Назови меня своей

Принц моргнул, отчаянно пытаясь привыкнуть к свету, и повернулся, чтобы увидеть свое ночное видение. Перед ним была совершенно необыкновенная женщина: то ли ангел, то ли демон. Райф не знал, кто она и откуда взялась.

Женщина лежала на самом краю матраса со сбившимся в ногах одеялом и крепко спала. Волнистые волосы, стянутые в конский хвост, подчеркивали ее необыкновенную красоту – высокие скулы, прямой нос, пухлые губы.

Сколько ей лет? Чуть за двадцать? Значит, он не ошибся: перед ним скорее женщина, чем девочка.

Достаточно смелая, чтобы направить на него пистолет.

И откуда она родом? На запыленной футболке, соблазнительно обтягивающей грудь, красовалась эмблема того же британского университета, в котором училась Кэтрин, королева Нарабии. С ее цветом кожи она вполне могла быть уроженкой этих мест, и в то же время одета как студентка из Лос-Анджелеса или Лондона.

Румянец на ее щеках усилился, дыхание стало неровным. Быстрые движения глаз наводили на мысль, что ей снился яркий сон. Чувствовала ли она, что он за ней наблюдает?

Что-то пробормотав, она пошевелилась, ее маленькая рука коснулась его груди. Он стиснул зубы, когда ее пальцы скользнули по его соску и вниз, еще больше усилив утреннюю эрекцию. Прикосновение оборвалось, когда она перевернулась, предоставив ему для обозрения свою заднюю часть.

Он облизнул губы, пытаясь подавить желание и проигнорировать укол чего-то еще от потери ее прикосновения.

Разочарования? Сожаления? Тоски?

Это было на него не похоже. Он никогда не нуждался в нежности – вот еще, с его характером поддаваться каким-то трепетным чувствам. Всю жизнь он был один, в него не раз стреляли, и ему пришлось пережить не только песчаную бурю, но и кое-что похуже. К тому же Райф давно сделал своим правилом никогда не полагаться на доброту других людей. Да он в принципе не очень-то доверял другим. Если жизнь и научила его чему-то – и мальчика в пустыне, и мужчину в залах заседаний на Манхэттене, – так это тому, что полагаться можно только на себя. Эта жизнь была жестокой, и выживание было единственным, что имело значение.

Сделав глубокий вдох, Райф почувствовал собственный запах. Черт, от него несло хуже, чем от Зарака после целого дня езды. В животе у него заурчало. Сейчас ему нужно было поесть и помыться… привести себя в порядок. И позаботиться о Зараке.

Что делать с девушкой, он решит потом – обязательно.

Райфу пришлось броситься ей на помощь, когда он заметил, что она застряла у своего джипа. Но, возможно, то, что она здесь, не так уж и плохо? Эти несколько дней в одиночестве были его шансом, сбросив с себя бремя лидерства, воссоединиться со своей глубинной сущностью. Роль вождя племени холади, которым он стал в семнадцать лет, значительно усложнилась, когда пять лет назад на его земле были обнаружены огромные запасы полезных ископаемых. Этим богатством нужно было научиться управлять, чтобы облегчить его народу тяготы жизни в пустыне и предоставить молодому поколению более широкий выбор. Но одновременно затащить холади в двадцать первый век и сохранить традиции, которые формировали их жизнь на протяжении многих столетий, было не просто.

Что может быть лучше, чтобы забыть об этом бремени, чем потерять себя в женщине? Если она, конечно, захочет. Когда у него еще будет шанс насладиться такой мягкой ароматной плотью, исследовать такого нежного ангела? А может быть, ведьму?..

Он встал с постели и вышел из палатки – иначе он точно начал бы сходить с ума от этих странных мыслей о незнакомой ему женщине. Как только вдохнул в себя сухой воздух пустыни, ощутил на коже горячие лучи солнца, он почувствовал, как к нему возвращается его жизненная сила. Райф всегда знал, что ему для счастья нужно было совсем немного… никакие материальные блага не заменяли тех невероятных ощущений, которые наполняли его во время прогулок и единения с природой.

Да, сейчас он умоется и обязательно поест. А потом разбудит эту красивую женщину. И тогда станет ясно, сможет ли она быть так же открыта, как он.

* * *

Касия медленно поднималась из глубин долгого сна, но, открыв глаза, вскочила так быстро, что у нее закружилась голова. Где же принц?

Рядом с ней никого не было. Сквозь откинутый полог палатки струился яркий солнечный свет.

Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы прошло головокружение, Касия бросилась к выходу. Куда он мог пойти в таком состоянии? На нее снова навалилось чувство вины. Касия почувствововала, что вот-вот потеряет сознание, но из последних сил попыталась собраться.

Еще немного поколебавшись, она направилась к загону.

Жеребец поднял голову и заржал, но потом снова опустил морду в корыто, наполненное свежей водой. По крайней мере, принц явно никуда не уехал.

Звук родниковой воды, стекавшей по красным скалам оазиса, неудержимо манил. Погладив жеребца по носу, она направилась через пальмовую рощу к небольшому озеру, образованному в расщелине скалы.

Сначала Касия заметила брошенный на землю бинт – от вида засохшей крови у нее заболел живот, – потом черные брюки, висящие на ветке кустарника. Остановившись за деревьями у кромки воды, она начала осматривать озеро.

Ух ты!

Спиной к ней, воплощая собой самые смелые фантазии девушки-подростка, подняв лицо к падающей сверху воде, стоял принц Райф. Казалось, он совсем не замечал никого вокруг, наслаждаясь сверкающими и бодрящими струями водопада.

Невероятно сексуальное тело, красный след от раны на руке – всего лишь один из многих, оставивших свои отметины на загорелой коже, и более светлые ягодицы, которые напряглись, когда он поднял руки, чтобы откинуть назад свои густые волосы.

Без одежды он был еще более великолепен, чем в классическом наряде на свадьбе Зейна и Кэт.

Касия никак не могла прийти в себя, она просто не верила своим глазам. Никогда еще она не видела полностью обнаженного мужчину.

Во время учебы в Кембридже ее много раз приглашали на свидания, но она всегда уклонялась от каких-либо обязательств помимо учебы и не бывала на вечеринках. Ей всегда казалось, что влюбиться еще точно успеет, а сейчас главное – сосредоточиться на учебниках. И вообще, какой толк в этих мужчинах, если они все время говорят только о науке?

Кэт и Зейн вложили немалые деньги в ее образование. Кэт говорила, что деньги не имеют значения, что Касия при ее способностях и так этого заслуживает. Но ей хотелось быть достойной этих инвестиций. Она была первой уроженкой Нарабии, получившей такую возможность.

Однако такое прилежание не было для нее бременем. До сих пор. Поэтому она просто не знала, что делать с физическим влечением, настолько сильным, что это даже пугало. Ей и правда никогда не приходило в голову обращать внимание на мужчин как на сексуальных объектов. Они для нее всегда были какими-то существами из другого, неведомого ей мира.

Касия вздохнула, пытаясь заставить себя уйти, но в этот момент принц повернулся, вышел из-под водопада и направился в ее сторону.

О боже!

Наклонив голову, осторожно ступая по каменистому дну бассейна и следя за каждым своим шагом, он дал ей несколько секунд, чтобы рассмотреть каждый дюйм его тела.

А там действительно было что рассматривать! Он был шире ее в плечах и, как минимум, на целый фут выше. Потом ее жадный взгляд, скользнув по рельефным мышцам его торса, опустился вниз. Даже невозбужденный, его член казался большим.

Она моргнула, внезапно осознав, что он остановился, и подняла глаза. Пылающий жар затопил ее шею и взорвался румянцем на щеках.

– Добрый день, маленькая ведьма, – сказал он на безупречном английском. – Что, пытаетесь оценить ущерб?

– Я… – Касия не узнала свой голос, который сейчас напоминал писк. – Мне ужасно стыдно, что я стреляла в вас, принц Райф.

Казалось, его ничуть не беспокоило, что он стоял перед ней полностью обнаженный. Хотя задорные искорки в глубине глаз явно говорили об осознании собственной привлекательности.

– Принц… кто? – Даже с бородой, закрывавшей нижнюю половину его лица, его улыбка была сногсшибательной. – Как вы меня назвали?

– Принц Райф, – растерянно повторила Касия. Неужели она неправильно к нему обратилась? Разве не так он просил его называть?

Или она должна была встать перед ним на колени, как когда-то это было принято в Нарабии? Но когда он вышел из воды и остановился перед ней, она отбросила эту идею. Во-первых, судя по всему, принц был не особенно возмущен нарушением этикета. Во-вторых, если она опустится на колени, то на уровне ее глаз окажется… Ох, лучше даже не думать об этом.

– Просто Райф, – сказал он. – В Холади я не принц, а вождь.

Он протянул руку, чтобы снять с ветки куста свои брюки. Она почувствовала аромат пустынного тимьяна рядом с соленым ароматом его кожи, позолоченной блестящими каплями воды. Только когда он оделся, мышцы ее шеи наконец расслабились.

– Мой брат настоял на том, чтобы дать мне титул принца Касима, когда десять лет назад мы заключили перемирие, – сказал он, опустив глаза, чтобы затянуть шнурок на поясе. – Но в пустыне этот титул ничего не значит.

Касия уловила легкое раздражение в его голосе. Ей было известно, что Холади и Нарабия воевали в течение нескольких лет, пока старого шейха не свалил удар. Как только Зейн получил трон, он договорился о перемирии с его сводным братом.

Но, похоже, в отношениях двух братьев не все было гладко. У нее защемило сердце, когда она подумала о шрамах на его теле и о его ночных кошмарах. И конечно, она слышала историю о том, что его выгнали из дворца и бросили умирать в пустыне, чтобы освободить место для законного наследника.

Касия не знала, насколько правдива эта история, и никогда особо над этим не задумывалась. Все это скорее было похоже на легенду. Сказку, миф… Только теперь, когда она увидела его шрамы, миф превратился в реальность.

Касии вдруг стало нестерпимо жаль Райфа, но она совсем не знала, чем могла быть ему полезной.