– А вы уже присоединились к церковному сообществу? – спросила Слик.
– А миссис Харрис вскоре тоже присоединится к вам? – в то же время спросила Китти.
Обращаясь к Китти, Джеймс ответил:
– Нет. Никакой миссис Харис, никаких детей, никакой семьи. За исключением старенькой тетушки Энни.
– Это странно, – заметила Мэриэллен.
– А к какой вере вы принадлежите? – снова спросила Слик.
– Что вы читаете? – опять перебила ее Китти.
– Камю, Айн Рэнд, Германа Гессе, – ответил Джеймс. – Я люблю философию. – Он улыбнулся Слик. – И я боюсь, что не принадлежу ни к одной организованной религиозной общине.
– Значит, вы никогда серьезно не задумывались над этим вопросом, – сказала Слик.
– Герман Гессе? – переспросила Китти. – Кажется, на уроках английского Пони читал «Степного волка». Это то, что нравится мальчикам.
Всей своей очаровательной улыбкой Джеймс повернулся к Китти.
– А Пони – это?..
– Это мой старший сын. Его отца зовут Хорс, поэтому младшего мы зовем Пони[34 - В английском языке написание имени Хорс (англ. Horse) совпадает с написанием слова «лошадь».], еще есть Хани, она старше Пони на год, затем Пэриш, которому этим летом исполнится тринадцать, но он уже сводит нас всех с ума. И Лейси с Мерит, которые бесятся, если даже просто оказываются в одной комнате.
– А чем занимается Хорс? – спросил Джеймс.
– Занимается? – переспросила Китти и прыснула в кулак. – Нельзя сказать, что он занимается. Или занимается чем-то конкретным. Мы живем на ферме Сиви, а там постоянно требуется то чистить заросли, то сжигать то, что вычистил, то что-то ремонтировать. Я хочу сказать, что, когда живешь в таком месте, как наше, приходится трудиться с утра до ночи, чтобы крыша не обвалилась тебе на голову.
– Когда-то в Монтане мне приходилось управлять недвижимостью, – сказал гость. – Возможно, ваш муж, Хорс, мог бы меня многому научить.
«Монтана?» – удивилась про себя Патриция.
– Хорс? Научить? – рассмеялась Китти и повернулась к остальным. – Я еще не рассказывала вам о пиратском кладе Хорса? Несколько лет назад появился какой-то прохиндей, которому нужны были инвестиции на поиски пиратских сокровищ, или артефактов конфедератов, или еще чего-то столь же невероятного. У них была шикарная презентация со слайдами и очень красивые папки с бумагами – и этого хватило, чтобы Хорс выписал им чек.
– Лиланд предупреждал его, что это мошенничество, – сказала Слик.
– Лиланд? – заинтересовался Джеймс.
– Мой муж, – объяснила Слик, и все внимание Джеймса переключилось на нее. – Он застройщик.
– Я бы вложил деньги в недвижимость. Если найдется какой-нибудь надежный проект.
Грейс сидела с каменным лицом, и Патриции очень, очень хотелось, чтобы все перестали говорить о деньгах и поговорили о чем-то еще.
– В настоящий момент мы работаем над очень интересным проектом, который называется Грейшиос-Кей, – просияла Слик. – Это закрытый коттеджный поселок на севере, неподалеку от Сикс-Майл. Он поистине оживит окружающую обстановку. Закрытые поселки позволяют вам самим выбрать себе соседей, – таким образом, вокруг оказываются только те люди, которых вы сами хотели бы видеть около вас и ваших детей. Я надеюсь, что к концу века все мы будем жить в подобных закрытых поселках.
– Мне бы хотелось побольше узнать об этом, – сказал Джеймс, что заставило Слик потянуться к своей сумочке и достать оттуда визитную карточку.
– Откуда вы, мистер Харрис? – спросила Грейс.
Патриция хотела было объяснить, что Джеймс родился в семье военного и ему пришлось поколесить по всей стране, когда он коротко сказал:
– Я вырос в Южной Дакоте.
– Думала, ваш отец был военным, – удивилась Патриция.
– Да, был, – кивнул Джеймс. – Но он закончил свою карьеру, когда находился в Южной Дакоте. Мои родители развелись, когда мне было десять, и меня воспитывала мать.
– Если допрос окончен и все удовлетворили свое любопытство, – сказала Мэриэллен, – я бы хотела приступить к обсуждению книги этого месяца.
– Ее муж – офицер полиции, – понизив голос, пояснила Джеймсу Слик. – Вот почему она столь прямолинейна. Между прочим, не хотели бы вы в это воскресенье посетить службу в церкви Святого Иосифа?
Не дав ему ответить, Мэриэллен резко проговорила:
– Пожалуйста, не могли бы мы наконец-то разделаться с этой книгой?
Слик послала Джеймсу улыбку, говорящую: «Позже мы еще обсудим это», и обратилась к Мэриэллен:
– Неужели тебе не понравились «Мосты округа Мэдисон»? После книги прошлого месяца я испытала истинное облегчение. Простая добрая старомодная история любви женщины и мужчины.
– Который явно серийный убийца, – произнесла Китти не сводя глаз с Джеймса Харриса.
– Я думаю, мир меняется с такой бешеной скоростью, что людям необходима простая, полная надежд история, – продолжала Слик.
– О психопате, который переезжал из города в город, соблазнял женщин, а потом убивал их, – добавила Китти.
– Ну-у, – протянула Слик, потрясенно перебирая свои записи, и откашлялась. – Мы выбрали эту книгу, поскольку она рассказывает о силе притяжения, которое может возникнуть между совершенно незнакомыми друг с другом людьми.
– Мы выбрали эту книгу, чтобы ты наконец перестала нам ее предлагать, – уточнила Мэриэллен.
– Я не думаю, что в книге достаточно доказательств того, что главный персонаж действительно был серийным убийцей. – Слик посмотрела на Китти.
Та подняла свой экземпляр книги, пестрящий ярко-розовыми закладками, и помахала им в воздухе.
– У него нет ни семьи, ни корней, ни прошлого. Он даже не ходит в церковь. В современном мире это выглядит более чем подозрительно. Вы видели новые водительские права? На них нанесена голограмма. А я помню времена, когда это был всего лишь кусок картона. Мы уже не то общество, что позволяет людям без какого-то определенного места жительства беспрепятственно болтаться по дорогам. Больше не такое.
– Но у него был постоянный адрес, – возразила Слик, на что Китти закатила глаза.
– Он прибывает в город, и вы заметили, что он ни с кем не разговаривает? Но он намечает своей целью эту Франческу, которая совершенно одинока, и это как раз то, что нужно таким, как он. Такие мужчины выбирают именно таких женщин, беззащитных и доверчивых, и организуют как бы «случайную» встречу, и ведут себя так мило, так соблазнительно, что женщины тают и приглашают их в свой дом. Но когда он приезжает к ней, он очень осмотрителен, никто не видит, где он паркует свой автомобиль. Затем он ведет ее наверх и целыми днями делает там с ней, что хочет.
– Это романтическая история, – настаивала Слик.
– Я думаю, у него не все дома, – сказала Китти. – Этот Роберт Кинкейд использует фотоаппарат как своего рода приманку, он играет народные песни на гитаре, нам рассказывают, что, будучи еще ребенком, он пел песни, что поют во французских кабаре, и покрывал стены своей комнаты надписями, которые находил «приятными для слуха». Могу представить себе его бедных родителей!
– А что думаете вы? – обратилась Мэриэллен к Джеймсу Харрису. – Я никогда не встречала мужчину без собственного мнения. Роберт Кинкейд – романтик, американская икона или бродяга, убивающий женщин?
Джеймс Харрис одарил всех застенчивой ухмылкой.