Реинкарнация да Винчи

Пётр Елисеевич. Как ни крути, обсуждать детали тебе, как видишь, всё равно с нами приходится. Этот субъект уже пятый год с момента своего совершеннолетия у нас с супругой на содержании находится. Так что давай называть вещи своими именами, без экивоков. Да и, вдобавок, я шибко сомневаюсь в том, что там выйдет что-то дельное. Я реалист до мозга костей.

Стрельников. Напрасно вы в него так сильно не верите. Я вполне допускаю, что в парне имеет место бытовой инфантилизм, и вас это изрядно выматывает. Но, тем не менее, он довольно даровитый живописец.

Лариса Николаевна (с придыханием). А я говорила тебе, Петечка! Всегда говорила! А ты всё отмахивался, мол, молчи, дура, ничего не соображаешь, будь справедливее!

Пётр Елисеевич. А я и сейчас повторю – помолчи, дура! Ты ни черта не соображаешь. А ты мне, милостивый государь, сообщи, пожалуйста, коли он такой архиталантливый, – отчего же ты не приобретал тогда его предыдущие картины?! Хоть представляешь, какие там шедевры!? В итоге он их раздал практически за бесплатно своим разношёрстным знакомым. Где же ты пропадал-то, меценатушка?!

Стрельников. То были по-своему сто?ящие полотна. Но, к сожалению, они никоим образом не вписывались в общую концепцию моей галереи. Но намедни мы с ним случайно увиделись на одном мероприятии, и он меня мельком посвятил в свои планы. Рассказал, как он видит своё очередное творение через призму восприятия образа натурщицы. Зная его фирменный стиль и почерк, я абсолютно убеждён, что эта картина наконец-таки встряхнёт застой в мире искусства.

Пётр Елисеевич. Лара! Ты тоже понимаешь, что он всю эту тарабарщину вслух произносит? Я ведь не рехнулся? Милейший, ну кого ты тут стебёшь?

Лариса Николаевна. Так! Муж! Давай уже, сбавляй обороты! Человек твоего сына хвалит, а ты тут ведёшь себя, как дикарь! Прекрати мне это!

Пётр Елисеевич. Ты мне тут покручинься ещё! Опять своё бабское нутро задействуешь. Вечно одно и то же. День за белых, два за красных. Не подыгрывай ты этому филантропу. Прими уже адекватную позицию!

Стрельников. Да выслушайте уже, в конце-то концов, меня, Пётр Елисеевич! Я в здравом уме вам ответственно заявляю: ваш сын – гений своего времени! Это не пафос. Леонид – это в буквальном смысле реинкарнация да Винчи! Услышьте меня и прекратите противостоять реальности, умоляю!

Лариса Николаевна. Василий Михайлович! Спасибо вам огромное, что хоть вы смогли разглядеть Лёнин талант. Я ненароком уже думала, что он бездарь. Стыдно, конечно, матери в таком признаваться. Но вы вернули мне веру в его способности. Вы простите нас с мужем. Мы люди без образования в сфере искусства. Для нас живопись и её история – тёмный лес.

Пётр Елисеевич. Молодец, коммерсант! Интриги плетёшь из воздуха. Прямо на ровном месте. Мало того, что с юмором на «ты», так ещё и жену мою завербовал без особого труда. Реинкарнация да Винчи… Ну ляпнул так ляпнул. Браво! Гениальность и ментальное здоровье Леонардо да Винчи до сих пор являются предметом неоднозначных дискуссий, так что не спеши развешивать ярлыки, уважаемый!

Стрельников. Как вам угодно. Я только одного не могу уяснить – почему у вас такой скепсис в отношении своего чада? Мне ведь нет никакого резона преувеличивать его значимость. Абсолютно никакой мотивации…

Пётр Елисеевич. Да потому что всё это – один большой цирк. Ты вообще ничего не знаешь о проблемах нашей семьи и лезешь сюда без предупреждения. А ведь тебе и невдомёк, что я не могу относиться серьёзно к его увлечениям на этом поприще. Он тронулся умом. Пару дней назад, перед самым уходом, заявил нам с матерью, дескать, его величество не сможет довершить картину, которую ты собрался выкупить до тех пор, пока он не прослушает какую-то там дурацкую песню. Лариса, как там? Та-та-та, ра-ра-ра, бла-бла-бла, что-то там ня-ня-ня-ня-ня-ня. В общем, околесица полнейшая. Мы до сих пор в шоке пребываем. Так что не знаю, какую ты там картину выкупать собрался, потому что есть ощущение, что он эту песню никогда не найдёт, потому что сам её выдумал.

Лариса Николаевна. Я тоже понятия не имею, что там за песня и почему он на ней так зациклился. Может, вы поговорите с ним, Василий Михайлович?! Вы сможете на него повлиять. Для него родители сейчас – злейшие враги, а вас он непременно послушает.

Стрельников. Песня, говорите? Что же… Это ещё интереснее, чем я предполагал. У него дивергентное мышление. Его мировосприятие проходит под другим углом. Нам недоступны такие материи. По уровню эксцентричности он мне напоминает Сальвадора Дали, а по уровню таланта – автора «Моны Лизы». Он же просто настоящая находка! Такие рождаются один раз в сотню лет!

Пётр Елисеевич. Ты не устал ещё горячку пороть? Может, он ещё высший разум?! А давай он выступит посредником в контакте с инопланетной цивилизацией! Послушай, змей-искуситель! Я понимаю, что у тебя денег хоть пятой точкой жуй, но и мы не бедствуем. Знаю, что мы нищеброды, по твоим меркам. Но нам ничего от тебя не нужно. Если у тебя есть свои дети, то ты прекрасно понимаешь, насколько мне дорог мой отпрыск. Все его закидоны я вытерплю, дьяволу назло. Убеждён, что он слишком заигрался в своё хобби и просто не может выйти из образа. Не сомневайся, я ему помогу вернуться к своим корням. Реальности наплевать, дружишь ты с ней или нет. Если будешь пытаться от неё убегать, она тебя нахлобучит. Не смей играть на материнских чувствах моей жены и не манипулируй незрелостью моего ребёнка. Побереги свои отмытые денежки для более осмысленных работ. Надеюсь, ты мои намёки правильно понял?!

Стрельников. Более чем. Но учтите, когда Леонид будет пожинать плоды успеха, ваш патологический «прагматизм» растворится как туман. И вы будете громче всех кричать, что это непосредственно вы демиург творческого подъёма вашего сына. И я вам не позволю врать себе и окружающим о своей участливости. Просто запомните мои слова, Пётр Елисеевич. И поднимитесь на пару этажей мировосприятия выше.

Пётр Елисеевич. Если ты всё сказал, то разговор окончен! Схема эвакуации тебе не понадобится – где дверь, знаешь!

Лариса Николаевна. Петя, полно тебе! Хватит уже хамить гостю. Ну что ты тут устроил?!

Стрельников. Не беспокойтесь, Лариса Николаевна! Всё в полном порядке. Спасибо за ваше время и гостеприимство, Пётр Елисеевич. Не злитесь так, я прощаю вам вашу неуверенность в сыне, но никогда не смогу простить вам вашу неуверенность в себе. Она губительна.

Пётр Елисеевич. Пошёл вон отсюда, жалкий эпигон! Я гляжу, ты стремишься повторить путь легендарного Павла Третьякова. Но ты по масштабу личности даже на его подражателя Ивана Евменьевича Цветкова не тянешь. У последнего вкусы не так дурны были. Ты особо не любуйся собой. Ты не самый эрудированный в этом мире. Ступай с Богом и никогда больше не разбрасывай в этом доме свой вербальный яд.

Стрельников. Такого обещать не могу. Я реалист. Уверен, что мы ещё увидимся. Всего доброго.

Пётр Елисеевич. И тебе не кашлять мокротами!

Лариса Николаевна. До свидания, Василий Михайлович. Если встретите Лёню, дайте нам знать, обязательно.