Авантюристы. Морские бродяги. Золотая Кастилия (сборник)

Хирурги, кроме своей доли, получат по двести пиастров в возмещение затрат на лекарства.

Плотники, кроме своей доли, будут иметь право на вознаграждение за свой труд, каждый – по сто пиастров.

Всякое неповиновение будет наказано смертью, несмотря на имя и звание того, кто окажется виновным.

Братья, отличившиеся во время экспедиции, будут награждены следующим образом:

тот, кто собьет неприятельский флаг с крепости и водрузит флаг французский, будет иметь право, кроме своей доли, на пятьдесят пиастров;

тот, кто возьмет в плен неприятеля, кроме своей доли, получит по сто пиастров за каждого;

гренадеры за каждую гранату, брошенную в крепость, получат по пять пиастров;

тот, кто захватит в сражении неприятельского офицера, будет вознагражден, если он рисковал своей жизнью, лично командующим эскадрой.

Сверх того причитаются, кроме доли, премии раненым и изувеченным:

за потерю обеих ног – полторы тысячи экю или пятнадцать невольников, по выбору изувеченного, если невольников окажется достаточное количество;

за потерю обеих рук – тысячу восемьсот пиастров или восемнадцать невольников, по выбору;

за одну ногу, без различия, правую или левую, – пятьсот пиастров или пять невольников;

за потерю одного глаза – сто пиастров или одного невольника;

за одну руку, без различия, правую или левую, – пятьсот пиастров или пять невольников;

за оба глаза – две тысячи пиастров или двадцать невольников;

за один палец – сто пиастров или одного невольника;

если кто-нибудь получит опасную рану на теле, тому полагаются пятьсот пиастров или пять невольников.

Разумеется, все эти награды будут вычтены из всей добычи перед разделом долей.

Добыча со всякого неприятельского корабля, взятого в море или на рейде, будет разделена между всеми членами экспедиции, если только она не будет оценена более десяти тысяч экю, – в таком случае тысяча экю будет вычтена и дана экипажу корабля, который подошел к неприятельскому кораблю первым; экспедиция выкинет французский флаг, кроме того, командующий эскадрой выкинет на большой мачте трехцветный флаг – синие-бело-красный.

Ни один офицер или моряк, участвующий в экспедиции, не может оставаться на берегу без позволения командующего эскадрой под страхом быть объявленным дезертиром и преследуемым за бегство».

Когда этот последний пункт договора, который так же, как и предшествующие, все выслушали в глубоком молчании, был записан агентом компании, Монбар взял документ и зачитал его целиком громко и внятно.

– Согласны вы с этим договором, братья? – спросил он флибустьеров.

– Да! Да! – закричали все, размахивая шляпами. – Да здравствует Монбар! Да здравствует Монбар!

– И вы клянетесь, как клянемся я и мои офицеры, повиноваться без ропота и строго исполнять все пункты этого договора?

– Клянемся! – вновь воскликнули все.

– Хорошо, – продолжал Монбар, – завтра с восходом солнца начнется отправка на корабли. Все должны быть на своих местах до десяти часов утра.

– Будем.

– Теперь, братья, позвольте вам напомнить, что каждый из вас должен быть вооружен ружьем и саблей, иметь мешок с пулями и по крайней мере три фунта пороха. Повторяю – экспедиция, предпринимаемая нами, очень важна, и вы должны не забыть выбрать себе матросов, чтобы они помогали вам в случае болезни или ран и завещали вам свою долю в добыче, которая без этой предосторожности достанется королю. Вы меня поняли, братья? Воспользуйтесь на свое усмотрение несколькими часами свободы, которые еще остаются у вас, но не забудьте, что завтра на рассвете я жду вас на судах.

Флибустьеры, ответив громкими криками, вскоре разошлись. Остались только губернатор, Монбар, его капитаны и новый работник Олоне, которого Монбар купил несколько часов тому назад и который, вместо того чтобы печалиться, казался, напротив, очень довольным всем, что с ним происходило.

– Больше у меня распоряжений для вас нет, господа, – сказал Монбар, – вы знаете так же хорошо, как и я, что нужно делать. Киньте между собой жребий, потом отправляйтесь на корабль, осмотрите все и приготовьтесь сняться с якоря по первому сигналу. Вот единственное приказание, которое я должен вам отдать… Ступайте.

Три капитана поклонились и тотчас ушли.

– Ах! – с сожалением заметил кавалер де Фонтенэ. – Любезный Монбар, я никогда не могу смотреть на приготовления к экспедиции без зависти и печали.

– Еще бы! Каждая экспедиция увеличивает ваше богатство.

– Что мне до этого? Мною движет не корысть. Впрочем, теперь не время рассуждать об этом. Отправляйтесь, и если вы будете иметь успех, в чем я лично не сомневаюсь, мы, может быть, вдвоем предпримем экспедицию, о которой потом долго будут говорить.

– Для меня большая честь иметь такого товарища, – ответил флибустьер, – ваши необыкновенные заслуги и непоколебимое мужество станут порукой нашему успеху. Я всегда готов исполнить любое ваше приказание, если только Богу будет угодно, чтобы я и на этот раз добился успеха и вернулся целым и невредимым.

– До свидания! Желаю вам удачи.

– Благодарю вас.

Так разговаривая, они вышли из сарая, пожали друг другу руки и после прощального поклона разошлись. Флибустьер в сопровождении своего нового работника направился к дому. В ту минуту, когда он выходил из города, к нему подошел какой-то человек и поклонился.

– Чего вам нужно? – спросил авантюрист, бросив на него оценивающий взгляд.

– Сказать вам одно слово.

– Какое?

– Вы капитан Монбар?

– Вы, должно быть, не здешний, если задаете такой вопрос.

– Это не имеет значения, отвечайте.

– Я капитан Монбар.

– Вам письмо.

– Письмо, мне? – переспросил Монбар с удивлением.

– Вот оно, – проговорил незнакомец, подавая Монбару письмо.

– Давайте.

– Ну все, теперь данное мне поручение исполнено, прощайте.