История русского сундучного промысла (XIX – XX вв.). Материалы и исследования

Таким образом, надо отметить, что русский сундучный промысел во второй половине XIX – начале XX века переживал расцвет. Он был распространен на огромной территории, включавшей Вологодскую, Нижегородскую, Вятскую, Пермскую, Тобольскую и Томскую губернии[44 - В схеме не отражены центры сундучного производства Юга России. Одни находились под сильным воздействием украинских ремесленных традиций (см. статьи в этом же сборнике), другие (например, казацкие) изготавливались в мебельных мастерских Санкт-Петербурга, и по этой причине не имеют отношения к русскому народному искусству.] Сложились многочисленные центры производства, в которых развивались собственные художественные традиции. После революции 1917 года наступила другая эпоха в истории промысла.

Таблица 1. Русский сундук XVIII – первой половины XX века

Ранее не публиковалось.

Русский сундук как исторический источник

Сундук – неотъемлемая часть русской культуры. С незапамятных времен он служил для хранения ценных вещей, документов, одежды, пищевых запасов. Особую роль сундук играл в свадебном обряде. В нем перевозилось приданое из дома невесты в дом жениха. Свадебные сундуки хранились долгие годы и часто передавались в семье из поколения в поколение.

На протяжении истории крупными центрами сундучного производства были Москва, Великий Новгород, Холмогоры, Великий Устюг, Нижний Тагил, Невьянск, Муромский уезд Владимирской губернии, Макарьев, Вятка. В сельской местности сундуки и в настоящее время продолжают использоваться по прямому назначению, в городах же они стали антиквариатом или сувениром.

Несмотря на то, что русский сундук может рассматриваться как ценный исторический источник, этой теме до сих пор не было посвящено ни одного специального исследования. В научной литературе можно встретить сведения о сюжетах росписи, так или иначе связанных с историческими событиями: штурме Нотебурга (1702), о костюмах иностранцев, изображенных на оборотных крышках северных ларцов, рассуждения об отношении Петра I к старообрядцам и прочее[45 - Овчинникова Е. С. Сюжет книги Эсфирь в произведениях русской живописи XVII в.// Русское государство в XVII веке: новые явления в социально-экономической, политической и культурной жизни: сб. ст. [редкол. Н. В. Устюгов и др.]; Ин-т истории. М.: АН СССР, 1961. С. 371 – 391; Просвиркина С. К.,Жегалова С. К. Расписные сундуки XVII – XVIII вв.// Сокровища русского народного искусства: резьба и роспись по дереву/ С. К. Жегалова, С. Г. Жижина, З. П. Попова [и др.]. М.: ГИМ, 1967. С. 11 – 42; Уханова И. Н. Декорировка северных русских ларцов XVII – XVIII вв. // Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник, 1976/ АН СССР. Научный совет по истории мировой культуры. М.: Наука, 1977. С. 225 – 229; Гончарова Н. Н. Расписные сундуки XVIII в. Галантные пары на северных сундуках из коллекции отдела дерева ГИМ// Исторический музей – энциклопедия отечественной истории и культуры (Труды ГИМ. – Вып. 110). М.: ГИМ, 1999. С. 169 – 178; она же. Назидательные сюжеты на расписных сундуках XVII – XVIII вв. // Труды ГИМ. Вып. 136/ отв. ред. В. Л. Егоров. М.: ГИМ, 2004. С. 166 – 176; она же. Русские расписные сундуки XVII – XVIII веков в собрании Исторического музея. М.: Исторический музей, 2018. (Золотой фонд Исторического музея).]. Тем не менее, роспись на сундучных изделиях Русского Севера – самостоятельная область исследований, поэтому проблема, обозначенная в названии настоящей публикации, ей далеко не исчерпывается.

Цель статьи – характеристика русского сундука как исторического источника[46 - В некоторых случаях для полноты исследования привлекались не только сундуки, но и шкатулки.]. Задачи – введение в научный оборот новых сведений и памятников. При работе использовалась информация из специальной литературы и материалы Российского государственного исторического архива. Материалом исследования стали произведения из коллекции Государственного Русского музея и некоторых других отечественных и зарубежных музеев.

Рассматриваемая тема почти безгранична. Публикация ни в коем случае не претендует на решение всех проблем и вопросов, связанных с ней. Сегодня можно отметить лишь несколько основных аспектов, точнее, выделить направления, по которым могут проводиться дальнейшие исследования.

* * *

В качестве вступления необходимо сделать несколько замечаний, которые представляются важными для дальнейшего изложения.

Научная познавательная ценность русского сундука определяется тем объемом информации, который он может дать о культурной и социально-экономической жизни прошлого. Большинство сундучных изделий – плоды сложного технического и художественного процесса. Несмотря на то, что каждый сундук был создан в определенное время и в определенном месте, следует подчеркнуть, что сундук (или шкатулка) – ценный комплексный источник, который позволяет судить о его производственно-технологической и художественной сторонах. Поэтому при изучении его истории, а тем более реконструкции конкретных видов изделий, необходимо обращение к другим видам и жанрам искусства, особенно иконописи и миниатюре. Даже сохранившиеся детали сундуков могут многое сообщить о количестве мастеров, их технических и художественных приемах, инструментах и проч. При этом не только сундуки сами по себе, но даже их состав, количество и декоративное оформление могут дать ценную информацию, например, о состоятельности владельца и его принадлежности к определенному социальному слою[47 - Пудов Г. А. Из истории русского сундучного производства XVI – XVII веков: по материалам описей имущества знатных лиц и монастырских описей// Традиции и современность. 2021. №27. С. 110 – 116.]. Для удобства изложения рассмотрим несколько основных аспектов темы.

1. Надписи и клейма на сундуках и шкатулках

Они встречаются не только на внешних, но и на внутренних поверхностях предметов. Надписи обычно связаны с конкретными событиями, например, участием в выставке или свадьбой. Их можно разделить на четыре вида: 1. надпись, свидетельствующая об авторе; 2. надпись, свидетельствующая о том, для кого изготовлялся сундук или шкатулка; 3. надписи, связанные с участием изделия в выставках; 4. хозяйственные надписи. Это деление условно. Например, надписи с фамилией могут указывать и на автора и на участие в выставке, надписи с названием завода также могли быть сделаны в связи с участием изделия в выставке. Однако предложенное деление позволяет точнее охарактеризовать весь комплекс надписей, сохранившихся на изделиях русских сундучников.

В собрании Русского музея находится погребец, украшенный листами «мороженой» жести янтарного цвета[48 - Инв. № М-137.]. Его края обиты золотистыми полосами с геометрическим орнаментом, выполненным в технике тиснения. Тонкие полосы образуют на крышке и на всех сторонах узор в виде клеток. На погребце – ярлычок «Пермская». На дне вещи – надпись карандашом: «Мастер О. П. Лаптевъ». Известно, что в Нижнем Тагиле, на Старобазарной улице, на рубеже XIX – XX веков существовало сундучное заведение Осипа Поликарповича Лаптева. Эта была крупная «фабрика», участвовавшая в выставках. В каталоге Всероссийской кустарно – промышленной выставки в Петербурге (1902) значится: «Осип Агапович Лаптев. В мастерской работают: один из состава семьи хозяина и 2—3 постоянных рабочих, не считая мастеров детальщиков, берущих работу на дом за сдельную плату. Ежегодно изготовляется Лаптевым шкатулок, погребцов и сундуков на сумму до 3000 рублей. Сбываются изделия на Ирбитской и Нижегородской ярмарках…»[49 - Каталог с объяснительным текстом коллекций по кустарной промышленности, представленных губернским и уездными земствами Пермской губернии на… Всероссийскую кустарно-промышленную выставку 1902 года в С.-Петербурге. Пермь: тип. губернской земской управы, 1902. С. 152.].

Другим примером может быть сундук, бытующий до нынешнего дня в семье В. И. Третьякова из деревни Боярка Свердловской области[50 - Материалы полевых исследований автора.]. Сундук представляет стандартную продукцию уральских мастеров. На внутренней поверхности крышки – надпись карандашом «Густомесовъ». Мастерская Александра Тимофеевича Густомесова существовала во второй половине XIX – начале XX века в Верхотурском уезде, в селении Петрокаменского завода. В производственной документации за 1898 год[51 - ГАСО. Ф. 78. Оп.1. Д. 761. Л. 58; Ф.78. Оп.1. Д.120. Л.91; Ф.78. Оп.1. Д.925. Л. 30—31; Ф.78. Оп.1. Д.623. Л.156.] есть сведения о продукции Густомесова. Кроме того, в статической литературе мастерская упоминается в 1908 году: в ней работали два наемных мастера, продолжительность рабочего времени – семь месяцев в году[52 - Мелкие промышленные заведения Пермской губернии/ Кустарное отделение Пермской губернской земской управы. Пермь: электро-тип. губ. земства, 1908. С. 28.].

Таким образом, рассмотренные надписи позволили связать изделия с конкретными мастерами. Сведения в специальной литературе, которые дали представление о масштабах производства в этих заведениях, позволили ввести их контекст общей истории сундучного промысла.

Как исключение следует назвать сундук мастера М. Хмелева. Он хранится в отделе народного искусства Русского музея[53 - Инв. № М-701.]. На крышке, в картуше из двух рокайлей, – гравированная надпись «1787 Сибирь НЕ..за..да М. М. Хмелевъ». Сундук представляет высококлассное художественное произведение. Орнаментальные мотивы разнообразны: сеточка с кружком в центре, овальные углубления, подчеркивания изгибов листьев точечной линией, изображения льва, птиц, дельфинов и т. д. Орнамент соответствует гравированному украшению демидовской медной утвари и посуды XVIII века.

Надо отметить, что уникальность этого сундука не только в отсутствии аналогов ему и высоком художественном уровне. Надпись была выполнена непосредственно автором и мастерски вплетена в орнамент. Она стала частью украшения сундука. Для уральского сундучного промысла художественность надписи – редчайший случай, обычно надписи просто передают информацию о мастере, времени и месте создания изделия. Сундук М. Хмелева – свидетельство тесных связей между различными областями прикладного искусства Урала XVIII cтолетия и, кроме того, источник для дальнейших изысканий краеведческого характера.

Следующим типом надписей являются те, что свидетельствуют об адресате произведения. Они чаще всего встречаются на свадебных сундуках. В качестве примера – сундук из коллекции Невьянского государственного историко-архитектурного музея[54 - Инв. № О/ф 913.]. Крышка, боковые и передняя стенки украшены «морозом» с полосами «в сетку», полосками с чеканным и гравированным орнаментом. На передней стенке полоски и треугольники декорированы в технике просечки (под жесть подложена ткань желтого цвета). На лицевой стороне по нижнему краю в фигурной рамке выбита надпись: «Анна Александровна Белекеева». Этот сундук был изготовлен невьянским мастером М. Г. Тарасовым для своей жены[55 - Пудов Г. А. Из истории русского сундучного производства. Справочник. [б.м.]: Издательские решения, 2020. С. 98 – 99.]. Сундук не только стал свидетельством родственных связей, но и представляет образец изделий конкретной сундучной мастерской. Это позволило выявить художественные особенности ее продукции, найти аналогии.

Другой пример – сундук из коллекции МЗ «Горнозаводской Урал» (г. Нижний Тагил)[56 - Инв. № ТМ-4708. Датируется серединой XIX века.]. Он изготовлен мастером Головановым. Сундук имеет значительные размеры, обит жестяными листами с сюжетной росписью. Она включает многофигурные композиции с изображениями женщин, мужчин и детей в костюмах XIX столетия. Сценки разделены широкой полосой золотного трафаретного орнамента. На боковых сторонах сундука – растительный орнамент. Углы обиты полосами металла с изображениями гирлянд. На крышке – надпись: «Анны Николаевны Головановой». Рассмотренный сундук – источник биографических сведений о тагильском мастере и его семье.

Об участии мастерских в выставках свидетельствуют надписи, расположенные, как правило, на дне изделий. Это могут быть чернильные надписи с различными номерами, указанием губернии и завода, ценой изделия. Зачастую они имеют отношение к Всероссийской кустарно-промышленной выставке, проходившей в Петербурге в 1902 году.

Следует также упомянуть о хозяйственных надписях. Они связаны со временем посева и сбора урожая, скотоводством. Иногда указывались важные семейные даты. Поэтому сундуки в некотором роде можно считать календарями. Указанные даты очень важны при датировке изделий. Такие сундуки являются семейными реликвиями, передающимися из поколения в поколение. Многие до сих пор бытуют в домах уральцев[57 - Например, сундук Т. С. Кореневой из пос. Баранчинский Свердловской области (полевые исследования автора).].

Особо надо указать на надписи, встречающиеся на литографических листах, которыми обивались изделия сундучников. Зачастую они гораздо более информативны, чем другие виды надписей, и могут сравниться в этом отношении только с клеймами. Эти надписи имеют рекламный характер. Поэтому они указывают весьма точно фамилию владельца фабрики, на которой были изготовлены жестяные листы с литографией, ее полное наименование и адрес.

Надпись на литографическом листе служит прекрасным подспорьем при атрибуции изделий сундучного промысла. При наличии соответствующих сведений по истории той или иной фабрики возможно относительно точно указать период создания вещи. Шкатулка из коллекции отдела народного искусства Русского музея[58 - Инв. № М-148.] согласно инвентарной книге была изготовлена в Невьянске в XIX веке. Она имеет стандартную прямоугольную форму, разнообразно украшена. На одной из ее жестяных полос обнаружена надпись, от которой сохранились буквы: «Лит… сьвенск… о Г. О. Н-въ П. П. Шу… алова». В настоящее время она прочитывается как «Литография Лысьвенского горного округа наследников Павла Петровича Шувалова», т.е. свидетельствует о том, что лист был изготовлен на фабрике металлических изделий наследников графа П. П. Шувалова. Эта фабрика находилась на Южном Урале. Вместе с заводом она составляла единый производственный комплекс. Согласно Отчету Правления округа за 1909/1910 год, в это время на фабрике был начат выпуск литографированной жести[59 - РГИА. Ф. 65. Оп. 1. Ед. хр. 327. Л. 27.]. Нижней границей датировки шкатулки может быть время после 1909 года. Революционные события не прошли стороной и Урал. В 1918 году фабрика и завод были национализированы[60 - РГИА. Ф. 65. Оп. 1. Ед. хр. 294.]. При этом известно, что производство литографированной жести было прекращено на фабрике еще в 1915 году. Можно предположить, что вещь из собрания отдела народного искусства ГРМ была изготовлена в период времени после 1909 – до 1915 года. Стало быть, надпись на шкатулке стала важным источником информации, которая была использована при атрибуции изделия.

Клейма особенно часто встречаются на сундуках, изготовленных во второй половине XIX века (после революции 1917 года на сундучных изделиях появились чернильные штемпели артелей и фабрик). Сопоставление маркированных сундуков с данными статистической и земской литературы способствует не только изучению «биографий» конкретных мастерских, но и созданию общей картины развития того или иного сундучного центра. Обилием клейм отличаются уральский и муромский центры. Вероятно, поэтому на сегодняшний момент они относятся к числу наиболее изученных.

2. Международные культурные и экономические связи

Зачастую конструкция и форма русских сундучных изделий служит свидетельством существования давних культурных и экономических связей с зарубежными странами. В первую очередь речь может идти о Скандинавии, особенно Швеции.

В российских музеях хранятся предметы, которые именуются баулами. Их брали с собой в поездки. Баулы имеют разные размеры. Корпус их цилиндрической формы, крышка находится сверху, на боковых сторонах – небольшие кованые ручки. Как правило, такие вещи покрывались кожей или шкурой морских животных, обивались просечными железными полосами. Спереди находилась фигурная железная пластина, которая защищала отверстие для ключа. В коллекции Русского музея находится подобный предмет, датируемый XVIII веком[61 - Инв. № М-504. См. аналогии из ГУК«Музейный комплекс имени И. Я. Словцова» (https://goskatalog.ru/portal/#/museums?id=2480) (Тюменская область, инв. № Д-57), Смоленского государственного музея-заповедника (инв. № П 187), Государственного исторического музея (инв. № МЖ 6849). Датируются концом XVIII – началом XIX века.]. На его поверхности прикреплены пять железных полос с просечным орнаментом, состоящим из ряда «огурцов»[62 - Название декоративного мотива.], спереди – литая петля.

Множество аналогичных предметов, изготовленных в Швеции и называемых сундуками («kista»), находится в музеях разных городов этой страны, например, в Кальмаре[63 - См. также баул из коллекции музея Уппланда (инв. № UM 03648).]. В качестве примера приведем изделие с инвентарным номером KLM 21466. Оно имеет цилиндрическую форму, покрыто кожей тюленя. Сверху прибиты тонкие железные полосы, по краям – широкие. Просечного орнамента на них нет. Посередине находится квадратная металлическая пластина. Замок отсутствует. С каждой стороны – ручка из кованого железа. Внутренняя часть сундучка обита неокрашенной льняной тканью.

Необходимо также упомянуть о шкатулках. Один из их видов – вещи прямоугольной формы, обитые полосами «в клетку» и снабженные фигурными накладками. Русские изделия такого рода были традиционной продукцией мастеров Великого Устюга. Например, шкатулка из коллекции Русского музея[64 - Инв. № М-8.] изготовлена мастером Плисовым в 1834 году. Она имеет скругленные углы и слегка выпуклую крышку. По бокам – две кованые ручки. Шкатулка окрашена светло-зеленой краской и обита железными полосами «в клетку». На передней и задней стенках – по три личины с фигурными створками на средних (средняя больше остальных). В центре крышки расположена просечная накладка со створкой, в углах – пластины того же типа. Узор из округлых завитков на фоне фольги. На замке надпись: «Город Устюгъ мастеръ Плисовъ 1834 г.».

Целесообразно назвать и другую шкатулку из того же собрания (датируется XIX веком)[65 - Инв. № М-350.]. Она прямоугольной формы, имеет плоскую крышку. Все поверхности обиты тонкими металлическими полосами «в клетку», под которые подложен синий бархат. В углах крышки – квадратные пластины с растительным орнаментом, в центре – круглая пластина. Подобный орнамент, состоящий из переплетающихся завитков, украшает и личину. На крышке прикреплены ручка (в форме скобы) и кольцо. Вещей такого рода делалось в Устюге много, о чем свидетельствует не только коллекция Русского музея, но и других музеев[66 - Например, в коллекциях Костромского музея-заповедника (№ КМЗ КОК-18119, КМЗ КОК-16113), Котласского краеведческого музея (№ККМ КП 2553), Нюксеницкого краеведческого музея (инв. № Д-778), Киришского историко-краеведческого музея (инв. №ИБ-889) и мн. др.].

В собрании музея города Кальмар находится подобная шкатулка, которая датируется XVII веком[67 - Инв. № KLM 39255:144 (см.: https://digitaltmuseum.se/021025805193/kista).]. Она прямоугольной формы, крышка слегка выпуклая, углы скруглены. Шкатулка обита железными полосами «в клетку». На крышке прикреплена ручка, по углам крышки – пластины с орнаментом, напоминающим лист клевера (под ними – цветные подкладки). На лицевой стороне расположены три замка с фигурными личинами, причем средняя больше боковых. Изнутри шкатулка обита зеленой тканью. Внутренние края стенок окрашены в зеленый цвет.

Примеры совпадений форм русских и шведских сундучных изделий можно продолжать[68 - См.: Пудов Г. А. Русско-шведские художественные связи в сундучном производстве// Двенадцатые Татищевские чтения: всероссийская научно-практическая конференция (Екатеринбург, 19—20 ноября 2019 г.): материалы / отв. ред. И. В. Побережников. Екатеринбург: Квадрат, 2020. С. 290 – 295.]. Важно отметить, что как в музеях Скандинавии хранятся русские сундуки, так и в российских музейных коллекциях есть иностранные изделия. Таким образом, сундуки – ценный исторический источник, свидетельствующий о давних связях между странами.

3. Эволюция инструментов и технологий

В русском сундучном производстве на протяжении его истории существовало четыре основных конструкции: «саркофаговая», «рамочно-филеночная» (как вариант первой), «ласточкин хвост» и «мануфактурная». В отличие от первой конструкции, рамочно-филеночная уже была работой не плотников, а столяров. Постепенно конструкция становилась менее надежной – мастера начали уделять большее внимание декоративному оформлению сундуков, а не их надежности. Вместо крепления стенок с использованием глубоких пазов и деревянных нагелей распространение получили соединение «ласточкин хвост» и столярный клей. Для усиления конструкции мастера применяли жестяные листы, которые покрывали внешние поверхности сундуков, а также деревянные и железные полосы, находившиеся внутри изделий, и проч.

Эволюция технологий была напрямую связана с изменением социально-экономических условий. Промысел развивался по пути укрупнения: от мелких частных заведений к фабрикам. Для того чтоб выдержать конкуренцию, сундучники были вынуждены производить большое количество изделий (при этом имели место попытки механизировать производство), что пагубным образом сказывалось на их качестве. Именно эти изменения, ставшие следствием исторической необходимости, и отразили русские сундучные изделия.

Выводы

Сундук существовал на протяжении столетий, при этом играл важную роль в культурной и экономической жизни России. В нем как в зеркале отражались изменения в хозяйственной жизни страны, факты культурного взаимодействия между государствами, эволюция инструментов и технологий. Поэтому сундук следует рассматривать как ценный исторический источник, в этом качестве он достоин дальнейшего изучения.

Опубликовано: Русский сундук как исторический источник// Традиции и современность. 2022. №28. С. 72 – 80.

II. Статьи по частным вопросам истории сундучного промысла

Сундучный промысел в городах Урала (II половина XIX – I четверть XX века). Материалы к истории

Одним из центров русского сундучного производства в XVIII – XX веках были заводские поселки Среднего Урала – Невьянск и Нижний Тагил. Здесь делали огромное количество сундучного «товара», который сбывался на ярмарках и успешно экспонировался на всероссийских и региональных выставках. Деятельность «сундучных королей» Среднего Урала полностью затмила другие очаги производства. В настоящее время можно констатировать, что свои мастера-сундучники были в каждом более или менее крупном населенном пункте Урала. Среди них были центры, которые по масштабу производства выделялись среди других. К их числу относятся село Петрокаменское, поселок Быньги и деревни Кунгурского уезда. Это наиболее заметные среди уральских региональных центров[69 - Пудов Г. А. Из истории сундучного промысла Петрокаменского завода (II половина XIX – середина XX века) // Вестник музея «Невьянская икона». Вып. V. Екатеринбург, 2017. С. 96—112; он же. Сундучный промысел села Быньги (Средний Урал, XVIII – первая половина XX века): материалы к истории // Искусство Евразии [Электронный журнал]. 2022. №1 (24). С. 10—17; он же. «Ветвь невьянского сундучного промысла…» (о кунгурском сундучном производстве середины XIX – начала XX века) … С. 59 – 64.]. Однако были и другие – города Урала.

Литература по истории городских центров сундучного производства крайне ограничена. Главное значение здесь имеет «Уральский торгово-промышленный адрес-календарь». На его страницах есть многочисленные упоминания о сундучниках Екатеринбурга, Перми, Соликамска, Оренбурга, Уфы, Бирска, Троицка, Орска и др. Названное издание может выступить самостоятельным источником по истории городских центров уральского сундучного дела. Оно дает возможность не только проследить географию распространения промысла и выделить основные имена, но и определить вехи истории конкретных мастерских. Также важное значение для настоящей темы имеют сведения, опубликованные в «Ирбитском ярмарочном листке». Они касаются частностей торговой деятельности хозяев сундучных мастерских и могут дать представление об их повседневной жизни. В некоторых статистических изданиях конца XIX – начала XX века указаны имена городских сундучников и объемы производства их «фабрик»[70 - Мелкие промышленные заведения Пермской губернии… С. 63; Перечень фабрик и заводов/ Министерство финансов. Департамент торговли и мануфактур. Фабрично-заводская промышленность России. СПб.: тип. И. А. Ефрона, 1897. С. 282—283.]. Но это – лишь «сухая» справочная информация, она отрывочна и лишена какого-либо анализа.

В литературе на сегодняшний день не сделано выводов о роли городских центров в общей истории уральского сундучного дела, не рассмотрены многие из них, не проанализированы художественные произведения.

В настоящей публикации дается общая характеристика городских центров сундучного производства Урала, а также определяется их значение для истории русского сундучного промысла. В круг задач входят: введение в научный оборот новых сведений и анализ конкретных произведений.

* * *

В «Уральском торгово-промышленном адресе-календаре» встречаются десятки фамилий хозяев сундучных заведений из разных городов Урала. Рассмотрим наиболее заметные из них по географическому принципу.

В Соликамске располагалась сундучная фабрика Николая Егоровича Печерцева[71 - Благодарю за содействие Михаила Васильевича Богданова – краеведа и общественного деятеля (г. Соликамск).] (см. фото 1). Он был представителем известной купеческой фамилии. Кроме сундуков, торговал мануфактурными, галантерейными, скобяными и москательными товарами. За высокое качество продукции получал медали. В 1910 году стал директором Соликамского общественного Черкасова банка. Состоял членом Раскладочного по промысловому налогу присутствия по 1-му участку Соликамского уезда. Позднее возглавил торгово-промышленный союз[72 - Богданов М. В. Соликамские торговые люди. Они внесли свою лепту в благосостояние города// Соликамский рабочий. 2012. №83. С. 3.].

Фото 1. Николай Егорович Печерцев.