Чернильный пульс

Глава 2. Повышаем градус

Мероприятие продолжалось. Я же написала, своему помощнику сообщение с просьбой забрать меня. И уже через 15 минут пришёл ответ, что он ждёт меня внизу. Я тут же выпорхнула, из галереи покидая выставку, словно ласточка из гнезда, ни с кем не прощаясь.

На улице моросил мелкий дождь. Отто ждал меня у входа с зонтом в руках и сопроводил до машины, в ней было достаточно тепло и уютно, контрастируя с промозглой сыростью снаружи. Я откинулась на спинку сиденья, закрыв глаза и позволяя себе полностью расслабиться. Образы прошедшего вечера проносились перед внутренним моим взором: яркие краски, оживлённые разговоры, искренние поздравления. Гордон, такой увлечённый своим делом, его глаза горели, когда он рассказывал о каждой своей работе. И тут же меня накрыло воспоминанием о Тайгере, он моё прошлое, которое явилось в мою жизнь как серая туча, именно тогда, когда я меньше всего этого ждала.

Отто, заметив моё состояние, включил тихую, успокаивающую музыку. Его присутствие было ненавязчивым, но ощутимым, словно тихая гавань после бурного моря. Я знала, что могу полностью довериться ему, и это давало мне чувство безопасности. Мы ехали по пустынным улицам, освещёнными фонарями, и дождь, казалось, смывал все тревоги.

Я достала смартфон и набрала номер Деклана. Когда спустя несколько гудков он ответил, я выпалила: «Я хочу трахаться и напиться». В ответ раздался его одобрительный возглас, прервав разговор и сообщив помощнику, чтобы вёз меня в ночной клуб «Градус», я закрыла глаза, пытаясь унять внутреннее напряжение. Воздух в машине казался густым. Мысли метались, как птицы в клетке, но одна мысль была навязчивее других – это Деклан. Его голос, низкий и хрипловатый, звучал в голове, обещая именно то, чего мне так отчаянно хотелось сейчас. Этот клуб всегда было для меня чем-то вроде портала в другой мир, где можно было сбросить с себя все маски и позволить быть той, кем я на самом деле являюсь, или кем хочу казаться в этот конкретный момент. Музыка, танцы, алкоголь – всё это сливалось в один пьянящий коктейль, который помогал забыть о реальности, о делах.

Я провела рукой по волосам, ощущая лёгкую дрожь. Это было желание сбежать. Сбежать от себя, от своих мыслей, от своей жизни, которая в последнее время казалась такой предсказуемой. Деклан был моим спасением, моим маленьким бунтом против обыденности. Он был тем, кто мог заставить меня почувствовать себя живой, даже если это чувство было мимолётным и опасным. И я была готова к этому, отдать себя этой ночи, этому мужчине, этому моменту. Потому что иногда только так можно почувствовать, что ты ещё живёшь.

Когда мой менеджер сообщил мне, что мы прибыли, я тут же набрала номер Деклана. «Я на месте!» – радостно сказала я, положив его рядом, раскрыла клатч и достала красную помаду, нанесла любимый оттенок на губы и выпрыгнула из машины. Дождь? Уже совершенно не замечала его. Отто под зонтом вновь проводил меня до самого входа в клуб, где уже маячил мой Деклан.

«Отто, можешь возвращаться в особняк, ты свободен на сегодня», – сказала я, обернувшись. На его лице промелькнуло что-то вроде сожаления, но он быстро взял себя в руки, кивнул и направился обратно к машине. А я, взяв Деклана под руку, с предвкушением вошла в ночной клуб. Густой запах дорогих духов и сигарет ударил в нос, смешиваясь с приглушённым гулом музыки. Деклан притянул меня к себе, целуя в висок.

«Я сильно соскучился», – прошептал он, и я почувствовала, как мурашки тут же пробежали по моей коже. Он всегда умел найти нужные слова, и нужный тон. Мы пробирались сквозь толпу, клуб был полон: знакомые лица, вспышки стробоскопов, звон бокалов. Я окинула взглядом зал, пытаясь уловить настроение вечера. Казалось, все здесь были в предвкушении чего-то особенного. И я тоже. Деклан усадил меня на мягкий диван, и официант тут же поднёс нам шампанское.

«За нас», – произнёс он, поднимая бокал. Я улыбнулась и чокнулась с ним. Вечер обещал быть интересным. Я чувствовала это каждой клеточкой своего тела и полностью погрузилась в атмосферу клуба, в объятия моего кавалера, в предвкушение ночи.

На танцполе царила атмосфера всеобщего веселья, и мы, поддавшись общему настроению, растворились в нём. Наши тела двигались в унисон, касания становились всё смелее, не стесняясь никого вокруг. Руки скользили по коже, исследуя каждый изгиб, каждый контур, каждый сантиметр тела. Затем переместившись в уединенную VIP-комнату, мы продолжили этот танец близости уже там. Одежда стала лишь преградой, которую мы стремились преодолеть как можно скорее.

Деклан прижал меня к прохладной стене, его руки обхватили мои бёдра, поднимая чуть вверх. Я прижалась к нему всем телом, отдаваясь вихрю страсти. Когда последние преграды в виде нижнего белья были пройдены. Он вошёл в меня одним резким движением до самого конца и в этом безумном порыве он двигался всё активнее, вырывая из меня громкие стоны, полные наслаждения. Мои пальцы впивались в его плечи, сжимая их в экстазе. Это было дико, безумно, и совершенно захватывающе.

Была лишь наша страсть и желание. Каждое прикосновение, каждое движение становилось всё более интенсивным, словно мы пытались слиться воедино, забыв о том, что существует вокруг что-то ещё, кроме нас. В воздухе витал запах страсти и парфюма, смешиваясь с ритмами музыки, которая звучала сейчас где-то далеко, словно в другом измерении.

Я чувствовала, как его дыхание становится всё более учащённым с каждым движением, а его пальцы исследуют мою кожу, оставляя за собой горячие следы. В этот момент я была готова отдать ему все – свои тайны, свои страхи, свои мечты. Мы были как два огня, которые, столкнувшись, разгорались с новой силой, поглощая друг друга в этом безумном танце похоти. Каждый звук, вырывающийся из моих уст, казался мне новым откровением. Я целовала его, оставляя на его губах следы своих эмоций, и в ответ Деклан притягивал меня к себе, словно боялся потерять.

«Я сейчас кончу Клаудия» – прохрипел он и вышел из меня. Я опустилась, перед ним на колени и начала, активно ласкать язычком головку его члена, он сильно протяжно застонал от наслаждения. Затем я поглотила, его полностью на всю длину и ускорилась, активно двигаясь, от чего Деклан тут же залил мой рот горячей спермой. Его взгляд в этот момент, ставший гуще и темнее, не отрывался от моего лица. Я продолжала ласкать его язычком, мои прикосновения к его головке становились всё более настойчивыми и дерзкими. В ответ на это он лишь зашипел и чуть отодвинувшись, провёл своим большим пальцем по моим губам, стирая след своего семени.

«Клаудия, я сильно устал», – выдохнул он, и в его голосе звучала вся тяжесть от происходящего вокруг. – «Мне нужно немного отдохнуть». И он подтянул свои штаны, опустился на диванчик, откинул голову назад и закрыл глаза, ища спасения в передышке. Каждый его вдох становился глубже, а каждый выдох чуть спокойнее. Это было не просто физическое утомление, а скорее истощение от постоянного напряжения, от необходимости быть всегда сильным, от принятия решений и ответственности возложенных на него. «Мда, спортсмен из тебя так себе», – подумала я про себя. – «Хорошо, Дек, отдыхай. Я пойду, приведу себя в порядок и скоро вернусь к тебе», – ответила я, оставляя свой клатч рядом с ним, и вышла. Направившись в дамскую комнату, где под струями прохладной воды я пыталась смыть с себя не только пот на лице. Я посмотрела, на своё отражение в зеркале у меня были слегка растрёпанные волосы, покрасневшее лицо, но в глазах появился прежний блеск, который только добавил пикантности этой ночи. Я промокнула лицо полотенцем, ощущая, как возвращается моя уверенность. Теперь я была готова продолжить веселиться.

Я шла к бару, когда прямо на моём пути мне встретился Гордон. «О, Клаудия! Теперь ты от меня не уйдешь! Пойдём праздновать мой успех!» – и прежде чем я успела что-либо сказать, он схватил меня за руку и потащил за собою. Его хватка была сильной, почти настойчивой, но в ней чувствовалась искренняя радость. И через несколько мгновений мы оказались в гуще веселья. Модели, визажисты, фотографы – все смешались в едином потоке шампанского, смеха и поздравлений. Гордон представил меня своему узкому кругу, как «музу» вдохновляющею его творить. Я же чуть смущённо улыбалась, кто-то протянул мне бокал с шампанским. Я сделала глоток, Гордон что-то говорил мне на ухо, перекрикивая музыку, но я не могла разобрать, ни слова. Я просто кивала и улыбалась, стараясь не потеряться в этом вихре эмоций. Мы отлично провели время, наслаждаясь, обществом друг друга, смехом и танцами. Я искренне радовалась его успеху и была счастлива разделить этот момент вместе с ним.

Спустя некоторое время, я почувствовала, что пора возвращаться домой. Я попрощалась с гением, объяснив, что иду за своим клатчем, который оставила в VIP-комнате на втором этаже и, поцеловав Гордона на прощание, я направилась туда. Открыв дверь и войдя в полумрак комнаты, я увидела Деклана, сидящего на диванчике в той же позе, что и когда я его оставляла уходя. Голова его всё также была запрокинута назад.

«Мда, ты хотя бы ширинку застегнул Дек. Мало ли кто мог зайти ещё», – пробормотала я, приближаясь к нему. Приглушённый свет и лёгкое покачивание от ранее выпитого создавали «особую атмосферу» для меня. Но вот, я наконец-то, заметила свой клатч рядом с ним, и потянулась в его сторону. Мой взгляд сфокусировался на Деклане, его грудь совсем не двигалась, а под чёрной рубашкой, застёгнутой до самого горла, что-то проступало. Я осторожно коснулась его плеча: «Эй, Дек, ты чего?»

В этот самый момент его тело обмякло, и он почти упал, завалившись на бок. Багряная кровь запачкала мою руку. Я вскрикнула от ужаса, отшатнувшись и упав, приземлившись больно пятой точкой на пол. Мои крики были настолько сильными, что привлекли внимание официанта, который тут же влетел в VIP-комнату.

«Что с вами?» – спросил он, но, увидев Деклана под котором образовывалась лужа крови, замолчал. Затем он достал телефон и начал звонить в службу спасения.

Для меня же в этот момент наступила зловещая тишина, нарушаемая лишь моим прерывистым дыханием. Я чувствовала, как холодный пот стекает по моей спине, а сердце бьётся так быстро, что кажется, вот-вот выскочит из груди. Через некоторое время, официант произнёс: «Госпожа, вам нужно выйти отсюда. Полиция уже в пути». Его голос был спокойным, но в глазах читалась тревога. Я кивнула, не в силах произнести так и ни слова, и медленно поднялась с пола. Мои ноги дрожали, и я чувствовала, как земля уходит из-под них. Официант поддержал меня, помогая выйти из кровавой VIP-комнаты. В коридоре стояло несколько человек, которые, видимо, слышали мои крики. Их лица были полны вопросов и беспокойства. Я ничего не говорила, я просто молчала. Полиция прибыла достаточно быстро, несколько офицеров прошли внутрь для осмотра места преступления.

Я сидела на диване в другом конце коридора, обнимая себя за плечи, и пытаясь хоть как-то согреться. Спустя какое-то время один из офицеров подсел ко мне, и представился Норманом Морицем и начал задавать свои вопросы. Его голос был мягким, но в нём чувствовалась решимость.

«Нам нужно понять, что произошло. Вы были последним человеком, кто видел его живым. Расскажите, что вы помните», – спросил он.

Я глубоко вздохнула, пытаясь собрать все свои мысли: «Мы танцевали, веселились, затем потрахались, после он сказал, что сильно устал. Я оставила его и спустилась вниз в бар, где встретила Гордона Бенкса, он мой лучший друг и мы несколько часов провели вместе в его общей компании. Затем я захотела домой и вспомнила, что оставила свой клатч в VIP-комнате. Когда я вернулась, Деклан всё также сидел на диване, как будто крепко спал. Я подошла к нему, чтобы взять клатч, и заметила, что его грудь не двигается. Я коснулась его плеча, и он… он упал на бок, заливая всё кровью вокруг, в том числе и меня» – произнесла я и отводя свою руку в сторону, демонстрируя её.

Офицер кивнул, делая записи в своём блокноте, затем добавил: «Вы не заметили ничего необычного, когда вошли в комнату? Может быть, кто-то ещё был в ней?»

Я закрыла глаза, пытаясь вспомнить. «Нет, я не видела никого больше».

Офицер Мориц продолжил задавать свои вопросы: «Может быть, вы знаете, были ли у Деклана Робинсона враги? Может кто-то хотел ему навредить или открыто желал смерти?»

Я покачала головой. «Я не знаю честно. Возможно, и были. Я не знаю. Он же профессиональный боксёр».

В это время к нам подошёл другой полицейский он представился Филиппом Блумом и принялся снимать отпечатки моих пальцев с помощью дактилоскопического порошка. Но после этой процедуры отпечаток указательного пальца получился довольно смазанным, и он сделал его заново. И я тут же спросила: «А этот, который не получился, вы не зачеркнёте? А то ведь могут подумать, что я с шестью пальцами на руках хожу! Чтобы не было путаницы потом». Сотрудник полиции лишь рассмеялся в ответ на мой вопрос и, как будто нехотя, зачеркнул неудавшийся отпечаток. Этот его смех, честно говоря, меня немного напряг. Вроде бы, ситуация рядовая, но в его глазах мелькнуло что-то… то ли снисходительность, то ли просто усталость от таких, как я, задающих «глупые» вопросы на работе ему. После этого он нанёс на мои пальцы и ладони смывку-гель с ланолином. Ощущение были необычными, прохладная, чуть маслянистая субстанция скользила по коже, оставляя после себя лёгкий, едва уловимый аромат. Я почувствовала, как порошок, который до этого казался въевшимся в каждую мою пору, начал поддаваться, растворяясь и уступая место чистоте. Блум работал методично, не пропуская ни одного участка, и я наблюдала за его движениями, словно за каким-то ритуалом. Когда он закончил, мои руки выглядели и ощущались совершенно иначе, они были гладкими и мягкими. Затем он забрал бланк с отпечатками, что-то буркнул про «формальности» и направился обратно в комнату, из которой уже выносили тело Деклана в пластиковом пакете. Я проводила его взглядом, чувствуя себя при этом довольно неловко.

Тем временем офицер Мориц поднялся, положил свою руку мне на плечо и сказал: «Мы сделаем всё возможное, чтобы найти ответы и выяснить, кто совершил данное преступление. А сейчас вам нужно отдохнуть госпожа Вебер. Мы свяжемся с вами, если потребуется дополнительная информация».

Я кивнула, чувствуя, как слёзы вновь подступают к моим глазам. Офицер ушёл, оставив меня одну в коридоре. Я сидела, обнимая себя, пытаясь понять, что произошло. Вечер, который начался с радости и смеха, закончился трагедией. Я не могла поверить, что Деклана больше нет. Его жизнь оборвалась так внезапно, и я была последним человеком, кто видел его живым. Это знание давило на меня, как тяжёлый камень на груди, уходящего под воду. Руки мои всё ещё дрожали, когда я, словно в тумане, вытаскивала смартфон из окровавленного клатча. Не успев даже подумать, я набирала номер Отто. После нескольких долгих гудков, его сонный голос прозвучал в трубке: «Да, Клаудия? Я всё понимаю, но ты время видела? Четыре утра!»

Слёзы снова хлынули из моих глаз, когда я прошептала: «Отто, Деклана убили. В ночном клубе. Пожалуйста, забери меня отсюда». На том конце повисла тишина, а затем Отто, словно очнувшись, заговорил торопливо: «Господи, Клаудия, конечно. Я сейчас же примчусь. Жди меня».

Время тянулось бесконечно долго. Каждая секунда теперь казалась вечностью. Я смотрела на часы смартфона, но цифры, казалось что больше, не двигались. Сердце забилось чуть быстрее, когда я увидела знакомый силуэт идущего по коридору. Его лицо было полно беспокойства и тревоги. Когда Отто приблизился и обнял меня крепко, я почувствовала, как слёзы снова начинают катиться по моим щекам, и я вся задрожала.

– Клаудия, всё будет хорошо, – шептал он мне, поглаживая рукой нежно по спине. – «Я с тобой. Мы разберёмся во всём». Я кивнула, но слова не могли выйти больше из моего горла.

Покидали мы ночной клуб через «чёрный вход». Мы сели в машину, Отто быстро повёл её в сторону нашего особняка. В салоне было тихо, только звук двигателя и шум улиц нарушали тишину. Я смотрела в окно, но не видела ничего вокруг. В голове крутились воспоминания о Деклане, его улыбка, его голос, его шутки. Как это могло произойти? Кто мог так хладнокровно перерезать ему горло? И за что?

Когда мы въехали в наш элитный поселок и подъехали к дому, Отто заглушил двигатель и повернулся ко мне. Его глаза были полны сочувствия и заботы и он произнёс: – «Клаудия, ты должна знать, что ты не одна. Я с тобой, и мы вместе пройдём через это. Ты сильная, и мы справимся».

Я кивнула, но внутри всё ещё чувствовала пустоту и отчаяние.

Отто вышел из машины и открыл мне дверь. Мы шли, и я почувствовала, как его рука поддерживает меня за локоть. Внутри было тепло от этого жеста, но это всё равно не могло согреть мою душу. Мы стояли на пороге особняка. Холод пробирал до самых костей, и, едва переступив через него, я не могла сдержать вопрос, вырвавшийся сам собой: «Чем всё это для нас закончится? Как это отразится на нашей рекламе, и на рекламодателях? И что будет с издательством моей книги?» – обратилась я к своему помощнику, чувствуя, как тревога нарастает с каждой секундой. Я смотрела на него, ожидая не столько ответа, сколько подтверждения моих собственных опасений. Мой менеджер, как всегда, сохранял спокойствие, но я видела в его глазах отражение моих собственных тревог. Он понимал, что это не просто деловые вопросы, это вопросы выживания. И я знала, что нам предстоит долгий и трудный путь, чтобы найти ответы и сохранить то, что мы так долго строили вместе. Этот холод, который я почувствовала, был не только от погоды, скорее от предчувствия грядущих испытаний.

«Сейчас трудно об этом что-то говорить, прямых улик против тебя нет. Ты, скорее свидетель Клаудия в этой ситуации, чем подозреваемая. Я не думаю, что из-за этого издательство откажется печатать тираж твоих книг, это скорее выглядит как чёрный пиар», – сказал он, глядя на меня.

«Аааааааааа!» – я почти провыла в ответ и бросилась наверх по ступенькам в свою комнату. Я бежала, мысли мои путались, я всё ещё не могла прийти в себя. Картина, как Деклан заваливается всё время на бок, стояла перед моими глазами и никуда не исчезала.

Влетев в спальню, я стала сбрасывать с себя платье и туфли и направилась прямиком в ванную комнату. Включив воду и забравшись под горячий струи воды, пыталась убедить себя, что это поможет мне смыть запах крови. Вода обжигала кожу, но я не чувствовала жара. Только холод, пронизывающий до костей, и липкий, въевшийся запах, который, казалось, пропитал каждую клеточку моего тела. Я закрыла глаза, пытаясь вытеснить образ Деклана, его последние мгновения, но он был слишком ярок, слишком реален. Его глаза, словно смотрели прямо на меня, и я чувствовала себя виноватой.

«Чёрный пиар», – прошептала я, и мой голос прозвучал чужим, надломленным. Как можно назвать чёрным пиаром то, что произошло? Как можно отмахнуться от этого, как от незначительной неприятности?

Я провела рукой по волосам, чувствуя, как они слиплись от воды и, возможно, от чего-то ещё. Я не хотела сейчас думать об этом. Не хотела думать ни о чём, кроме того, как смыть с себя всю эту грязь, кровь и страх. Но он не смывался, как клеймо, как напоминавшие о том, что я видела, и что я пережила несколько часов назад.

Я выключила воду и, дрожа, завернулась в полотенце. Холод снова обнял меня, но теперь это был другой холод – холод отчаяния. Я посмотрела на своё отражение в запотевшем зеркале. Бледное лицо, испуганные глаза, и ощущение полной опустошённости. Я не знала, что делать дальше. Не знала, как жить с этим. Как жить с тем, что я видела. И как жить с тем, что, возможно, я никогда не смогу уже забыть. Я выпила снотворное, надеясь, что оно поможет мне уснуть и наконец-то избавиться от мыслей о Деклане. Но, сон, который мне приснился, был просто ужасающим, в нём было всё самое страшное, что только можно представить. Я стояла в закрытой чёрной комнате, и там был Дек. Он схватил меня своими огромными руками, повалил на пол и начал душить. А потом я увидела, как из его перерезано горла, кровь хлынула мне прямо на лицо, забивая моё дыхание. Это было невыносимо, я чувствовала, как по-настоящему задыхаюсь. При этом сквозь хрипы он кричал на меня, обвиняя в своей смерти, в том, что я уничтожила его жизнь и его карьеру спортсмена. Это было не просто физическое удушье, это было удушье вины, страха и абсолютной беспомощности. Его крики, обвиняющие меня в разрушении его жизни, в уничтожении его мечты, звучали как приговор. Я не могла ответить, не могла оправдаться, ведь в этом сне я была не только жертвой, но и, по его словам, убийцей. Это двойное бремя, эта неразрешимая дилемма, заставляла меня чувствовать себя пойманной в ловушку, из которой нет выхода. Сердце билось так, будто хотело выпрыгнуть из груди, пульс зашкаливал. Я чувствовала, что застряла в этом кошмаре навсегда, что никогда не смогу проснуться. В глазах Деклана застыло безумие, а изо рта вырывались лишь судорожные хрипы. Но даже сквозь этот кошмарный звук, я уловила своё имя, произнесённое с такой сильной болью и обвинением: «Клаудия… ты убийца!»

И мой кошмар, от которого я едва не задохнулась, внезапно рассеялся от звука телефонного звонка. Я вздрогнула, подскочив на постели, и провела рукой по шее, где всё ещё чувствовала сильную хватку рук Деклана.

Перевела взгляд на смартфон. На экране светилось имя Кейда и я, провела пальцем по дисплею. «Клаудия, милая, я скучаю по тебе очень сильно», – услышала я голос. Не раздумывая больше не секунды, я пригласила его в свой особняк. Обычно я встречаюсь с любовниками на нейтральной территории, это правило, которое я старалась не нарушать никогда, но после вчерашней ночи мне не хотелось больше покидать своё убежище. И уже через каких-то полчаса Кейд – мой двухметровый гигант, стоял на пороге моего дома. Я быстро потянула его за руку внутрь, и мы бежали по ступеням вверх. Я вела его в мой рабочий кабинет, это было особенное пространство, разделённое на две части. Одна зона рабочая, с большим письменным столом, где рождались мои творения. А другая была для отдыха, спрятанная за раздвижной стенкой, с книжными полками. Эту стенку можно было отодвинуть, и тогда открывалось огромное ложе, где я иногда просто засыпала от усталости, не находя сил идти в спальню. И вот сейчас, мы с Кейдом влетели именно туда. Я целовала его, жадно и страстно, впиваясь в губы, страсть захлестывала меня с головой. Мне хотелось забыться и раствориться в нём. Его руки сильные и крепкие обвили мою талию, притягивая ближе, и я чувствовала, как его тело напрягается в ответ на мои поцелуи.

Воздух в кабинете становился гуще, наполняясь нашим дыханием, смешанным с ароматом старых книг и любимого парфюма. Я отстранилась от Кейда лишь на мгновение, чтобы увидеть его глаза, такие тёмные и глубокие, в которых отражалось то же пламя, что горело во мне сейчас.

Я прижалась к нему вновь, позволяя нашим телам говорить на языке страсти, который мы оба понимали без слов. Его руки скользнули под мою ночную сорочку, касаясь кожи, от чего по телу пробежала лёгкая дрожь. Я закрыла глаза, отдаваясь ощущениям, позволяя страсти унести нас, прочь от всех тревог и мыслей.

Мой рабочий кабинет, теперь становился свидетелем нашей близости, а время теряло своё значение сейчас.

Глава 3. Норман Мориц

Утро следователя Нормана Морица началось не с привычной чашки кофе, как обычно, а с погружения в мир социальных сетей. Он искал информацию о Деклане Робинсоне, известном боксёре и чемпионе мира, чья жизнь трагически оборвалась прошедшей ночью. Всего через полгода ему предстоял важный бой, но теперь его тело находилось в морге, с глубоким и острым порезом на горле. В отчёте судебно-медицинского эксперта не было указаний на следы борьбы, что наводило на мысль о том, что Деклан не планировал защититься. Однако одно обстоятельство вызывало особый интерес. Вся его одежда была испачкана семенной жидкостью. Это подтверждала и Клаудия Вебер, 32-летняя писательница, создающая детективные романы и являвшаяся любовницей покойного боксёра. Их отношения, судя по всему, были настолько скрыты от посторонних глаз, что даже в интернете не оказалось ни одной совместной фотографии или хоть одного совместного посещённого мероприятия, не считая злополучного ночного клуба.