Ночь Ватерлоо

СОНЯ. Да. Она учится в Театральном ВУЗе, но хранит девственность, следуя моему примеру, и педагоги никак не могут её настроить на дипломный спектакль! Проблема в том, что в этом спектакле ей предстоит играть проститутку. Вот мне приходится репетировать с нею!

КИРИЛЛ. Так ты режиссёр по образованию?

СОНЯ. По второму. То есть, по третьему! У меня ещё лингвистическое. Я знаю пять языков, и два из них помню. А начала я с актёрского факультета.

КИРИЛЛ. Я даже не сомневаюсь, что ты окончила его с Красным дипломом!

СОНЯ. Ты угадал. Но этот диплом сыграл со мной злую шутку. Я стала ездить на кинопробы и заключила контракт с известным продюсером. Ты о нём безусловно слышал. Но вскоре выяснилось, что роль, для которой он меня выбрал, предполагает сцены весьма особенного характера. Обойдусь без подробностей. Я мгновенно разорвала контракт. Чтоб выплатить неустойку, мне пришлось продать всё, что у меня было. Я продала и дом, и квартиру, и обручальные кольца моих покойных родителей, и кота, который душил не только мышей, но и больших крыс. Вот вкратце моя история. Не суди обо мне сурово.

КИРИЛЛ. Так ты, получается, здесь живёшь?

СОНЯ. Тебе это кажется неестественным? Ты не думаешь, что с моим воспитанием и характером мне здесь – самое место?

КИРИЛЛ. Не знаю, Соня, не знаю. Сходу указать место можно лишь примитивному человеку. А ты наполнена тайнами.

СОНЯ. Как Джоконда?

КИРИЛЛ. Скорее, как "Незнакомка" Крамского. В Джоконде – тайны Леонардо да Винчи, а не Джоконды.

СОНЯ. (чуть помолчав) Кирилл!

КИРИЛЛ. Да?

СОНЯ. А тебе не кажется, что мой нос слишком длинный, а уши чуть оттопыренные?

КИРИЛЛ. Пожалуй. И что?

СОНЯ. Ты не мог бы это немножко подкорректировать на холсте?

КИРИЛЛ. Соня, если я это сделаю – твой портрет дальше ЦДХ не пойдёт.

СОНЯ. Ты думаешь?

КИРИЛЛ. Это азбука. Если бы у Джоконды была модельная внешность, ты бы и не услышала это имя. Решили бы, что она снисходительно улыбается потому, что очень довольна собой, а вовсе не потому, что видит другую сторону вечности.

СОНЯ. (помолчав) Объясни мне свой замысел!

КИРИЛЛ. Сонечка, я восемь часов вдалбливал его профессиональной художнице!

СОНЯ. Поздравляю. И сколько раз до неё дошло?

КИРИЛЛ. Для невинной девочки у тебя отличное чувство юмора!

СОНЯ. Чувство юмора – это наследственная болезнь, а не венерическая!

КИРИЛЛ. А чувство такта?

СОНЯ. Это психическое расстройство, возникающее от частых ударов по голове и другим местам. Достоевский писал, что самые прекрасные манеры – у тех, которые биты бывали.

КИРИЛЛ. Ты знаешь, меня вообще никогда не били, но я за всю свою жизнь ещё никому ни разу не задал ни одного пошлого вопроса.

СОНЯ. Да это не чувство такта!

КИРИЛЛ. А что же это такое?

СОНЯ. Мягкость характера. Ты ужасно мягкий мужчина. Поэтому твоя однокурсница так ничего и не поняла за восемь часов!

Кирилл улыбается.

СОНЯ. Впрочем, язычок у тебя достаточно бойкий! Я слышала, что за это женщины иногда прощают мужчинам мягкость. Не все, но некоторые.

КИРИЛЛ. Давай чуть-чуть помолчим. Иначе я не ручаюсь за точное число волосков.

СОНЯ. Ты мои брови сейчас рисуешь?

КИРИЛЛ. Ноги.

СОНЯ. (с ужасом) Ноги? Кирилл! Я всё понимаю, но почему нельзя нарисовать ноги без волосков?

КИРИЛЛ. Потому что с выбритыми ногами ты будешь еще нелепее, чем Джоконда – с усами.

СОНЯ. Ты меня обезьяной, что ли, считаешь?

Кирилл молчит.

СОНЯ. Может, мне лучше взять банан в зубы?

КИРИЛЛ. Ты никогда не задумывалась, почему фотография до сих пор не вытеснила классическую портретную живопись?

СОНЯ. Папа однажды что-то говорил маме на эту тему, но я готовила курсовую работу и не прислушивалась.

КИРИЛЛ. Тебе это интересно?

СОНЯ. Конечно!

КИРИЛЛ. Фотограф снимает то, на что смотрит. А живописец рисует то, что он видит.

СОНЯ. И ты увидел вокзальную проститутку с мечтательными глазами, прикидывающуюся девственницей?

КИРИЛЛ. (внимательно поглядев на Соню и вновь начав рисовать) Я вчера тебе не поверил.

СОНЯ. Как интересно! А вот сегодня, значит, ты мне поверил?

Кирилл кивает.

СОНЯ. Так я могу съесть банан?

Тот же жест Кирилла.