Авантюристы. Морские бродяги. Золотая Кастилия (сборник)

Дом состоял из пяти комнат, довольно больших, меблированных с роскошью и комфортом, довольно неожиданным на таком отдаленном острове. Подобная обстановка легко оправдывалась ремеслом хозяина: мебель он выбирал для себя из награбленной добычи. На длинном шесте, вбитом в землю перед дверью дома, развевался белый флаг корсаров, который Монбар менял иногда на черный, в середине которого были изображены белого цвета мертвая голова и две кости крест-накрест, – флаг зловещий, показывавший, что побежденные не должны ждать пощады.

Прошло полтора года после прибытия Монбара на остров. И вот однажды жарким днем конца мая несколько человек свирепого вида, с грубыми ухватками, вооруженные с ног до головы, шли, переговариваясь, по тропинке, которая из долины вела на скалу, где возвышался дом Монбара. Было около десяти вечера. Ночь стояла тихая и ясная, мириады звезд сверкали на небе, луна щедро проливала свой свет, воздух был так прозрачен, что даже самые маленькие предметы виднелись на далеком расстоянии. В воздухе не было заметно ни малейшего дуновения ветра, а в кронах деревьев – ни малейшего шелеста. Море, спокойное, как зеркало, с тихим и таинственным шепотом плескалось у песчаного берега. Бесшумно летали светлячки, иногда касаясь путников, которые небрежно отмахивались от них, не прерывая разговора, по-видимому очень для них важного.

Мужчин было пятеро. Все они находились в расцвете сил, движения их были энергичны и резки, лица дышали смелостью и чрезвычайной решимостью. По некоторой сутулости, а также по походке и характерному размахиванию руками в них с первого взгляда можно было узнать моряков, даже если бы их костюмы не свидетельствовали об этом со всей очевидностью. Они говорили по-английски.

– Ба! – воскликнул один из них в минуту, когда мы начинаем прислушиваться к их разговору. – Надо посмотреть. Знаете ведь: не все то золото, что блестит. Притом я был бы рад ошибиться.

– Ты по своей хваленой привычке, – отвечал другой, – уже начинаешь сомневаться.

– Нет, – с живостью отвечал первый, – я только выражаю опасение.

– Наконец-то мы узнаем, в чем дело, – сказал третий, – мы уже одолели половину подъема, хвала Господу!

– Этот демон Монбар, – продолжал первый, – отлично выбрал место – какой вид! И при этом к дому не подступиться.

– Да, не думаю, чтобы испанцы отважились на приступ. Только бы, – прибавил этот человек, вдруг остановившись, – не оказалось все впустую! Застанем ли мы Монбара?

– Ручаюсь вам, Красный Чулок, что Монбар дома, будьте спокойны.

– Откуда вам это известно? – осведомился тот, кто носил странное прозвище Красный Чулок.

– Разве вы не видите, что развевается его флаг?

– Это правда, я не обратил внимания.

– Но теперь-то вы видите, я полагаю?

– Вижу, лопни мои глаза!

– А! – воскликнул один из флибустьеров, который до сих пор молчал. – И все-таки для чего нас созывают?.. Вы знаете, брат?

– Понятия не имею, – ответил Красный Чулок, – верно, Монбару пришел в голову какой-нибудь дерзкий план и он хочет втянуть нас в новое дело.

– Он позвал не только нас, но и главарей французских флибустьеров.

– Не понимаю цели этого сборища, – продолжал Красный Чулок, – впрочем, это все равно… Скоро мы узнаем, что к чему.

– Это правда… Ну вот мы и на месте.

Действительно, в эту минуту они дошли до вершины тропинки и очутились на площадке прямо против дома, дверь которого была отворена, как бы приглашая их всех войти. Из двери лился яркий свет, и громкий говор ясно показывал, что в доме собралось многолюдное общество. Англичане подошли и остановились у порога.

– Входите, братья, – послышался изнутри звучный голос Монбара, – входите, вас ждут.

Семь или восемь человек находились в комнате, куда вошли англичане. Это были самые знаменитые предводители флибустьеров. Здесь находились Красивая Голова – свирепый дьеппец, погубивший более трехсот своих обязанных работников и уверявший всех, что они умерли от лености; Пьер Высокий – бретонец, который шел на абордаж, не иначе как переодевшись женщиной; Александр Железная Рука – молодой человек, слабый и изнеженный с виду, с женственными чертами лица, но одаренный поистине геркулесовой силой, ставший впоследствии одним из героев флибустьерства; Рок, прозванный Бразильцем, хотя родился он в Гронингене, городе в Восточной Фрисландии; затем – двое наших знакомцев, Дрейф и Мигель Баск, они прибыли на остров Сент-Кристофер в одно время с Монбаром и пользовались у флибустьеров исключительным уважением.

Пятерых пришедших англичан звали: Красный Чулок, имя, которое уже здесь прозвучало; Морган – молодой человек лет восемнадцати, с надменным лицом и аристократическими манерами; Жан Давид – голландский моряк, поселившийся в английской колонии, и, наконец, Уильям Дрейк, давший клятву нападать на испанцев не иначе как в то время, когда их будет пятнадцать против одного, так было велико презрение, которое он испытывал к этой чванливой нации.

Таким образом тут присутствовало избранное общество всех знаменитых флибустьеров того времени.

– Добро пожаловать, братья, – сказал Монбар, – очень рад вас видеть. Я ждал вас с нетерпением… Вот трубки, табак и ром. Курите и пейте, – прибавил он, указывая на стол посредине залы, где лежали трубки, стояли стаканы, кружки с водой и горшок с табаком.

Флибустьеры сели, закурили трубки и наполнили стаканы.

– Братья, – продолжал Монбар, – я пригласил вас к себе по двум очень важным причинам, одна из которых вытекает из другой. Вы расположены выслушать меня?

– Говори, Монбар, – отвечал Уильям Дрейк от имени всех, – испанцы прозвали тебя Губителем. Я завидую этому прозвищу, брат. Флибустьерству ты приносишь много пользы.

– Об этой-то пользе и пойдет речь, – ответил Монбар.

– Я в этом уверен, брат. Говори, мы слушаем тебя с почтением.

Все приготовились внимательно слушать. Эти люди, закаленные в сражениях, не признававшие других законов, кроме тех, что написали себе сами, не испытывали зависти к Монбару и готовы были обсуждать любые его предложения.

Монбар собрался с мыслями, потом заговорил проникновенным голосом, так пленявшим слушателей.

– Братья, – сказал он, – я не стану говорить долго, потому что все вы люди испытанные, с горячим сердцем и твердой рукой, и с вами долгие речи не только бесполезны, но даже смешны. С самого моего прибытия на Сент-Кристофер я изучаю флибустьерство, его жизнь, нравы и стремления флибустьеров. С огорчением я понял, что наши результаты не оправдывают наших усилий. Что мы делаем? Ничего или почти ничего, несмотря на наше неукротимое мужество! Испанцы насмехаются над нами. Мы одиноки в своей борьбе и слишком слабы для того, чтобы причинить нашим врагам ощутимый урон. Мы понапрасну тратим нашу энергию и проливаем кровь, отнимая у испанцев какие-то жалкие суда. Не так должны идти дела. Это не то мщение, о котором каждый из нас мечтал. Какова причина нашей слабости? Одиночество, о котором я вам говорил. Это одиночество всегда будет сковывать наши усилия.

– Это правда, – проговорил Железная Рука.

– Но что же мы можем сделать? – спросил Жан Давид.

– К несчастью, мы бессильны, – вздохнул Уильям Дрейк.

– Мы авантюристы, а не государство, – заметил Красивая Голова.

На лице Монбара появилась бледная и зловещая улыбка.

– Вы ошибаетесь, братья. Средство найдено. И, если захотим, мы сделаемся государством!

– Говори! Говори! Говори! – закричали авантюристы, вскочив со своих мест.

– Вот мой план, братья, – продолжал Монбар. – Нас здесь двенадцать человек. Мы принадлежим к разным нациям, но у нас одно сердце, мы составляем цвет флибустьерства. Я заявляю об этом громко, не опасаясь опровержения, потому что каждый из нас дал доказательства своей храбрости – и какие доказательства! Ну, соединимся же, составим одну семью. Из нашей доли в добыче выделим сумму на общую казну и, сохранив свободу организовывать отдельные экспедиции, поклянемся никогда не вредить, никогда не идти наперекор друг другу, оказывать помощь, когда это окажется необходимым, трудиться изо всех сил на погибель Испании и, не разглашая договора о нашем товариществе другим братьям, поклянемся соединять наши силы, когда наступит пора, чтобы разом раздавить неумолимого врага. Вот, братья, первое из того, что я хотел вам сказать. Жду вашего решения.

Наступило молчание. Флибустьеры понимали важность того, что предложил им Монбар. В его словах заключалось их будущее. Флибустьеры переглянулись и начали тихо советоваться между собой. Потом Уильям Дрейк взялся говорить от имени всех присутствующих.

– Брат, – сказал он, – ты коротко разъяснил вопрос, который до сих пор всегда оставался не проясненным. Ты прекрасно определил причину нашей слабости и в то же время нашел средство сделать товарищество, образовавшееся случайно и до сих пор почти бесполезное, действительно могущественным и полезным. Но это не все. Товариществу, о котором ты говоришь, необходима голова, которая управляла бы им и, когда наступит пора, обеспечила бы успех всем задуманным предприятиям. Следовательно, необходимо не только чтобы наше товарищество оставалось тайным, необходимо еще и выбрать предводителя, которому мы будем преданы и которому мы будем помогать трудиться для общего блага.

– Вы согласны с этим, братья? – спросил Монбар. – Вы принимаете мое предложение и дополнение, сделанное Уильямом Дрейком?

– Принимаем! – отвечали флибустьеры в один голос.

– Хорошо. Только предводитель, о котором вы говорите, должен быть выбран единогласно, а его власть может быть отнята у него на собрании большинством голосов. Будучи хранителем общей казны, он должен быть всегда готов дать отчет о ее состоянии, и его пребывание на этом посту, если оно не будет возобновлено в результате вторичных выборов, не может превышать пяти лет.

– Это справедливо, – сказал Красный Чулок, – никто лучше тебя не объяснил бы все это, брат.

– Итак, – заметил Жан Давид, – отныне мы будем настоящими братьями. Никакие ссоры, никакие распри не должны возникать между нами.

– Для посторонних мы будем сохранять видимость независимости каждого из нас, – сказал Красивая Голова.