Улыбка фортуны, или Карамболь без правил. Новогодняя комедия

– А на импотента вообще не похож?!

– Короче, это не Сашка Краснов.

– То есть как?!!!!!! Заливаешь мать! Хватит разыгрывать. У меня диоптрии в бинокле хорошие.

– А вот так! Я сама офигела, но только это точно не он. Очень похож, ну просто вылитый Краснов, но не он. Ладно, заканчиваем.

– Ой! Ой! Миленькая, Хорошенькая! Не бросай, пожалуйста, трубку. Настюша, это правда, не Сашка?

– Чем хочешь, клянусь!

– Честно! Честно!? Ты там крестики в карманах не держишь?

– Сказала же – да! Еще раз – да! … Да! …Сколько раз тебе повторять!

– Ой-Ой! Я сейчас напрудю прямо в штаны! И что дальше?

– Не знаю.

– А как он тебе это сказал? Слушай Настена, приходите ко мне. Ну, правда, на минутку. Пожалуйста. Прошу, пожалуйста. Приходите. Одним глазком поглядеть, потрогать.

– Штаны поменяла? Можешь забирать его себе и делай с ним что хочешь, мне все равно.

– Приводи, там посмотрим, еще локти кусать будешь, … ее величество Анастасия вторая.

– У меня нет мании величия. Великие люди ей не страдают. Все! Привет, колченогая красотка.

– Разошлась! Чмоки, чмоки. Жду.

Саша ретировался. Настя зашла в комнату с лицом полного безразличия. Она не смотрела в сторону молодого человека, высматривая в соседнем доме светящиеся окна.

– Что-то грустно стало! Вы не находите Настя? Новый год. Жизнь продолжается. Давайте лучше еще выпьем.

– Есть повод? А за что?

– Вот за то, что эту ночь мы запомним на всю жизнь!

– Это непременно, – она грустно улыбнулась, – уж про этот Новый год, – она подхватила вилкой большой кусок ветчины, – мы и детям расскажем.

– А на брудершафт слабо? – предложил, осмелев, Саша и бесовские искры вспыхнули в его в глазах.

– С чего бы вдруг? – в тон ему, так же живо, без запинки, ответила девушка.

– Так за знакомство!!! – с веселым задором, продолжил Александр.

– Обойдетесь! – поправила она челку, – И так бесплатным кредитом пользовались.

Молодые люди выпили. Саша придержал ее руку.

– Можно хоть ручку поцеловать?

– Какой вы скромный, смотрю, стали, после того самого, … вас уже и ручка устраивает. Целуйте, что ж с вами поделаешь.

Александр томно поцеловал. Поклонился.

– А что мы не танцуем. За вечер ни разу не возникло желание потанцевать?

– Вам не до танцев было, пока вы не прокололись.

– Это точно! И прокололся я не хило, и не до танцев было, когда такая девушка меня с ума сводила.

– Так и сводила? А сейчас?

– Сейчас тоже, но она кремень, и вина моя безмерна, так что пойдемте, я вас приглашаю, – он вновь взял ее за руку, поцеловал в кончики пальцев.

– Ну, вы и фрукт?!

– Лучше быть фруктом, чем овощем.

– Разумеется, вы страшный обманщик, и этого не заслуживаете, судя по всему, … ну да ладно, я очень люблю эту музыку.

– Это будет музыка нашей встречи, – торжественно сказал молодой человек, – запомните.

– И музыка расставания, – подытожила девушка, лукаво улыбаясь кончиками губ, – прощальное танго, что бы ни уходить по-английски.

– Вы уходите?

– Уже половина третьего. Я бы сразу ушла, как обнаружился ваш обман, но мы договорилась с мамой, что я побуду до трех. Она не соглашалась, мы даже повздорили немножко. Вот! – Настя поправила челку, сделала попытку улыбнуться, – Приходить раньше, это куча вопросов. … Поссорились? Не поссорились? Почему? ачем? Что я буду рассказывать ей, что провела ночь неизвестно с кем, да еще и привела чужого парня в Сашину квартиру. Что бы она с сердечным приступом слегла?

– Но ведь потом все выяснится?

– А возможно я не догадывалась. Вы же могли доиграть роль до конца?

– Может быть, может быть, …А Саша?

– Надо меньше пить. И не бросать невест на произвол судьбы. Я честно ноги сбила, пока его искала по полициям и чужим домам.

– И возможно нашли свою судьбу.

– Помолчите, пожалуйста. … Не обольщайтесь. Не надо утрировать. Пока судьба строит мне… – она сделала смешную рожицу, показав язык, – Ой! какие страшные гримасы.

– Прямо жутики! Такие страшные, что вы полвечера их отличить не могли… и хвалили.

Неожиданно в квартире раздался звонок. Звонили в дверь. Саша и Настя замерли, остановив движение в танце.

– Кто это, может быть? – спросил Александр.

– Ты же хозяин этой квартиры. А я гостья.