Циркуль

Но нет же, нет! Всё было напрасно! Безнадежность, которой веяло от каждой медицинской статьи, отравляла его существование. Рэд старался держаться, но прогрессирующая негативная динамика болезни отца ломала его упрямый дух, демонстрируя свое всесилие.

– Нет! Нет! Он уходит… Всё напрасно! Единственный человек, которому я дорог, который дорог мне, покидает меня! – схватившись за голову, с отчаянием прошептал он. – Как же быть?.. Как помочь?.. Неужели ничто не способно излечить его?.. Я готов на всё ради его исцеления… Нет, невозможно смириться с существованием подобной несправедливости!

Рэд еле сдерживал себя от того, чтобы не закричать, не завопить от страдания, содержащего в себе скорее гнев, нежели нечто иное. Подойдя к окну, он широко распахнул его и нагнулся через раму.

Земля внизу показалась столь близкой, что на мгновение Рэд забыл о том, что находится на тринадцатом этаже. Это было так странно – висеть головой вниз…

Внезапный протяжный стон из соседней комнаты чуть не заставил его разжать сжимающие раму пальцы. Сердце его, подобно мячу, подскочило и, ударившись о серый асфальт, вернулось на свое прежнее место.

– Рэд! – громко позвал его отец. – Ты дома?

– Да, папа, сейчас! – услышав биение своего сердца, хрипло закричал юноша в ответ и, поспешно захлопнув окно, выбежал из комнаты.

Мучительные для обоих дни сменяли друг друга. Одинаковые по своему содержанию, они постепенно наполнялись смиренным равнодушием и, подобно характеризующейся агрессивным ростом злокачественной опухоли, безнадежностью…

После каждой дозы лекарства мужчина засыпал, а Рэд, сидя на полу, всматривался в его лицо, стараясь запомнить каждую морщину. Так ему было спокойней, так он отвлекался от тяжелых дум. Он знал, понимал, что каждый пролетающий мимо него час вычитался из жизни его отца…

«Разлука неизбежна. Я не способен что-то изменить. Я ни на что не годен. Я – сдавшееся без всякой борьбы ничтожество. И скоро, совсем уже скоро меня постигнет заслуженная кара – полное боли одиночество!» – повторял юноша мысленно, словно мантру.

Всё это время Рэд боролся… Он боролся, сжимая кулаки, скрежеща от отчаяния зубами… Многочисленные консультации лучших врачей города, на которые он записывал отца, солидные денежные суммы, которые он переводил на счета тех врачей в надежде услышать от них хоть одну позитивную новость… Всё это помогало юноше заглушить в себе нарастающий гнев, который провоцировал его на уничтожение всего окружающего мира.

Но теперь, сегодня, сейчас… Рэд подошел к развилке. Он встал на перепутье двух дорог… Самоуничтожение, которое предполагало долгожданный отрыв от действительности и неизменно следующее за ним забвение (а значит, избавление), или же самобичевание, сопровождающееся дальнейшим мучительным и продолжительным существованием?..

Он выбрал последнее…

Время закончилось. Тот миг, о наступлении которого он и думать боялся, то мгновение, которого он в глубине души дожидался… Время закончилось.

– Алло, скорая помощь? – пытаясь собрать мысли воедино, твердым голосом произнес юноша.

– Да. Слушаю, – последовал короткий ответ.

Рэд прочитал всё с листка, который он заполнил нужными данными всего лишь десять минут назад. Мысленно удивившись железной четкости выговоренных слов, он отбросил телефон и снова присел на пол. Просидев так несколько секунд, встал и подошел к уже бездыханному телу отца.

Это произошло еще вчера, после очередного приема таблеток. Это должно было случиться со дня на день и произошло! Таблетки… они всего лишь позволили уйти незаметно для самого себя и для него, Рэда.

«Морщины стали менее заметны…» – вглядевшись в лицо отца, отметил он.

Всё то, что происходило дальше, являлось банальной рутиной, сопровождающей уход каждого смертного. Рэд ждал окончания обязательных процедур без всякой цели. У него не было никаких планов, мыслей, чувств. Только ожидание завершения, как последнего этапа, за которым следовало пустое «ничего».

…И он тоже настал, тот последний день. Начался и завершился.

Войдя в комнату отца уже под вечер, Рэд, как и всегда, присел на пол, чтобы смотреть на лицо единственного дорогого человека… которого на привычном месте уже не было. Но Рэд упорно не отводил взгляд в сторону.

Он начал пересчитывать морщины отца, словно видя его лежащим на той же кровати. «Таблетки! – вспомнилось ему. – Папа говорит, что они помогают забыть всё и всех!»

Юноша бросился к аптечке на столе. Перерыв ее, не нашел ни одной из тех таблеток, что давал отцу. Рэд побежал в свою комнату и начал искать, шаря по всем полкам.

Ничего!

– Неужели?.. Как же так?! – закричал он и начал перетряхивать полку за полкой, повсюду рассыпая их содержимое.

Таблеток не было. Рассчитанные лишь на определенную дозу и отпускаемые строго по рецепту врача, они вероломно закончились.

Глава четвертая

Громкий стук в дверь разбудил Рауля. Он подскочил с кровати. Сердце бешено колотилось, стремясь выпрыгнуть изо рта.

– Да! – выкрикнул он.

– Уборка, – послышался лаконичный ответ.

– Нет, нет! Не сейчас! – подойдя к двери, отказался юноша. – Приходите через час!

Ничего более он не услышал. Постояв немного, задержав дыхание и утихомирив волнение, Рауль присел на пол. Что-то было в этом движении… нечто до боли знакомое, но вспомнить совершенно невозможно.

Он взглянул на кровать. Точнее, на ее изголовье. Медленно перевел взгляд на измятую подушку. «Как лицо… В морщинах…» – подумалось ему.

Слово «морщины» снова повлекло Рауля в дебри памяти. Там было что-то, норовившее выскочить наружу, в действительность. Это он почувствовал весьма четко.

«Таблетки!» – выдало внезапно подсознание.

– Суточная доза наркотического анальгетика составляет четыре таблетки, – неожиданно для самого себя произнес Рауль.

«Как такое могло произойти? Неужели все-таки показалось?..

Мира… И что за имя такое? У меня нет даже знакомых с подобным именем. Мила – да. Но Mupal А эти! Тоже хороши! Видите ли, таблетки исчезли! Выписали, не отметили, а теперь на кого-то хотят свалить вину! Нет уж, не получится! И почему мошенникам в жизни везет вот так, из-за случайностей?.. Именно в тот день, когда я попал в странную, непонятную для меня самого ситуацию, кто-то забыл документально отметить использование болеутоляющего лекарства!

А может ли быть такое, что… это не просто случайность? Есть же что-то подозрительное, прямо-таки ощущается! Есть, и всё! Кто в этом замешан, кто?.. Анестезиолог-реаниматолог и медсестра, которые по ясной лишь для них самих причине перевели часы?.. Начальник охраны, утверждавший отсутствие явного присутствия на записи этой самой Миры? Все сразу? Но зачем?» – рассуждал он про себя, пытаясь понять.

– Нужно бы заправить постель… Взбить подушку… – внезапно отвлекся Рауль от запутанных мыслей.

Подойдя к кровати, он провел рукой по наволочке и инстинктивно оттянул ее края в стороны.

– Так намного лучше. Морщин заметно меньше стало, – неожиданно для себя отметил юноша. – Но то, что я замечаю такое, смахивает на «диагноз» – усмехнулся он. – Бред. Однозначно.

Только Рауль включил телефон, как на экране появился длинный список непринятых звонков, выделенный красным цветом.

– Эмиль. Эмиль, еще и еще… Незнакомый номер, далее снова Эмиль, и да… мама… Около двадцати пропущенных, – просмотрев историю звонков, проговорил он.

Машинально набрав номер Эмиля, Рауль задумался. Нет, ему не хотелось говорить сейчас с ним, уж слишком сильно он был обижен на друга.

«Мама!» – решил юноша и сбросил звонок.

– Алло, мама… – произнес он мягко, услышав голос матери. – Да-да, всё в порядке. Да ничего, устал просто и решил отключить телефон. Нет, мам, будь уверена, хорошо всё. Да… Да… Нет, не кашляю. Конечно же, слежу за питанием.

Ем… Ага, и фрукты… – начал отвечать он на ее беспокойные неиссякаемые вопросы. – Нет, здесь хорошо кормят… И в больнице тоже. Да… Всё, как ты говоришь… Шапка, шарф… Со здоровьем всё окей, не волнуйся. Ну, мам, говорю же… устал и решил отключить телефон, чтобы нормально поспать! Люблю тебя, мама! Отец как? Передай ему трубку. Алло, папа! Ну, ты сам как? Я рад! Пока! – попрощался он с отцом и начал поспешно собираться на работу.

Переступив порог больницы, молодой врач сразу же столкнулся с начальником охраны.