Разговор с великолепным Босфором

Летом, когда стояла жара под 50 градусов, источники воды пересыхали, и город испытывал большие сложности с питьевой водой. Стамбул со всех сторон окружен водой, но она не была пригодна для питья. Многочисленные колодцы не могли решить эти трудности. В Константинополе строили огромные цистерны, в которых хранилась дождевая вода, но этого было недостаточно. Проблема с нехваткой питьевой воды всегда была очень актуальна, и каждый правитель старался приложить все усилия для устранения этой проблемы, строя различные коммуникации.

Крупный источник пресной воды располагался в Белградском лесу и был самым близким к городу – всего 20 км. Вставал вопрос о том, как доставить воду из леса в город. Величайшие инженерные умы по приказу императора Константина I предложили построить гидросистему, одной из частей которой и стал акведук Валента, его еще называют Боздоган Кемери (Bozdogan Kemeri). Название свое акведук получил от имени правителя, во время которого и была завершена стройка – Валента.

Кстати говоря, Белградский лес получил свое название от поселения близ леса, которое основали пленные сербы. От источников, расположенных в Белградском лесу, зависела жизнь всего Константинополя, поэтому лес и земли близ него на 5–6 км строго охранялись императорскими законами и войсками.

Двухъярусная конструкция имеет вид эстакады. Для построек того времени акведук был грандиознейшим и сложнейшим инженерным сооружением, который соединял два холма города. Акведук раскинулся на 1 км, а максимальная его высота достигала 28 метров. Для его строительства были использованы камни из стен, обрамляющих греческий город Халкидон. Вода, которая текла по свинцовым трубам акведука, попадала в большую цистерну, размещавшуюся на нынешней площади перед военным министерством, а уже оттуда поступала в императорский дворец. Отравления свинцом случались довольно часто, но альтернативы этому металлу в те времена не было.

Водопровод был спроектирован и запущен довольно быстро, однако его продолжали достраивать и совершенствовать еще на протяжении десяти лет.

Ранее на месте акведука Валенты был другой акведук, построенный еще императором Андрианом. Однако с течением лет он пришел в абсолютную негодность и перестал функционировать. Именно на месте этого старого акведука заложили новый.

Есть легенда, что при извлечении камней из стены рабочие обнаружили старую плиту, на которой были начертаны слова предсказания, что император умрет сей же момент, когда работы по строительству водопровода будут закончены. Самое интересное, что предсказание сбылось. Император Валент погиб в битве в готами близ Андианополя, к этому моменту работа водопроводной системы была четко отлажена.

Акведук начал разрушаться еще во времена правления императора Юстиниана из-за многочисленных землетрясений, однако для его реставрации ничего не было предпринято. Местами части водопровода были полностью разрушены, что сводило назначение акведука на «нет».

Реставрация началась при правлении султана Сулеймана Великолепного, по приказу которого строители отремонтировали разрушенные части, тем самым снова сомкнув арки водопровода в единую цепь. Руководил работами придворный архитектор и блестящий инженер Мимар Синан. Он создал проект, способный обеспечить город водой. Система Синана состояла из 40 фонтанов, которые вкупе с восстановленным акведуком решала проблему доставки питьевой воды. Во времена Османской империи вода по акведуку попадала и во дворец Топкапы.

В начале XX столетия часть водопроводной системы, которая располагалась близ мечети Фатих, снесли, однако через 100 лет вновь восстановили по инициативе ЮНЕСКО.

Первоначально структура водопровода была прямой, однако рядом с мечетью Фатих прямая линия изгибается, словно обнимает святыню. Акведук построен из камней, но местами каменные кирпичи чередуются с деревянными блоками из кедра. Второй ряд арок укреплен железными скобами для большей прочности сооружения.

Поскольку снабжение водой для города было очень важной задачей, акведук регулярно ремонтировали, именно поэтому водопровод хорошо сохранился. Сейчас можно увидеть акведук длиной всего около 800 метров. Былой высоты уже нет, средняя высота пролета сейчас около 20 метров. Это произошло за счет активного строительства близ водопровода, а также естественной просадки опор и поднятия уровня земли.

По большей части акведук одноэтажный, а под арками простираются извилистые улочки Стамбула. Наиболее красив акведук Валента на пересечении с бульваром Ататюрка, именно здесь располагаются двухэтажные пролеты водопровода. Ночью акведук искусно подсвечивается системой ламп, которые создают чудесную атмосферу, полную таинства.

Адрес: D?lgeroglu Sok., 25B (https://yandex.ru/maps/org/akveduk_valenta/205933566792/?source=wizbiz_new_map_single), Fatih / Istanbul, Turkey.

Как добраться: на трамвае Т1 от площади Султанахмет до станции «Аксарай».

Пророческий сон, или сбежавшая невеста

Этот мой приезд был особенным. После всех ссор и выяснения отношений наступило примирение. Насколько оно будет длительным, я не знала. Но хрупкий мир лучше прочной вражды. Поэтому я радовалась общению, хотя все же недоверие было.

Особенным было и то, что между нами произошла близость, та близость, которая соединяет любящих мужчину и женщину. Близость, заставляющая сердца биться чаще, а тела покрываться бесчисленным количеством мурашек. Когда одно только прикосновение позволяет переместиться в другой мир.

Акын – глубоко верующий мусульманин, соблюдающий законы ислама. Человек, читающий намаз пять раз в день. И для него близость между нами, которая произошла, была грехом. Потому что перед Всевышним мы были друг для друга чужими людьми, а это значит, что близость была прелюбодейством. А это смертный грех, за который в Судный день придется отвечать по всей строгости закона.

Я родилась и всю жизнь прожила в России. Да, я стараюсь соблюдать законы исламской веры, но все же не так строго. Я не очень страдала от того, что мы переспали. Но для Акына это был серьезный проступок.

– Теперь, как честный мужчина, ты должен на мне жениться, – произнеся эти слова, я улыбалась.

– Теперь я обязательно должен взять тебя в жены, – Акын был настроен очень серьезно.

Честно сказать, меня его слова немного напугали. Учитывая опыт общения с этим турецким мужчиной на протяжении всего прошедшего года, я вовсе не была уверена, что хочу провести с ним остаток своей жизни. Слишком экстремальными были некоторые его поступки, во всяком случае, для меня уж точно.

– Я подумаю, – отшутилась я, как обычно.

– Думать нет времени, – Акын не принял мою шутку. – Надо читать никах. Обязательно, иначе никак нельзя. Грех.

Мы гуляли, пили чай, шутили, дурачились. Но временами его глаза становились очень серьезными, а в моей голове постоянно крутилась мысль: «Выходить замуж? Не выходить замуж?» Самое главное, что тут не попросишь помощь зала, только сама можешь решить эту дилемму.

А может быть, попробовать звонок другу?

Я позвонила своей подруге, поделилась своими размышлениями. Она мне сказала:

– Слушай, что ты все усложняешь? Прочитайте никах, раз для него это важно. А потом ты скажешь три раза «Талак. Талак. Талак». И все – проблема решена, вы разведены.

Я лишь отрыла рот от такого совета. Как все просто, до безобразия. Для тех, кто не знает, сообщаю, что слово «талак» с арабского переводится, как «развод» или «отказ».

– Ты знаешь, моя дорогая, я не хочу так. Это же не игра. Это моя жизнь. И никах – это религиозный брак, то есть брак перед Всевышним. Брак, заключенный на небесах. И тут простым «талак» не отделаешься. Это нечто большее, чем брак, заключенный в загсе и подписанный на бумаге.

Окончательно и бесповоротно стало понятно, что я только сама могу разрешить этот вопрос.

– Все, времени нет. Послезавтра ты уезжаешь. Значит, завтра идем в мечеть. Я договорился с муллой, и свидетели тоже придут, – Акын был настроен очень серьезно.

А у меня началась настоящая паника. Мне казалось, что меня заарканили и ведут туда, куда я не хочу идти. Причем сопротивляться тоже вроде бы как неудобно. «Что делать?» – с этой мыслью я легла спать, завернувшись в руки Акына, спящего глубоким сном младенца, которому завтра купят новую игрушку.

– Не делай этого, – маленькая старушка в ситцевом платке и крупными серьгами с янтарем в ушах строго смотрела на меня. – Не делай этого, – повторила она снова, затем повернулась спиной и пошла прочь от меня неспешной походкой.

– Нанейка, почему? – я побежала за ней, но никак не могла ее догнать. Она все время оказывалась далеко впереди меня. А я, как ни старалась, не могла идти быстрей, словно на ноги мне повесили пудовые гири и еще перевязали их между собой. В отчаянии я закричала ей вслед:

– Почему-у-у?

Эхо унесло мой голос. Но ответа не было. Да и нанейки уже не было. Лишь туман, который поглотил все вокруг. Никого не было рядом со мной.

Я проснулась от шума воды. Акын делал тахарат (омовение) перед молитвой. А я лежала в кровати, ошеломленная от сна. Обычно я не помню свои сны, но тут был совершенно иной случай. Мне дали ответ на мой вопрос. И я не знала, как сказать об этом Акыну.

Весь день я была очень задумчива, и это было совершенно не похоже на мое обычное поведение, что Акын сразу же заподозрил что-то неладное.

– У тебя что-то болит?

– Нет, canim (дорогой), ничего не болит.

– Что-то случилось? – в своем стремлении докопаться до истины Акын был очень настойчив.

– Нет, все хорошо, ничего не случилось.

– Я точно знаю, что что-то случилось, просто по какой-то причине ты не хочешь мне говорить. Хорошо, скажешь, когда захочешь.

Акын отправил меня в душевую комнату для полного омовения перед никахом. А я на автомате делала то, что он мне говорил, и никак не могла озвучить ему, что я не готова читать никах.

Мы пришли в мечеть. Это небольшая мечеть рядом с домом Акына, в которой он часто читает намаз. Конечно же, все прихожане мечети и мулла прекрасно знакомы друг с другом. Акын проводил меня за шторку, которой была отделена от основного зала женская половина, а сам ушел еще раз поговорить с муллой и шахидами (свидетелями), которые будут свидетельствовать факт нашего бракосочетания. Я начала читать намаз, в конце молитвы попросила Всевышнего: «Дай мне силы обо всем рассказать Акыну, я боюсь его гнева».

Однако ничто не может длиться вечно. Шторка открылась, заглянул Акын.

– Ты готова?

– Нет еще, – мой язык стал деревянным.