– Нет, Суарес, нет…
– Но зачем убивать обезьян?! – в задумчивости проговорил миссионер.
10
В пригороде Санкт-Петербурга
Кровь стекла прямо на белую олимпийку. Снежана отпрянула и в ужасе посмотрела на бурое пятно: оно расползалось по хлопковой ткани… Гостья больше не обнимала ее.
Хватая ртом воздух, Вика, ее подруга еще со школьных лет, которой она только что открыла дверь, сделала шаг в глубь квартиры и начала медленно опускаться на колени. Кровь обильно стекала с острия длинного ножа, торчавшего у нее из груди. Струйка падала на половичок, постеленный перед входом.
Вопль ужаса вырвался из груди Снежаны. Когда подруга уже была на коленях и, склоняясь лицом вперед, готова была рухнуть вниз, она поняла – страшный удар был нанесен Вике сзади – рукоять ножа торчала из спины. Сталь прошила несчастную девушку насквозь… Но это значит…
Невольно толкнув умиравшую Вику, девушка рванулась к двери. Где-то там, совсем рядом, быть может, в одном пролете ниже по лестничной клетке – убийца. Или он стоит рядом с дверью?!..
Страх парализовал Снежану. Она замерла. Надо было закрыть дверь, но железное полотно было распахнуто наружу, чтобы дотянуться до ручки – сделать шаг за порог… А там… Все же шагнула навстречу неизвестности.
Одновременно с тем, как ее рука ухватилась за шершавый пластик ручки, Снежана увидела темный силуэт… Лампочка в подъезде, как всегда, не работала, но с улицы через лестничное окно попадали лучи.
Сначала ей показалось, что это вставшая на задние лапы собака или волк – крупный, с косматой густой шерстью. Но потом, когда силуэт двинулся в ее сторону, она решила: это – человек. Просто немного ниже среднего роста и странной комплекции…
Вопль ужаса слился с ужасным ударом железной двери о косяк. Она успела подвинуть толстую щеколду, – вслед что-то тяжелое ударилось с внешней стороны в дверь…
За первым ударом последовал второй. Убийца явно намеревался сломать преграду – ему нужно в квартиру. Волосы на голове Снежаны, уложенные в праздничную прическу, уже стояли дыбом. Но теперь они еще зашевелились…
Умиравшая Вика – она распростерлась на полу маленькой прихожей в неестественной, изломанной позе, – медленно, превозмогая боль, с затуманенным взором проговорила:
– Меня убил бог людей-дьяволов!
* * *
Сотрудник охраны, стоявший на посту, заметно нервничал. Пост был возле ворот «виллы Апельсин». Так журналисты тотчас окрестили коттедж с небольшим участком земли, густо заросшим деревьями и кустарниками. Время близилось к ночи. Местность за забором «виллы Апельсин» была такой же заросшей лесом, как и сама ее территория. Асфальтированная дорога, петлявшая от ворот в сторону оживленного шоссе, смотрелась, как просека в каком-нибудь густом неразведанном лесу. Крыши других коттеджей, стоявших на большом расстоянии друг от друга, едва угадывались за деревьями. Уже заметно стемнело.
Охранник нервничал бы еще больше, стой он у этих ворот совершенно один. По счастью, здесь оставались и те, от кого он ворота охранял. Без них было бы совсем неуютно. Со вчерашнего дня на этом небольшом квадрате дорогой земли неподалеку от столицы смерть унесла уже четверых – самого хозяина виллы, двух журналистов и садовника. Высокопоставленный сотрудник САГЕН был, как передавало радио, серьезно ранен.
Была информация, что дикие звери, выпущенные из тайного зверинца, существовавшего, как сегодня выяснилось, на «вилле Апельсин», давно уже, еще с ночи, разбрелись по окрестностям. Правда, пока тигр растерзал двоих именно здесь, на вилле. Мертвый садовник был обнаружен за забором. Шел он именно на виллу, но отчего он умер, до сих пор, насколько знал охранник, было неизвестно. Следов нападения хищника на его теле не было.
Ближе к вечеру вместо названия «вилла Апельсин» во многих новостных выпусках зазвучало новое – «вилла Смерть». Среди погибших был один очень талантливый репортер, об огромной известности самого Ивана Апельсина и говорить нечего – в России он был единственным крупным политиком-индиго, и знали его все без исключения.
Религиозные организации, у которых с людьми-индиго отношения с самого начала не складывались, хранили корректное молчание. Но вот разные колдуны, прорицатели и экстрасенсы бесновались. Многие из них в этот день уже успели выступить по телевидению. В один голос утверждали то, чего охраннику хотелось бы не слышать: зло, которое пришло в этот мир вместе с людьми-индиго – людьми-дьяволами, наконец активизировалось. Долго готовилось к решительному нападению, и вот мрачный час наступил. Один колдун, как только что услышал охранник из радиоприемника, работавшего в микроавтобусе телевизионщиков, утверждал: коттедж Апельсина – центр смерти человечества, вилла Смерть! Сам Апельсин на самом деле не умер, а лишь ловким образом избавился от одного из ненужных ему тел, надел, как шкуру, другое и теперь готовится руководить откуда-то действиями людей-дьяволов по всей России, а может, и по всему миру, потому что таких, как он, крупных политиков-дьяволов в мире было немного.
Охранник бы очень удивился, если бы узнал, что об обстоятельствах самого убийства он в этот момент знает ровно столько же, сколько и следователи и эксперты, работавшие весь день на месте преступления. Всю последнюю неделю в Москве проходил конгресс, посвященный правовым и расовым проблемам, существующим вокруг людей-индиго. Одним из тех, кто руководил работой конгресса, был Иван Апельсин. Фактически конгресс проходил под эгидой НРП.
Позавчера конгресс закончился, и большинство его участников из Москвы разъехались. Несколько человек, еще остававшихся в столице, Апельсин пригласил к себе домой на ужин. Отужинав, большинство из них в тот же вечер разъехалось, некоторые вылетели из Москвы сегодня утром.
Само проведение конгресса было не случайным…
11
Оболенский продолжал вспоминать… Перемешавшиеся с людьми потомки лесных африканских индиго внешне в большинстве от них не отличались. Различие было в занятиях.
С первого дня, когда появились в большом мире, стремились только к деньгам. Чрезвычайно законопослушны, почти никогда не попадали в тюрьмы. Но все легальные способы зарабатывать как можно больше – используемы.
Не занимались наукой, не были замечены в искусствах. Упорно стремились в профессии, где заработки выше, чем в других.
К образованию относились с точки зрения пользы. Как способ развития личности – не интересовало. Стремились учиться, потому что без этого много не заработаешь. Знания – всегда однобоки. Казалось, должно мешать: распространена точка зрения – только разносторонняя личность достигает успеха. Индиго опровергли ее – не читали книг, не ходили в музеи, в выбранном деле – бизнесмена ли, адвоката – оказывались на заглавных позициях. Некоторые утверждали: просто люди-дьяволы обладают сверхъестественными потусторонними способностями…
Всегда и везде по отношению к людям – подчеркнуто дружелюбны и честны. Так же как существовало множество людей, с настороженностью, даже ненавистью относившихся к индиго, было много и тех, кто любил. С индиго проще работать: не обманывают, обещали – делают, уважают закон, культурны. Утверждение христианских миссионеров: это – люди-дьяволы – не находило подтверждений. Кроме двух: стремление к обогащению, уход от контактов с церковью. В последнем все потомки африканских индиго – непреклонны, чрезвычайно последовательны.
Церковь выдвигала цепь рассуждений… Как такое может быть? Если это – всего лишь потомки неизвестного племени охотников, почему так категорично настроены против религии. Африканцы не настроены враждебно к христианству. Наоборот – встречаются настоящие ревнители веры. То же и по отношению к исламу: весьма распространен среди чернокожих обитателей жаркого континента. Другое дело индиго…
Толком не познакомившись с католическими миссионерами, индиго бежали, как зверь бежит от огня. «Дьяволы! – возопили церковники. – Только они могут себя так вести! Дьявол боится креста. А крест есть у каждого миссионера».
Избегание религии относилось ко всем, в ком была хоть капля крови индиго… Тут еще необъяснимый момент! Распространившись по миру, смешавшись с местным населением, индиго, даже внешне утратившие признаки своих африканских предков… всегда оставались индиго!.. Была шутка: если в огромный город, не зная друг о друге, с разных концов войдут два индиго – вернее, двое, в ком есть хоть капля этой крови, – вечером следующего дня встретятся, будут тихо шептаться, стоя на центральной площади.
Сами индиго утверждали: никаких индиго нет. То, как стремились друг к другу и находили себе подобных, доказывало – есть! Являются сплоченной, замкнутой по принципу крови общностью.
Впрочем, поклонники индиго трактовали по-другому… Индиго нет, но постоянное настороженное отношение к тем, кто якобы является их потомками, заставляет этих людей держаться ближе к собратьям – вместе отстаивать во враждебном мире законные права. Мнение не лишено логики – находило много сторонников. Но и тех заводило в тупик странное отношение людей-индиго к религии.
Обстановка подогревалась тем, что индиго (или люди-дьяволы – как кому угодно!) яростно боролись с любыми попытками (большей частью вполне невинными, продиктованными чисто научным, этнографическим интересом) изучать их. «Мы – как все, изучать нечего!» – вот их лозунг. Отказывались от экспериментов, не сдавали анализов…
Всегда найдется путь узнать правду…
Индиго погибали от несчастных случаев, оказывались без сознания… Были случаи насильственных похищений. Редкие данные исследований говорили – генетически индиго отличаются от людей.
Но стоило газете или журналу опубликовать подобные данные, – начинались активные действия – акции протеста, судебные преследования… Бороться за свои интересы умели, тема отличия от людей стала табу…
Обществам, в которых жили, никаких проблем не создавали, вклад вносили немалый, – с табу окружающие мирились.
В последнее время с индиго что-то происходило… Словно бы исполнились ненависти к людям. Было несколько случаев необъяснимых убийств, совершенных ими. В одной стране арестована группировка – состояла из них. Занималась убийствами, похищением людей, наркотиками…
Факты складывались в зловещую картину.
Удивляли не преступления – то, что их совершали те, кто всегда избегал криминала.
Люди-индиго словно сходили с ума. Сумасшествие – опасное. Либо – это мнение противников – перестали скрывать истинное лицо.
Исключительную способность достигать успеха уже доказали. Численность в мире – значительна, – человечество охватил страх… Встали прежние вопросы: люди-индиго – кто они? Откуда взялись?..
Чем грозят миру?
12
Президент африканской Республики, на территории которой располагалась та самая историческая деревня, сидел на своем невысоком черном троне, сделанном из железного дерева, обильно инкрустированном золотыми пластинами и драгоценными камнями.
Рот президента Нгамбези был перепачкан в крови, но кровь была не его. Только что президент съел хранившееся до этого в холодильнике в задней комнате его дворца сердце Нкрума – лидера Прогрессивной партии – его заклятого политического противника, умерщвленного и расчлененного после того, как некоторое время назад президент Нгамбези фактически узурпировал власть, – он проиграл свободные выборы и устроил военный переворот.
Таким – перепачканным в крови – Аджио и увидел верховного правителя страны. Бобо – командующий танковыми войсками – доверенное лицо и помощник президента – втолкнул колдуна в тронный зал. Сделано было это так грубо, что Аджио чуть не растянулся на полу.