Честь горца

– Вы думаете, за нами пошлют погоню?

Он пожал плечами:

– Не могу сказать, но лучше приготовиться к тому, что путь окажется тяжелым.

Она кивнула, соглашаясь. И напряглась, увидев Магру, входящую в кухню. Поджатые губы на круглом лице пожилой женщины красноречивее всяких слов говорили о том, как она недовольна присутствием Жизели. Очень не хотелось просить ни о чем, но, пересилив себя, как советовал Найджел, Жизель отставила гордость.

– Вы позаботитесь о Ги, и он будет у вас в безопасности? – спросила она. – Клянетесь, Магра?

– Ну разумеется, – резко откликнулась та. – Мальчик воспитывался у нас несколько лет. Он мне как сын. Ты не должна была втягивать его в свои дела.

– Теперь он не будет ими заниматься.

– Как и бедняжка Шарль. – Магра закивала головой, когда Жизель вдруг побледнела. – У тебя выработалась поразительная способность оставлять трупы на своем пути. А теперь еще вот этот срам. Посмотри на себя. Разве может честная и благородная женщина так вызывающе одеваться?

Уголком глаза Жизель увидела, как Найджел поднялся со стула, как гневом налилось его красивое лицо, и она взглядом попросила его не вмешиваться. Он не может защищать ее каждый раз, что, в общем, и не требовалось. Это было семейным делом, пусть и неприятным. Ему не следовало встревать.

– Возможно и так, кузина, но я решила, что жизнь для меня дороже, чем стыд, – тихо ответила она. – Мне с собой нужно немного продовольствия, и тогда я оставлю вас.

– Я уже достаточно рискую, приняв Ги и разрешив тебе ступить на мою землю, а тебе требуется что-то еще?

– Да, требуется. Что изменится, если вы дадите мне какие-нибудь съестные припасы и немного вина? Если Дево узнают, что я была здесь, они все равно будут думать, что вы сделали для меня много больше.

Жизель молча смотрела, как Магра, бормоча ругательства, стала запихивать припасы в мешок из-под муки. Подтолкнув его к ногам Жизели, она протянула Найджелу пару полных бурдюков с вином. Жизели очень хотелось кинуть все и удалиться. Но она сказала кузине правду. Для нее жизнь была важнее чести. И уж гораздо важнее, чем гордость.

– Это твой новый дурачок, которого ты подрядила помочь избежать правосудия? – спросила Магра.

– Не обращайте внимания, Найджел, – тихо попросила Жизель, когда тот сделал шаг к Магре. – Спокойствие дороже. – Она глянула на кузину. – Некоторые находят время, чтобы выслушать меня, и не судят обо мне на основании рассказов Дево. Самое ужасное, что таких людей не нашлось в моей семье. Передайте Ги, что я дам о себе знать, когда сама буду в безопасности, – добавила она, выходя из кухни.

Жизель не проронила ни слова, когда вместе с Найджелом вернулась к лошадям. Опустив на лица капюшоны плащей, они выехали из замка. Она задыхалась от боли, от уязвленной гордости и не могла выдавить из себя ни слова. Только когда уже почти стемнело, ей удалось стряхнуть с себя оцепенение и оглядеться вокруг. Минутой позже Найджел знаком показал, что нужно остановиться.

– Переночуем здесь, – сказал он, спешиваясь. – Тут достаточно укромно, чтобы укрыться, и достаточно открыто, чтобы не попасть в ловушку. Плюс к тому вода под рукой.

Жизель кивнула в ответ и тоже спешилась. В молчании они распрягли лошадей и развели костер. Перекусив хлебом и сыром, добытыми у Магры, она поняла, что дальше отмалчиваться невозможно. Отведя взгляд от огня, Жизель заметила, как Найджел придвинулся к ней. Шотландец слегка улыбнулся, протянув ей бурдюк с вином.

– Наверное, пора рассказать правду, – тихо проговорил он, пока она пила.

– Какую именно? Мою или ту, которой верят остальные? – Жизель поморщилась и сделала еще глоток, словно собираясь смыть горечь своих слов.

– Просто расскажите то, что считаете правдой. Думаю, мне хватит ума понять, что к чему.

– Я вышла замуж за барона Дево почти полтора года назад. О, я сопротивлялась изо всех сил, но никто не захотел ни выслушать меня, ни помочь мне. Он был из прекрасной семьи, из могущественной семьи с толстой мошной. Такой благородный рыцарь не мог быть настоящим дьяволом, каким его описывали, шепчась по углам.

– Но вы поверили этим разговорам.

– Слишком много было слухов, слишком много разговоров, чтобы им не поверить.

– Итак, вас вынудили пойти под венец.

Она только начала свою историю, а он уже видел, сколько боли она вызвала у нее. Найджел вдруг решил сказать ей, что ему это все равно, что можно не продолжать, но прикусил язык. Он должен был знать, во что впутался. Слишком много сложностей ждет их на пути в Шотландию. И будет только труднее от того, что ему неизвестно, почему она убегает и от кого.

– Да, вынудили. В первую брачную ночь я убедилась, что все слухи были правдой. – Жизель коротко и неуверенно рассмеялась. – Родственники и половины не знали из того, каким зверем был мой муж. Я снова бросилась к родным, но они не обратили внимания на мои мольбы и откровения, посчитав их фантазиями молодой жены. Единственным спасением для меня оказалось то, что муж скоро остыл ко мне. О, он по-прежнему загонял меня в постель, чтобы воспитать из меня такую жену, какую ему хотелось, но довольно скоро его настойчивость стала ослабевать. Я должна была быть матерью его наследника. Помимо того, если я сидела тихо и не высовывалась, он мало обращал на меня внимания. Вокруг было полно других женщин.

Найджел вдруг подумал, что, если бы сейчас Дево был жив, он убил бы его собственноручно. Жизель ни в чем не обвиняла напрямую, просто рассказывала, но ему было абсолютно ясно, с какой жестокостью она столкнулась. В ее тихом дрожащем голосе слышались отзвуки смертельного страха. Найджел обнял ее за плечи и почувствовал, как она напряглась. Но Жизель не отстранилась, и он не стал убирать руку.

– Он мог избить меня, потом лечь со мной в постель, а потом оставить до той поры, пока я не попадусь ему на глаза. Только вот стать бесплотной мне было страшно трудно.

– Это и понятно. Вы не из тех женщин, кому нравится быть кроткими.

– Он заставил меня этого захотеть. Я по-прежнему пыталась добиться помощи от моей семьи и надеялась достучаться до них. Боюсь, время от времени, просто не в силах сдержаться, я желала ему смерти и даже заявляла, что, если кто-нибудь не освободит меня от него, займусь этим сама.

Жизель почувствовала, как Найджел крепче обнял ее, и попыталась подавить поднимавшийся изнутри страх, к которому она привыкла, оказываясь в руках Дево. Шотландец всего лишь невинно предлагал ей расслабиться. Бок о бок со страхом соседствовало ощущение безопасности, чувство комфорта, и нужно было, отбросив все, удержать их в себе. Было приятно, когда сильный, красивый мужчина, осторожно поддерживал ее, поэтому она не могла позволить воспоминаниям о муже лишить себя возможности радоваться этому чувству.

– Никому не пришло в голову взглянуть на доказательства ваших слов? Например, на синяки?

– Я слишком стыдилась демонстрировать им доказательства.

– Не надо было быть такой стыдливой.

– Может, и так. Я и в детстве не походила на ангелочка, а когда выросла, превратилась в насмешницу с хорошо подвешенным языком. Наверное, им казалось, что вот наконец нашелся тот, кто преподаст мне уроки правильного поведения. Я переносила унижения, о которых не могла рассказать. Это было очень тяжело... – добавила она едва слышно. – Когда миновало полгода моего замужества, я решилась все выложить родственникам. Сейчас мне понятно, что причиной моего молчания была неуверенность в том, что я смогу склонить их на свою сторону. Потом кто-то все решил за меня.

– Ваш муж был убит.

– Да, его убили. Мой муж считал себя вправе поиметь любую женщину. Именно так он обошелся с юной девушкой, дочерью местного крестьянина. Он поиздевался над ней и бросил полуживую. Крестьянин ни у кого не смог добиться справедливости, чтобы покарать преступника. После этого он сам вместе с семьей взял правосудие в свои руки. Они напали на мужа в постели, когда тот был пьян в стельку, перерезали ему горло, а потом надругались над ним.

– Надругались?

Жизель вспыхнула и снова уставилась в огонь.

– Они оскопили его и засунули, что отрезали, ему в глотку. На самом деле, мне кажется, они это сделали сначала, а потом перерезали горло. Тело мужа нашла я. У него было такое выражение лица, словно он умирал в страшных мучениях. Как раз за то преступление. Я думаю, это было возмездием, которого они добивались.

– Да, ужасная смерть. И вы правы – похоже на «око за око». Но семья Дево и ваши родственники подумали, что это ваших рук дело?

– Ну, боюсь, я время от времени грозила чем-то подобным. Они уже начали следить за мной. В тот момент, когда я обнаружила Дево лежащим там, я знала, что они обвинят меня. Может, это было глупостью, но я решилась бежать, как только подвернулся случай. Не сомневаюсь, что кое-кто из слуг пострадал из-за меня, потому что семейка считала, что слуги не могли не видеть мой отъезд. Они видели и не стали останавливать меня. Я сразу бросилась к своим родственникам.

– Только для того, чтобы убедиться, что они не станут помогать вам.

Жизель с трудом сдержала слезы. То был самый болезненный момент. Тяжесть его она ощущала до сих пор, много месяцев спустя.

– Они и не стали. Они боялись скандала, боялись задавать мне вопросы, даже начали говорить, что нужно задержать меня. Я не стала дожидаться, пока они снова отдадут меня Дево, и сбежала. Теперь так и живу, уже почти год.

Она быстро взяла себя в руки, вытерла глаза и посмотрела на Найджела.

– Клянусь всем, что есть у меня дорогого, жизнью Ги, если угодно, я не убивала мужа. Я не преступница. Но так как мало кто из моей семьи верит мне, потребуется много времени, чтобы доказать это.

Найджел заглянул в поднятое к нему лицо. Изящные черты подчеркивал неяркий свет костра. Он понимал, что, без всякого сомнения, находится под воздействием ее красоты, ее обаяния, даже под большим воздействием. Но все равно ему не верилось, что она могла убить человека. Он задумался, осторожно вытирая слезу у нее со щеки. Даже если и так, у нее было оправдание. Ему показалось, что Жизель рассказала не всю правду о том, насколько серьезно она пострадала от Дево, да и не должна была.

– Никакой мужчина не имеет права обходиться с женщиной так, как он обходился с вами, – тихо проговорил Найджел.