Смертельная ошибка
Рут с трудом сглотнула. Она не могла сказать, что чувствовал Рокко, но сама едва не упала в обморок. Бейлисс неуверенно шагнула вперед, стараясь избежать и пустых мешков, и крови, пока не почувствовала, как земля хлюпает и прогибается под ее ногой.
Рут посмотрела на Рокко. Он на мгновение задержал на ней взгляд. Пару раз вздохнув, она заставила себя посмотреть вниз и с ужасом обнаружила, что стоит на человеческой почке.
* * *Кэллэдайн захлопнул дверцу машины и глубоко засунул руки в карманы плаща. Лицо Тома было осунувшимся, жестким и невыразительным, когда он шел к одной из палаток. Рут торопливо вышла.
К тому времени, как он добрался до нее, она уже стояла за палаткой и почти согнулась пополам.
– Впервые с тех пор, как я была начинающей… – извинилась она. – Ничего не могу поделать. Там полный кошмар… – Женщина кивнула в сторону палатки. – И еще кое-что – внутренности вон в той и отрубленные конечности вон там.
– Тогда никаких полумер.
Кэллэдайн приподнял полог палатки и заглянул внутрь. Доктор Хойл внимательно склонился над чьим-то торсом. Хойл поднял глаза и произнес:
– Я отнесу части тела обратно в морг, Том. Пока они тут, даже не могу сказать, какая часть принадлежит какому телу. Хотя, насколько я понял, вон та рука с отсутствующими пальцами принадлежит тому самому мистеру Эдвардсу.
– Почему части тела разбросали именно здесь? – Кэллэдайн прикрыл глаза от этого страшного зрелища. – Никто ничего не пытался скрыть.
– Да, это так. Выброшенные здесь части оставили во всей их кровавой красе для какого-то бедного, ничего не понимающего прохожего. Части тела доставили сюда в пакетах и повсюду разбросали. Одному богу известно, в чем тут дело. Я не завидую вашей работе, Том… О, пожалуй, вы должны знать. Этот окровавленный след руки был отпечатан на некоторых пакетах и частях тела.
Тома Кэллэдайна совсем не удивила реакция Рут. Его самого едва не вырвало. Мужчина закончил обход палаток. Теперь он стоял и глубоко вдыхал влажный утренний воздух. Хуже некуда, но что в итоге? Два изуродованных трупа и метка. Бандитская метка? Нет, определенно нет, однако этот ублюдок хотел, чтобы Том Кэллэдайн так думал. Маньяк хотел, чтобы они все в буквальном смысле гонялись за тенями.
– Детектив-инспектор? – голос, прервавший его размышления, был мягким. Кэллэдайн открыл глаза и уставился на женщину перед собой. Она была молода – ну, на несколько лет моложе его. Блондинка. Мужчина никогда не видел ее раньше. Женщина говорила без местного акцента.
– Лидия Холден из «Лисвортского эха». – Женщина достала из сумочки визитную карточку. – Вы можете дать мне хоть какую-то информацию? Что вообще здесь происходит?
Если бы Лидия не была женщиной, Том велел бы ей отвалить. Настроение Кэллэдайна не отличалось оптимизмом. Впрочем, мать воспитала его джентльменом, поэтому он всего лишь поджал губы, покачал головой и укоризненно произнес:
– Вам не следует здесь находиться. Ваше место – за лентой.
– Там я ничего не выясню.
– Вам лучше знать, мисс. Пока мне нечего вам рассказать.
Лидия, как ни странно, продолжала улыбаться:
– Так необычно. – Ее жест охватил людное место преступления. – Я умею считать, инспектор, – женщина опустила ресницы. – Там целых четыре палатки. Я видела, как приехал патологоанатом. Я правильно понимаю, что вы имеете дело не только с одним убийством?
Мужчина посмотрел на Лидию Холден долгим тяжелым взглядом:
– Вы можете воспринимать это происшествие как угодно. Я ничего не говорил об убийстве и пока не могу обсуждать детали. Вы просто зря теряете время.
Кэллэдайн покачал головой. Ему хотелось послать эту женщину к черту, но он хорошо знал, какие непростые у него отношения с общественностью и СМИ. Том должен был ей что-то сказать. Пресса в любом случае скоро узнает о случившемся. В мгновение ока они вцепятся в Кэллэдайна как пиявки. Том сухо добавил:
– Произошел некий инцидент, мисс Холден. Пока это все, что я могу сказать. Когда у меня будет больше информации, я свяжусь с вами.
Он коротко кивнул. Когда мужчина попытался обойти навязчивую журналистку, та схватила его за руку.
– Я не дура, инспектор. Это что-то значительное. Вы меня не обманете.
Сладкая улыбка вскоре исчезла. Лидия Холден – просто очередная представительница скандальной прессы. Женщина зря потратит время, используя эти взгляды и пытаясь добиться от Тома Кэллэдайна хоть чего-нибудь.
– Возможно, именно в ваших интересах сначала рассказать эту историю мне. Мы могли бы помочь друг другу. Вы не можете держать нас в стороне, инспектор. Я подозреваю, это крупное преступление.
Том Кэллэдайн первый раз видел Лидию Холден. Обычно он контактировал с местным репортером Мортоном, грубым старым типом. Где же он? Мужчина нахмурился и сурово посмотрел на Лидию. Он толком не спал, и было еще очень рано. Эта женщина, кем бы она ни была, служила помехой, но Холден говорила правду. Кэллэдайн не может так долго мариновать прессу.
Лидия снова улыбнулась. Белые зубы и сверкающие голубые глаза, светлые волосы мягкими завитками обрамляли тонкие черты лица. Чем больше Холден улыбалась Тому, тем больше он не мог оторвать от нее глаз.
Женщина удовлетворенно встретила его взгляд. Она, вероятно, сознавала, какой эффект производит на инспектора. Большинство мужчин, не исключая Кэллэдайна, сочли бы эту журналистку соблазнительной. Она слегка кашлянула и наконец протянула ему свою визитную карточку:
– Мы еще поговорим, инспектор. Моя интуиция подсказывает, что, прежде чем все это закончится, вам понадобится и моя помощь.
Глава 8
– Миссис Эдвардс? Донна?
– Чего, черт побери, тебе нужно в такую-то рань?
Женщина сразу поняла, что Кэллэдайн – из полиции. Ее руки покоились на тощих бедрах, а из грубо накрашенного рта свисала сигарета.
– Можно нам войти, Донна? Давайте не будем разговаривать на улице.
Том заметил, что из дверей соседнего дома на них смотрят какие-то люди.
Донна Эдвардс с отвращением покачала головой и выбросила сигарету через перила. Кэллэдайн наблюдал, как та мерцает и падает на землю.
– Теперь я могу тебе сообщить, что мне нечего сказать ни обо мне, ни о сыне. И я мисс, а не миссис.
Кэллэдайн, Рут и женщина-констебль последовали за ней в неопрятную, убогую квартиру.
– Боюсь, у меня для вас плохие новости, Донна.
Сообщать плохие новости всегда было очень сложно. Худшая часть его работы. Даже если речь шла о таком сыне, как Айс, эта задача не доставляла ему удовольствия. Человек мог выглядеть как крепкий орешек, но это всегда было лишь маской. Район Хобфилд – суровое место для жизни. Не будь у тебя длинного языка и желания сопротивляться, у тебя не было бы никаких шансов на выживание.
Донна Эдвардс производила впечатление женщины с нестабильным настроением. Она, вероятно, знала, что визит полиции означает неприятности, и была на грани срыва. Донна нервно взбила пару подушек и бросила их обратно на диван.
– Что еще натворил маленький ублюдок? – саркастично произнесла женщина и выхватила еще одну сигарету из пачки, лежащей на столе. – Если это как-то связано с деньгами, то не стоит меня подозревать. У меня их нет. Айс у меня в долгу, а тут еще Келли и ее малыш. Она была здесь в начале недели, искала ублюдка и просила о помощи, бедная корова.
– Мы не о деньгах, мисс Эдвардс. – Мужчина услышал, как Рут откашлялась. Она явно хотела, чтобы Том продолжал. – Боюсь, у нас и впрямь плохие новости. Айс, он же Йен, мертв. Его убили.
Донна Эдвардс уставилась на Кэллэдайна. Она не поняла смысла его слов. Женщина-констебль прошла вперед и усадила мать Айса на диван. Кэллэдайн наблюдал за всем происходящим словно в замедленной съемке. Теперь все начнется: через несколько часов, а то и меньше, об убийстве молодого преступника узнает весь район.
– Несчастный случай? – спросила шепотом женщина.
В этот момент Кэллэдайн всем сердцем желал, чтобы так оно и было. Тогда объяснение будет простым, незамысловатым. Несколько слов утешения, и полиция сможет оставить мать Айса в покое. Впрочем, в любом случае Том Кэллэдайн не мог сказать ей истинную правду.
– Нет, Донна, это не несчастный случай. Боюсь, Йена убили.
Взгляд Донны стал диким. Она лихорадочно смотрела то на одного офицера, то на другого, а затем оттолкнула руку констебля от своего плеча.
– Нет! – закричала она. – Только не Айс. Он никогда этого не допустит. Он… Он знал об опасностях.
– Какие опасности? О чем вы говорите, Донна?
Донна Эдвардс уставилась на Тома с искренней ненавистью, схватилась за голову и закричала:
– Я ведь уже сказала! Повторюсь еще раз. Айс был моим мальчиком. Это не его вина.
Донна Эдвардс рухнула на пол. Она причитала и громко кричала. Констебль изо всех сил старалась усадить ее в кресло и утешить, но это было бесполезно.
– Донна, когда вы в последний раз видела Йена? Мне очень жаль, что я должен задавать вам вопросы в такой ситуации, но информация от вас может помочь нам найти того, кто это сделал. Вы ведь тоже хотите узнать, что случилось с Айсом?
Женщина смотрела на Тома Кэллэдайна остекленевшими глазами. Она выглядела испуганной, и это обстоятельство лишь усилило любопытство детектива. Что у нее на уме? О чем она умалчивает? О Рэе Фэллоне?
– Был ли какой-то конфликт? Неужели Айс перешел дорогу кому-то особенно опасному, например, Фэллону?
Том задал тот самый вопрос. Произнес это имя. Кэллэдайн очень сомневался, что получит на него ответ, но не мог не спросить.
Донна Эдвардс сердито взглянула на полицейского и покачала головой:
– Нет. Мой сын не дурак. Он никогда не связался бы с этим ублюдком. Айс знал, какие границы нельзя пересекать. – Ее голос упал до шепота. – Он довольно хорошо знал, какой Фэллон человек и что случится, если Айс вдруг перебежит ему дорогу. Фэллон, а не полиция, руководит этой дырой.
Кэллэдайн пожал плечами. Фэллон находился в тюрьме Стренджвэйз, так на каком же основании он все еще руководил делами в Хобфилде? Очевидно, через своих головорезов.
– Во всяком случае, он никому не говорил лишнего. Фэллон доверял Айсу. Мой сын хорошо работал и ни разу не оступился. – Она помедлила. – Я бы знала, если бы он напортачил. В их сообществе есть люди, которые с радостью могли рассказать мне об этом. Ты даже не представляешь, каково здесь жить. Чертовски трудно, и люди быстро проникаются к тебе ненавистью. Многие терпеть не могли Айса из-за его поступков, наркотиков и этого… – Донна Эдвардс всхлипывала. – Теперь, когда его больше нет, этим же людям будет его не хватать. Никто не смел перечить ему, особенно с Фэллоном. С прошлой весны здесь царила приятная абсолютная тишина.
«Верно, – подумал Кэллэдайн. – Но что же, черт возьми, это значит?»
– Констебль Брук останется здесь. Она пригласит кого-нибудь посидеть с вами, скорее всего, члена семьи или друга. Не выходите пока из квартиры, Донна. Если вам что-нибудь понадобится, констебль все устроит.
Кэллэдайн знал – Донне Эдвардс не понравится такой расклад, но выбора у него не было. Детектив не хотел, чтобы пресса добралась до нее. Он представил возможные заголовки и содрогнулся.
* * *Кэллэдайн сел напротив другого детектива-инспектора. Он был неопрятным гомосексуалистом. Пластиковые контейнеры из-под сэндвичей, пустые пивные банки и гора бумаг, в основном официальных, валялись на его столе.
– Рэй Фэллон, – начал Том. – Ты с ним недавно общался. Как тебе кажется, что он задумал?
– С ним, можно сказать, все кончено. Он теперь никому не нужен, Том. Мы взяли его на наркобизнесе. Тупого ублюдка поймали с багажником, полным крэка, совсем не в его обычном стиле. Если повезет, он сойдет с дистанции, но Королевская прокурорская служба тянет время, что-то насчет свидетеля и улик. Сам не могу в это поверить, но Фэллона застали прямо на месте преступления, – спокойно ответил коллега Кэллэдайна и тут же добавил: – Хотя ты тоже прекрасно его знаешь: он подкупит кого-нибудь здесь, пригрозит кому-нибудь там, а потом сбежит. Улики и свидетель чудесным образом растворятся в воздухе.
Не поспоришь – Фэллон вел сказочную жизнь, поддерживаемую всеобщей дикостью и деньгами.
– Он сейчас в Стренджвэйз. Пока юристы решали свои дорогостоящие дела, он не мог получить залог, но на прошлой неделе у скользкого проходимца случился сердечный приступ. Его пришлось перевезти в больницу Уайтеншоу. Преступнику сделали тройное шунтирование. Он нескоро оттуда выйдет. – Мужчина почти равнодушно улыбнулся. – Что касается нас, то это лучший вариант. Подонок мог даже умереть.
«Не это ли беспокоило его мать? – удивился Кэллэдайн. – А если она не знает, должен ли Том сказать ей? Болезнь Фэллона могла создать проблему, не имеющую никакого отношения к делу».
В кабинет вошел старший инспектор Джордж Джонс. Он нес под мышкой пару папок и хмурился: за последние полгода Джонса повысили до старшего инспектора, и всем в участке было очевидно – новая должность дается ему с трудом. «Джордж похудел – наверное, от стресса, – подумал Кэллэдайн, – и начал лысеть».
– Мне нужно переговорить с вами, – утомленно начал Джонс. – Убийство в Хобфилде – нехорошее дело. Я знаю, вы проводите расследование, Том, но тебе ведь может понадобиться помощь. Брэд, возможно, понадобится содействие твоих людей, если у вас не случится чего-то более существенного.
Брэд Лонг вяло кивнул. Конечно, обычно он всеми способами помогал делу, но Том Кэллэдайн далеко не всегда просил его о поддержке. Поиск помощников – не в стиле Кэллэдайна. Он предпочитал имидж героя-одиночки, вплоть до того, что раньше собственная команда Тома отнюдь не всегда знала о его планах.
Кэллэдайн тихо выругался. Меньше всего он хотел получить в напарники чертова Брэда Лонга, тем более с помощью такого откровенного навязывания. Лонг слишком часто становился мишенью для шуток Тома – например, из-за его полного пренебрежения к офисному этикету и из-за его лишнего веса. Брэд Лонг не желал приводить себя в форму, и в итоге еда и алкоголь стали сказываться на его внешности. Очевидно, через пару лет этот неряха и обжора никому не будет нужен.
– Сэр, у вас есть минутка? Могу я поговорить с вами наедине?
– Конечно, Том, пойдем в мой кабинет.
Кэллэдайн сухо кивнул Брэду и последовал за старшим инспектором. Детектив плотно прикрыл за собой дверь. Он не хотел, чтобы кто-нибудь их подслушивал.
– Сэр, я планирую навестить Рэя Фэллона в больнице Уайтеншоу.
Лицо Джорджа Джонса омрачилось.
– Ты уверен, что это хорошая идея? Ты не должен наступать на пятки Центральному офису. И вообще – имеет ли твой визит отношение к рассматриваемому делу?
– Вполне возможно, ведь именно Фэллон отвечает за поставку большей части наркотиков в Манчестере и, конечно же, в Хобфилде. Более того, он руководил и Айсом, и Херстом. Если это связано с захватом территории, Фэллон может рассказать мне что-то особенное.
Кэллэдайн понимал: он слишком далеко зашел в предположениях, ведь Том был последним человеком, с которым Фэллон бы согласился разговаривать.
Джонс на мгновение задумался. О связи Тома Кэллэдайна и преступника Фэллона ему сказали только после повышения, и даже тогда Джордж задумывался, а не разыгрывал ли его Супер.
– Я хочу иметь возможность либо управлять Фэллоном, либо исключить его. Если нам удастся поговоритьнаедине, то буду знать точно.
Джонс раздраженно поднял брови. Все такая же загадочная интуиция Кэллэдайна. Хотя если она сработает…
– Как вам известно, я смогу увидеть Фэллона в неофициальном качестве. Учитывая серьезность его болезни, мне кажется уместным его навестить. Я скажу ему, что отчитываюсь перед матерью, – он точно купится.
– Фэллон явно не из тех людей, которых видишь каждый день. К тому же мы не хотим вызывать слишком большой интерес к расследованию. Только представь, как всколыхнутся журналисты, если увидят тебя с ним.
Кэллэдайну тоже не улыбалась перспектива уютной беседы с глазу на глаз с одним из самых отъявленных манчестерских преступников, но он счел такой шаг необходимостью.
– Я поговорю с Центральным участком. Нужно получить разрешение. Потом дам тебе знать. Если ты пойдешь с ним разговаривать в больницу, ради бога, иди один и не делай посещение официальным.
* * *– Я иду домой освежиться, – сказал Кэллэдайн Рут, когда вернулся в кабинет. – Ну, а ты? Тебе нужен часик прийти в себя после сегодняшнего утра и всей этой грязи?
– Я в порядке, сэр. Знаете, здесь даже есть душ… – сказала она и улыбнулась. – Но я поеду с вами. Я придумала кое-что относительно Айса. – Рут помахала распечаткой. – Вот вы знали, что еще в детстве, в школе Лизворт, он был замешан в смерти другого ученика?
– Нет, не знал. А почему же, мне интересно, такое крошечное «темное пятно» на репутации все это время хранилось в тайне?
– Просто отвечать было не на что. Не располагали достаточным количеством доказательств для обращения в суд. Впрочем, у нас все еще есть записи в архиве. Я их раскапываю.
Том и Рут направились к машине Кэллэдайна на стоянку. Новые данные об Айсе его ничуть не удивили. С детства этот человек приносил одни неприятности, однако детектив узнал подробности только сейчас.
– Рут, внимательно изучи эти записи. Если покопаться, в его прошлом вполне можно найти что-то полезное для нашего дела… Пока ты этим занимаешься, попробуй выяснить, в чем ошибка первоначального расследования. Мы ведь оба знали Айса и понимали, на что способен этот негодяй. Если кто-то подозревал его в смерти ребенка, то, скорее всего, небеспочвенно.
* * *Дорога до дома Тома заняла меньше пяти минут.
– Кто был погибшим ребенком? – спросил мужчина, когда они подъехали к коттеджу.
– Мальчик Дэвид Морпет. Он тоже жил в районе. Имя вам ни о чем не говорит?
– Нет, не слышал такого. Ты могла бы узнать, осталась ли здесь какая-нибудь семья, знакомая с ним, и могут ли они дать тебе какую-нибудь информацию?
– Хорошо, я проверю. Также поговорю с персоналом школы.
– Ребенок умирает. Все улики указывают на Айса. Я хочу знать, почему сразу стали подозревать этого мерзавца и по какой причине дело провалилось. Полагаю, семью мальчика все это вряд ли привело в восторг. Кто-то из родственников мог затаить обиду и захотеть поквитаться с убийцей, за столько-то лет.
– Думаю, мы бы об этом узнали. Вероятно, в деле нет ничего нового. Просто фон, но тем не менее интересный.
– Приготовить кофе? – спросил детектив. – Могу и тост, если хочешь. Сегодня утром я пропустил завтрак, как и все остальное. – Мужчина потер небритый подбородок. – Устраивайся поудобнее, Рут. Я ненадолго.
* * *Детектив оказался на удивление аккуратным для одинокого человека. «Пожалуй, чересчур аккуратным», – подумала Рут. Она разглядывала фотографии и украшения, расставленные на стеллажах над камином.
Женщина не часто приходила сюда и была очень любопытна, поэтому не могла удержаться от изучения жилища Тома. Некоторые фотографии были сделаны совсем недавно. Кэллэдайн и его мать, Кэллэдайн и Моника, но некоторые снимки были старыми, черно-белыми. Рут никогда не встречалась с бывшей женой Кэллэдайна, Рейчел, и часто задавалась вопросом, какая она. Девушка не могла представить серьезного, увлеченного работой детектива с женщиной, дажес женой, и поэтому ее внимание привлекло свадебное фото Тома и Рейчел в белоснежном платье. Они выглядели такими молодыми! Как там говорил Том? Женился и развелся до двадцати одного года! Рейчел, как и Кэллэдайн, отличалась привлекательной внешностью: стройная, с длинными рыжеватыми волосами. Что с ней случилось? По какой причине они развелись: из-за его молодости или потому что она его бросила?
– Эх, мне хотелось бы сказать: «Счастливые времена». – Том вошел в комнату, вытирая полотенцем короткие волосы. – Но это не так. Мы с Рейчел оба были настоящей катастрофой. По-другому и не скажешь.
Кэллэдайн поморщился.
– Мы были слишком молоды, – продолжил он. – Нас захлестнула волна похоти и стремления родителей связать детей браком.
– Она совсем неплохо выглядит. Хорошенькая, – коротко заметила Рут и положила фотографию на место. Не стоит совать нос слишком глубоко.
Может, Том Кэллэдайн и хороший полицейский, но его отношения с женщинами всегда были никудышными, а тот период своей жизни он еще во многом держал в секрете. Слишком больно говорить об этом. Неужели он все еще тоскует по жене, по первой любви? Рут никогда не спрашивала, а если бы и поинтересовалась, то вряд ли получила бы прямой ответ. Обсуждать свою личную жизнь она тоже не любила. Тем более ее особо и не было. Сейчас Рут думала о том, что для нее уже слишком поздно заводить отношения, и, кроме того, она стала слишком независимой.
– По-моему, я всего лишь просил тебя положить тост. Не пытайся совать нос в мою личную жизнь, сержант. Нам нужно поесть.
– Извините, я ничего не могу с собой поделать. Боюсь, я слишком любопытна. Вы когда-нибудь потом ее видели?
– Кого, Рейчел? Боже, нет, с тех пор… ну, за последние тридцать лет. Она переехала, кажется, в Бристоль. Возможно, вновь вышла замуж. – Мужчина задумался. – Надеюсь. Я хочу, чтобы она была счастлива. Рейчел заслуживала лучшего мужа, чем я. Я был совершенно бесполезен.
Тут Рут было нечего возразить. Бейлисс наблюдала за его так называемыми«попытками быть лучше» с Моникой, и они ее ничуть не впечатлили. Одному богу известно, каким он был тогда.
– Я решила позже пойти и поговорить с персоналом школы. Должен же хоть кто-то помнить, что случилось с Дэвидом Морпетом.
– Хорошая идея. Я уезжаю в Уайтеншоу.
– Что вы на этот раз придумали?
– Собираюсь навестить Рэя Фэллона в больнице. Судя по всему, у него случился сердечный приступ. Рэй в плохом состоянии.
Рут замерла. Никто не мог навестить Рэя Фэллона без хитроумной волокиты. И вообще – зачем кому-то нужно посещать этого преступника?
– Послушайте, да зачем вообще вам это нужно? А Джонс уже знает? Разве это не доставит вам хлопот с манчестерской полицией?
– Да. Джонс знает. Я рискну. Они все равно мало что могут сделать. У меня есть явное преимущество, когда дело касается Фэллона. – Мужчина налил кофе в две кружки.
– На вашем месте я была бы предельно осторожна, Том. Этот человек опасен. То есть даже не столько опасен, сколько зол. Если вы хоть чем-то его прогневаете, то окажетесь в полном дерьме. Я видела его однажды… – На этих словах Рут Бейлисс даже вздрогнула. – Я работала в Манчестере, до того как приехала сюда. Этот человек испугал меня. Он ловкий ублюдок. Фэллон никогда не ошибается. Он очень хорошо воспитан, крайне хладнокровен и весьма уверен в себе. Он знал, что у нас на него ничего нет, и играл на этом. Я вам не завидую. Честно говоря, я думаю, вы просто потеряете драгоценное время. Вы ничего толкового от него не получите.
– Обо мне даже не беспокойся.
Рут бросила на Тома Кэллэдайна недоверчивый взгляд.
– Ты взгляни вон на ту фотографию, на средней полке.
Рут взяла старую зернистую черно-белую фотографию. На ней были изображены женщина и двое маленьких мальчиков. Сержант спросила:
– Ваша мама? И один из парней – это вы?
– Слева – я. Справа – Рэй Фэллон.
Рут моргнула, поднесла фотографию к свету, льющемуся из окна, и в ужасе воскликнула:
– Боже, а вы правы! Как же так? Почему один из самых опасных преступников Манчестера дружит с моим инспектором?
– Фэллон – мой двоюродный брат. – Том протянул ей кружку кофе и ломтик тоста. – Наши матери были сестрами. Когда умерла его мама, он переехал жить к нам: прямо по дороге, в дом номер сорок два. С восьми лет моя мама практически воспитывала его.
Рут молчала. Значит, Том и Рэй – не просто двоюродные братья. Судя по тому, что он только что сказал, они больше походили на родных. Бейлисс снова посмотрела на фотографию. Мальчики смеялись. Каждый держал Фреду Кэллэдайн за руку. Все трое казались счастливыми.
– Но вы такие разные. Можно сказать, полные противоположности, – задумчиво начала Рут. Она боролась с этим новым знанием. – Вы – полицейский, чертовски хороший полицейский, а он – злобная сволочь, которая застрелит вас без малейшего намека на совесть.
– Я точно знаю, какой он. Я понятия не имею, почему он стал преступником. Фэллон ушел от нас в шестнадцать лет. Он просто исчез. Когда Рэй вернулся в возрасте двадцати с небольшим, была полная метаморфоза. Он стал тем монстром, которого мы знаем сейчас. Не все в полицейском участке об этом знают, да я и не хочу распространяться о нашем родстве. Джонс и Супер – единственные, кто знают, а теперь и ты, конечно.
– Зачем вы сказали мне об этом?
– Я могу кое-что от него получить. Так или иначе, тебе нужно будет знать этот секрет. Я не могу работать в одиночку, Рут. Я могу встретиться с ним и сослаться на семейные обстоятельства. Очевидно, что, как только мама узнает о случившемся, она будет ждать моей встречи с Рэем Фэллоном. Кроме того, ты моя подруга, – добавил Кэллэдайн, – и мне пора рассказать тебе всю правду.