Невеста горца

– Знаю. А еще он настолько молод, что мог бы быть моим сыном, – фыркнула женщина. – Я помогала его матери, когда она рожала его. Я его кормилица, я меняла ему пеленки, а он сосал мою грудь. – Она схватила Коннора за ухо. – Я хочу сказать тебе кое-что. – Она протащила его за ухо несколько шагов. – Коннор Макенрой, если я еще раз услышу от тебя о том, что мужчина должен, а что не должен, то изобью тебя до крови. Отправь всю эту глупость вслед за тем глупцом, что научил тебя этому, прямо в ад.

– Наверное, ты права, – пробормотал Коннор, потирая распухшее ухо. – Но трудно забыть то, что выучил еще в юности.

– Нечего было слушать всякие глупости. Господи, да она же любит тебя! Неужели тебе все равно?

– Ты не понимаешь. Я должен быть сильным ради нашего клана. А сильный мужчина…

– Не позволит женщине бросить его.

– Мама Мэри, лэрд не должен проявлять слабость.

Он должен думать только о клане.

Старуха зажала ему рот своей иссохшей рукой.

– Коннор, ты очень сильный. Думаю, ты самый сильный человек из всех, кого я знала. Я видела, как твое сердце покрывается стальными обручами. Часть меня оплакивала жизнерадостного мальчика, каким ты был в детстве. Но другая часть говорила: «Так и надо, будь сильным, мой мальчик». Это то, что было нужно нам всем. Мы выжили благодаря тебе. Но теперь все позади. Мы живем в мире, и тебе нет нужды изображать из себя неприступную скалу. Весь наш клан стал сильным, и ты не единственный наш защитник.

– Но я все равно должен оставаться сильным.

– Разве ее отец слабый мужчина? Ты мог бы пренебречь им?

– Нет, – без колебаний ответил Коннор.

– Тогда посмотри на него внимательно. Посмотри, как он гладит по голове свою дочь, как обнимает жену. Как он целует их на глазах у своих людей, но у тех даже мысли не возникает ослушаться его. Видишь, как его жена и дочь смотрят на него? Снизу вверх!

– Они по-другому не могут. Он выше их ростом, – буркнул Коннор, понимая, что мама Мэри имеет в виду совсем другое.

Он действительно видел, как сэр Эрик гладит Джиллианну, но в то же время прекрасно понимал, что этот человек, если его вынудят, будет сражаться до последней капли крови.

– Твоя жена сделала тебе бесценный подарок, – продолжила старуха. – Она отдала тебе свою любовь. Насколько я знаю, вы с ней очень хорошо ладите в спальне. И ты, глупец, готов отказаться от этого? Она первой пыталась предупредить тебя о твоем дяде. Ты не забыл об этом? А как много сил она потратила, чтобы спасти тебя и твое честное имя! Она кажется такой маленькой и слабой, но у нее та же сила, что и у тебя.

– Да, она очень сильная, – согласился Коннор. – И умная.

– Она самая подходящая жена для лэрда. А еще хороший хозяин как следует подумает о тех землях, которые она принесла с собой, и о новых союзниках, которые сделают наш клан сильным. Иди, скажи ей несколько ласковых слов и верни ее домой. – Старуха потрепала Коннора по щеке. – Поверь мне, это не так трудно, как кажется.

Женщины одобрительно закивали. Коннор обвел их взглядом:

– Если мне удастся вернуть мою упрямую жену, Мюрреям потребуется еда и место для сна. Мы же не хотим, чтобы они подумали, что в Дейлкладаче не знакомы с правилами гостеприимства?

Коннор почувствовал себя намного лучше, когда все послушно поспешили выполнять его распоряжение. После этого он снова отправился к жене. Она все еще стояла на месте, и это его обнадеживало. Теперь оставалось только подыскать нужные слова.

– Твой муж возвращается, – шепнул Эрик. – А кто та женщина, что оттаскала его за ухо?

– Кажется, это мать Мосластого, – ответила Джиллианна, чувствуя, как забилось ее сердце. Вряд ли он решил вернуться, чтобы сказать, что она слишком долго не уезжает. – Что-то он очень мрачный.

– Ему предстоит трудное испытание. Дорогая, не давина него слишком сильно.

Джиллианна улыбнулась отцу.

– Я знаю, – заявила она, – что человек, который сделал для своего клана столько, сколько сделал Коннор, не может иметь каменное сердце.

– Ты умная девочка, – улыбнулся в ответ Эрик.

В это время Коннор подошел к ним и остановился в нескольких шагах.

– Ты пришел попрощаться? – спокойно спросила Джиллианна, но глаза выдавали ее волнение.

Она чувствовала, что душа Коннора пребывает в смятении. Его оборона трещала по швам.

– Нет, я пришел сказать, что сильно взволнован, – выдавил из себя Коннор.

– Взволнован? – с сарказмом спросила она.

– Я не хочу, чтобы ты уезжала. – Коннор протянул ей руку. – Я не хочу, чтобы ты оставляла меня, – тихо добавил он.

В его голосе было столько боли, что Джиллианна шагнула к нему и вложила свою руку в его широкую ладонь.

– Я тоже не хочу уезжать.

– Потому что ты любишь меня?

– Да.

– Ты нужна мне, – прошептал он, прижимая ее к себе.

Джиллианна была тронута этим признанием. Он выглядел больным, его бледный лоб был покрыт потом. Должно быть, признание в любви стало для него настоящей пыткой.

– Ты любишь меня, – повторил он.

– Да. Кажется, это мы уже выяснили.

– Не думал, что мне будет так трудно, – признался он.

Джиллианна была растрогана до слез. Она обняла его за шею.

– Все хорошо, мой викинг. Это подождет. Ты сможешь попытаться позже, когда мы будем одни.

Предложение было очень заманчивым, но Коннор решил не использовать его. Джиллианна открыто призналась ему в любви, и он мог сделать это для нее, хотя бы один раз. Всего три коротких слова. Он должен их произнести.

– Нет, я это сделаю. – Он глубоко вздохнул и произнес, глядя ей в глаза: – Я люблю тебя.

Джиллианна прижалась щекой к его груди. Она не скрывала слез. Все ее страхи исчезли, а надежды возродились, когда она услышала его признание.

– Теперь все в порядке? – спросил он.

Она посмотрела на него и улыбнулась сквозь слезы:

– Да, любимый.