Красный рюкзачок

Шасси самолета коснулись бетонной дорожки взлетной полосы. Пассажиры начали продвигаться к выходу. Вскоре воздушный лайнер опустел. Экипаж стал собираться.

– Полина, готова? Пошли? – это стюардесса подошла. – Меня зовут Лиана.

В аэропорту мы прошли в пустующий зал ожидания бизнес – класса. Слева в высоких черных креслах сидели трое мужчин в костюмах и о чем-то беседовали.

– Так… , – Лиана оглядела зал. – Не видно дедушки?

Хм. Странная такая. Что не видит – нет тут старичков.

Запиликал мой телефон.

– Здравствуй, Полина! С приездом тебя!, – раздался строгий мужской голос. Я молчала.

– Не узнаешь, наверное? Это деда твой…,  – голос потеплел.

… Я сидела на переднем белом кожаном сиденье  серебристого дедушкиного джипа  и смотрела в окно. Молчали, дед ни о чем не спрашивал. Ок, меня это  устраивает.

Дорога вилась вверх серпантином. Затем – вниз, замелькали равнины и какие-то ровные ряды кустарников цвета фиолетового базилика. Ветви устремлялись ввысь по каким-то опорам. Что это такое?

– …Виноградники, – отозвался дед. Я посмотрела на него. Дед улыбался и смотрел на дорогу. Как он догадался?

Мы миновали сосновый лес, и автомобильные колеса зашуршали по белому гравию. Остановились у края скалы. Деда молча вышел из машины. А я что? Здесь не принято разговаривать?

Я подошла к деду, который стоял у самого обрыва и молчал.

О! На горизонте солнце обнималось с морем, рождались какие-то невероятные цвета, которые я не могла описать словами. Хвойный воздух смешивался с морским бризом. Откуда-то долетал аромат любимой лаванды. Я оцепенела и стояла так молча. Родители не могли предупредить, что дед живет не в деревне?

– Здесь мы познакомились с бабушкой… , – прервал молчание   деда. – Вот, видишь, Ирина… и Полинка приехала.

Я посмотрела на него. Высокий, в синем бархатном костюме, вместо галстука – фиолетовый шейный платок. Взгляд устремлен вдаль. В голубых  глазах отражались блики уходящего солнца.

– Деда! Это мои самые зачетные каникулы, – прошептала я.

И пусть весь мир подождёт!

Раздался грохот. На пол с высокого стеллажа полетели статуэтки за участие в танцевальных конкурсах.

Мне сегодня к третьему уроку. Математичка заболела. И я опаздываю! Опаздываю везде и всегда.

Чо я невезучая – то такая! Толстая тетрадь по истории, с черно-белым котиком, в прикольном черном худи, испарилась! Вчера жила себе, поживала в «творческом беспорядке» и «бардаке» – как говорят о моей комнате родители.

Так, куда еще не заглядывала? За пианино? Не, тяжелое! Не сдвину с места. На второй этаж его здоровенные мужчины затаскивали.

В беспорядке я начала жить года два назад. Когда перешла в пятый класс. Мне так удобно. Оставлять вещи там, где я их точно найду.

– Лизонька, завтрак на столе, – раздался голос мамы. – Мы с папой ушли.

Хлопнула входная дверь.

Оке! Побегу. А Ирине Семеновне скажу – у бабушки ночевала. А уж завтра эту потеряшку найду…

Сегодня я после школы свободна, ни музыкалки, ни танцев. Наспех побросав в себя печенюшки и зеленый чай, с молоком, иду к себе в комнату – танцевать.

Я включаю домашний кинотеатр и мы в чатике ,с девчонками из Кореи и Китая, бесимся под любимый трек!

– Лизонька, сделай, пожалуйста, потише!, – мама стоит в дверях моей комнаты. Брови не сдвинула, морщинки не собрала – кричать не будет.

Оке, надену наушники. Огляделась в поисках любимых белых пушистиков.

Забываю про высокий стакан апельсинового сока, стоящий на полу. Упс!, Задеваю ногой. Оранжевая лужа побежала по песочному паркету. Стакан опустел. Любимый сок, сама выжимала, между прочим. Правда, оставила после себя кухню в апельсиновых корках – кругляшах и солнечных брызгах и лужицах.

Жалко, пропал сок. Ладно, еще сделаю.

– Лизонька, я хочу поговорить про Настёну, – тихо продолжила мама. Она привыкла и к «бардаку», и к листочку на моей двери с надписью красным маркером – Осторожно, под напряжением!

Хотя вначале пыталась «воспитать» – так говорит бабушка.

«Вы плохо воспитываете Лизу! Так нельзя! Вы её избаловали. Любой ребенок, особенно, девочка, должен уметь убираться в своей комнате! Вот что она по выходным у вас делает?».

На бла-бла бабушки родаки не обращают никакого внимания.

Фух! Бабушка ещё не знает – родители хотят удочерить трехлетнюю девочку из приюта. Это и есть Настя.

Я только один раз видела эту девчонку. Мама отвозила в приют какие-то бумажки, а я осталась в машине.

Дети гуляли на улице перед двухэтажным серым зданием детского дома. Одна девчонка в розовой куртке и белой шапке, с красным помпоном, побежала к маме и обняла её, за колени. Уткнулась в подол красной трикотажной юбки, лицо я не разглядела. Мама взяла её на руки. Только светлые волосы Насти запомнила.

Девочка, как девочка. Мне – то что. Пусть заводят себе кого хотят – хоть крокодила.

– Лизонька, сегодня мы забираем Настёну. Документы готовы, есть решение суда, – продолжила мама.

– Мамуля, все оке! Я помню! – надела наушники.

В воскресенье я с ЛП – лучшими подружками, пошла кушать мороженое. Расплачиваясь в кафе, поняла, что ключи от квартиры забыла дома или… потеряла. Не помню. Бабушка говорит, что она носила ключ от дома на ленточке, на груди. И точно ничего не теряла! Может всё-таки дома забыла? Ладно, разберёмся!

Дверь открыла мама с малышкой на руках. Серо – голубые глаза девчонки смотрели на меня не по-детски.

– А это кто у нас прише- -е -е-е- л? Ли –и – -изонька пришла – а – а, твоя се –е – е- е- стри – и– чка – а – а, – мама растягивала гласные.

Вот еще! Зачем она так разговаривает, это же обычный ребенок. Она что и со мной так в детстве общалась? Фу.

Я скинула кроссовки. Забросила с размаху шоппер в свою комнату. Есть! Он приземлился точно – в дальнем углу. Пошла на кухню. Очень хотелось есть.

Мама усадила Настю за детский стульчик и кормила с ложечки.

Странно, но я даже обрадовалась этой девчонке. Сейчас родителям точно не до меня будет. Ха! В классе поделюсь идеей – если хочешь, чтобы родаки тебя не доставали, то пусть заведут ребенка. Ну, или кошку, собаку, например.

Я проглотила горячий борщ за экраном планшета – шло прямое включение блогерши Стефании, у неё миллионы подписчиков! Топ!