Обещание

– Мне кажется, что это не я стукнулся головой, а ты. Голландия, тюльпаны, сарафанчик! Что ты задумала?

– Ровным счетом ничего. Просто хочу, чтобы тебе было хорошо. Если тебе будет хорошо с Дашей, пусть будет Даша.

Артем встал и возбужденно прошелся по кухне.

– Мама! Ты хоть понимаешь, что говоришь оскорбительные для меня вещи?

– Хорошо, – устало сказала Алла, – считай, что я неправа. Прошу прощения. Просто у меня неприятности, поэтому я так нервничаю.

– Какие неприятности? – подозрительно спросил Артем.

– Неприятности на работе. К тебе они не имеют никакого отношения.

– Значит, дело только в тебе? – не унимался сын.

– Да, да, только во мне!

Артем прижался к ней.

– Я могу тебе помочь?

Алла погладила по волосам.

– Можешь, если будешь счастливым. Больше всего на свете, я хочу, чтобы ты был счастлив.

Они стояли, обнявшись, и молчали.

– Как твоя голова, не болит? – наконец спросила Алла.

– Ни капельки.

– Ну и славно! – она отстранилась. – Но перед отъездом все-таки надо сходить к врачу.

– Хорошо, схожу, если хочешь. А когда мы поедем?

– Через пару дней, как только сделают визу.

– Мамуля, ты у меня такая классная!

– Спасибо, сынуля! Ну ладно, я побежала руководить.

Только в машине Алла позволила себе расслабиться. Она вжалась лбом в рулевое колесо и завыла от безысходной тоски и одиночества. Кто, кто поможет ей защитить Артема?

***

В офисе Аллу встретили сочувственными взглядами.

Коллеги жаждали подробностей, однако она поспешила отделаться от навязчивого внимания и закрылась в кабинете.

Она вспомнила, что у нее есть доказательства. Она же записала беседу с чертовым адвокатом. Из-за всех неприятностей забыла, но теперь-то вспомнила.

Алла достала диктофон и нажала кнопку воспроизведения.

Тишина. Если прислушаться, то как будто где-то далеко-далеко шумит море. А как же разговор? Цифры на дисплее меняются, запись прокручивается, но ничего не слышно.

Что за чертовщина?

Может быть, это не та запись? Да нет, все правильно: двадцать второе апреля, одиннадцать сорок. Странно, очень странно.

Алла задумалась. Получается, что доказательств разговора с шантажистом у нее нет.

Черт возьми!

Размышление прервал телефонный звонок.

Менеджер Вера из турфирмы сообщила, что путевка готова, вылет завтра утром.

Алла обрадовано поблагодарила и с облегчением вздохнула. Одно дело сделано – Артем в безопасности. Артем выведен из игры, у нее развязаны руки.

Телефон снова пискнул, пришло сообщение. Наверное, Вера забыла что-то сообщить. Алла прочла: «Старайся исполнить свой долг, и ты тотчас узнаешь, чего ты стоишь. Лев Толстой».

Нет, это не Вера. На классику потянуло, любезнейший Геннадий Эммануилович? Ну-ну, посмотрим!

Алла отбросила мобильник.

Предположим, что с записью она лоханулась. Наверное, нажала не на ту кнопку. Один – ноль в пользу адвоката. Но это еще ничего не значит. Сейчас она спокойно все обдумает и все решит.

Алла сжала виски.

Надо рассуждать логически. Прежде всего, факты. Какие факты у нее есть?

Адвокат знал о том, что в молодости на нее напали хулиганы и пырнули ножом. Непонятно, каким образом это стало ему известно, но, с другой стороны, не бог весть какая секретная информация. Старые, еще со студенческих времен, друзья это знают. Шила в мешке не утаишь, возможно, что и нынешние коллеги в курсе.

Странно другое. Адвокат упомянул про старуху. Про которую никому – никому! – не известно.

Ни одной живой душе

Мало того, чертов адвокат знал еще и про обещание. Откуда?

Мысли путались. Алла зажмурила глаза, пытаясь восстановить последовательность событий двадцатилетней давности.

Черная платформа… Ужасный локомотив, пышущий огнем, одноглазый… На станции пахло какой-то дрянью, селедкой кажется. Даже сейчас, при одном только воспоминании, к горлу подкатила тошнота.

Алла потрясла головой, стремясь избавиться от нахлынувших образов – липких, точно руки, шарящие по телу. Зато с неожиданным удовольствием вспомнила, как врезала насильнику. Как тот согнулся от боли, а в глазах, тупых, как пуговицы, мелькнул страх – значит, он испугался – ее испугался!

Потом… что же было потом?

Потом все, как в тумане. Сознание блокировало попытки проникнуть в опасную область.