Горец-завоеватель

Ко всему прочему Сигимор хотел пережить это странное, неожиданно вспыхнувшее чувство. Он не собирался его прогонять, но не стремился и форсировать события. Внутри его росло что-то большое и прекрасное, что завораживало Сигимора и удивляло. Это нечто было сложным, непонятным, ускользающим и в то же время настойчиво напоминало о себе и неустанно требовало к себе внимания. Как только он увидел эту маленькую темноволосую женщину, у него защемило в груди. Она нравилась ему даже еще сильнее в те мгновения, когда злилась, когда в ее темно-серых, серебристых глазах вспыхивали маленькие, свирепые молнии.

Как только он найдет ее, пообещал себе Сигимор, он обязательно подумает о том, что же все-таки между ними происходит. Кажется, они влюблены друг в друга. Разумеется, им на пути, если они захотят пожениться, встретится немало трудностей. Как-никак она англичанка. Но почему при виде этой женщины у него начинают дрожать колени? Он никогда раньше не чувствовал такого. Все остальное не имеет значения, со всем можно справиться. Сигимор заволновался еще сильнее. Он вернет ее и все объяснит ей. Только бы найти ее.

– Глупая девчонка была здесь. Видишь, ветки обломаны, а потом она пошла вон туда. Она заблудилась, – сказал Сигимор.

– Хочешь сказать, что Джолин решила вернуться в Англию? – усмехнулся Тейт.

– К Гарольду? Нет, она просто пошла не в ту сторону. – Сигимор с беспокойством посмотрел на Лайама. – Как близко от нас сейчас Гарольд?

– Достаточно близко, – ответил Лайам. – Но не думаю, что он дышит нам в затылок.

– И тем не менее он рядом, и Джолин может случайно на него наткнуться.

– Наверное, не стоит звать ее, – пробормотал Тейт, шагая за Лайамом и Сигимором по следу Джолин. – Есть вероятность, что она уже попалась на крючок к Гарольду, а то блеяла бы сейчас, как потерявшийся ягненок.

– Но может, это просто гордость не дает ей раскрыть рот, – предположил Сигимор. – Наверное, ищет дорогу. Появится сейчас невесть откуда, а потом скажет, что именно так и хотела пройти. Когда мы покидали постоялый двор, она вела себя точно так же. Я стал спускаться слева, а она обошла весь второй этаж и спустилась с другой стороны справа. Сказала, что так ей удобнее и что она хотела заглянуть в другие комнаты, потому что ей, видите ли, любопытно. – Улыбнувшись, Сигимор посмотрел на родственников. Они тоже улыбались. – Боюсь, что она все-таки потерялась. Но из-за упрямства и гордости не позвала на помощь и забрела еще глубже в лес. Надеюсь, ничего более серьезного не случилось.

Идти по следу Джолин было совсем непросто. Из-за своего маленького веса она почти не оставила никаких следов – лишь кое-где виднелась примятая трава, следы от ее ботинок на влажном мху, обломанные ветки. Время шло, и беспокойство Сигимора с каждой минутой усиливалось. Кроме Гарольда, в таком глухом месте девушку могли поджидать и другие опасности. Сигимор решил послать вперед одного Лайама, чтобы тот осторожно осмотрел близлежащую местность. Идти дальше всем вместе становилось небезопасно – они сами легко могли нарваться на засаду. Кто-то должен был отправиться на разведку, а кто-то прикрывать тыл и при необходимости оказать помощь идущему впереди. Сигимор радовался, что кузены разделяли его озабоченность и с готовностью помогали ему, но видеть их хмурые лица и наталкиваться то и дело на тревожные взгляды не доставляло особого удовольствия. Сигимор пообещал себе, что обязательно отругает Джолин за такое легкомысленное поведение.

Джолин посмотрела на небо и огорчилась. День стремительно угасал. До захода солнца оставались считанные минуты. Когда стемнеет, Гарольду будет труднее уследить за ней. Впрочем, ей тоже не станет легче. Она ведь каким-то образом умудрилась потеряться средь бела дня. Что уж говорить о том, чтобы найти дорогу обратно в лагерь шотландцев ночью. С ее умением ориентироваться она легко может оказаться в Уэльсе!

Но, разумеется, труднее всего будет сбежать от Гарольда и его людей. Они все время настороже и практически не выпускают из рук оружия. Джолин не хотела думать о том, что побег невозможен. Что-нибудь произойдет, и она убежит. Оставалось надеяться на чудо. Если люди Гарольда отвлекутся или уснут, она точно сбежит. Или она может спрятать под юбку камень и стукнуть им Гарольда по голове. О, бегает она очень быстро! Сил у нее хватит. Лишь бы выпал шанс...

– Как только мы вернемся в Драмвич, так сразу же поженимся, – внимательно глядя на Джолин, сказал Гарольд.

Видимо, ее молитвы не были услышаны Господом, подумала Джолин.

– Это невозможно, кузен.

– Отчего же? Наше родство очень отдаленное. И наш брак никто не посмеет назвать кровосмешением.

– И всегда найдется какой-нибудь жадный епископ...

– Леди Джолин относится с неуважением к духовенству? Придется мне преподнести церкви подарок и поблагодарить ее служителей за поддержку и понимание.

Джолин побледнела.

– Вы так щедры и так свободно распоряжаетесь деньгами, которые не принадлежат вам.

– Вы заблуждаетесь, леди Джолин. Драмвич принадлежит мне, а, следовательно, и деньги тоже мои.

– Все это принадлежит Рейнарду, сыну моего брата и его наследнику.

– Пока. – Гарольд взял бурдюк с вином и с жадностью сделал несколько глотков, потом протянул бурдюк Джолин.

Ее первым желанием было выплеснуть это вино Гарольду в лицо, но она сдержалась. Тщательно вытерев пальцами горлышко, Джолин пригубила вино. По тому, как Гарольд прищурил свои бледно-голубые глаза, девушка поняла, что его охватил приступ бешенства. Во всем виноват ее острый язык, сделала вывод Джолин, но вряд ли она сумеет постоянно контролировать себя в присутствии этого мужчины, чьи руки обагрены кровью Питера. Гнев и ненависть – плохие советчики, но избавиться от этих чувств было не в ее силах. Она дрожала словно в лихорадке, а мысль о том, что Гарольд без всякой жалости убил бы и Рейнарда, будь у него такая возможность, только усиливала ее ярость.

– Что это значит? – Джолин вовсе не хотелось задавать такой вопрос Гарольду, но ее словно что-то подталкивало к этому.

– Маленькие дети часто умирают. Так ведь?

– Хочешь запачкать свои руки кровью невинного ребенка?

– Разумеется, нет. Я просто объявлю его незаконнорожденным. Если есть более простой способ устранить мальчишку со своей дороги, почему им не воспользоваться?

– Но это тебе ничего не принесет. Ты не являешься следующим наследником после Рейнарда.

– Не стоит торопиться с выводами. Именно мое имя стоит на втором месте в списке.

Джолин засомневалась. Возможно, Гарольд говорит правду. Но потом она увидела, как напряженно Гарольд вглядывался в ее лицо, и поняла, что он лжет. Он просто надеялся, что она поверит ему. Гарольд часто лгал, и делал это очень правдоподобно. Джолин не раз попадалась на его удочку раньше, как, впрочем, и многие другие люди. Но теперь-то она хорошо знала этого человека.

– Это неправда, – спокойно и твердо возразила девушка. – Питер никогда не назначил бы тебя своим наследником. Я знаю, он долго составлял этот список, но уверена, твое имя не стояло даже в его конце. Питер никогда не доверял тебе. А наследником после Рейнарда мог бы стать Роджер. Его Питер любил как брата и доверял ему во всем.

Лицо Гарольда потемнело, его кулак мгновенно взметнулся вверх. Джолин закрыла голову руками, ожидая удара. Но как ни странно, Гарольд сдержался. И это удивило девушку. Обычно Гарольд не церемонился с теми, кто осмеливался ему перечить. Эта несвойственная ему сдержанность, казалось, таила в себе еще большую опасность, чем вспышка гнева.

– Драмвич принадлежит мне, и ты тоже будешь принадлежать мне, – процедил он сквозь зубы.

– Я ни за что не останусь рядом с тобой.

– Ты выйдешь за меня замуж и тем самым обезопасишь меня. Наш брак сделает меня законным владельцем Драмвича. И ты ляжешь со мной в постель.

Одна мысль о том, что кровавые руки Гарольда прикоснутся к ее телу, заставила Джолин содрогнуться. Несомненно, этот человек просто сумасшедший. Она никогда не согласится выйти замуж за убийцу своего брата и не ляжет в постель с мужчиной, намеревающимся лишить жизни невинного ребенка – ее племянника.

– Перед алтарем невеста должна сказать, что она согласна выйти замуж, – заявила Джолин. – А я никогда не скажу этого.

Гарольд так улыбнулся, что у Джолин по телу пробежала дрожь.

– Что ж, мне следует быть осмотрительнее при выборе священника. Когда мы поженимся, я получу твое приданое. И смогу тогда потребовать вернуть Рейнарда в Драмвич.

Голос Гарольда прозвучал так уверенно, что Джолин даже не нашлась что возразить. Без сомнения, священник просто не обратит внимания на ее протесты и возражения. За это даже не придется платить слишком много. Служители церкви считают, что женщина глупа и не знает, что хорошо для нее, а что плохо, поэтому они с превеликим удовольствием встанут на сторону мужчины. Конечно, позже Гарольд попытается убить ее. Но возможно, лучше умереть, чем жить рядом с убийцей. Если она испугается, проявит слабость и прошепчет это маленькое «да», то ее судьба предрешена. Она окажется в ловушке, дверца которой быстро захлопнется. Тогда Камеронам ничего другого не останется, как вернуть Рейнарда. Законы и Англии, и Шотландии будут не на их стороне.

Джолин старалась не думать о будущем. Конечно, сейчас она в руках Гарольда, но это не означает, что все планы этого кровавого убийцы непременно осуществятся. Если у нее появится шанс... Хотя бы даже призрачный. Она должна надеяться на лучшее, иначе ей не вырваться из когтей Гарольда.

– Надеюсь, моя невеста еще не успела лишиться девственности?

Этот неожиданный вопрос чрезвычайно удивил Джолин, она с недоумением посмотрела на Гарольда. Вдруг девушка вспомнила о поцелуях Сигимора, и ее щеки покрылись ярким румянцем. Проступивший на лице Гарольда гнев не на шутку испугал Джолин, но Гарольд снова смог сдержаться. Вполне возможно, все объяснялось просто тем, что он не хотел вести к алтарю избитую женщину, подумала Джолин.

– Так, значит, ты позволила этому грязному шотландцу прикоснуться к себе? – прорычал Гарольд.

– Какого именно грязного шотландца ты имеешь в виду? – вежливо осведомилась Джолин.

– Ты хочешь, чтобы я поверил, что гордая английская леди спуталась с обычным повесой?

– С обычным? Он не обычный. Он такой большой, красивый... Такой... – с загадочной улыбкой сказала Джолин.

– Грязные шотландцы! Ты опозорила имя Джерардов! – Гарольд с шумом втянул в себя воздух. – Я не верю тебе, – процедил он, в его голосе ощущалась с трудом сдерживаемая ярость. – Нет, ты не могла этого сделать. Только не с кем-то из этих Камеронов. Это настоящие варвары. Рыжие уродцы! Шуты!

– Но зато они не убийцы! Они не убивают из-за денег своих родственников!