Мозаика. Стихи, рецензии, эссе

Утро

Проснулась чудо-обезьянка:
нас ждут великие дела!
Моя планета спозаранку
в движенье быстрое пришла.

Автомобили загудели
и засвистели поезда,
и пусть родитель из постели
с упрёком смотрит иногда.

Гремит железная дорога,
но чу! – из кухни слышен звук:
там скромно кошка-недотрога
вкушает сыр из женских рук.

Потом те руки капучино
нам приготовят, потому
уже появятся причины
петь славу дому моему.

Проснулось ласковое чадо
и с ним проснулся целый свет.
Другой Вселенной мне не надо —
в другой Вселенной жизни нет!..

«Я работал колыбелью…»

Я работал колыбелью,
иногда конём работал,
и потом в полночной «келье»
превращался в полиглота.

По ночам я плёл рассказов
переменчивые нити;
были остры мои фразы,
словно копья ободритов[1 - Ободриты – славянское племя.].

Меж потоков впечатлений
пробивались стихострочки,
но в поэзии нетленной
я останусь многоточьем…

А года неспешно плыли,
как суда в лазурной дали.
Боги, боги! Что же крылья
вы мне сильные не дали?

Екатеринбург, Петергоф

«Лежу я теперь перед ним …»

Лежу я теперь перед ним —
гляжу на своё отраженье.
Картина предвечна, как Рим,
и всё же прекрасно мгновенье.

Глаза, переносица, лоб,
улыбка, движенья ногами, —
как будто бы методом проб
внедрён я в столетья богами.

Екатеринбург, Петергоф

«…Останется в мире, когда я исчезну…»

…Останется в мире, когда я исчезну,
и буду лишь строчкой из толстых журналов,
а, может, погасшей звездою из бездны,
в которой потухших созвездий немало.

Останется жить среди сильных и слабых,
красивых, уродливых, умных и прочих,
голландцев, китайцев, французов, арабов…
Он будет живым, а вот я… Я – не очень.

Екатеринбург

«Спит в колыбели частица планеты…»

Спит в колыбели частица планеты,
дышит прерывисто, строит гримаски.
Слаб, беззащитен и хрупок; при этом
мил, как царевич из маминой сказки.

Где-то пируют предвечные боги,
где-то свой хлеб добывают крестьяне.
Я размышляю об узкой дороге,
далях далёких, что юношей манят.

Екатеринбург

Речь порядочного человека[2 - По впечатлениям от романа Эмиля Золя «Чрево Парижа».]

Я родом из лавки мясной.
Мои горизонты не дальни,
и вертится шарик земной
вокруг моих тушек печальных.