Минуя мнимое

Абсолютно смущенный начальник полиции, заявил, что полиция всегда помогает хорошим людям и пообещал, что вскоре тут появятся все его подчиненные. На самом же деле он пытался проследить за странными людьми, явно готовившими покушение не просто на всю власть, но и лично на него самого. Но уже через пять минут весь полицейский участок, вооруженный лопатами, прибыл на место. Вместе с ними подоспела ещё и толпа не вызывающего и незаметного вида мусульман, правда копать ничего они не стали, а просто прошествовали мимо. Расположившись на мосту, они перекрыли движение по нему и начали что-то монтировать у его основания. «Я так и знал, что это хорошие парни. Уилл, Билли помогите им, не знаю, что они делают, но это похоже на достойную, общественно полезную работу!»– скомандовал начальник в малиновом пиджаке. Сэр Чарльз не желал отставать от полиции и тоже выделил пару балахонов в помощь Уиллу и Билли. Все остальные продолжили посадку деревьев. Спустя четверть часа мусульмане закончили работу вернули своих помощников их начальству, поблагодарив всех раза три, они попрощались и растворились в толпе.

–Хорошие ребята!– не скрывая своего умиления, начальник плакал, вытирая слезы правым рукавом своего пиджака.

–Замечательные,– согласился сэр Чарльз вытирая руки о левый руках пиджака полицейского.

Установившуюся домашнюю атмосферу тепла и взаимопонимания в дребезги разбила пиратская песня, доносящаяся с другой стороны моста. Постепенно стал появляться и сам источник звука.

–Аграаахммм!– завершил пират завершил свое пение, ещё бы ему ровно в живот угодил протез ноги, запущенный меткой старушкой.

–Получил!?

Но крик старушки поглотил шум взрыва. Мост разлетелся вдребезги, вместе с ним разлетелся и пират, но в отличие от моста он был более собран. Началась всеобщая паника. Балахоны бежали в полицейский участок, полицейские бежали следом, бежать первыми они не могли, потому что умели они только догонять, а убегать вовсе не имели права. Бармен перетаскивал уток подальше от всего этого хаоса. Те хоть и были до самых хвостиков испуганны, не смогли сдвинуться с места и покорно перетаскивались своим кормильцем, оставляя за собой глубокие траншеи.

Я уже был в полукилометре от площади, когда прогремел взрыв. Прямо передо мной в реку свалился знакомый мне пират. Не без усилий он выбрался на берег ощупал все конечности не найдя на месте левой ноги, немного расстроился. Немного поразмыслив пират провел себе небольшую операцию, и вот тот самый протез, который запустила в него старушка, красовался на месте его левой ноги. Я не знал чему удивляться, то ли предусмотрительности пирата, захватившего с собой в полет, подходящий протез, то ли способности пиратского тела заменять все конечности бутафорией. В любом случае я решил застыть в изумлении и открыть рот.

–Да я её ненадолго поставил, скоро будет обычная пиратская деревянная.– оправдывался он.

Затем он невозмутимо развернулся и пошел в сторону парка. Я же, взглянув на часы, отправился к себе в гостиницу.

Глава 4

Прокладывая себе дорогу через заросли сирени, вдоль пруда крался невысокий мужчина в черном балахоне. Он явно не желал быть замеченным, но зачем же тогда напялил балахон, с таким же успехом ему можно было вырядится слипшейся солью. Путь его лежал к заброшенной башне, находящейся на противоположном берегу пруда. Сломав очередную ветку и поцарапав очередную руку, мужчина наконец выполз на поляну и огляделся. Убедившись, что слежки нет, он вошел в башню. В центре зала полукругом стояло около дюжины людей в балахонах, кое на кого падал свет, но главенствовал здесь явно сумрак.

–ПАСПАНДАС!– приветствовали его балахоны.

–РАМАЗАР! Почти все уже собрались, – заметил вошедший.

–Нет только номера один и номера семь, опаздывать на них не похоже, может нас разоблачили?

–Я не с ними!– на всякий случай сказал кто-то из балахонов.

–А вот и номер семь!

Действительно позади невысокого мужчины появилась старушка в таком же наряде, но с кучей ног и голов в руках.

–ПАЛЕОЗОН!– приветствовали её.

–ЁШКАРОЛО! А вы правда думаете, что если менять приветствия каждый раз, следящие за нами подумают, что мы не заговорщики?

–Конечно! Это нас всегда и спасало! У всех заговорщиков есть особое приветствие! О-о вот и номер один все в сборе. ЕКАНАУКАС!

–ШАКАЛАКАЛАКАШАКАЛАКАШАКЛАКШАКЛАКАЛ! – радостно приветствовал всех голый сэр Чарльз.– Начнем?

–А почему вы голый? – поинтересовался невысокий балахон.

–Ну-у мой официальный наряд в стирке, а ничего подходящего я найти не смог. Так… Второе собрание всецеловеликого движения по борьбе с угрозами нации объявляется открытым. Что нам угрожает?

–Вообще неплохо было бы истребить ирландцев,– предложил самый правый балахон

–Мы на прошлом собрании решили бороться с ожирением,– напомнила старушка,– я потому-то и заказываю теперь протезы только для обычных людей.

–А ведь точно! Каков наш план? – спросил сэр Чарльз.

–Ну-у, помнится, вы же сами предложили высадить на главной улице сосны так, чтобы когда бы они выросли, то образовали бы проход такой толщины что все люди ненужной нам толщины застряли бы меж них,– отрапортовал низкий мужчина.

–А я гений!– просиял номер один.

–А вы кто?– спросил какой-то номер, указывая на стоящего в проходе человека.

–Простите, господа, не здесь ли проходят собрания первой террористической организации? – спросил вошедший

–Сколько же можно! Вам в соседнюю башню, а мы, кстати говоря, все незнакомы!– ловко защитился сэр Чарльз.

–Спасибо большое, а почему вы голый?– поинтересовался мужчина мусульманской наружности.

–Одежда недолговечна! А что не бесконечно, то бессмысленно!

–Но вы же тоже не бесконечны!

–А вот знаете ли не факт! Никто ещё из моих знакомых меня не пережил!– сэр Чарльз был явно доволен своим умом.

–Ну-ус ладно извините меня ещё раз.– сказав, это мусульманин приветливо помахал всем рукой и удалился.

–А что такое «террористическая»? – спросила старушка.

-Не знаю, тут мы не специалисты, оставим это жителям востока, они вроде понимают что делают.– рассудил сэр Чарльз.

Я шёл по берегу пруда. На берегу валялись тела ворочающихся перекормленных уток, одна из них тянула ко мне свое крылышко. Я остановился.

–Эх, утка-утка, что ты смотришь на меня взглядом ненавистным, ненавидеть ты должна бармена кормящего не в меру каждый день!

Впервые я проводил разъяснительные беседы с уткой, та к сожалению меня не поняла и, презрительно крякнув, попыталась взлететь. Я усмехнулся и пошел дальше, меня удивляло, что кто-то переломал все кусты у дороги. Так и не поняв смысла подобного варварства, я подошел к старой башне. Из неё слышался знакомый голос: «Дак возьмем же лопаты, и пойдем же садить…». Что садить, я слушать не стал и уже подходил ко второй башне. В ней явно что-то взрывалось. «Башни явно нужны людям, без них они беспомощны»,– подумал я.

Глава 5

На полу комнаты, для персонала обслуживающего лифты, одной из ничем не выдающихся гостиниц сидел мальчик, поглядывая на часы. Вскоре, с усталым выражением лица, он поднялся, поправил воротничок рубашки и с ожиданием уставился на звонок. Привычного вызова всё не было, а значит, в его услугах никто не нуждался. Это очень удивляло мальчика, ведь всегда в одно и то же время господин с четвертого этажа выходил на прогулку и каждый раз щедро платил мальчику за его неряшливость, именно этим ему предлагал гордиться его ежедневный спонсор. «Сам бы я не прочь запачкать манжет, в крови желательно, для устрашения, но нет, нельзя! Против системы недо идти аккуратно, чтобы она не подозревала, что против неё ходят!»– приговаривал мужчина, снабжая своего слушателя очередной монетой . Мальчик постоял ещё с минуту, вызова все не было.

В одной из комнат четвертого этажа на измятой простыне лежал этот самый господин. Солнце, с трудом проходящее через пыльное окно, легонько освещало его лицо. Мужчина задернул штору, солнцу не следовало бы его освещать в этот момент. Он умирал. Солнце мешало ему сосредоточиться, оно давало надежду, но надеяться на что-то было ужасно глупо. Мужчина осознавал что умирает, хоть и не понимал для чего. Просто так решил мир. И это было самое страшное. Если бы он как-то мог повлиять на вердикт этого, наверняка ужасно уродливого судьи, но нет, приговор вынесен, пора уходить. Для него всегда было самым ужасным, то чего он не мог контролировать. Хочешь ты или нет, но это произойдет, чертовски нечестно! Подойдя к самому краю, он уже не думал, как его будут вспоминать, кто расстроится, а кто обрадуется – всё казалось прозрачным, невесомым. Вместе с ним перестанет существовать и мир, хоть сам он и понимал, что это относительно. Перед самой дверью, вдруг так захотелось остаться… Мужчина оглянулся, а что если и впрямь задержаться? Он понимал смерть, но не свою. Как можно закончить всё, если вот он живой, вполне ещё способный перевернуть мир. Разве уже поздно строить башню в космос? Хотел же начать прямо с завтрашнего дня, всю жизнь хотел. Умирать одному ужасно скучно. Что толку учить кресло жизни, оно жить умеет гораздо лучше, чем любой человек и просто посмеивается в лицо: «Говори-говори, ты где-то носишься, а я стою, ты радуешься, а я стою, теперь ты умираешь, а я стою». Швырнув в кресло подушкой, он отвернулся. Теперь ещё и подушки нет. И так всегда, когда появляется проблема мы всё время ищем другую, вместо того чтобы решить первую. А зачем? Себя жалеть доставляет меньше удовольствия, чем быть счастливым. За стеной еле слышаться голоса и ни слова обо мне…

–Слушай, Смерть, ты думаешь потягаться со мной?– начал мужчина

Ответа не было.

–Зато ты разговаривать не умеешь!– это он говорил уже с гордостью.

И опять полнейшая тишина.

Подумав, что она ещё и глухая, мужчина написал тоже на листке и показал его во все стороны. Опять ничего. Ну уж ещё и слепой-то она не может быть, иначе все вокруг умирающего превращалось бы в салат. Значит терпит.