Первое задание агента Девять

Молодой клерк потянулся к выключателю, и яркий свет залил комнату, еще больше раскрывая разрушения, которые там были.

Боб огляделся. Сотни бумаг были разбросаны по полу; некоторые из них были безжалостно уничтожены, и он задавался вопросом, сколько ценных документов будет потеряно, когда они, наконец, будут проверены.

Но сейчас не время бездействовать, решил он, поспешил к одному из столов и снял телефонную трубку. Он быстро набрал номер, но прошла почти минута, прежде чем ответил сонный голос.

– Алло, дядя Мерритт? – с тревогой спросил Боб.

– Нет, меня нет дома, я все еще в здании. Я бы хотел, чтобы ты приехал сюда как можно скорее.

– Нет, я не попал в аварию, но сегодня ночью на этом этаже происходили какие-то очень странные вещи. Один из офисов был полностью разграблен. Я сейчас нахожусь в нем. Повсюду разбросаны бумаги, открыты картотечные ящики и уничтожено много вещей. Кто это сделал? Черт возьми, хотел бы я знать. Кто-то закрывал передо мной двери и оставлял в них стальные клинья. У меня от этого мурашки по коже.

– Я сейчас приеду, – пообещал агент Министерства юстиции.

Боб повесил трубку обратно на рычаг и, пятясь, вышел из комнаты. Чем меньше вещей он тронет, тем будет лучше, и, закрывая дверь, он старался держать руки подальше от ручки, потому что там могли остаться ценные отпечатки пальцев.

Жуткое чувство пробежало вверх и вниз по спине Боба, когда он повернулся к двери, которая вела в офис, где он работал. В здании было так тихо, что это вызывало беспокойство, но он знал, что какой-то неизвестный мародер возился на полу, пока он склонялся над своим столом. Мог ли неизвестный охотиться за радиосекретами, о которых намекал его дядя? Это, безусловно, стоило обдумать.

Боб дошел до двери, которая вела в офис, где он работал, и внезапно остановился. Он почувствовал холод во всем теле, когда уставился на дверную ручку. Он отчетливо помнил, что обернул ручку своим собственным носовым платком, чтобы сохранить возможные отпечатки пальцев. Но теперь там не было носового платка, а дверь была слегка приоткрыта. Свет горел, когда он вошел в холл, но теперь комната была погружена в чернильную тьму.

В темной комнате

Боб остановился на пороге длинного кабинета, вглядываясь в темноту комнаты. После его недавних переживаний его нельзя было винить за то, что он колебался хоть мгновение.

Должен ли он закрыть дверь, вернуться в холл и ждать прихода своего дяди или ему следует включить свет и посмотреть, что произошло в комнате? Бобу показалось, что он размышлял над этими вопросами несколько минут; на самом деле это заняло меньше пяти секунд.

Он потянулся к выключателю слева от двери и нажал на кнопку. Но ответной вспышки света не последовало; только глухой щелчок выключателя.

Тогда Боб понял, что освещение было испорчено, что, скорее всего, кто-то скрывался в темной темноте офиса. Здравый смысл подсказывал ему подождать, пока он не сможет позвать на помощь, но какое-то другое побуждение гнало его дальше. Он не мог объяснить это позже; он просто продолжал.

Молодой клерк шагнул через порог, фонарик в его руке был направлен в центр комнаты. Он включил его, и луч света прорезал темноту.

Боб ахнул. В свете фонаря были видны разбросанные по полу бумаги, ящики столов и картотечных ящиков, были беспорядочно выдвинуты и свалены на пол.

Шок от неразберихи в офисе заставил его замолчать. Затем он начал водить фонарем по комнате, чтобы определить полный размер ущерба, нанесенного мародером.

Легкий шум справа привлек внимание Боба, и он повернулся в том направлении. Инстинктивно он понял, что там таится опасность, и напрягся всем телом. Это произошло прежде, чем он был готов; что-то вылетело из темноты; что-то, что нанесло ему ошеломляющий удар по правой руке; что-то, из-за чего фонарик упал на пол, где линза и лампочка разбились вдребезги, и свет погас.

Но удар заставил Боба действовать. Он должен вернуться к двери и закрыть ее; это отрезало бы незваному гостю единственный путь к отступлению.

Клерк отскочил назад, его руки потянулись к дверному проему. Он столкнулся с кем-то еще; кто-то был одет в пальто, все еще влажное от дождя снаружи.

Боб быстро соображал. Он должен найти какой-то способ остановить другого, хотя бы на мгновение. Он отвел правую ногу назад и быстрым ударом соединился с голенью неизвестного с такой силой, что по комнате пронесся невольный крик. Боб прыгнул вперед и врезался в приоткрытую дверь. Дрожащими пальцами он нащупал ключ изнутри, захлопнул дверь и повернул замок.

Покончив с этим, Боб опустился на пол, где у него была возможность отдохнуть, собраться с мыслями и спланировать свои дальнейшие действия.

Какое-то время в комнате не было слышно ни звука. Он даже не мог уловить дыхания другого человека и подумал о возможности того, что тот выскользнул за дверь до того, как он ее закрыл. Затем он отверг это как невозможное, поскольку для этого не было достаточно времени.

Боб знал каждый дюйм длинного кабинета; знал, где расположены каждый стол и стул, а также каждое окно. Когда его глаза привыкли к темноте, он смог различить более светлые пятна, которые были окнами.

Затем его внимание привлек легкий шум. Неизвестный двигался, вероятно, на четвереньках, ощупью пробираясь к двери. Боб не смог удержаться от смешка, представив, какое смятение охватит другого, когда он обнаружит, что дверь надежно заперта, а ключа нет.

Просто на всякий случай Боб отодвинулся от двери и спрятался за ближайшим столом. Чтобы быть уверенным, что он будет двигаться бесшумно, он снял ботинки и поставил их рядом с картотекой, чтобы не упасть на них, если ему понадобится сделать резкое движение.

Как ни странно, Боб чувствовал себя очень спокойно. Его сердце учащенно билось, дыхание становилось все короче и быстрее, но разум был удивительно ясным, а руки твердыми. Теперь он был рад, что у него не было фонарика, потому что его использование только сделало бы его мишенью для мародера.

Боб гадал, сколько времени потребуется его дяде, чтобы добраться до места происшествия. Вероятно, еще минут десять, потому что Меррит Хьюз жил на значительном расстоянии от здания. О том, что может произойти в этой комнате в ближайшие десять минут, Боб не хотел даже догадываться.

Прислушавшись, Боб услышал почти бесшумные движения другого человека и понял, что тот приближается к двери. Затем он услышал, как чьи—то руки двигаются по дереву, и, наконец, мягко повернулась дверная ручка. Затем раздался резкий скрежет ручки, как будто внезапная волна гнева захлестнула мужчину при осознании того, что он оказался в ловушке в комнате.

Боб отошел от двери, ползая на четвереньках, и продолжал ползти, пока не оказался далеко в конце комнаты и прямо у стального шкафа, где хранились документы по радио. Осторожными руками он ощупал переднюю часть шкафа. До сих пор ящики не выдвигались, поскольку они были идентифицированы только по номерам ключей, а не по названию типа бумаг, которые они содержали.

Это был один из шкафов, который Боб был полон решимости защитить, потому что после того, что его дядя сказал ему ранее ночью, он был уверен, что это и было целью визита неизвестного.

Еще раз резко дернули дверную ручку; затем комнату снова окутала тишина, и Боб почувствовал, как напряглись его нервы. Было тяжело ждать в одиночестве в темноте. Он задавался вопросом, есть ли у другого мужчины пистолет и хватит ли у него смелости пустить его в ход, если его застигнет чрезвычайная ситуация.

Боб напряг слух, пытаясь уловить хоть какой-нибудь звук маневров противника. Слабый звук “плюх” заставил его улыбнуться. Звук был очень похож на звук мягко поставленной на пол туфли. Несколько секунд спустя раздался похожий звук, и Боб понял, что теперь они в равных условиях; ни один из них не был в ботинках. Этот человек не был дураком; он был полон решимости сохранить свои собственные передвижения в максимально возможной тайне.

Затем Боб услышал звук, который был каким угодно, только не обнадеживающим. Неизвестное приближалось к нему. Он слышал тихое царапанье коленей, когда человек полз по полу. Он, очевидно, нащупывал путь вдоль картотечных шкафов, и Боб двинулся к центру комнаты, где нашел защиту между двумя столами, поставленными довольно близко друг к другу.

Его действия не были ни на минуту преждевременными, потому что едва он устроился на своем новом месте, как увидел более темную тень, движущуюся перед картотекой. Мужчина был менее чем в шести футах от него и дышал очень тихо, но ровно.

Боб затаил дыхание, когда мужчина прошел вдоль ряда картотечных ящиков. Очевидно, он собирался обойти комнату в попытке застать Боба врасплох, одолеть его и отобрать ключ. Боб усмехнулся про себя при этой мысли. Он был слишком хорошо знаком с этой комнатой, чтобы быть пойманным таким образом.

Слегка выдвинувшись из-за укрытия столов, он увидел, как мужчина подошел к окну и поднял голову, чтобы посмотреть вниз на улицу. Это было искушение, перед которым Боб не смог устоять, и он взял чернильницу с соседнего стола, тщательно прицелился и швырнул тяжелую стеклянную емкость.

Как раз в тот момент, когда он бросил чернильницу, Боб поскользнулся, и шум привлек внимание другого мужчины. Он вскочил на ноги и резко обернулся. Стеклянный контейнер, вместо того чтобы ударить мужчину по голове, ударился о его плечо, попал в окно и с грохотом улетел в темноту.

Незваный гость вскрикнул от боли, а затем последовала резкая вспышка пламени, когда пуля поцарапала крышку стола, который прикрывал Боба.

Боб весь похолодел. В этом больше не было ничего веселого. Теперь это было смертельно серьезно, и он знал, что сама его жизнь может зависеть от событий ближайших минут, потому что этот человек был загнан в угол и был способен при необходимости пробить себе дорогу.

Сирены в ночи

Когда эхо выстрела затихло в комнате, Боб понял, что поступил глупо, бросив чернильницу. Это неоправданно встревожило другого человека и поставило под угрозу его собственную жизнь. Пуля из пистолета пролетела гораздо ближе, чем Боб хотел.

Было только одно утешение. Выстрел должен привлечь внимание охранников, дежуривших в здании, и через минуту они должны быть у двери, проламывая себе путь внутрь. Против превосходящего численного превосходства Боб чувствовал, что злоумышленник не будет оказывать сопротивления с помощью огнестрельного оружия.

Боб уставился на окна. Голова и плечи неизвестного исчезли, и отдаленные звуки улицы теперь доносились отчетливее, проникая через разбитое окно.

Мерритт Хьюз должен был прибыть почти с минуты на минуту, и Боб чувствовал, что сейчас самое мудрое и разумное – действовать как можно осторожнее и ждать прибытия помощи.

Присев на корточки между столами, он мог наблюдать за шкафом с радиодокументами и знал, что, если к нему полезут, то он будет бороться изо всех сил, чтобы защитить его.

По мере того как секунды превращались в минуты, Боб чувствовал, как напрягаются его мышцы, а нервы становятся все туже.

В комнате не было слышно ни звука; не было слышно ни звука с тех пор, как затихло эхо выстрела. Вывел ли его снаряд из строя другого человека; был ли выстрел произведен непроизвольно? Это были вопросы, на которые он не мог ответить.

Почему ночной охранник не появился в коридоре снаружи? Боб полагал, что он рискнул бы позвать на помощь, если бы кто-нибудь проходил мимо. Но как он ни напрягался, за дверью никого не было слышно.