Романтический ультиматум

Росс оторвал взгляд от ее красоты.

– Много причин, – признался он. Причины, о которых он не собирался рассказывать. Он даже не хотел говорить ей о проведенной процедуре, но решил, что должен сказать правду, объяснить – если не оправдать – ошибки, которые он совершил четыре года назад.

– В любом случае мои доводы сейчас неуместны, потому что процедура, очевидно, не сработала.

Как только вернется в Нью-Йорк, он должным образом проверит себя. Он слишком долго не уделял внимания своему здоровью, поглощенный тем, чтобы вывести из кризиса компанию своего отца после его кончины.

– Ты не…

Росс поднял глаза и увидел, что и без того бледная кожа Кармел стала пепельной.

– У тебя нет какого-то генетического заболевания? Ты не из-за этого решился на такой шаг?

– Нет.

– О, слава богу. – Ее плечи с облегчением опустились. И Росс понял: она сильно переживала за своего сына. Он ждал, что Кармел повторит свой вопрос о причинах такого поступка, но она удивила его: – Как ты думаешь, у тебя могут быть другие дети, о которых ты не знаешь?

– Нет, – пробормотал он. – Других не будет. Ты – единственная женщина, с которой у меня когда-либо был незащищенный секс.

Даже спустя четыре года Росс не мог понять, как он мог поддаться такой безумной страсти…

– Что ж, это хорошо, – сказала Кармел.

– Я должен извиниться перед тобой за то сообщение, – произнес он. – Это было непростительно. И я должен извиниться перед твоим братом.

Ее брови взметнулись вверх.

– С какой стати ты должен извиняться перед Коном?

– Я пришел сюда сегодня, чтобы вразумить свою сестру. Я был убежден, что Коналл О’Риордан – жестокий, непостоянный, властный человек, который может причинить ей вред. Я основывался на нашей единственной случайной встрече в Лондоне несколько месяцев назад. Он тогда повел себя очень агрессивно, и я принял его выходку за попытку контролировать мою сестру. Теперь я понимаю, что в то время, когда мы с ним встретились в опере, он уже знал о моей связи с тобой и его племянником.

Кармел кивнула:

– Да, он нанял частного детектива, чтобы выяснить, кто отец ребенка – ведь я отказалась ему рассказывать.

Тот факт, что она не раскрывала его имя все эти годы, отозвался болью в его груди. Почему она не сказала О’Риордану, кто он такой, когда обнаружила, что беременна и одинока? И почему она не пыталась переубедить Росса, не потребовала проведения теста ДНК? Все это время Кармел выживала без какой-либо поддержки с его стороны… Возможно, она не нуждалась в финансовой помощи Росса – в конце концов, ее брат был богатым человеком, – но все же ребенок всегда был обязанностью Росса, а не Коналла. Неудивительно, что Коналл выглядел так, как будто хотел кастрировать его, в ту встречу в Лондоне. У него была веская причина.

– Не имеет значения, как твой брат узнал мою личность, – сказал он.

Росс всю жизнь старался не быть похожим на своего отца, не быть таким жестоким и бессердечным. Он гордился тем, что всегда держался с женщинами легко и непринужденно, и поэтому теперь очень сильно переживал из-за того мерзкого сообщения в адрес Кармел.

– То, как твой брат разговаривал со мной в нашу первую встречу, не было беспочвенным, как я думал. И это не было вызвано желанием изолировать или контролировать мою сестру. Эти мои выводы оказались ошибочными. Вместо этого он хотел защитить тебя от человека, который, как он знал, ужасно обидел тебя. Это делает мое присутствие здесь – и мою попытку вмешаться в брак твоего брата с моей сестрой – неправильным.

Росс встал и схватил куртку с кровати, пытаясь сохранить видимость контроля. Ему нужно было время и пространство, чтобы справиться с эмоциями, все еще бурлящими внутри его. Только тогда он сможет найти способ загладить свою вину перед ней, ее семьей и мальчиком. Он хотел уйти из комнаты, но по-прежнему не мог найти свою обувь, поэтому быстро ретироваться не вышло.

– Подожди минутку… – Кармел вскочила и уперла руки в бедра в упрямой позе, которая подчеркивала ее потрясающую фигуру в облегающем платье подружки невесты.

– Ты уходишь? – требовательно спросила она. – Вот так просто? Ты с ума сошел? А что насчет Кормака?

– Кто такой Кормак? – спросил он.

– Твой сын, – огрызнулась она.

Росс на секунду задумался. Он был сбит с толку всем, что произошло за последнюю пару часов. Он не мог сейчас думать, ему нужно было время.

– Моя команда юристов свяжется с тобой, как только я вернусь в Нью-Йорк, – сказал Росс.

Он решил быть настолько справедливым, насколько это было возможно.

– Если ты хочешь составить отчет о своих расходах до настоящего времени, я заплачу всю сумму. Я считаю, что ошибка, которая привела к твоей беременности, была моей. Ты можешь быть уверена: содержание, которое я буду платить тебе и ребенку, и целевой фонд, который я создам для него, станут гарантом вашего безбедного будущего.

Глава 3

«Список расходов? Ошибка, которая привела к беременности? Как он может так говорить?»

Кармел почувствовала, что ее голова раскалывается. Она была так зла на мужчину, стоявшего перед ней, который говорил таким четким, ясным, совершенно бесстрастным тоном о ее прекрасном маленьком мальчике – их ребенке. Верил ли он, что деньги освободят его от отцовского долга? Возмущение застряло у нее в горле, как бомба, не давая произнести ни одного связного слова. Кармел уставилась на Росса, когда он наконец нашел свои ботинки под стулом и надел их, очевидно намереваясь просто выйти за дверь. Когда он проходил мимо нее, она вскинула руки и ударила его в грудь, оттолкнув на шаг назад.

Прикосновение к нему вызвало у нее давно забытые эмоции.

– Куда это ты собрался? – прорычала Кармел.

– На Манхэттен, – спокойно ответил Росс.

– Но ты не можешь просто уйти. Мне не нужны деньги. Разве я когда-нибудь просила у тебя денег?! – закричала она, ее возмущение росло с каждой секундой.

– Нет, – сказал Росс, все еще спокойный, бесстрастный, хотя огонь в его взгляде уже выдал его возбуждение. – Но дело не в этом. Я должен тебе значительную сумму на содержание мальчика.

– У мальчика есть имя. Это Мак, или Кормак. И ему не нужны твои деньги. Что ему нужно, так это отец.

Росс напрягся, и выражение его лица стало настороженным. Но Кармел все еще видела огонь в его глазах.

– Боюсь, я не могу предложить ему этого, – сказал он, по-прежнему не называя имени их ребенка. – Я не способен быть чьим-либо отцом, лишь могу содержать ребенка материально.

О, ради всего святого…

Кармел выругалась себе под нос, внезапно устав от его банальностей и уверток.

– Откуда ты можешь это знать, если даже не пробовал? – спросила она.

Почему Росс решился на вазэктомию? Он не дал ей объяснений. Но было трудно поверить, что такое важное решение могло быть принято случайно.

И все же этот мужчина не сказал, что не хочет быть отцом, он сказал, что не может… А это – разные вещи.

Может быть, Кармел хваталась за соломинку, желая увидеть в нем то, чего не было. Росс явно умел заботиться, учитывая, что прилетел сегодня к сестре. Почему же он бежал от заботы о своем сыне?

В этом не было никакого смысла. А Кармел всегда искала смысл во всем… С тех пор, как ее мать покончила с собой, и все, включая ее брата, решительно отказывались говорить об этом. Она ненавидела секреты. Она всегда верила, что говорить о вещах открыто и честно – единственный способ добраться до сути дела и исправить то, что было сломано. Именно поэтому невозможность открыто и честно пообщаться со своей семьей и, что более важно, со своим сыном о его отце в последние четыре года была такой разрушительной.

Конечно, в этом была и ее ошибка. После того гневного сообщения она испугалась, замкнулась в себе. Пожалуй, ей стоило еще тогда потребовать от него объяснений…