Истребитель

Не слушая оправданий командира он миновал замершего по стойке смирно часового, но остановился и повернул голову к арестованному.

– А это кто? Что за анархисты у тебя, подполковник, по штабу гуляют? – спросил он у командира части.

– Почему не по форме? – сломав бровь в гримасе, уставился он на расстегнутый ворот Пашиной гимнастерки.

Комполка побледнел и заглотил воздух, как выброшенный на сушу карась: – Товарищ генерал, это арестованный, ведут на допрос в особый отдел.

– Вот как? – командарм развернулся к сопровождающему. – А что, у вас здесь и шпионы есть?

Подполковник смущенно замолк. Наконец, глаза его вильнули в сторону, и он произнес, словно через силу выговаривая слова: – Дезертир. Бежал с поля боя.

Павел не выдержал. Волна гнева захлестнула. Он выпрямился и шагнул вперед: – Никак нет.

Старшина рванулся к нарушителю, дергая из кармана револьвер. Но ладонь летчика, который уже не контролировал свои поступки, как показалось со стороны, лишь легонько коснулась плеча охранника, и тот медленно сполз по стенке на пол.

– Я три самолета противника сбил. Есть данные и свидетели. На предполетном инструктаже был отдан приказ – сопровождать бомбардировщики. Я его выполнил. Все машины вернулись. Товарищ генерал лейтенант, это клевета

Он правду сказал? – словно невзначай, бросил командующий подполковнику. – Отвечай? Но смотри. Все равно узнаю.

Комполка, которому совсем не хотелось портить отношения с особистом, замялся.

– История непонятная. Товарищ генерал. Идет следствие. Органы разберутся, – попытался прибегнуть он к спасительной формулировке.

– Здесь я разбираюсь, – в голосе командарма прозвучал металл. – Спрашиваю последний раз. Приказ был, показания свидетелей есть? Сбитые подтверждены?

Комполка, поняв, что обман может стоить ему не только погон, лишь кивнул.

Генерал внимательно посмотрел на полковника: -Этот лейтенант, он летчик?

– Так точно. Лейтенант Говоров, военлет второго класса, – вытянулся командир.

– Приказываю. Вернуть летчику оружие, оформить командировочное и подготовить самолет. Пойдет в сопровождение.

– А уж на месте я сам решу, куда его отправить. Там разберутся, – сыграл голосом командарм, передразнивая подчиненного.

Не решаясь перечить, подполковник поднес ладонь к фуражке.

Риторический вопрос вовсе не требовал ответа. Однако бес толкнул Павла под руку.

Жизнь вообще штука несправедливая. Хотя бы тем, что конечна, – неожиданно повторил он слова уголовника.

– Сам, что-ли придумал? – удивился генерал.

– Никак нет. Гражданский, со мной в карцере сидит, он сегодня сказал, я запомнил.

Генерал подозвал командира полка: -У тебя здесь что, боевой полк или колония? Одни арестанты.

Полковник сверкнул глазами на подчиненного, но только вытянулся по стойке смирно.

– Значит, так, лейтенант пусть готовится к вылету. Я в комнату отдыха, а ты распорядись доставить этого арестанта ко мне. Нужно разобраться, что тут у вас за дела творятся. – Завершил разговор командующий.

Слова его слегка царапнули сознание Павла, но радость от того, как разрешилось его дело, вытеснила мимолетное удивление. Тем временем, кряхтящий от боли старшина поднялся с пола и, растирая плечо, беззлобно произнес:

– Ну и хватка у тебя, сынок. Однако не будь здесь генерала, я б все равно тебе пулю в бок, успел бы всадить. Побоялся его зацепить

– Пройдемте, товарищ лейтенант, я верну вам оружие, – перешел он на официальный тон. Но не сдержался и добавил: – Моли бога, чтобы успели самолет приготовить до того, как особист вернется. Он сейчас в отъезде. Так мыслю, от верной смерти ты, парень, чудом ускользнул.

Больше старшина к теме не возвращался. А Павел, получив снаряжение и документы, кинулся в казарму, торопясь собрать вещи и вернуться к капонирам, чтобы проследить за подготовкой самолета к вылету.

Генерал сидел в крепком, скроенном из цельных кусков дерева, кресле и задумчиво просматривал свежий номер газеты.

Стук в дверь оторвал от чтения. Он поднял глаза. В проем заглянул красноармеец.

– Задержанный доставлен, – рявкнул он, поедая глазами небожителя.

Боец впустил арестанта и закрыл дверь.

Жора, пытаясь держаться независимо, переступил на мягких подошвах. И поднял глаза на высокое начальство.

Ну, здравствуй, Маленький, – негромко произнес генерал, поднимаясь на ноги. Он шагнул к урке, и тот, замерев от неожиданных слов, с изумлением всмотрелся в суровые черты лица собеседника.

– Мать… – охнул жулик. – Павел Андреевич. Так ведь сказали, что расстреляли тебя, Вас, – выдохнул арестованный. Жора замялся, не решаясь протянуть руку.

Но генерал сам шагнул навстречу и обнял нелепую фигурку.

– Думаешь, я забыл, как ты меня на шмоне от вертухаев спас? – прошептал он на ухо жигану. – Сколько тебе изолятора влепили, десять суток?

– А меня еще в сороковом оправдали, и ордена вернули, и звание, – генерал отстранился и указал на стул: – Садись, чайку попьем. Как ты то здесь оказался? Спер что-нибудь опять?

Выслушав историю босяка, он задумался: – Да, попал ты, Жора, в переплет. А я, как тот паренек сказал про жизнь, думаю, кто это твой афоризм цитирует?

– Павел Андреевич, ты не забивай голову-то. Я ж понимаю, тебе за меня подписываться нынче не резон, – ответил Жора. – А паренек нормальный. Я людей сразу вижу. Ты его не отдавай этим упырям. Чую напраслину на него гонят. А паренек правильный, духовитый.

– С ним я сам разберусь, – грубовато отмахнулся генерал. – Ты бы о себе подумал.

– А что я? Пока живой – жить буду, смерть придет – помирать. Знать планида такая, – невесело усмехнулся собеседник.

– Вот, значит, как? Ты, выходит, по совести решил, когда за меня стоял, а я с помойки?.. – генерал сердито взъерошил седой ежик коротких волос.

– Ладно, правда твоя, не могу я приказать, чтобы тебя выпустили. Не имею права. А сделаем мы иначе.

Он склонился к сидящему.

Боец, охраняющий вход в комнату, где отдыхал командарм, услышал слабый крик и падение тела, рванул дверь и увидел лежащего на полу хозяина, распахнутое окно и колышущуюся занавеску в проеме окна.

А уже через полчаса самолет с генералом на борту оторвался от летного поля.

Истребитель Павла взлетел через несколько минут после транспортника и, легко догнав тихохода, взял его под охрану.