На пределе

Но все ли я сделала правильно? Меня тревожили слова Вентурия об Альбионе, который он бросит к моим ногам. Такого подарка не хотелось, поэтому я решила поговорить с королем еще раз, когда тот явится в гости.

– Прасург, войны не будет, – повернулась к начальнику стражи. Голос прозвучал странно, словно принадлежал не мне, а безжизненному автомату. – Позовите старейшину Кармолиума, пусть заберет головы и покажет в деревне. Коритане вернут им стадо и дадут рабов. Вентурий согласился увести войско. Все!

И правда, все! Я поняла, что падаю. Посмотрела на легата, стоявшего неподалеку. Он держал лошадь под уздцы и тоже смотрел на меня. Мне опять показалось, что это Андрей. Я протянула руку.

– Ан… – начала я. Затем оборвала себя на полуслове. Какой, к черту, Андрей? – Ангус, – повернулась к друиду, стоявшему около дерева. – Ангус!..

Это было последнее, что смогла произнести, прежде чем сползла с лошади. Друид оказался проворным. Отбросил посох, кинулся ко мне, но не успел. Прежде чем мир потемнел, я поняла, что меня подхватил на руки Квинт Октавий Варран. Откуда он взялся? Почему?..

Глава 10

Мир пропадал, затем появлялся вновь. Уносился разноцветным хороводом образов и запахов, оставляя меня в месте, где не было времени, одно лишь пространство – густое, холодное, равнодушное. Но и оно отторгало меня, выкидывая обратно – туда, где опять были цвета, звуки и встревоженные люди; где Гахарит пытался напоить из глиняной кружки, объясняя обморок действием вайды. Говорил, так бывает с непривычки. Я не собиралась привыкать, а зелье пить тем более не стала. Мало ли, опять потянет раздеться и отправиться на войну с коританами. Оттолкнула заботливую руку и послала друида… Нет, послать не успела, потому что опять потеряла сознание. Очнулась, когда заботливый старейшина Кармолиума предлагал везти королеву в Инсурим на своей повозке. Зато этого послала. Сказала, что сама доеду. Верхом. Еще немного полежу, и сразу же поедем.

Встать все не получалось, но я чувствовала, как меня несли, затем посадили на лошадь, и мы поехали. Мужчина позади поддерживал меня за талию, я же прислонилась к его плечу. Задремала. Сны видела настолько живые, что, казалось, они давно перешли грань между былью и реальностью. Я потерялась в них, не желая возвращаться. Снилось мне, что плыву с Андреем по Средиземному морю. Жарко, яхта покачивается, особо упорные волны норовят запрыгнуть на палубу. Я лежу в объятиях любимого, а ветер треплет над нами разноцветный спинакер. Андрей любил ходить под парусами…

Затем оказалась в другом сне, в котором ехала верхом, прижимаясь спиной к легату Квинту Октавию Варрану. Вернее, он меня обнимал – так же, как Андрей. Держал крепко, закутав в шерстяной плащ. Мне было спокойно и приятно. Черт, а что это еще за нарушение субординации? Почему рядом со мной Варран, а не Прасург, Веритакс или, на худой конец, Актеон? Жених, как-никак, одобренный старейшинами! Или же в этом мире – кто поймал, того и девушка? Попыталась вырваться, но легат прижал сильнее, пробормотав, что все хорошо. С чего бы это?! Они что, все с ума посходили? Как даррийскому посланнику, которому нормальный бригант и паршивой овцы не доверит, позволили везти королеву?

Вспомнила. Нет, они не сошли с ума, сама виновата. Дракон не собирался меня отпускать. Ему возражали многие. Вернее, все. Тут пришла в себя я и послала тех, кто возражал. Захотела, чтобы он меня вез. Так и сказала!

Я могла только догадываться, что подумали о моей выходке ближайшие соратники. Актеон, ясное дело, и так ревновал к каждому встречному, а на легата еще со вчерашнего вечера косился с подозрением. Теперь хоть повод будет! Ангус, наверное, расстроился, что не поймал первым. Руэйд, скорее всего, убежал в лес порычать от злости в одиночестве. Прасург? Смирится с дуростью молодой королевы, что ему еще остается! Еще меня занимало, что думал о происходящем молчаливый даррийский посланник. Понятия не имею! А пока что, откинувшись на мужскую грудь, закрыла глаза, пытаясь представить, что нежусь в объятиях Андрея. Представлялось слишком уж легко, словно так оно и было.

Когда вернулись в Инсурим, Квинт Октавий донес меня до покоев, где сдал на руки служанкам. Попрощался и ушел, словно ничего и не было – ни этой скачки к южным границам, ни дороги домой, когда он прижимал меня к себе и шептал, что все будет хорошо. Чего хорошего-то? Андрей давно умер, легат, подозреваю, ушел писать доклад императору. Пусть мы не враги даррийцам, но и не друзья. Замерли по разным сторонам баррикад, ожидая, кто выстрелит первым.

Затем был горячий пар бани, теплые, жесткие полотенца, заботливая Бретта, которая все норовила накормить меня с ложечки. Не удалось – я опять заснула, уже до рассвета. Встала со слугами и отправилась смотреть, как тренируются воины на плацу перед дворцом. Решила упросить Прасурга научить меня обращаться с оружием.

Потом ходила по дворцу, словно лунь, чувствуя себя в высшей степени мерзко. Ну и гадость эта вайда! Думалось плохо, но дела никто не отменял. Прибыли вестники с южной границы. Король Вентурий слово сдержал – войска убрал, пленных прислал. Наши под горячую руку собирались им головы рубить, но я запретила. Коритан отпустили, ведь жители Кармолиума получили обещанное стадо и рабов, а девушки – подарки.

Подарки привезли и мне – два ларца с драгоценностями, меха и отрезы тканей. Как и ожидала, они прибыли вместе с брачным предложением. Советники сразу же возбудились, словно это их ждала сладкая брачная ночь. Король караветтов, за которого до этого уговаривали меня выйти замуж, отошел на второй план. Вентурий казался интереснее, ведь племя коритан было больше, богаче и воинственнее. Вот бы породниться!

Актеон, кстати, обиделся. Устроил дикую сцену ревности, допытываясь, чем мы занимались в тумане с Вентурием, после чего я получила брачное предложение. Ну и дурак! Затем долго извинялся и клялся в вечной любви. В общем, обычный сумасшедший дом, который уже становился привычным. Переговорила с Люцием, познакомилась с его женой, осмотрела до конца дворец и сад. Присутствовала при разборе тяжбы между горшечниками и суконщиками, которые не поделили место на завтрашней ярмарке. Съездила за город, к святилищу, осмотрев поле, где должны были состояться Игры. Плотники возводили шатры и трибуны рядом с огромными безразличными камнями-мегалитами.

Присела отдохнуть в тени деревьев. Я чувствовала себя странно, не только физически, но и… Будто многочасовая тряска на лошади что-то изменила внутри организма, перестроив его на Квинта Октавия Варрана. Меня тянуло к нему, но и он тоже… Постоянно оказывался рядом. Смотрел задумчиво, спокойно. Бывало, видела в его глазах одобрение, даже интерес. Или же, сказав в лесу, что не даст мне умереть, исполнял обещание? Хотя о какой опасности могла идти речь, если за мной постоянно таскались телохранители и Ангус с посохом наперевес?

Несмотря ни на что, Варран постоянно был поблизости. С утра встретила легата на плацу – он смотрел на тренировки воинов-бригантов. Поздоровался вежливо, выразил одобрение увиденного. Сопровождал на прогулке, оставив только у дверей зала, в котором мои законники принимали обиженных и оскорбленных. Присоединился по дороге в конюшню, где я решила выбрать лошадей для завтрашней гонки. Самолично запряг подарок императора в мою эсседу.

Я смотрела, как он управлялся с животными. Говорил слова одобрения, похлопывал по бокам, ласково поглаживал длинные морды. Дивилась тому, как слушают его лошади, кивают, косят влажными, влюбленными глазами. Черт! Я, пожалуй, воздержусь от подобных взглядов. Не хватало еще втюриться во врага народа! Пусть даррийцы нам не враги, но недруги, определенно. Захватчики, завоеватели, а этот так вообще – мифическое существо.

Все же жаль, что так сложилось – Андрей, Ведьмина Петля, бриганты, драконы… А то, несомненно, попробовала бы. Завлекла, очаровала – улыбкой, обещающим взглядом, выдающимися прелестями Аэлики. Опутала, сделала своим, стала бы его. Пусть ненадолго, но… Нет! Такого не надо ни ему, ни мне. Легат пробудет два дня и уедет, а мне давно уже никто не нужен! Взяла поводья из его рук. Поблагодарила холодно, вздернула голову. Кажется, мужчина удивился. Ну и пусть!

На двух тренировочных кругах безбожно от него отстала. Правда, я не гнала в полную силу. Привыкала к скорости, к тому, что новые лошади оказались резвее прежних. Смотрела, как колесница входит в повороты. Наконец, остановились. Квинт Октавий шел ко мне, улыбаясь. Я робко улыбнулась ему в ответ, позволила снять себя с повозки. Скорость и ощущение гонки кружили голову так же сильно, как и прикосновение мужских рук.

– Хорошо, Аэлика, очень хорошо! – похвалил он. – Чувствуется, у тебя твердая рука. Часто тренируешься?

– Да, – отозвалась я. – Уже целых два раза. Прасург учил.

Улыбнулась в ответ на его удивленный взгляд.

– У меня врожденное чувство скорости, – отозвалась я. Не говорить же, что в прошлой жизни была гонщицей. – Только времени не хватает.

Развить тему не успела – подъехали отставшие эсседы Руэйда и Актеона. Эти двое явно предпочитали колесницам верховую езду. Мужчины поспешили к нам, вернее ко мне, лица недовольные из-за того, что успела целую минуту поговорить с даррийцем один на один. После этого Актеон и Руэйд не отходили от меня ни на шаг до самого вечера. Так как праздник у нас каждый день, то на сегодняшнем пиру отмечали удачный поход к южным границам и мир с коританами.

Я позвала Веледу, за столом посадила девушку по правую руку, как раз рядом с Руэйдом. Попросила сводного брата рассказать ей в лицах о походе в Кармолиум. Пусть развлекаются! Заметила одобрительный взгляд легата, легко улыбнулась в ответ. Роль свахи мне понравилась. Осталось придумать, куда бы пристроить ревнивого Актеона.

Короля караветтов, к сожалению, интересовала лишь королева бригантов. К середине вечера Актеон стал невыносимым, перейдя от слов к действиям. Полез целоваться, за что получил ногой в голень. Чуть было не заехала ему кружкой по голове, но передумала. Сидевший по ту сторону стола легат схватился за оружие. Сзади шумно дышал Ангус, и я чувствовала, как вибрирует в его руках посох. Мои телохранители подсобрались, караветты из охраны короля напряглись. Прасург уже поднимался из-за стола. Не хватало еще массовой драки – достойного завершения вечера! Я встала. Затем, сославшись на усталость, ушла. Надеюсь, ума хватит… А если нет – пусть делают, что хотят, надоели!

С самого утра меня навестили старейшины, чтобы в который раз уговорить выйти замуж. Попеняли вчерашним происшествием, которое, к счастью, обошлось без кровопролития. В общем, лучше поскорее выбрать мужа, да такого, чтобы остальным неповадно. А зимой бы наследника родить… Я покосилась подозрительно, затем прикрыла глаза, прикидывая. Правильно все рассчитали, седобородые!

Меня продолжали уговаривать. Если не могу выбрать, так можно еще одни Игры устроить. Созвать достойных, как в старые добрые времена. Старейшины блаженно жмурились, раскрывая передо мной фантастические перспективы по выбору мужа. Кандидаты сперва сойдутся на стрельбище, затем в кулачном бою, после чего можно либо на мечах, либо на колесницах – по моему желанию. Послала всех, вместе с перспективой. Замуж не пойду, потому что не хочу!

Затем пришел казначей и показал несколько новых монет с моим изображением. Я разглядывала тонкий женский силуэт, правящий колесницей. Распущенные волосы развевались на ветру, руки сжимала вожжи. Красиво!.. Жаль, не успели отчеканить, так что победителям Погребальных Игр придется раздавать серебряные монеты с профилем короля Кэдерина.

Игры! Толпы оживленных людей заполнили поле под стенами Инсурима. Думаю, пришли все, кто в состоянии ходить; тех, кто не мог – принесли и усадили на трибуны. Да и из других поселений тоже подтянулись. Я шла сквозь толпу, кивала в ответ на приветствия, улыбалась громким крикам и взрывам смеха, доносившимся с площадок. Хорошо-то как, беззаботно! Словно в детстве, когда отец брал меня на карусели и праздник начинался еще до того, как выходили из дома. Вокруг сновали лоточники со сладостями, торговцы разной всячиной. Ярмарочные шуты веселили детей, седобородые ватты заунывными голосами повествовали о деяниях предков. Народ переходил от стрельбищ к огороженным площадкам для кулачных боев. Я же, в кольце охраны, поздравляла победителей, принимала угощения от лоточников, букеты весенних цветов от детей и женщин.

Посмотрела, как воины кидали дротики, стреляли из лука, метали копья. Кивнула знакомым ребятам из королевской стражи, караветтам из свиты Актеона. Заметила промелькнувшие бордовые и серые солдатские туники даррийцев среди толпы. Зря я опасалась провокаций со стороны радикально настроенной молодежи, совместный поход к южным границам изменил настроения в лучшую сторону. Даррийцев воспринимали на редкость спокойно.

Искренне порадовалась, что в стрельбе из лука победил легионер Квинта Октавия. Поздравила темноволосого солдата и под одобрительные вопли зрителей щедро отсыпала призовых монет. Попросила подержаться за лук. Тяжелый, зараза! Тетиву и вовсе натянуть не удалось. Горожане мои старания встретили смехом. Я пошутила над своим бессилием, чувствуя, что меня любили такую, как есть – в мужской одежде, с уложенными вокруг головы косами. Из украшений – только золотой торк племени. Оделась так, потому что готовилась отстоять честь племени в гонках на колесницах.

Противников своих я знала. Мы с Прасургом успели обсудить сильные и слабые стороны каждого. На победу серьезно претендовал лишь легат. Поискала взглядом Варрана. Он оказался поблизости, беседовал с одним из легионеров. Я кивнула приветственно, дожидаясь, пока мужчина подойдет. В его присутствии, как обычно, у меня начинало колотиться сердце. Аритмия налицо! Особенно сильно развивалась в моменты, когда нам удавалось поговорить без свидетелей. Как, например, сейчас. Навязчивые женихи разбрелись кто куда: Руэйд застрял на площадке для кулачных боев, Актеон показывал молодецкую удаль в метании дротиков. Даже Ангус испарился, отправившись встречать друидов с острова Англси. Только вот телохранителей сплавить не удавалось.

– Почему даррийский посланник не продемонстрировал свое мастерство? – спросила у него, кивнув на стрельбище. – Неужели почтенный Квинт Октавий Варран не умеет стрелять? Или решил, что Погребальные Игры – развлечение для простых воинов?

– Королева Аэлика! – возмутился он. Знаю, занесло не в ту степь, но я не виновата, что он стоит каменным истуканом, а у меня сердце колотится, ладони потеют, и… вообще! – Ничего подобного и в мыслях не было! Я знаю, с какой стороны берутся за лук, но решил, что это будет нечестно по отношению к остальным.

– Твое племя превосходит людей в силе и ловкости, – вспомнила я слова Гахарита. Он кивнул, но рассказывать про драконов не спешил. Вот и поговорили! Я повернулась и пошла к королевской палатке. Утро выдалось суетным, поэтому хотела отдохнуть перед гонкой. К тому же знала, что легат последует за мной. Не ошиблась.

– Ты права, мое племя превосходит людей во многом, – наконец произнес мужчина. – Только лошади об этом ничего не знают. Так что состязание будет честным.

Не только лошади, но и я о нем ничего не знала. Лишь то, что командовал Девятым Легионом, половина которого стояла в Эбораке, вторая – в Лондиниуме. Слышала о доме в Антиохии, но понятия не имела, где это. И еще – он был так похож на Андрея, что если закрыть глаза и заставить себя не думать, то в его объятиях я вновь ощущала себя живой и любимой.

– Аэлика, эти Игры для меня очень важны, – неожиданно произнес мужчина. – И не только Игры. Все, что я увидел в Инсуриме. Все, кого я встретил в Инсуриме.

Я растерялась.

– Ты вернула мне надежду, – добавил мужчина.

Интересно, о чем он? Неужели о личном? Или же о легионерах-ветеранах, которые хотели селиться на землях бригантов, но боялись очутиться в канаве с перерезанным горлом?

– Рада, что легат и его воины почтили своим присутствием Погребальные Игры, – отозвалась осторожно. – Они прошли спокойно, без провокаций. Кровь пролилась только на площадках для кулачных боев. Это хороший знак.

– Да, – согласился он, уставившись на меня. – Знак и в самом деле хороший. Один из лучших, что посылали боги за последние годы.

Почему меня не оставляло чувство, что мы говорим о разных вещах?

– Я хочу, чтобы соревнования проходили честно. Поэтому, – повернулась к нему, отвечая взглядом на взгляд, – в гонках и не вздумай поддаваться! Проиграю так проиграю.

– Я собираюсь выиграть, – отозвался он.

Голос странный, словно он говорил не о состязании колесниц, а… Что за ерунда?