Дикие розы

Харриган со вздохом принялся сгребать головешки в центр костра, не в силах избавиться от мысли, что Гарольд Карсон выбрал не самый достойный способ вернуть племянницу в семью. К тому же он не совсем понимал, почему бы просто не оставить девушку с горячо любящей ее тетей, пусть и весьма эксцентричной особой. Для Харригана было очевидно, что Луизу, а вовсе не Гарольда, Элла считала своей семьей. Злополучное дело о наследстве вполне можно было полюбовно разрешить через адвокатов. Махони все больше склонялся к мысли, что помимо своей воли оказался вовлеченным в самый центр семейной распри.

Харриган подошел к постели, сооруженной из одеял, сел и не спеша стянул сапоги, но когда протянул руку к запястью Эллы, чтобы приковать к себе на несколько часов сна, та отпрянула. Явно рассерженный, он потянулся к ней опять, и около костра завязалась настоящая схватка. Если Харриган старался не сделать Элле больно, то она явно не испытывала угрызений совести и колотила его изо всех сил. Когда ему наконец удалось, буквально пригвоздив девушку к постели, приковать ее руку к своей, он ловил воздух открытым ртом и морщился от саднивших глубоких царапин на лице и руках.

Харриган смотрел в ее раскрасневшееся, рассерженное лицо, и постепенно до него доходило, что лежит он не на одеяле, а на мягком девичьем теле, но вместо того, чтобы отпустить девушку, он устроился на ней поудобнее и едва заметно усмехнулся, заметив, как округлились ее глаза. Он мечтал о чем-то подобном с того момента, когда впервые ее увидел, и сейчас ему показалось, что во взгляде Эллы мелькнула искорка интереса, словно она прочитала его мысли и они совпали с ее собственными.

– Вы посадили меня на цепь, ну и радуйтесь! Можете теперь со спокойной душой слезть с меня! – с вызовом проговорила Элла неожиданно севшим голосом, про себя моля Бога, чтобы ирландец не почувствовал, как будоражит ей кровь это щекотливое положение.

Харриган что-то пробормотал и прикоснулся губами к ее раскрасневшейся щеке.

– Мистер Махони, вы забываетесь! Мне кажется, вас наняли совсем не для этого.

– Кто бы мог подумать: в таком очаровательном ротике – такой острый язычок, – улыбнулся он в ответ, и в следующее мгновение Элла почувствовала его губы на своих губах.

Дрожь пробежала по телу, и она, пытаясь скрыть удовольствие, воскликнула:

– Я не хочу с вами целоваться!

– Я мог бы назвать вас лгуньей, но боюсь выглядеть чрезмерно самонадеянным, и кроме того, совсем не уверен, что в данный момент меня волнуют ваши желания. Знаю, что это нехорошо, но все время быть справедливым и благородным очень утомительно. Сейчас я намерен получить то, о чем мечтал все это время.

Элла попыталась было протестовать, но Харриган уже взял в плен ее губы. Поцелуй был таким нежным и трепетным, что ее слабое сопротивление угасло окончательно. Ей льстило, что этот великолепный мужчина мечтал поцеловать ее. Элла с облегчением осознала, что не одинока в своих переживаниях по поводу нарушения приличий.

Харриган упоенно целовал ее мягкие податливые губы, наслаждаясь их сладостью, а когда слегка пошевелился, ощущение близости мужского тела оказалось таким ошеломляющим, что у Эллы от неожиданности даже дыхание перехватило. Харриган не преминул воспользоваться секундной растерянностью девушки, напористо проникнув языком в жаркие глубины ее рта. Это не был обычный поцелуй: он буквально воспламенил кровь, заставил так гулко колотиться сердце, что Элла испугалась, как бы не выскочило из груди.

Ее руки инстинктивно потянулись обнять его, но тут что-то звякнуло и дурман, охвативший ее от страстного поцелуя, вмиг рассеялся. Элла открыла глаза, покосилась на кольцо наручников, защелкнутых вокруг ее запястья, и почувствовала, как напрягся Харриган, потом соскользнул с нее и лег рядом, осознав, что вспыхнувшее было желание внезапно ушло. Элле не понравилось, что он так быстро и безошибочно уловил перемену в ее настроении.

– Вы просто законченный хам, – едва ли не дружелюбно констатировала Элла и сама этому удивилась.

– Знаю, – совершенно спокойно согласился с ней Харриган и с облегчением вздохнул.

Похоже, Элла не рассердилась, значит, он не ошибся, когда предположил, что их влечет друг к другу.

Харриган сгорал от желания узнать, что она чувствовала во время их поцелуя, но сомневался, что услышит правду, даже если осмелится спросить. Кроме того, опасно начинать такие разговоры, потому что вряд ли удастся скрыть охватившее его волнение от этого сладкого короткого поцелуя. Как давно он не испытывал столь острого желания!

Он нисколько не сомневался, что она разделяла его страсть: это чувствовалось в каждом ее вздохе, в ответной реакции тела. Трудно было не увидеть в этом обещания большего, и он отчаянно этого желал. Робкий голос совести напомнил было ему, что только законченный подлец способен соблазнить беззащитную девушку, ради возвращения которой в лоно семьи его, собственно говоря, и наняли, но Харриган раздраженно заставил его умолкнуть. Желание было совершенно неистовым, а второго шанса судьба может и не предоставить. Прав он или нет, но намерение вкусить сполна этой сладкой страсти, которой дышала каждая частичка ее восхитительного тела, крепло в нем с каждым мгновением.

– Если вы закончили меня утюжить, – проговорила Элла, заставив себя покрепче зажмуриться и тайно желая, чтобы наручники помешали ей повернуться на бок, – я наконец-то попытаюсь заснуть.

Его тихая усмешка дала ей понять, что глупо стараться убедить его, будто поцелуй был ей неприятен и что есть силы стиснула руки под грубым одеялом. Харриган Махони наверняка имел богатый опыт обращения с женщинами и совершенно точно знал, что она чувствовала.

Элла вздохнула. Это казалось ей таким пустяком, ну, может, немного дерзким, не более того. Она так часто за последние дни представляла себе этот поцелуй, что устоять перед неожиданно возникшей возможностью удовлетворить наконец свое любопытство было совершенно невозможно. Любопытство было удовлетворено, добавив уйму новых забот.

Хоть и была девственницей, Элла не страдала наивностью и прекрасно знала, что может происходить между мужчиной и женщиной. По мнению тети Луизы, девушка не должна оставаться в неведении, чтобы избежать ловушек, которые может поставить им жизнь, и сейчас у Эллы было ощущение, что в одну из них она прямиком и угодила.

Она все еще чувствовала вкус его губ, а глубоко внутри тем временем росла сладостная, тянущая боль, и она все усиливалась от воспоминаний о тяжести его сильного тела. Элла страстно желала Харригана, и, лежа с ним рядом, невольно вспомнила рассказы тетушки и попыталась представить, как все это будет проделывать с ней Харриган.

Пытаясь отогнать подальше эти мысли, она тихонько вздохнула. Харриган Махони выполняет заказ Гарольда, и нужно быть круглой идиоткой, чтобы об этом забыть. Здравый смысл подсказывал ей, что минутная слабость может повлечь за собой еще более жестокие удары судьбы.

Элла попробовала взглянуть на себя со стороны: сбежала из дому, жила на ранчо Луизы, где работала дюжина холостых парней. Уже одним этим она запятнала себя в глазах общества. Раз ее уже обвинили в преступлении, отчего тогда и не совершить его? Элла нисколько не сомневалась, что любовная связь с Харриганом станет огромным событием в ее жизни. Если страсть захватывает тебя целиком, значит, это какое-то особое чувство, которое дает неоспоримое право на наслаждение. Кому от этого будет плохо?

Не успела она мысленно задать себе этот вопрос, как на него громко ответило ее сердце. Элла знала, что не может просто получить наслаждение и на этом успокоиться. Очень легко стать его любовницей, но тогда для нее все будет кончено: она не сможет его удержать.

Приоткрыв один глаз, Элла украдкой оглядела Харригана. Да, ради такого мужчины многие женщины пошли бы на все. Если бы можно было залезть к нему в постель, получить все сполна и спокойно уйти! Но на такое Элла не была способна. Она полюбит Харригана, а ему этого не нужно. Конечно, он желает ее и охотно сделает своей любовницей, но и только, а пресытившись, бросит. И что тогда? А тогда оставит ее в лапах Гарольда. Как хорошо, что именно сейчас она вспомнила, что Харриган Махони – наемник, и платит ему ее дядюшка. На какое-то время она забыла об этом в надежде, что Харриган поверит ей, но все надежды рухнули. Элла знала, что ей будет очень больно, если уступит их обоюдному плотскому желанию, но не завоюет его любви. Ночь в его объятиях, а наутро смерть от руки Гарольда – не высока ли цена за удовольствие?

Элла подняла глаза к усыпанному звездами небу и принялась горячо молиться: о том, чтобы тетя поскорее их догнала и выручила ее еще раз: чтобы с Гарольдом что-нибудь случилось и его планы рухнули, но сильнее всего о том, чтобы Господь дал ей силы устоять перед Харриганом Махони.

Глава 6

Элле трудно было удержаться от искушения постучать в дверь, что соединяла две комнаты, снятые Харриганом на ночь. Когда ирландец сообщил, что ночь они проведут в гостинице, девушка пришла в восторг. Позже ей стало досадно, что на этот раз мысль о побеге даже не пришла ей в голову. Она думала о мягкой чистой постели, горячей ванне и хоть каком-то уединении. За все это время ей удалось вымыться всего один раз, когда они расположились на отдых у ручья, да и то в холодной воде, без мыла.

Харриган не преминул нарушить все ее планы. Она оказалась в одной комнате с ирландцем, а соседнюю занял Джордж. Ей действительно предстояло спать на чистых простынях в мягкой постели, но вовсе не одной, а с ним рядом. Будет и горячая ванна, о которой она так мечтала, но без долгого лежания в мыльной пене, как ей представлялось. Махони понятия не имеет о приличиях и ни за что не оставит ее одну.

– Думаю, пора распорядиться насчет ванны, – сказал Харриган, настороженно глядя на Эллу. – Возможно, у вас немного улучшится настроение.

– Это возможно только в одном случае: если вы свалитесь с лестницы и свернете себе шею, – сладким голоском проговорила Элла, поднялась с кресла и принялась расчесывать волосы перед треснутым настенным зеркалом.

Улыбку с лица Харригана как ветром сдуло. У него мелькнула мысль, что Элла намеренно искушает его. Она, конечно, знает, что он желает ее, и может попытаться использовать его слабость к собственной выгоде, но подозрение тут же улетучилось. То, как Элла расчесывала свои длинные восхитительные волосы, действительно волновало кровь, но холодное и рассерженное выражение ее лица сильно умеряло его любовный пыл. Если она и хотела его перехитрить, разыграв обольщение, то ей следовало бы надеть маску кротости, однако сейчас на ее лице можно было прочесть лишь одно: «Только попробуй меня тронуть – и будешь жалеть об этом всю жизнь!»

– Пойду распоряжусь насчет ванны, – Харриган направился к двери. – У вас есть ровно час.

– Вы что, наконец проявите ко мне хоть немного уважения и оставите одну?

Харриган, будто не слышал неприкрытую насмешку в ее голосе, спокойно ответил:

– В этой комнате вы будете одна.

Элла нахмурилась и уставилась на закрывающуюся за ним дверь. Ей потребовалось совсем немного времени, чтобы понять, что он имел в виду, и, высказав все, что о нем думает, она в сердцах швырнула деревянный гребень на туалетный столик. Харриган ясно дал ей понять, что намерен неусыпно следить за каждым ее шагом. Если он и дальше будет угадывать ее мысли, прежде чем они придут ей в голову, сбежать будет практически невозможно. Поразмыслив, Элла решила сделать вид, что смирилась с судьбой, и тем самым убаюкать его подозрительность, хотя это было непросто как из-за собственного вспыльчивого характера, так и из-за недоверия Харригана.

Пока готовилась к купанию, Элла снова и снова прокручивала в голове варианты побега. В конце концов, так ничего и не придумав, она убедила себя набраться терпения, сделать вид, что смирилась, а в Филадельфии уже действовать наверняка. А уж от Гарольда она сбежит, как было не раз. Элла сердито тряхнула головой и поклялась, что перехитрит своих надсмотрщиков: Харриган Махони проиграет.

Харриган вышел на улицу, закурил сигару и принялся разглядывать прохожих. Возле гостиницы было многолюдно, и в какой-то момент он поймал себя на том, что он высматривает Луизу Карсон и ее спутников. Все в нем противилось признавать эту дамочку достойным противником, но в глубине души он понимал, что в уме и решительности ей не откажешь.

– Не опасаетесь оставлять мисс Эллу? – поинтересовался, подойдя к нему Джордж, устроился рядом и с благодарностью принял сигару.

– Парни, которых мы наняли, не спускают глаз с дверей и окон. Я хорошо им заплатил и пообещал добавить, если добросовестно справятся с задачей.

– Мисс Элла способна их очаровать, и тогда деньги не помогут.

– За этих я ручаюсь. Может, она и попытается, но они не осмелятся нарушить наш договор. Эти ребята забыли, когда в последний раз ели. Кроме того, я не думаю, что Элла сейчас попытается сбежать. Во-первых, я предупредил, что за ней наблюдают. Потом, она действительно устала и скорее всего предпочтет принять ванну и выспаться. Конечно, она клянет на чем свет стоит, но сегодня можно не беспокоиться, а вот завтра за ней нужен будет глаз да глаз.

– Ну что ж, и на том спасибо: хоть передохнем малость. – Джордж затянулся сигарой и негромко поинтересовался: – Ты уверен, что это правильно – ночевать с мисс Эллой в одной комнате?

– Если оставить ее одну, то об отдыхе можно забыть.

– Ты же можешь пристегнуть ее наручниками к кровати.

– Могу, да боюсь, толку от этого будет мало. Тогда, в поезде, ни у кого, кроме меня не было ключа от наручников, но когда парни пришли за мисс, та, между прочим, уже была свободна. Похоже, наша маленькая пленница умеет вскрывать замки не хуже опытного взломщика.

Джордж, прищурившись, посмотрел на Харригана и рассмеялся: