Ночь Ватерлоо

Щёлкают замки.

Проститутка. Ну, всё…

Дочь прокурора. Кроссовки надень!

Проститутка. (смеясь) Ой, блин…

Пауза.

Проститутка. Немножко великоваты! Прощай.

Дочь прокурора. Как тебя зовут?

Проститутка. Вера.

Дочь прокурора. Надя.

Вор. Любовь не ревнует и всё прощает.

Лязгает дверь. Щёлкают замки. Пауза. Вор садится на край дивана. Дочь прокурора, войдя, садится на стул. Некоторое время молчат.

Дочь прокурора. В окно посмотрим?

Вор. Это плохая примета.

Дочь прокурора. Да? Никогда не слышала про такую…

Вор. Я ее изобрёл.

Дочь прокурора. (помолчав) Господи, до чего тоскливо! Никогда в жизни мне не было так тоскливо… А тебе было?

Вор. Да. Наверное, выпьем?

Дочь прокурора. Я принесу бокал для себя.

Встаёт, уходит. Вор вынимает платок и быстро справляется с новым приступом кашля. Дочь прокурора приносит бокал , садится. С минуту они прислушиваются к какому-то оживлению за наружной дверью квартиры. Как только вновь воцаряется тишина, вор берёт бутылку и наполняет бокалы. Пьют.

Вор. (ставя бокал) Какой папа нравится тебе больше – прежний или теперешний?

Дочь прокурора. Оба… обрыдли!

Пауза.

Дочь прокурора. Мы с тобой всё-таки совершили эту ошибку.

Вор. Какую?

Дочь прокурора. Самую страшную, о которой ты говорил.

Вор. Наверное, будет лучше, если я сейф закрою.

Дочь прокурора. Да? Почему?

Вор. Так ты с большим основанием сможешь разыграть изумление, если папа спросит тебя о чём-то. Впрочем, едва ли он тебя спросит.

Дочь прокурора. Мне надоело разыгрывать изумление. Я всю жизнь этим занимаюсь! Оставь как есть.

Мобильник опять сигналит. Дочь прокурора досадливо отключает его. Вор наполняет бокалы. Пьют. Щёлкают замки. В квартиру вторгаются голоса с лифтовой площадки. Вор и дочь прокурора не реагируют. Гремит дверь. Входят следователь и два милиционера. Они ведут проститутку. На ней уже – ни очков, ни бейсболки, под носом у неё кровь. Вошедшие останавливаются посреди комнаты.

Следователь. (дочери прокурора) Надежда Владимировна, вы зря её пожалели и оказали ей помощь. Воображаю, что она тут плела, чтоб внушить вам жалость! Она два часа назад зарезала человека.

Дочь прокурора. Ну и что дальше? Я тоже скоро зарежу кого-нибудь…

Следователь. Непонятно, как она умудрилась проникнуть в вашу квартиру. Вы ей давали ключи? Не сейчас, а раньше?

Дочь прокурора. Не помню.

Следователь. Мы её чудом разоблачили – так уверенно шла! Если бы наш пёс не набросился на неё в подъезде, почуяв искомый запах, точно бы упустили! Ваш папа в курсе произошедшего, мой помощник звонил ему только что… Она ничего у вас не украла?

Дочь прокурора. Нет. Сто семьдесят тысяч долларов я сама ей дала.

Следователь. Сто семьдесят тысяч долларов у неё изъяты. Они вам будут возвращены после завершения всех формальностей.

Дочь прокурора. Как угодно.

Следователь. Кроме того, при ней было четыре тысячи девятьсот пятьдесят рублей. Это ваши деньги?

Дочь прокурора. Это не мои деньги. Ничего из того, с чем вы её взяли, мне не принадлежит!

Следователь. Что вы говорите? Вам не принадлежит ваш паспорт? И вам не принадлежат ключи от вашей квартиры?

Дочь прокурора. Ключи… ключи я давно уже ей дала, она у меня полы протирает. А паспорт… паспорт я забыла вынуть из сумки, которую только что подарила ей. Повторяю, что у меня к ней нет никаких претензий.

Вор кашляет.

Следователь. (взглянув на него) Мы нигде с вами не встречались?

Вор. Нет, хотя и могли бы. Я – вор-рецидивист по кличке Штопор. Освободился месяц назад.

Пауза.

Проститутка. Не надо. Не делай этого!

Вор. (поднявшись и указав на неё). Мы давно с ней знакомы. Только не надо думать, что я по её наводке брал хату в соседнем доме! Просто сегодня утром она позвонила мне и сказала, что находится в доме у депутата, который плохо себя ведёт. Я, естественно, поспешил приехать. Вошёл. Депутат набросился на меня с ножом. Я этим ножом его и зарезал – рефлекс сработал. Она склонилась над ним, желая ему помочь. Выдернула нож. Испачкалась кровью. Я был в перчатках.

Проститутка. (плача) Враньё! Сплошное враньё! Это я зарезала человека!

Дочь прокурора. (вскочив и заломив руки) Не верьте ей! И ему не верьте!