Жалоба

– Чего?

– Говорю, в Швейцарии космонавты есть?

– Не знаю. Не слышала про таких. По-моему, швейцарцам и на Земле живется распрекрасно.

– Да, вот и я подумала…

Интересно, все косметологи мошенники? – размышляла Марья Ивановна впоследствии. Но вспомнив звезд телеэкрана, которые к семидесяти годам умудряются не обзавестись ни единой морщиной, подумала, что есть, безусловно, и приличные косметические клиники. Но сколько они отнимут от ее возраста? Пять лет? Десять? Пятнадцать? Все одно, моложе полтинника не выходит. А уж сколько они отнимут от бюджета, и подумать страшно. А Виктор Константинович… к нему, наверное, и после двадцати пяти можно не соваться…

Обжегшись на молоке, не грех было начать дуть на воду. Но, сумасшедшинка, поселившаяся в душе Марьи Ивановны, рыжим огоньком поколебалась на ветру, да не угасла, а стала еще больше разгораться, искря и потрескивая совершенно новыми мыслями и желаниями. Паровоз страстей человеческих, уже скрывшийся, было, за горизонтом, решил вдруг притормозить и подождать опоздавшую пассажирку. А та, со всех ног, кинулась его догонять.

Теперь она все чаще и на дольше останавливалась перед зеркалом. Подтягивая пальцами веки и замирая, проглотив слюну, она рассматривала свое лицо: Не ягодка, конечно, но и не сухофрукт, пока что. Марья Ивановна действительно неплохо выглядела для своего возраста. Смотрелась даже чуть моложе своих лет. Немного изменить прическу, гардероб, и была б она вполне себе дама из Амстердама.

Но, забегу вперед, до смены гардероба и прически дело у нее не дойдет. Не у меня тут, по крайней мере.

Следующая благая весть вывалилась на Марью Ивановну из телевизора: тренинг личностно роста «Я – Женщина!».

Не то, что бы у нее были проблемы с самооценкой. Тут, собственно, сам предмет отсутствовал. Но, почему бы ею не обзавестись, если можно? Не подрасти личностно?

Записав данные с рекламного ролика, Марья Ивановна отправилась становиться Женщиной в ближайшую субботу: Чего ждать? И так уже заждалась! С трудностями и треволнениями, она нашла нужное здание и вошла внутрь.

Это был бизнесцентр, кишевший обитателями, как улей пчелами. Продавцы пластиковых окон и оценщики всего на свете, сразу несколько адвокатов и просто юридических фирм, геодезисты и землемеры, перепродавцы электронных бухгалтерских систем, строительные корпорации, умещавшиеся в двенадцатиметровом офисе, знатоки техники «Apple», начинающие Ди и Ви Джеи, и даже школа гимнастики для девочек-подростков, все нашли приют под сводами этого здания, как многочисленные птенцы под крылом мамочки-гагары.

Здесь же, на пятом этаже, располагалась школа личностного роста «Я – Женщина!». На всем пути от входа в здание и до самых заветных дверей офиса, об этом извещали указатели на стенах, на полу и разве что, не на потолке. Промахнуться было нереально.

Два внушительных баннера, висящих в коридоре, по бокам от входной двери, извещали посетителей о том, что кроме личностного роста и повышения самооценки, здесь возможно и вознужно: избавиться от фобий и аллергий за один час; в разы и на порядки повысить уровень продаж; направить клиентские стопы прямиком в ваш бизнес и более никуда; найти, наконец, общий язык с детьми, родителями, начальством; перестать волноваться и открыть в себе творческие способности (талант необязателен); произвести личный брендинг и стать торговой маркой имени самого себя.

Будь баннеры побольше, выяснилось бы, что язык животных, рыб и птиц также доступен потребителям здешних тренингов. А боги всех традиционных и нетрадиционных конфессий самолично спускаются сюда, чтобы пообщаться со своими адептами. Короче, все деньги (пардон, флаги) в гости к нам!

Зайдя в просторный зал, Марья Ивановна оказалась среди женщин, в основном лет тридцати-сорока. Все они были явно моложе нее, что сразу напрягло нашу героиню.

На стенах висели бесчисленные фотографии каких-то людей, толи специально корчивших нелепые рожи, то ли случайно застигнутые за этим занятием беспристрастной фотокамерой. Интуитивно, Марья Ивановна поняла, что все это должно создавать расслабленную атмосферу, ощущение естественности и приемлемости глупости в человеческой жизни. Все здесь было ярко, броско, фальшиво.

Мебели стояло мало, зато пространства – предостаточно. По-видимому, во время тренинга, обучающимся предстояло более стоять, чем сидеть.

Верховодила собранием женщина или девушка, кому как нравится, лет тридцати пяти. Похожа она была на стерву, сорвавшуюся с цепи и готовую покусать любого, кто усомнится в изначальном превосходстве женщин над всем остальным одушевленным миром.

Гладкие черные волосы ее были собраны в тугой хвост. Глядя на нее, так и вспоминался анекдот, в котором мамаше предложили ослабить дочери косичку, чтобы у нее глаза перестали быть хитрыми. Одета госпожа тренер была действительно по тренерски: кроссовки, спортивный костюм с полурасстегнутой мастеркой, из-под которой виднелся обтягивающий топ. Живота видно не было, но готов поклясться, что он состоял из рельефных мышечных кубиков и был прекрасен по меркам бодибилдеров. Весь ее вид говорил о том, что уж ее-то самооценка и самодостаточность настолько недосягаемы, что живут отдельно и снимают собственный офис этажом выше. Не удивлюсь, если при желании, она могла бы запросто понести от самой себя.

Окинув взором собравшихся, тренер начала первое занятие.

– Здравствуйте, рада всех вас видеть. Меня зовут Нателла, фамилия Скворцовская. Я тренер личностного роста, персональный коуч и имидж-стилист. Сейчас мы все подойдем к столу, возьмем бэйджи и напишем на них свои имена, чтобы я знала, как к вам обращаться.

Женщины потянулись к столу, разбирая бейджики и фломастеры. Мария Ивановна тоже взяла и засомневалась, что ей написать. Какая-то тучная дама за сорок, написала «Вика», чем спутала Марье Ивановне все карты. Как подписаться: Марьей Ивановной? Марией? Машей? Остановившись на золотой середине, она написала «Мария» и повесила бейдж себе на кофточку.

Теперь немного о тренере: Нателла, чтобы долго не рассуждать, была женщиной умной, и это – главная ее характеристика. При этом она умудрилась не получить никакого образования кроме основного среднего. Спросите, где ум и где среднее образование? Типа, подвираешь, автор?… Не-а, не вру. Просто, как писал Стивен Кинг: «Некоторых птиц не удержишь в клетке. Их перья слишком яркие…» Вот и Нателла была через чур ярка для душных вузовских аудиторий. Новая жизнь кипела в стране, предлагая невиданные ранее возможности. До учебы ли в такое время!

Еще в конце девяностых, когда различные тренинги и коучинги хлынули к нам из-за границы мутным околонаучным потоком, она, обладая живым умом, тоже посетила несколько таких мероприятий. Быстро разобравшись в их истинном смысле, она сделала единственно правильный вывод: для личностного роста, повышения самооценки, а также доходов и всего остального, необходимо самой стать тренером и учить уму-разуму закомплексованных индивидов с лишними деньгами в кошельке.

С тех пор она нашла себя в жизни и никогда уже больше не теряла. В это же время, из банальной Наташи Скворцовой она преобразилась в сочную Нателлу Скворцовскую, не поленившись поменять имя и фамилию через ЗАГС.

Отсутствие хоть какого-то профильного образования Нателла не только сама не считала пороком, но и другим открыто и гордо признавалась в этом. Лицо ее, в такие моменты, выражало звериную решимость вцепиться в горло любому апологету классического образования.

По ее теории, незашоренность науками шла ей исключительно в зачет, поскольку снимала любые рамки, позволяла видеть вещи такими, какие они есть и применять уникальные методики, из косности не одобряемые официальной наукой. В общем, куда не плюнь, сплошные плюсы. Кубометр заскорузлой учености, по ее убеждению, был дешевле мельчайшей крупицы беспросветного дилетантизма.

Хотя, я бы не стал называть ее дилетантом. Со временем, она успешно овладела рядом психологических приемов: грубых, но действующих без отказа. Прямо, как у десантников: два-три отработанных удара или один – прикладом в лоб, и гарантированный летальный исход!

Ее контингентом были лица женского пола в возрасте где-то от двадцати пяти до сорока. Их психологию Нателла изучила, как Отче наш и имела в арсенале готовые решения всех возможных женских проблем.

Но, этот оплот воинствующего феминизма, был таковым лишь в часы приема посетителей. Дома же, у нее обитал, наверное, один из худших представителей мужского племени. Маменькин сынок, никогда и нигде не работавший Аркаша, был известной личностью (и то, под ником) только на полях сражений одной сетевой компьютерной игры. Пиво и чипсы составляли его ежедневную диету, а выйти из дома было для него сродни восхождению на Эверест. Тем не менее, прижавшись ночью к его рыхлому боку и слушая его молодецкий храп, ни на что на свете не променяла бы Нателла эти минуты простого женского блаженства.

Однако, к тренингам. Их логическая конструкция была не сложной. Самооценка, которую обещали здесь поднять, на первом этапе беспощадно растаптывалась. Начиналось все с массированной атаки на мораль, которая, как известно, ничем, кроме себя самой, не обосновывается. Из всех калибров, прямой наводкой, расстреливалась она циничной логикой, выкладками социал-дарвинизма, оправданием эгоистичных животных инстинктов. Далее, на этом выжженном поле, насаждались уже иные ценности: бесстыдное самолюбование, отрицание семьи и социальной роли женщины, страсть к потреблению, оголтелый карьеризм.

С привычных фраз и отрепетированных ужимок, Нателла начала вещать:

– …Вспомните о великих женщинах: ученых, поэтах, музыкантах. Да, известных мужчин больше. Но говорит ли это об их преимуществе, их способностях или уме? Нет, нет и нет! Это говорит лишь о том, что они самоутверждаются за наш счет. Едут на нашем горбу в свой прокуренный и пропитый мужской рай. Пишут свои диссертации, пока мы готовим им борщи и черпают вдохновение в постелях любовниц, пока мы, как дуры, ждем их с затянувшихся за полночь «совещаний»…

Но тут, проверенная методика дала сбой, напоровшись, как коса, на камень. Ибо нельзя разрушить то, чего нету. Самооценка Марьи Ивановны, как уже было сказано, и так мало отличалась от абсолютного нуля. А принимать отрицательные значения самооценка не может, поскольку не является алгебраической функцией.

Придя за повышением осознания своего женского Я, Марья Ивановна, вместо этого, наткнулась на охаивание мужского пола, к которому, до недавнего времени, относилась просто равнодушно, а теперь и с пиететом. Вспомнился образ Виктора Константиновича: какой из него угнетатель женщин? Чушь собачья, нонсенс! Когнитивный диссонанс возник в сознании Марьи Ивановны и уже не позволял воспринимать поучения тренера всерьез.

– Мария! Да-да, вы, выйдете, пожалуйста, сюда, на середину, – обратилась Нателла к Марье Ивановне.

Оглядываясь и испытывая крайнюю неловкость, Марья Ивановна вышла вперед.

– Мария, вы замужем?

– Нет.

– Мария, скажите, когда в последний раз вы посещали косметолога?

– Да вот, не поверите: неделю назад, буквально.

– Хорошо, Мария. Спасибо. Вернитесь на свое место.

Нечасто случалось такое с опытным тренером. Ничего толком не сказав, бабуля уела ее. Н-да… Марья Ивановна сразу не понравилась Нателле. Она очевидно выбивалась из привычного ей клиентского возраста. В эти годы от человека можно ждать чего угодно: Зачем она вообще пришла? – думала Нателла: На внуков, что ли, пожаловаться или на подагру? Чуть позже, старой психологической уловкой, она решила выставить Марью Ивановну дурой. А сейчас – переключилась на высокую симпатичную женщину лет сорока, лицо которой было очень хорошеньким за исключением слишком уж глубокой морщины, пролегавшей на лбу, между бровей.

– Галина! Теперь вы. Выходите сюда, ко мне, не стесняйтесь! А вы, Галина, замужем?

– Я тоже, – нет.

Да что ж такое-то? – подумала Нателла: Прямо, заговор разведенок какой-то!

– А сколько у вас детей?

– У меня их нет. Вы извините, я, пожалуй, пойду, – сказала Галина и уверенно направилась на выход, отцепляя по дороге бейджик от одежды.

– Вы знаете, я тоже пойду. Спасибо вам. Пойду я…– сказала Марья Ивановна и поспешила вслед за Галиной, что б не раскланиваться со всеми в одиночестве.