Одержимость шейха

Сабура мой ответ удовлетворил или расстроил – не понятно, но больше он не отвлекался на мою персону, слава богу. Переговоры шли ещё около часа и закончились благополучно для обеих сторон. Подписав кучу бумаг, все остались довольны, кроме меня.

Я решила сказать Милане сегодня же, что не еду ни в какую Касуману. Пусть сама со своим шейхом разбирается!

Русские пригласили Сабура отметить сделку в каком-то злачном месте, под красивым названием "ночной клуб", открыто намекая на то, что его ждут развлечения в виде продажных женщин. Пришлось переводить.

– Господин, ваши партнёры приглашают вас отдохнуть в обществе дам с низкой социальной ответственностью, – видели бы вы, как порочно загорелись глаза Сабура, когда он это услышал. – Позвольте совет?

– Говори!

– Такой отдых может навредить вашей репутации. Наверняка у вас есть жена? – этим вопросом я не задавалась до данного момента. Потому что мне было всё равно. Мне и сейчас как-то побоку личная жизнь Сабура, но уволиться хотелось достойно. – Или невеста? – выдвинула я предположение. Сабур баснословно богат, судя по суммам, которые сегодня обсуждали на переговорах. По-любому у него кто-то есть. – Такое поведение недопустимо.

– Приятно, что тебя заботит моя репутация, Анна, – сказал Сабур. Он всё ещё сидел впритык ко мне и отодвигаться не спешил. – Я не успел жениться. У меня есть только гарем из наложниц.

– Тогда решайте сами, господин, – равнодушно пожала плечами и поднялась с места.

Аж дышать стало легче!

– Разве я позволил тебе встать, Анна? – раздался рядом со мной недовольный голос Сабура. – Встреча не закончена.

– Сабур, мне не нужно вашего разрешения, чтобы встать со стула! – я решила уволиться, поэтому немного осмелела. – Я выполнила свою работу, а обсуждать ваши похождения по шлюхам я не намерена.

– А ты дерзкая! – заметил шейх.

Никто не расходился, все ждали, что ответит Сабур на приглашение партнёров. Кроме меня.

Причин и дальше участвовать в этом балагане я не видела, поэтому вцепилась в свою сумочку, поглядывая на дверь. Это больше походило на бегство, но не всё ли равно теперь?

– Анна, присядьте на место, пожалуйста! – вмешался Махмуд, видя, что обстановка вышла из-под контроля.

– Простите, я хочу уйти! Немедленно! – натянуто улыбнулась я его помощнику.

– Скажи русским, что я согласен, – произнёс Сабур, будто не слышал, что я только что говорила. – И ты поедешь туда со мной!

3. Анна

Спорить с шейхом не было абсолютно никакого желания. Я сообщила русским о согласии Сабура присоединиться к их отдыху, они радостно загудели, оставили на столе визитку и, откланявшись, покинули зал. В помещении остались я, Сабур и Махмуд, аккуратно складывающий документы в свой портфель.

– Разрешите попрощаться, господа! – я даже смиренно поклонилась Сабуру для убедительности. – Приятно было познакомиться! Желаю вам всего наилучшего!

– Ты куда-то собралась, Анна? Прощаться рано.

– А по-моему, самое время, Сабур! – с вызовом бросила я. – Мне пора!

– Я не отпускал…

– Прощайте!

Я ринулась к выходу, но Сабур вскочил со стула, преградив мне путь, напугав снова уже до визга.

– Уйдите с дороги! – потребовала я, толкнув его в грудь, но это было всё равно, что двигать шкаф или стену. Ладони упёрлись в такую твердь, будто шейх был высечен из камня, а не из человеческой плоти. – Я обращусь в полицию! – пригрозила я.

– Оставь нас! – рявкнул Сабур Махмуту, и у меня душа захолодела.

Что бы ни задумал шейх Сабур, это не предвещало для меня ничего хорошего. Тем не менее, Махмуд поспешно вышел из зала, и мы остались с тираном один на один.

Огромное помещение теперь казалось мне крошечным наедине с шейхом Сабуром. Его помощник ушёл, но я продолжала смотреть на дверь, как будто ждала, что сейчас кто-то войдёт в неё и спасёт меня от сумасшедшего араба.

– Что не так, Анна? – раздражённо спросил Сабур. – Смотри на меня, когда я говорю с тобой!

– Мне не нравится эта работа. И вы мне не нравитесь, – ответила, как есть, злобно глянув на него. – Поэтому я попрощалась.

– То есть, отдыхать я должен один? В чужой стране, не зная языка, без переводчика?

Он тупой, что ли? Или настолько прифигел с того, что ему кто-то отказал? Да ещё и женщина?

– Именно так, господин! – сказала уже с издёвкой. – Зачем вам переводчик в борделе? Я не знаю шлюшьего языка, потому от меня там пользы никакой. Разберётесь сами. Я вообще не хочу иметь с вами ничего общего. Теперь вы позволите мне уйти?

– Навсегда? Ты не хочешь работать дальше? – всё ещё тупил Сабур.

– Именно!

Он сделал шаг ко мне, и я инстинктивно попятилась. Боялась, что он попытается распускать руки или ещё хуже – начнёт домогаться меня.

– Должен тебя огорчить, Анна. Тебе придётся выполнить условия договора. Тебе и второму переводчику.

– Я не подхожу для этой работы. Разве вы не видите? Наймите мужчину, в конце концов!

– Ты мне понравилась, Анна. Я хочу тебя!

Это прозвучало двусмысленно. Шейх Сабур вёл себя, как капризный ребёнок. Ножкой бы ещё топнул для убедительности.

– Это уже неважно, господин.

Сабур некоторое время смотрел на меня не моргая, думая о чём-то своём, и это молчание убивало.

– Я буду выглядеть глупо, если не приеду в назначенное время в назначенное место. Это оскорбит моих русских партнёров. Я же дал своё согласие.

– Вовсе нет, – заверила я его. – Это вы должны были оскорбиться, что вас позвали в такое грязное место. Скажите, что заболели, господин, это будет нейтральным ответом.

Как могла я пыталась уладить наш конфликт и поскорее вырваться на свободу. Шейх слишком близко к сердцу принял гостеприимство русских. А те просто не стали заморачиваться с караваем и балалайками, спихнув чужестранца в объятия шлюх.

– Ты определённо мне нравишься, – одобрительно кивнул Сабур. – Так я и поступлю. Нас с тобой ждёт тесное сотрудничество, поэтому нам просто необходимо узнать друг друга получше. Приглашаю тебя вечером на ужин. Мой водитель заедет за тобой. Разрешаю тебе выбрать время и ресторан.

Тесное сотрудничество? Почему некоторые его фразы кажутся мне неприлично двусмысленными?

Сабур вёл себя вполне тактично. Он не отпускал сальных шуток, не распускал руки. Даже когда я истерично толкалась в его грудь, он не посмел до меня дотронуться. Это я позволила себе лишнего, не он.

Отчего же тогда мне кругом чудится какой-то сексуальный подтекст?