His love for the Beatles and for her

– Спасибо за вчерашнюю помощь с кабинетами. – Сегодня Бенни особенно сонный. Учителям он говорит, что допоздна корпел над их заданиями, а на деле лепит пластырь на шершавые пальцы и вспоминает о том, как трудно было подняться по водосточной трубе так, чтобы не потерять гитару и не разбудить предков. Голос девушки не сильно-то помогает сосредоточиться на ней самой, хотя Бенни честно пытается это сделать. Это Бет. Элизабет Хармон, девушка с рыжими волосами и тонкой полоской губ, девушка, играющая в шахматы. Вроде Бенни вспомнил всё правильно.

– Да, пожалуйста, – сонно пробормотал он, более менее сфокусировав взгляд на девушке.

– Ты выглядишь вымотанным, – девушка смотрит на него, то ли с недоумением, то ли с любопытством: трудно разобрать, когда видишь всё лишь в размытых пятнах и неотчётливых картинках.

– Уроки биологии – самое лучшее место, где выматываешься по полной. – Бенни не особо любит, когда его жалеют, но сейчас будто что-то резко поменялось в его поведении. Он хочет думать, что всё это из-за сильного гудения в голове, а не из-за того, что о его самочувствии спросила именно она. Так странно, но когда хочешь спать, мысли становятся короче и гораздо правдивее. Парень цокает и надавливает на глазные яблоки достаточно сильно, чтобы видеть звёзды.

Открыв глаза, он видит, что девушка всё также стоит рядом с его партой, сложив руки на груди, и изучающе смотрит на него.

– Ещё что-то? – Бенни чувствует себя её проводником и не удивился бы, если б девушка пришла к нему с просьбой. Как бы то ни было странно, от неё закрываться он пока не хочет. Есть в неё что-то такое… эдакое. Бенни правда не может сформулировать это корректно, чтоб это звучало более-менее сносно и логично. Всё-таки трёхчасовой сон – это не для него. Не в этой жизни.

Бет отрицательно качает головой, всё также смотря на него сверху вниз. – Как вчерашние шахматы, тебя приняли? – Бенни задаёт вопрос быстрее, чем успевает об этом подумать, откинувшись на спинку стула и проводя пальцами по волосам, он пытается привести мысли в порядок. Получается скверно.

– Я обыграла всех. Мне нечего там делать. – Бет вздёргивает бровь и смотрит на парня, будто ожидая от него похвалы. У Бенни тем временем на секунду мысли затормаживаются, а уши на несколько секунд перестают функционировать.

– Ты шутишь? – у Бенни пересыхает горло, ему кажется, что смог проснуться до конца.

– Нет конечно, что за глупый вопрос. Эти парни ничего не знают даже о «Рентгене», какие тут шахматы – скука одна. – Бет выглядит разочарованной, будто ей предложили играть с детьми. Бенни невольно задумывается о том, что бывает также разочарован. Только чаще всего это касается его самого, а точнее того, как он играет. Он считает, что топчется на месте, что сильно сбивает и огорчает его самого.

– Конечно, ты ведь с восьми лет играешь, что уж тут говорить, – Бенни беззлобно ухмыляется, глядя на девушку и на то, как её эмоции живо вырисовываются на фарфоровом лице.

– Пожалуй, – Бет наблюдает за Бенни, что, как ни странно, его уже совсем перестало волновать. Ставни скорлупки приоткрыты настолько, что можно рассмотреть настоящее лицо того, кто за ними прятался.

Бет попросила учителя отсадить её чуть назад. Теперь она сидит за соседней партой и пишет конспект аккуратным и изысканным почерком.

Урок предвещал быть скучным, однако Бенни в этот раз думал не о музыке.

«I think you broke something in me,

But so exquisitely and clearly

You should know how the thought of you sounded in my head

You're strange. You're a godsend for thinking in class.»

«Думаю, ты что-то во мне сломала,

Но так изысканно и чётко

Ты бы знала, как мысль про тебя в моей голове звучала

Ты странная. Для размышлений на уроках ты – находка».

Если б парня спросили, что ему нужно для счастья, он ответил бы, что сон – лучшее, что он может сейчас пожелать. И соврёт во второй раз.

•••

– Какой же он нудный, – они вдвоём идут по школьному коридору в сторону столовых, Бенни трёт глаза и проводит рукой по волосам. – Уверен, когда он был маленьким, все просили его заткнуться, потому что он уже тогда наизусть знал все эти формулы, – Бенни удивлённо вздрагивает, когда видит, что девушка тихо смеется в кулак из-за его недошутки. В груди от чего-то всё в миг всё сжимается и улыбка сама собой вырисовывается на его бледном лице. Его маска безразличия трескается, но он не обращает на это никакого внимания.

– Ты прав, думаю, – чуть прикрыв рот рукой, она смотрит на него своими большими карими глазами, что заставляет Бенни усомниться в том, что время идёт дальше. Это чувство похоже на то, когда играешь ночью в заброшенном здании, зная, что до тебя никому нет совершенно никакого дела. Хочется, чтоб и сейчас, всем было плевать, что он выглядит как мальчишка и сонные мысли глушат его разум.

– Что ты будешь делать, если в шахматном клубе скучно? – Бенни задаёт этот вопрос, чтоб прервать их взгляд. Но честно, так не хочется.

– Через школьные соревнования можно пройти дальше, чем ты себе представляешь, – Бет укоризненно смотрит на парня, будто такие вещи не знает, разве что ребёнок. Бенни хмыкает и смотрит в потолок. Руки в карманах и он чувствует, как уголки пластыря задевают внутреннюю часть брюк.

Взгляд. Она снова смотрит на него, всматривается и будто бы запоминает черты его лица. Но Бенни не чувствует себя неправильно, не чувствует, что кто-то пытается ворваться в его личное пространство. Нет. Скорее этот кто-то аккуратно стучит по створкам скорлупки и терпеливо ждёт, когда он их раскроет.

– И всё же, почему ты такой сонный и не надо говорить, что допоздна делал домашку, ты не из тех, кто делает всё идеально, скорее тот тип, что выполняет задания чтоб не получить нагоняй. – Бенни знает, что те, кто играет в шахматы чертовски умные, но не настолько же. Переставлять деревянные фигурки по полю, состоящим из шестидесяти четырёх клеток, это одно, а разбираться в психологии человека обратно тому пропорциональное. Ероша неугомонные волосы, он ненадолго задумывается, как бы более конкретно ответить на вопрос. – Играл на гитаре, – в голове это звучало нелепо, но когда он это произнёс, понял – на деле звучит ещё хуже.

– Ночью? – уточняет Бет, заведомо зная ответ. Бенни мельком видит на её лице улыбку и снова невзначай проводит рукой по волосам. Будто это поможет сдержать маску спокойствия и безразличия.

– А когда ещё ловить вдохновение, как не ночью? – из столовой доносятся крики и разнообразные запахи. Бет дёргает плечами, то ли таким образом отвечая на вопрос Бенни, то ли от гомона, доносящегося из столовой. Парень морщит нос: он ненавидит обедать в школе; все куда-то спешат, орут, разговаривают, места почти нет, а если и есть, то за него чуть ли не борются. Когда Бенни переводит взгляд на девушку, готов поспорить, что её выражение точная копия его собственного.

– Ночью всё чувствуется по-другому, ты прав, – Бет щурится и Бенни почти уверен, что она сейчас развернётся и пойдёт в противоположном от столовой направлении.

– Не хочу туда, – Бенни действует по инерции, сам того не замечая, он разворачивается на месте и медленным шагом идёт сквозь толпу. Он не думает о том, пойдёт ли за ним девушка или же пересилит свою неприязнь и пообедает в столовой. Ответ на свои мысли он получил достаточно скоро.

– Я взяла два яблока с собой, будешь? – Бет идёт с ним наравне и не смотрит на него. Бенни невольно закусывает губу и смотрит в потолок.

– Конечно, – выдыхает он.

«Let it continue like this

Let time pass us by, I don't care anymore

With us, then exactly happiness will not lose

And I don't dare admit that I'm in love yet».

«Пусть так и дальше будет

Пусть идёт время мимо нас, мне уже плевать

С нас-то точно счастье не убудет

А то, что я влюблён пока не смею признавать».

Если б его спросили, что ему нужно для счастья, он бы ответил, что сидеть рядом с Бет и смотреть на то, как она расставляет пешки – истинное счастье. И это будет правдой.

•••

С их знакомства прошла неделя. А может месяц или год, Бенни честно запутался, потому, что время такая странная штука, когда проводишь его с приятным человеком. А Бет приятный человек, хотя его знакомые говорят об обратном. Он слышал, как по школе говорили, что она вундеркинд, если смогла обыграть всех в шахматном кружке. После того, как она победила в межшкольном турнире по шахматам этот слух ещё более распространился и все кому не лень болтали об этом без умолку.

Бенни был рад за девушку. После турнира она пришла к нему домой, и они вместе смеялись с неопытности противников Бет. Однако Бенни знает, что девушка изначально знала, что выиграет. Потому что это Элизабет Хармон, с ней по-другому никак. В тот день он поставил альбом «Please Please me» и они вместе кружились по его комнате, напевая отрывки фраз и смеясь от того, что звучат чертовски нелепо. Но самое нелепое то, что им было всё равно, что их видят без скорлупы, без масок, Бенни заметил, что улыбается искренне и ярко только когда понял, что держит Бет за руку и кружит её вокруг себя. Это всё Beatles, они имеют особое влияние на мозг человека и подростки слишком отчётливо это понимают. Потому что музыка и эти голоса заставляют улыбаться, потому что Бет выглядит такой счастливой. Это всё глаза. Бенни не знает почему, но он дрожит.

– Бет я хочу… – Бенни на секунду запинается, глаза на секунду опускаются в пол.

– Да… – Бет улыбается так ярко, что Бенни не до конца осознаёт, что она целует его. На его губах её улыбка, в его волосах её пальцы, в его сердце её глаза. Потому что на фоне играет пластинка Beatles.