Шеф

– Смотря от кого.

– От пули.

– По настроению.

– Значит так, – произнес Олег, прищурив глаза, – въезжаем во двор, бросаем машину перед восьмым подъездом и со всех ног бежим к твоему. Мустанг загородит дорогу мерсу. Но если ты от меня отстанешь хоть на полшага – мы не успеем открыть подъездную дверь. Тебе все понятно?

– А ты мне что, командир? – возмутилась Инга. – Ты меня хоть раз трахнул в жопу, чтоб мной командовать? Импотент!

Олег промолчал, вглядываясь в даль. Там уже мерцали огни окружной дороги. Люто горели и глаза Инги.

– Да где твой дом? – запаниковал Олег.

– Так мы мимо него едем. Ты что, не видишь?

Олег, ругнувшись, ударил по тормозам и рванул руль влево. Форд занесло. Мерседес прошел метров сорок юзом и, развернувшись со шквалом брызг фарами к мустангу, который еще вертелся, быком попер на него. Раздались два выстрела. Одна пуля пробила багажник форда другая – диск.

– Немедленно прекратите! – взвизгнула Инга, как будто кто-то мог ее слышать, кроме Олега. Олег, тем временем, укротил мустанг и погнал его в темный двор длиннющего дома. Перед ближайшим к углу подъездом затормозил. На этот раз – мертво.

– Фары, блин, фары! – крикнула Инга, уже поставив ногу на тротуар.

– Долбаный сарай, – бормотал Олег, отчаянно нажимая на кнопки на самолетной панели форда. Инга с матерной бранью нажала нужную.

– Я таких мудаков еще не встречала!

Выпрыгнув, они побежали к первым подъездам. Навстречу им бежали ручьи. Имей Мерседес чуть более слабые тормоза – он снес бы мустанг, оставленный посреди дороги. Решетка первого и задний бампер второго соприкоснулись, но без удара. Из Мерседеса выскочили четыре бойца. Достав пистолеты, они помчались за беглецами. Те уже улучшили мировой рекорд по скорости  бега на стометровку. Вдогонку им загремели выстрелы. Они вряд ли были прицельными, так как мерс уперся фарами в форд, однако стрельба велась, безусловно, на поражение.

– Ах, козлы тупые! Уроды! Сволочи! – завопила Инга, остановившись и выхватив из кармана «люггер», – сейчас я вам покажу, как в меня стрелять! Вы у меня кровью умоетесь!

У Олега волосы встали дыбом, хоть были мокрые. Схватив Ингу, он выкрутил пистолет из ее руки. Получил по роже. Дал сдачи. Самый проворный из догонявших, слишком поздно заметив грохнувшуюся Ингу и не успев перепрыгнуть через нее, лицом пропахал асфальт. На этом его проблемы не завершились. Олег, припомнив свое футбольное прошлое, с разворота врезал ногой по виску упавшего. Мяч, получая такой удар за двадцать пять метров, сбивает вратаря с ног. Несчастный, давший Олегу повод блеснуть талантом, хоть и загубленным, мог отделаться полугодом реанимации лишь в том случае, если основная часть внутреннего объема черепа у него была занята несущей конструкцией. Олег, впрочем, не допускал такой вероятности, нанося удар. Он бил, чтоб убить.

Остальные трое преследователей были метрах в пяти от взбешенной Инги, когда она поднялась. Они не стреляли, видя реальную перспективу взять жертв живьем. Олег бежал уже вглубь двора, где было совсем темно. Инга же, размазав по лицу кровь, продолжила путь к своему подъезду, крича:

– Сережка, спаси меня! Мочи их, козлов, мочи! По пятнадцать тысяч даю за каждого!

Человек, стоявший под козырьком подъезда, шагнул навстречу ревущей Инге, рискуя быть сбитым с ног, и жестко остановив ее, процедил:

– Заткнись!

Инга закрыла лицо руками. Над ее ухом прогрохотали подряд три выстрела. После них все стихло, кроме дождя. Дождь также стихал.

Олег, который застыл напротив подъезда, возле помойки, был потрясен. Сережка, вне малейших сомнений, стрелял вслепую, если только не обладал какими-то сверхъестественными глазами, но ни одна из пуль, выпущенных им, не сбилась с пути. Более того – тишина свидетельствовала о том, что бандиты были сражены насмерть.

– Их было трое, – сказал стрелявший, опустив пистолет системы «берета», – теперь уж, Инга, я тебе ничего не должен.

Инга утерла слезы.

– Базара нет. Ты Олега, часом, не пристрелил?

– Откуда я знаю? Что еще за Олег?

– Я здесь, – промолвил Олег, убрав пистолет в карман пиджака, и пошел к подъезду. Сережка с Ингой, стоя под козырьком, закуривали. Сережка – бледный шатен со злыми глазами, был чуть-чуть повыше Олега ростом, чуть-чуть потоньше его и, судя по взгляду, чуть-чуть подурнее Инги. Он весь дрожал. Рубашка и джинсы, насквозь намокнув, липли к его костлявому телу. Шнурки кроссовок были развязаны.

– Ты что шнурки-то не завязал? – со смехом спросила Инга, весьма уверенно запуская руку в штаны Сережке. Тот, сунув шпалер за пояс, проговорил:

– Не успел. А потом – забыл.

– Ты так торопился меня спасать?

– Да, ты мне нужна.

– Зачем это я нужна тебе, интересно?

– Ты представляешь – стою сегодня, курю на большом мосту – ну, который около Красной площади, и вдруг вижу – менты подруливают на ауди! Три мента с «калашами», в бронежилетах! А у меня за пазухой мокрый «вальтер». Пришлось его…

– Ты что, совсем идиот? – возмутилась Инга. – Я не полезу в Москву-реку за какой-то сраной хлопушкой!

Сережка выдернул руку Инги из своих брюк.

– Везите меня домой! У меня озноб начинается.

– Ты пешком, что ли, прибежал?

– Меня друг подбросил. Мы с ним вместе живем.

– Олег, подгони-ка форд, – попросила Инга.

– Сначала трупы надо убрать с дороги, – сказал Олег, – твой форд их не переедет. Он слишком низкий.

– Вот и займись очисткой дороги. А мы пока в подъезде погреемся.

– Нет, спасибо, – мягко отказался Сережка, – уж лучше померзну. Зато услышу легавых раньше, чем они двор оцепят.

– Не поняла, с каких это пор ты начал со мной бояться легавых?

– С тех самых пор, как все твои дружки сели.

– Олег, давай «люггер», – вздохнув, потребовала спортсменка, – я его этой суке в жопу засуну и покручу!

– Иди и убирай падаль с дороги, дура! – крикнул Сережка, толкнув ее. Она разозлилась.

– А ты тут будешь дрочить?

– Пошла, я сказал!

И Инга пошла с Олегом убирать трупы. Каждый из них был весом не меньше ста килограмм. Чтоб перетащить их на тротуар, пришлось попотеть. От Инги, молча глотавшей слезы, толку особо не было. Олег бы справился и один не менее быстро. Он пожалел, что не отказался от содействия Инги.

Дождь стих совсем.