.

– Вы не спите? – робко спросил Никита, уже не зная, чего ожидать?

Женщина стала приходить в себя. Осмотрелась по сторонам.

– Нет, – наконец, тихо проговорила она, – Не сплю.

– Вы знаете, что произошло? – спросил парень.

– Нет, понятия не имею, это ужасно…, – проговорила женщина, – А ты знаешь?

– Нет, – вздохнул парень, – Не знаю.

Наступила пауза. Женщина поднялась на ноги, уложив дочь и мальчика на пол.

– А что, если никто не придёт нас спасать? – спросил Никита.

– Что? – переспросила Тамара Михайловна.

Никита повторил.

– А что если спасать больше некому? Что если не осталось ни одного спасателя? Что если завтра ничего не изменится? Что мы будем тогда делать?

Женщина и сама задумывалась над этими вопросами, но до этого момента, старалась отгонять от себя подобные мысли, так как в голову лезли только пугающие прогнозы, окрашенные тонами обречённости и бессилия что-либо изменить.

– Я не знаю, – честно призналась она, – А ты что предлагаешь? Никита, правильно? Слышала, как тот мужчина, за рулём, выкрикивал это имя. А меня зовут Тамара Михайловна. А это моя дочь, Вероника, – она показала рукой на дверку.

– Да, я Никита. Я тоже не знаю, но, по-моему, утром надо будет отсюда выбираться. А мужчину за рулём звали Владимир, – с горечью произнёс парень, – Он спас меня, подобрав на дороге, другие вообще не останавливались. И судя по всему, мальчику он тоже помог.

– Да, Владимир, молодец. Настоящий герой нашего времени, – машинально проговорила женщина.

Последовала затяжная пауза.

– Ты говоришь, надо выбираться отсюда…, но куда? – спросила Тамара Михайловна.

– Я хочу к маме, – вмешался Лёня.

Мальчик проснулся, или вообще не спал.

– Не знаю куда. Но как долго мы сможем ещё здесь пробыть? Без воды и еды. Что если завтра этих, слетевших с катушек людей, станет ещё больше?

– Мы обязательно найдем твою маму, не переживай, – проговорила Тамара Михайловна.

– Мы видели её по дороге, – продолжил Никита, – Поэтому лучше, если мы найдем сначала папу. Понимаете, о чем я?

Тамара Михайловна сразу догадалась.

– Да, конечно, лучше сначала найдем папу, а с папой будет легче найти маму, хорошо, Лёня?

– Да, – ответил мальчик, – Папа знает, где мама.

– Вот и хорошо, – подытожила Тамара Михайловна.

– Мама я хочу пить, – проговорила Вероника сонным голосом.

– Потерпи, дочка. Придется потерпеть до завтра. Думаю, Никита ты прав, надо выбираться. Не представляю себе, как это сделать, но понимаю, что надо. Остаётся только надеяться, что нас спасут раньше.

Тамара Михайловна сорвала занавесы со сцены и соорудила из них подстилку и покрывало – это существенно добавило комфорта и спокойствия. Затем все четверо умостились рядом друг с другом и затихли.

Кругом всё так же стояла тишина, не слышно было даже лая собак.

– Нам с дочкой просто повезло, – вдруг заговорила Тамара Михайловна, – Что она успела забежать в мой кабинет и там вдвоём мы пережидали эту волну безумия. Надеялись, что кто-то обязательно вскоре придёт, и нас спасёт. Но ничего не происходило. Никто на помощь не пришёл. Связь пропала. Выйти страшно…, – женщина сделала небольшую паузу и потом продолжила, – И тогда мы выбрали момент, когда всё утихло, и побежали. По направлению – в город. Однако в школе ещё оставались заражённые, и началась погоня. Если бы не белые жигули…

Никита понимающе закивал головой, ему было искренне жаль Владимира.

– Может, он выжил? – проговорила женщина.

– Но как?!