Мертвый принц

Но он по-прежнему желал Энни.

После полудня они выбрались на Великий вителлианский путь – настоящую дорогу, достаточно широкую для повозок и экипажей. Один промчался мимо, и Энни с тоской проводила его взглядом. Они с Острой приехали в Вителлио в подобном, с удобствами, к которым она привыкла с детства.

А теперь она возвращается домой с ослом в поводу.

В одном оба путешествия были схожи: тогда Остра тоже почти не разговаривала с ней. Сердилась за то, что она попыталась убежать. Они помирились, когда Энни дала подруге обещание не повторять своих попыток. Теперь им вряд ли удастся так легко решить свой спор.

В любом случае, у Остры есть Казио. Они держатся за руки целый день.

Ночь они провели в сарае на окраине Пакре. Хозяин сарая немного говорил на королевском языке и сообщил им, что они скоро войдут в Хорнлад. Сердце в груди Энни забилось быстрее, она спросила, где находится Данмрог. Хозяин ответил, что на востоке, но точной дороги не знал.

Всю ночь Энни не спала, мучаясь виной из-за того, что почти перестала думать о Родерике. Она знала, что любит его, но за последнее время слишком много чего произошло.

Впрочем, в глубине души она понимала, что дело не только в этом. Казио удалось заронить в ее душу зерна сомнения насчет Родерика, и, хотя Энни была уверена, что он ошибается, она не могла выбросить из головы неприятные мысли. Ей было необходимо снова его увидеть. Где он – в Эслене или вернулся домой в Данмрог?

Возможно, когда они доберутся до Палдха, ей удастся найти кого-нибудь, кто доставит Родерику сообщение о том, что она возвращается домой.

На следующий день поля уступили место громадным виноградникам, они росли на холмах, протянувшихся до самого горизонта. Энни вспомнила, как уже видела их, когда они ехали в экипаже, – она тогда еще подумала, что даже представить себе не могла такое количество винограда.

Она оглянулась на Остру, которая на этот раз шла в двадцати ярдах позади нее.

– Кажется, река Теремене впереди, – решилась она заговорить с подругой. – Если я правильно помню твои записи в дневнике.

– Думаю, да, – ответила Остра.

– Ты здорово придумала, – продолжала Энни. – С дневником. По крайней мере, мы знаем, где находимся. Как по-твоему, сколько дней пути осталось до Эслена?

– В экипаже было пять, – ответила Остра. – Но мы ехали не весь день и провели две ночи в Палдхе.

– Значит, шесть или семь дней, как ты думаешь, если мы поторопимся?

– Может быть, – сказала Остра.

– Мы и дальше будем продолжать в том же духе? – прикусив губу, спросила Энни. – Не разговаривать?

– Мы разговариваем, – ответила Остра.

– Ты же понимаешь, что я имею в виду.

Остра со вздохом кивнула.

– Просто… я по-прежнему люблю тебя, Энни, но иногда мне кажется, будто ты больше не можешь любить меня.

– Ерунда, – сказала Энни. – Ты моя лучшая подруга. И всегда была. И ты мне очень нужна.

– Но ты отстраняешься от меня, и мне очень больно.

– Я знаю, – проговорила Энни.

– Однако ты не собираешься ничего менять.

– Дай мне подумать, – вздохнув, ответила Энни. – А пока не могли бы мы заключить перемирие?

– Мы и не воюем.

– Я рада это слышать, – сказала Энни, изо всех сил стараясь, чтобы ее ответ прозвучал весело.

Они немного поболтали, пытаясь угадать, что их ждет в Эслене. Им было несколько менее уютно, чем раньше, однако это все равно было лучше молчания.

Через некоторое время Остра сообщила, что должна удалиться в кусты.

– Я с тобой, – сказала Энни. – Вино, которое мы выпили утром, рвется наружу.

Казио и з'Акатто воспользовались передышкой, чтобы немного посидеть.

– Не спешите, – сказал Казио. – Ослу нужно отдохнуть.

Девушки поднялись вверх по холму и зашагали между длинными рядами виноградников. Вскоре мужчины скрылись из виду. Энни пожалела, что еще не настал сезон для ягод – сушеная рыба и черствый хлеб, оплаченные ее волосами, и поначалу не казались вкусными, а теперь уже до смерти ей надоели.

– Слушай, а что там такое внизу? – спросила Остра, когда они уже собирались возвращаться.

Энни посмотрела в направлении, указанном Острой. От того места, где они оставили своих спутников, холм полого уходил вниз, в маленькую долину, тянущуюся до следующего холма. Вдоль берега ручья росла вереница ив, а чуть ближе виднелось что-то вроде неровной стены из красного кирпича.

– Похоже на развалины, – сказала Энни.

– Давай посмотрим, – предложила Остра.

Энни не очень хотелось изучать развалины – ей до конца жизни хватило приключений и незнакомых мест. Но Остра снова начала с ней разговаривать…

– Посмотрим и сразу уйдем, – согласилась она. – Мы не можем задерживаться.

Они стали спускаться по склону холма. Виноградник закончился где-то на его середине и снова появился только на следующем подъеме, сама долина оказалась неряшливой, заросшей диким виноградом, кустами и высокой травой. На земле кое-где валялись кирпичи.

– Наверное, это был замок или большой особняк, – сказала Остра, когда они подошли ближе.

Энни кивнула. Виноградом заросло почти все строение. Одна стена оказалась высокой – выше их роста. Остальные разрушились почти до основания. Однако очертания комнат были еще различимы, и становилось ясно, что дом был довольно большим.

Теперь, когда они спустились в долину, они увидели развалины и других домов. Но какие-то странные. Даже разрушенные, здания казались знакомыми.

Охваченная любопытством, Энни перешагнула через остатки стены и оказалась внутри. Неподалеку она заметила что-то вроде насыпи, которая при ближайшем рассмотрении оказалась остатками разбитого каменного ящика.

В следующее мгновение ей на глаза попался какой-то тускло-белый предмет, и она наклонилась, чтобы его поднять. Тот! оказался тонким, но довольно тяжелым, и, вздрогнув, Энни сообразила, что держит в руках кусок свинцового листа. Она провела по нему пальцем, нащупала полустертые буквы и тут же со вскриком отбросила прочь.

– Что случилось? – спросила Остра.

– Это город мертвых, – прошептала Энни. – Как Тенистый Эслен.

Она отошла от каменного ящика, который не мог быть ничем иным, кроме разрушенного саркофага.