Мазергала. Дверь, ведущая в другой мир…

Тишина. Орал он, наверное, около получаса. Затем, догадавшись, что друга поблизости нет, замолчал.

«Что же это за место? Сибирь?» Георгий никогда не был в Сибири, но был уверен в одном: таких деревьев, которые предстали перед его взором здесь, вообще на Земле не существует. Георгий не был трусом, но интуиция подсказывала ему, что нужно возвращаться домой. Да и что оставалось делать? Злосчастная жидкость, похоже, забросила Альберта в какое-то другое место. Логично рассудив, что раз Альберта тут нет, то и делать здесь нечего, Георгий начал спускаться вниз, по склону, возвращаясь туда, откуда начал поиски друга. Он почти уже добрался до места своего появления, оставалось сделать ещё шагов пять, когда непонятный шум заставил его остановиться. Он посмотрел вверх и застыл от ужаса. С неба, с невероятной быстротой, на него пикировала огромная птица. Георгий, не оглядываясь, побежал. Ни одной щели, ни одного камня, за которыми можно было бы укрыться, он не заметил. Громадная тень упала на него, заслонив солнце. Георгий бросился лицом в снег, обхватив голову руками. Едва он успел это сделать, как получил ужасной силы удар в затылок и потерял сознание…

«Неужели жив?» – подумал он, очнувшись. Голова нестерпимо болела. Георгий чувствовал, как по спине маленькими тёплыми каплями, течёт кровь, плечи его что-то сжимало, словно тисками. Он с трудом открыл глаза и увидел далеко под собой медленно проплывающую тайгу. Да, именно тайгу, иначе этот бескрайний зелёный ковёр нельзя было назвать. Георгий чувствовал над собой тяжёлые взмахи больших крыльев. Он понял, что птица, схватив его когтями за плечи, куда-то летит. «В роли добычи я ещё ни разу не был», – вдруг пришло ему в голову. Георгия сильно тошнило, и он снова закрыл глаза. Похоже, что череп его был цел, потому что он мог видеть, слышать и думать.

«Хоть бы эта тварь выронила меня, что ли!» Но Георгий чувствовал, что птица тащит его не для того, чтобы затем отпустить «с миром». «Наверняка сожрет!» Он подумал вначале, что если начнёт «брыкаться», то, может быть и удастся выскользнуть из её когтей, но, затем, отбросил эту мысль. Перспектива получить ещё один удар клювом по голове его отнюдь не радовала. Георгий решил: «Будь, что будет! Может и выкручусь». Через некоторое время птица стала быстро снижаться, и Георгий увидел прямо под собой стремительно приближавшееся гнездо, которое находилось на верхушке дерева, заметно возвышавшегося над остальными. Птица выпустила свою добычу из когтей прямо над гнездом, и, Георгий, пролетев около метра, шлёпнулся на жёсткие, корявые ветви, из которых, собственно, и была сплетена эта уродливая конструкция. Сама птица уселась на край гнезда и, издав громкий пронзительный крик, сложила крылья. Только сейчас Георгию удалось, как следует, рассмотреть её. На поверку птица оказалась самым обыкновенным орлом, но… орлом величиной с большого быка! Поистине, это было настоящее чудовище из кошмарного сна. Светло рыжее оперение птицы зловеще поблёскивало под лучами солнца. Клюв орла был размером с подъёмный крюк башенного крана, а когти, загнутые дугой, имели длину человеческой руки. Георгий не понял, как при нападении этого чудища ему удалось остаться в живых. Гнездо соответствовало размерам орла-исполина. По величине оно напоминало небольшой бассейн, какие часто устраивают при саунах. Но вот в гнезде… О, боже! Прямо на Георгия надвигались, неуклюже переваливаясь на коротких лапах, три орлёнка. Каждый из этих «малышей» вытянув шею, вполне мог дотянуться клювом до горла человека! У Георгия сработал инстинкт самосохранения. Позабыв о боли, он вскочил на ноги и попытался выдернуть один из сучьев, из которых было построено гнездо. И тут ему повезло! Георгий заметил среди переплетённых ветвей металлический блеск. Он просунул руку между ними и тотчас же ощутил холод стали. С остервенением загнанного зверя он, изо всех сил пытался вытащить неизвестный предмет. Глубоко внутри, в каждом человеке, заложена уверенность в том, что в подобной ситуации лишь металл и поможет. В этот момент один из птенцов клюнул его в ногу, отщипнув от лодыжки кусок драгоценной плоти и вырвав при этом клок ткани из брюк. Закричав от боли, Георгий с нечеловеческим усилием наконец-то выдернул желанный предмет. Им оказалась наполовину заржавевшая… сабля! Может, она и затупилась за время пребывания в логове хищника, но, как выяснилось, совсем немного.

Георгий снёс её ударом голову плюющемуся птенцу. Птица, до этого сидевшая на краю гнезда (видимо, она была уверена в том, что её детишки расправятся с добычей без посторонней помощи), взмахнув крыльями, прыгнула на Георгия, собираясь отомстить за своё убиенное чадо. Несмотря на то, что до этих самых пор Георгий подобного оружия в руках никогда не держал, и, обращение с саблей было ему в новинку, он проявил чудеса человеческой ловкости. Георгий увернулся от удара клювом, прыгнул вправо, оказавшись сбоку от птицы, и вонзил остриё клинка прямо в ее чёрный, злобно сверкающий глаз. Он быстро выдернул саблю, так как птица, забившись в агонии, беспорядочно заметалась по гнезду, грозя раздавить Георгия. Он влез на самый край гнезда и подождал, пока птица не испустит дух. Прошло несколько минут, и она затихла. Двое, оставшихся в живых, птенцов, прижимались к птице, истошно крича и не обращая на Георгия никакого внимания. Он осторожно подкрался к ним сзади и отрубил обеим головы. Жалости Георгий не чувствовал, ведь они только что собирались его растерзать!

Георгий сел на дно гнезда. Его одежда была порвана в клочья, шапка видимо слетела с головы еще во время полёта, но всё это в настоящий момент мало заботило Георгия. Каждая косточка его тела болела, рана на ноге сильно кровоточила, плечи от захвата огромных когтей ныли так, будто в них забили по большому гвоздю, к тому же по всему телу каждую секунду пробегала волна мелкой противной дрожи.

Подул колючий холодный ветер. Только сейчас Георгий понял, что запросто может замёрзнуть в этом гнезде. Каким-то чудом он не потерял шарф, тот застрял за пазухой, под курткой. Георгий обмотал его вокруг головы, наподобие восточной чалмы. Голова сразу же согрелась. Это немного взбодрило Георгия, но тут же его посетила мысль, от которой подкосились ноги, а на лбу выступил холодный пот.

«Градиент-Z»! Где же бутылка?» Папка Забредягина валялась у него под ногами. Бутылки же нигде не было…

Георгий похлопал себя со всех сторон по куртке, залез за пазуху, несмотря на то, что уже догадывался, что все эти действия до безумия бессмысленны. Затем он обшарил гнездо, перевернул туши мертвых орлят, думая: «Может бутылка под ними?» Труп большого орла ему, конечно же, перевернуть не удалось. В бешенстве Георгий начал рубить тушу на куски. «Может быть, в пылу схватки я не заметил, как бутылка оказалась под птицей?»

Солнце уже клонилось к закату, когда Георгию удалось отодвинуть последнюю часть туши с помощью толстой палки, которую он вырубил из гнезда. Ничего… Пусто… Георгий закричал:

– И зачем я ввязался в это дело?! Лучше бы эта тварь убила меня! Теперь мне придётся навсегда остаться здесь!

Боль в ноге вернула его к действительности. Осмотрев рану, нанесённую птенцом, он кое-как перевязал её носовым платком. Рана оказалась не очень серьёзной. На затылке вздулась огромная кровоточащая шишка. Ладони, покрытые многочисленными царапинами и ссадинами, посинели от холода. В карманах Георгий обнаружил тёплые перчатки и надел их.

Теперь нужно было подумать о том, как выбраться из гнезда. Он подошёл к его краю и посмотрел вниз. До ближайшей ветви, которая могла бы выдержать вес его тела, было метра два. «Без верёвки не обойтись», – с огорчением подумал Георгий. Он ещё раз осмотрел гнездо. Среди обломков костей и прочего мусора Георгий заметил тёмный округлый предмет. Подняв его, он понял, что это не что иное, как стальной шлем. Самый настоящий шлем, как у богатырей на картине Васнецова. Георгия порадовало то, что размеры шлема были, самыми что ни на есть, обыкновенными. «Что ж, по крайней мере, люди здесь отнюдь не великаны». Ни надписей, ни узоров на шлеме не было. Георгий отбросил его в сторону, потому как увидел кое-что поинтереснее. Кожаная сумка с длинным ремнём валялась тут же. Георгий поднял её и заглянул внутрь. Увы, она была пуста. Он попробовал её на прочность. Кожа оказалась толстой и очень прочной, видимо сумка попала сюда совсем недавно. Не обнаружив более никаких предметов, он взял саблю и срезал у сумки ремень. Однако длина ремня оказалась недостаточной для того, чтобы дотянуться до ближайшей ветви. Тогда Георгий разрезал сумку на полосы и, связав их крепко между собой, привязал к отрезанному ранее ремню. Теперь длина оказалась подходящей. Георгий выбрал в переплетениях гнезда сук покрепче, привязал к нему один конец ремня, а другой конец сбросил вниз. Уже собираясь спускаться, он вдруг подумал: «Что же я буду делать дальше? Надо ведь чем-то питаться». Он обернулся и посмотрел на мёртвых птиц. «А это разве не еда? Если мясо съедобно, при таком морозе его запаса хватит надолго!»

Недолго думая, он подтащил мёртвых птенцов к краю гнезда и сбросил их вниз, одного за другим. Судя по тому, как долго они падали, высота от гнезда до земли была приличной. Поверхности земли сверху не было видно, но, судя по звуку падения, все три тушки благополучно достигли цели, не застряв по пути в ветвях. Георгий подумал, что не мешало бы скинуть с дерева и то, что осталось от большой птицы, но решил этого не делать. Надо было как можно скорее, до темноты, спуститься вниз и развести костёр, чтобы не замёрзнуть окончательно.

Предусмотрительно закрепив за спиною саблю (для этого пришлось продырявить куртку в двух местах), он перелез через край гнезда и по ремню спустился до первой ветви. Перебравшись по ней к стволу дерева, Георгий начал спуск. По существу, это дерево было самой обыкновенной сосной. Но каких размеров! Ствол наверху имел окружность в два обхвата, и оставалось лишь догадываться, какого диаметра он был у основания. Соседние деревья были немного пониже того, по которому спускался Георгий. Но все они, до единого, были увенчаны плоскими наростами в форме блина, поросшего тонкими колючими ветками.

«Нечего сказать, это идеальное место для постройки такого большого гнезда… Неудивительно, что птица выбрала дерево повыше. Если какая-нибудь живность влезет на соседнее дерево, то сразу будет замечена, а по этому стволу снизу добраться до гнезда почти невозможно», – думал Георгий, спускаясь всё ниже и ниже. Спуск не был очень тяжёлым, так как ветви росли близко друг от друга, а ствол имел множество мелких сучьев, за которые довольно удобно было цепляться. Единственное, чего опасался Георгий, так это того, что в ветвях и дуплах дерева могла поселиться ещё какая-нибудь тварь, желающая им полакомиться. Но его опасения оказались напрасными. На гигантской сосне, кроме него и каких-то мелких невзрачных птичек, стайку которых он спугнул, больше никого не было. Тем не менее, спуск по времени занял около часа. Уже стемнело, когда Георгий наконец-то добрался до земли. Прислонившись к массивному стволу, он несколько минут стоял, отдыхая. Но пока не наступила ночь, надо было подумать о костре. На его счастье, вокруг было много валежника. Георгий принялся собирать его и, наломав большую кучу сухих ветвей, вытоптал в снегу место для костра. Вот когда он порадовался, что не бросил курить! В кармане у него лежала полная коробка спичек (в зажигалке Георгия накануне закончился газ), которую он захватил, ещё выходя из дома утром. Нашарив там же клочок бумаги с каким-то номером телефона, Георгий сунул его в кучу валежника и поджёг. Огонь разгорелся на удивление быстро и, глядя на него, Георгий успокаивался, говоря себе:

– Ничего, ничего! Есть огонь, есть и жизнь!

Он закурил и протянул к костру руки. Пальцы омывала волна тепла, и от этого Георгий испытывал истинное наслаждение. Он наломал пушистых сосновых веток и улёгся на них перед костром. Есть ему не хотелось. Пережитые события начисто уничтожили чувство голода. Георгию очень хотелось спать.

Вдруг, где-то рядом неожиданно громко хрустнула ветка. Сон моментально улетучился. Георгий схватил саблю, лежавшую под рукой, встал и прислушался. Тишина. Напряжено всматриваясь в ту сторону, откуда послышался треск, он стоял, не двигаясь несколько секунд, сжимая рукоять сабли до боли в руке.

Треск вновь прорезал тишину. Превозмогая страх, Георгий шагнул вперёд, пытаясь разглядеть что-нибудь в кромешной тьме. На мгновение ему показалось, что там, в чаще, что-то блеснуло… Сильный удар в плечо заставил Георгия отшатнуться назад, да так, что он едва не упал в костёр. Взглянув на свою руку, он удивился и одновременно разозлился: «Да когда же это кончится-то?!» Короткая стрела с оперением из ярко-красных перьев торчала у него из плеча. Костёр вдруг стал увеличиваться, пухнуть, прямо на глазах. Георгию показалось, что горит уже весь лес. Ему стало невыносимо жарко. Он почувствовал сильное жжение в желудке, как будто только что выпил стакан чистого спирта. Потом в глазах его резко потемнело, и Георгий повалился навзничь, потеряв сознание.

Глава 4

Очнулся он от прикосновения к лицу чего-то холодного и мокрого. Георгий открыл глаза. Прямо над собой он увидел симпатичное лицо девушки. Девушка заботливо и нежно прикладывала к его лбу кусок ткани, смоченный водой. Заметив, что Георгий смотрит на неё, она улыбнулась и сказала:

– Ну, вот, наконец, ты и проснулся. Уже почти полдень.

– Где я? – спросил Георгий, с трудом разомкнув спёкшиеся губы.

– Ты в доме Свободного Охотника Грога, а я его дочь – Нира. Не бойся, принц, теперь тебе ничего не грозит. Я ранила тебя, извини. Ты – хороший охотник, принц. Ты ведь убил Зирха и весь его выводок? Так ведь?

Георгий кивнул.

– В последнее время совсем нельзя было выйти к реке, я думала – это навсегда. У Зирха ведь появилось потомство – три птенца. Если б они подросли, я не знаю, что я тогда делала бы, ведь Зирха в одиночку убить невозможно. Кстати, как твоё имя, принц?

– Меня зовут – Жора или Георгий, кому как нравится. И никакой я не принц. Не называй меня так. Средневековье какое-то…

– Что это за слово – «сред-не-ве-ковье»? – с трудом, по слогам, повторила девушка. – Сразу видно, что ты издалека. И что это за странное имя – «Жора», принц? Ты не хочешь назвать мне своё настоящее имя?

– Я ещё раз говорю тебе – никакой я не принц! И, вообще, мне не до шуток. Я устал, у меня болит плечо и, вдобавок, я хочу пить!

Георгий приподнялся и сел на кровати. Голова закружилась, он почувствовал ужасную слабость и понял, что если попытается встать, то неизбежно потеряет сознание.

– Я принесу тебе попить, да и поесть не мешало бы!

Нира вновь улыбнулась, и Георгий отметил про себя, что она очень красива. Блондинка с серыми манящими глазами, гордым профилем, тонко очерченными линиями скул и чувственным ртом… Она была просто прекрасна!

Нира встала и подошла к очагу. Под грубыми кожаными брюками и простой полотняной рубахой всё же угадывалось стройное тело. «Лет двадцать пять ей, не больше», – подумал Георгий, а вслух спросил:

– Как называется это место?

– А то ты не знаешь, принц! – усмехнулась она, не оборачиваясь. – Это – Гиблые Леса.

Георгий задумался. Всё было здесь как-то не так. Сначала эта диковинная тайга, потом птица, стрела в плече… «Куда же я попал? Девушка разговаривает со мной на чистейшем русском языке…". Русский язык! Вот что его «смущало»!

– Я тебя хочу спросить, как вообще называется эта страна?!

– Ну-у, принц… – Нира повернулась к Георгию, сочувственно покачивая головой, – Ты, видно, крепко ударился! Это же Мазергала! А ты, наверняка, родственник короля Аллоклия. Это видно по тому, как ты держишься. Да и одежду тебе, наверное, сшили лучшие мастера-портные из города Вааха, нашей столицы. Там же таких морозов, как в наших Гиблых Лесах, не бывает. В такой куртке и в таких ботиночках ты бы здесь замерз насмерть! И, вообще, как же ты здесь оказался? – Нира на секунду замолчала, а потом радостно добавила:

– Король должен меня наградить! Ведь если б я не нашла тебя, ты бы погиб!

Георгий смотрел на неё, понимая, что она не лжёт. «Мазергала… „Градиент-Z“, похоже, занес меня в какое-то „другое измерение“, в варварский мир с королями, саблями и стрелами! Час от часу не легче! Если б я был на Земле, моей Земле, у меня был бы шанс добраться до дома. Похоже, придётся навсегда остаться в этой Мазергале! „Градиент-Z“ потерян безвозвратно. Сколько времени летела птица, после того, как схватила меня? Довольно долго. Бутылка могла выпасть где угодно. Её нет смысла искать в этих бескрайних лесах, где снега навалено по самые… Если только Альберт тоже попал сюда, если он здесь, если фляжка с жидкостью всё ещё у него… Слишком много „если“… Но, в любом случае, надо искать Альберта. Больше ничего мне не остаётся делать».

Георгий оторвался от грустных мыслей и спросил:

– Слушай, Нира, так это ты подстрелила меня?

– Прости, принц…

– Не называй меня принцем! Зови меня – Жора!

– Прости…, Жора.

– Так зачем ты выстрелила в меня?

– У тебя в руках была сабля, – пожав плечами, сказала Нира. – Сабля моего отца – Грога. Он ушёл в лес, на охоту, три месяца назад, и не вернулся. Всё это время я искала его, а когда увидела тебя с его саблей в руке, подумала: «Это разбойник – оборотень! Он и убил моего отца, раз у него в руке его сабля»! Вид у тебя был страшный, как будто бы ты полгода скитался по лесу. Я и выстрелила. Хорошо, что промахнулась и попала в плечо! – она показала на арбалет, который висел на стене.

– Плечо распухло, будь здоров! – зло поморщился Георгий и кивнул на свою левую руку, перевязанную какими-то тряпками.

– Наконечники стрел я всегда смазываю ядом Кирхве – водяного жука. Это не смертельно, но полдня ни один зверь подняться не может.