Когда ты рядом

Джо поднял голову, и ее глаза распахнулись.

– Десяти лет оказалось недостаточно, – пробормотал он.

Чувство стыда разрушило чары. Иззи резко отстранилась, судорожно вдохнула и, подняв корсет, прижала его к груди.

Стук повторился, и по ее спине пробежала дрожь.

Что произошло? Неужели она это допустила? Как он может до сих пор иметь на нее такое влияние? Невероятно!

– Прошу прощения, ваша светлость. – Приглушенный голос, донесшийся из-за двери, нарушил напряженное молчание. – Мне оставить поднос за дверью?

– Одну минуту! – крикнул Джо, не сводя глаз с Иззи. – Встань вот сюда. – Он указал ей на место, где ее не будет видно, когда откроется дверь.

Его командный тон возмутил Иззи, но она подчинилась. Ей нужно отсюда убираться, пока все не осложнилось.

– Я принес вам бренди и воду со льдом, ваша светлость, – сообщил официант, когда Джо открыл дверь. – И плащ леди. Я нашел его на стуле в коридоре внизу.

– Прекрасно, – сказал Джо, взял плащ и, повернувшись, передал ей.

Засунув руки в рукава, Иззи быстро затянула шнурки корсета. Пока она застегивала плащ, Джо взял у официанта поднос и дал ему щедрые чаевые.

Закрыв дверь, он нахмурился и обратился к Иззи.

– Давай поговорим, – сказал он, ставя поднос на столик у двери.

– Давай не будем, – ответила она, радуясь, что может сохранить остатки скромности. Затем сделала шаг вперед и схватилась за дверную ручку, но ей удалось приоткрыть дверь всего на пару дюймов, прежде чем Джо снова ее захлопнул:

– Перестань вести себя как ребенок. Уверен, что за десять лет ты забыла ту ночь.

При упоминании о худшей ночи в ее жизни Иззи бросило в дрожь, но она не подала виду.

– Разумеется, забыла, – солгала она, игнорируя ноющую боль в груди. Я не ребенок и не идиотка.

Она бы предпочла подвергнуть себя адским мукам, чем признаться, что после его ухода целый месяц плакала по ночам. Что в ее сердце зарождалась надежда всякий раз, когда у нее звонил телефон. Сейчас все это казалось ей глупым.

Да, ее тело по-прежнему реагирует на его близость, но ее сердцу, к счастью, ничего не угрожает. Она больше не та наивная дурочка, что путала увлеченность с любовью. Все же ей вряд ли когда-нибудь удастся его забыть.

– Тогда я была молодой и глупой, но, к счастью, я быстро учусь.

Достаточно быстро, чтобы понять, что ей будет нелегко влюбиться снова. Особенно в мужчину вроде Джо Гамильтона, который не знает, что такое любовь.

– В таком случае в чем проблема? – Он небрежно пожал плечами, словно той ночи никогда не было. – Нас по-прежнему сильно влечет друг к другу. – Его взгляд упал на ее губы. – То, как твое тело реагировало на мои прикосновения, хорошее тому подтверждение. Не понимаю, почему ты так расстроилась.

– Я не расстроена! – крикнула она. – Чтобы расстраиваться, нужно быть небезразличным к происходящему.

Она снова попыталась уйти, но Джо уперся ладонью в дверь.

– Когда ты перестанешь меня здесь держать? – раздраженно бросила она.

– Ты не уйдешь, пока мы не разберемся в твоей ситуации, – ответил он с возмутительным спокойствием.

– В какой ситуации?

– Ты прекрасно знаешь, что это за ситуация. – Его губы сжались в тонкую линию.

Кем он себя возомнил, черт побери?

– На случай, если вы не заметили, ваша светлость, сообщаю вам, что это свободная страна. Ты не имеешь права удерживать меня здесь против моей воли, Джо.

– Свобода – понятие иллюзорное, и ты прекрасно это знаешь. – Он окинул взглядом ее одежду. – Я сейчас нахожусь в Англии, поскольку занимаюсь реставрацией Гамильтон-Холл. Это означает, что я в любое время могу дать тебе деньги, в которых ты нуждаешься.

«Что?»

Иззи снова лишилась дара речи.

– Только не говори, что тебе нравится работать стриптизершей, – продолжил он, не обращая внимания на ее гнев. – Я видел, как ты остолбенела, когда Карстейрс начал тебя лапать. Я полагаю, это был твой первый опыт работы в качестве стриптизерши, и намерен сделать так, чтобы он остался последним.

– Я не стриптизерша, – отрывисто бросила Иззи. – А даже если бы я ею и была, то никогда бы не обратилась за помощью к тебе.

Она с юных лет много работала, чтобы стать независимой, и гордилась своими достижениями. Даже несмотря на то что в ближайшее время плоды ее трудов могут перейти в собственность банка.

– Если ты не стриптизерша, – произнес он с недоверием, – тогда что ты делала внизу?

– Исполняла музыкальный номер.

Между его бровей появилась складка.

– Что?

– Не важно. – Какого черта она перед ним оправдывается? – Главное то, что я не нуждаюсь в твоей помощи.

– Перестань глупить.

Она повернулась, чтобы уйти, но Джо снова схватил ее за руку:

– Что бы ты там ни делала, совершенно очевидно, что ты в отчаянном положении. Я предлагаю тебе выход из ситуации, причем абсолютно безвозмездно. Ты поступишь опрометчиво, если не примешь мою помощь.

Иззи попыталась высвободиться, но он лишь усилил хватку.

– Я была бы еще большей идиоткой, если бы приняла что-то от тебя. – Она хорошо помнила гнев и унижение, которые долго не давали ей покоя после того, как он ушел. – Неужели ты еще не понял, Джо? – бросила она, негодуя на себя за горечь, прозвучавшую в ее голосе. – Я бы лучше двадцать раз показала стриптиз Карстейрсу и его дружкам, чем взяла бы у тебя хоть один пенни. У меня есть принципы. Один из них состоит том, что я никогда не беру деньги у людей, к которым питаю отвращение.

Когда до него дошел смысл ее слов, он убрал руку.

Открыв дверь, Иззи выскочила из комнаты, не обращая внимания на потрясение, которое увидела на его лице.

– Может, твое тело и повзрослело, Изадора, – раздался у нее за спиной глубокий голос Джо, – но всему остальному, к сожалению, до этого еще далеко.

Когда дверь захлопнулась, Иззи расправила плечи и, засунув руки в карманы, быстро пошла по коридору, разыгрывая в уме продолжение сцены.