А не пидар, в смысле, гей»,
Рассуждал бульдозерист,
А царевич уж раскис.
Развезло в тепле кабины,
Плюс – накуренный в хламину.
«По штольням рыскать – не фонтан», -
Зарождались мысли.
«А в столовке – вариант.
Кого-нибудь отыщем.
Эй, царевиц! Брат! Проснись!
Сейчас наладим твою жизнь.
Коня бы нам не проебать,
В нем колбасы центнеров пять.
Давай вяжи его на трос,
Поедем потихоньку».
И двинулись они на рудник,
Прямиком в столовку.
На КПП охранник
Просто охуел,
Когда бульдозер и коня
Спросонья рассмотрел.
Но выслушав все до конца,
Немного прослезился,
И пропустить царевича
К невесте согласился.
А в столовке в полутьме,
Развалившись на скамье,
Повариха сладко спала
И сватов не ожидала.
Вот ведет бульдозерист
Царевича в то место,
И ему на ухо шепчет:
«Вот твоя невеста».
А царевич с бодуна
Не поймет, бля, ни хрена.
Но все же на колени пал
И ее поцеловал.
Повариха в сладком сне
Только отмахнулась,
И тихо что-то бормоча,
От Лехи отвернулась.
Бульдозерист – бывалый сват,
Давай советом помогать:
«Ебни, суку, черпаком!
Нацелуешься потом».
И несет уж сковородку,
И с размаху прямо в попку.
С перепугу та очнулась,
Со скамейки ебанулась.
Трет опухшие глаза,