Зона поражения

– Допустим, всё так, – первой нарушила она установившееся молчание, – допустим, в нынешних условиях выживают сильнейшие, и чтобы выжить одному, должен умереть другой, и всё такое прочее… Но что мы будем делать дальше? Ты, я думаю, сам понимаешь, что работу мы потеряли. После такого нам путь в офис заказан. Да и как остальные теперь будут работать без директора?

– Мне сейчас плевать на остальных.

– Но на меня же тебе не плевать, сам говорил. Так как, по-твоему, мы теперь будем жить? За что? – не смотря на смысл сказанного, в голосе Наташи не чувствовалось возмущения. Девушку сильно выбило из привычной колеи произошедшее на её глазах убийство и тот факт, что совершил его её любимый человек. После этого нервничать по какому-либо другому поводу было просто бессмысленно.

– Да найдём за что.

– Где ты найдёшь? Сейчас люди заработать не могут, а ты найдёшь.

– Не спеши с выводами. Ты пока еще не знаешь, какие возможности нам предоставлены после того, что сегодня случилось.

– Игорь, хватит этого детства. По-моему, в этом городе и этой стране больше не будет ничего хорошего. Давай лучше уедем отсюда, как сделали все нормальные люди. Мы же раньше с тобой тоже собирались.

– Собирались. Но кое-что изменилось.

– И что же? Хотя нет, не отвечай. Я и так вижу, что. Ты только что убил человека и считаешь, что это нормально. По-моему, изменения налицо.

– Да подожди. Не будь, как все бабы. Я же знаю, что ты не такая. Дай мне немного времени, и увидишь, что я был прав.

– Дать время, чтобы тебе у меня на глазах голову прострелили? Или нас обоих убили? Нет уж. Если ты действительно ценишь меня и моё мнение, то, по крайней мере, хорошенько подумаешь над моим предложением.

– Я подумаю, но подумай и ты…

– Не вижу, над чем, – перебив мужа, возразила Наташа.

– Просто доверься мне. Если уж на то пошло, то давай оба пойдём на компромисс. Мы уедем, если не пройдёт мой вариант. А я предлагаю остаться на… ну хотя бы на месяц.

– Это долго. Во-первых, мы потеряем время, во-вторых, здесь становится небезопасно. Согласна на две недели.

– Три, – возразил Игорь и с напускной серьёзностью уставился на девушку. Та не смогла сдержаться, чтобы не улыбнуться.

Парень улыбнулся в ответ. Несмотря на годы, прожитые вместе, они еще не утратили способность поднимать друг другу настроение одним лишь взглядом или улыбкой.

И сейчас даже происшествие в офисе, каким бы чудовищным оно ни казалось со стороны, отошло на второй план.

– Я люблю тебя, – прошептал Игорь, прижав к себе Наташу, и их губы слились в поцелуе.

– И я тебя люблю, – сказала девушка, посмотрев в его зеленовато-карие глаза, – больше жизни. И потому не хочу потерять.

– Не потеряешь. Мы всегда с тобой будем вместе. Обещаю, – еще крепче обняв жену, произнёс Игорь.

На первый взгляд то, как он поступил с начальником, не заслуживало ничего, кроме осуждения и тюремного срока. И вряд ли в цивилизованном обществе приставания к девушке со стороны другого мужчины посчитали бы веским поводом для убийства.

Но жизнь в зоне поражения разительно отличалась от того, как жили здесь же эти самые люди всего каких-то пару-тройку месяцев назад. Все, кто остался в живых, прошли через неимоверные испытания. Каждый из них кого-то потерял. Молчаливый убийца по имени КОВИД-22 каждодневно забирал сотни тысяч жизней, абсолютно безразличный к каким-либо чувствам и привязанностям. Ему было плевать на родственные связи, стремления и перспективы, плевать даже на размер средств, лежащих на счетах в банке. От него невозможно было откупиться…

Игорь не знал, чем заслужил такое счастье – остаться в живых вместе с Наташей. Она была для него целым миром, и у парня были все основания считать, что его чувства взаимны. Видимо, КОВИД был так занят своим кровожадным занятием, что попросту пропустил их.

Но не пропустил их родных. Никого. В течении месяца они похоронили всех. И родную сестру с матерью Наташи, и её дядю с тетей, и двоюродного брата Игоря с женой и племянником Пашкой, с которым парень всегда играл в разные весёлые игры. И родителей Игоря…

Они умерли в один день, только отец с утра, а мама после обеда. Игорь запомнил то чёртово двадцать восьмое февраля до конца своих дней. Первое время он даже не мог поверить, что это случилось. Да, он видел, что творится вокруг, видел, какой финал уготовил КОВИД для большинства, мало того – на тот момент он уже успел похоронить семью своего двоюродного брата, но отец и мать… Несмотря на все логические доводы, он даже не допускал мысли, что такое может случится с ними, до последнего надеялся, что вирус помилует их.

Но где-то около семи утра и без того безрадостное утро было разорвано в клочья звонком из больницы. Умер отец. Человек, который сопровождал его по жизни, был наставником и примером, который научил его плавать, кататься на велосипеде и обращаться с перфоратором и болгаркой… Поверить в реальность происходящего было просто немыслимо.

Игорь пребывал в шоке от случившегося до обеда, когда очередное известие из городской клинической больницы номер два в конец выбило почву у него из-под ног.

Смерть матери явилась тяжким ударом. В момент, когда холодный и безразличный голос врача из трубки объявил, что её больше нет, Игоря словно хватил удар током. На какое-то время его парализовало, и он чувствовал, как какие-то внутренние предохранители отчаянно борются за остатки его сознания, еще не пораженного скорбным известием.