В ад и обратно

– Диана обещала научить нас всему, что знает, – протараторила Келли, отнимая руку и убирая телефон назад в карман. – Она рассказывала, что ходила на разные курсы, танцевала в клубах…

От этих слов Рич подавился салатом. Он стал активно выкашливать застрявший кусок помидора, Келли подскочила с места, набрала полный стакан воды и подсунула Ричарду под руку. Усевшись на место, дочь с хмурым видом наблюдала, как он еще несколько раз громко кашлянул, приложился к стакану и залпом выпил всю воду.

– Что с тобой? – серьёзно спросила она, снова взявшись за вилку.

– Всё нормально, – пробормотал Рич, поднимаясь из-за стола. – Что-то перехотел есть. Помоешь посуду? Я в мастерскую, хочу за сегодня закончить картину.

Он не оборачиваясь вышел из кухни, быстро вышел, закрылся во второй из двух комнат первого этажа.

Ночной клуб. Его дочь будет учить танцовщица ночного клуба. Какой кошмар… Ричард никогда не был ханжой, и уж тем более святым. На самом деле, мужем и отцом до определенного моменты он был, прямо скажем, ужасным. Бары, клубы, вечеринки фотографов, художников и прочей нечисти, где обычные сигареты и алкоголь были самыми безобидными из предложенных развлечений. Если начинать вспоминать те сумасшедшие годы, кажется странным, как Рич выбрался из них живым.

Именно поэтому он очень хорошо понимал, что представляет из себя мисс Диана Мастерс. Вряд ли он ошибся в выводах, когда увидел до того незнакомые «шорты», идущие по тротуару неподалёку от дома. Эта девушка появилась из ниоткуда и уже успела завладеть вниманием впечатлительных малолетних дурочек.

За всех дурочек Рич отвечать не мог, но Келли он не отдаст.

***

– Говори, чем резала, – громогласно приказала Нэтали, похожая на сдобную булочку, что никогда не мешало ей быть шустрой и ловкой.

Диана, закрытая до шеи накидкой, сидела в кресле парикмахерской «Нэтти», рассматривая своё отражение в зеркале. А мастерица с мрачным видом перебирала её только что вымытые волосы.

– Садовыми ножницами, – спокойно отозвалась Диди.

– Хорошо хоть не додумалась снова сжечь.

Диана пожала плечами.

– Я додумалась. Мне не разрешили.

– Что на этот раз? Парень бросил?

Диана молча высунула руки из-под накидки, уставилась на свой маникюр, подковырнула слезший с большого пальца красный лак. Работникам сферы услуг на такие вопросы можно не отвечать, они всё знают сами. У них богатый опыт общения с клиентами. Особенно когда знают клиента с детства и помнят всю историю преображений.

– Бросил, – констатировала Нэтали, не дождавшись ответа.

– Это я его бросила, – возразила Диди.

– Изменял?

И снова Диана промолчала.

– Вместо своих волос лучше бы отрезала его хозяйство.

– Легко сказать, – пробурчала Диана.

– Сделать тоже не очень-то сложно. Нашла из-за чего убиваться. Не конец света.

– Я его любила вообще-то.

Нэтти выразительно фыркнула, от чего её большая грудь забавно подпрыгнула.

– Подумаешь, – отмахнулась она. – Сегодня любовь, завтра нет. В следующий раз, когда решишь отсечь свою шикарную гриву, стриги сразу под ноль. Зато можно продать на парик.

Диди состроила язвительную гримасу.

– Давай ты меня молча пострижёшь, и я пойду домой.

– Не хами, нахалка. Я занималась твоими волосами, когда тебе было семь.

После этой вроде бы обиженной реплики Нэтали всё-таки замолчала и взялась за расчёску. Но Диана хорошо знала, что тишина не будет долгой. Стоило порадоваться хотя бы этой короткой передышке. Нэтти, не жалея, била по больному месту, и так было всегда. Она будто специально вскрывала только-только затянувшиеся ранки с целью докопаться до сути.

Парикмахер расчесала волосы, ещё раз мрачно осмотрела неровный край. Взяла зажимы из сумки на поясе и разделила пряди. Молча достала ножницы и принялась аккуратно исправлять последствия вандализма.

– А всё-таки, неужели был так хорош? – не выдержала она.

Диана даже засекла время, прошло всего четыре минуты.

– Господи, Нэтти! – воскликнула Диди. – Что по-твоему я сейчас должна тебе сказать? Мы были вместе три долбаных года! Жили вместе… А потом я увидела, как он присосался к какой-то брюнетке в золотистой машинке, хотя еще пять минут назад валялся на диване даже не умытый!

Диди замолчала и возмущённо уставилась на отражение Нэтали в зеркале.

– Ладно, не ори, – примирительно проговорила та. – И не дёргайся, а то криво будет.

– И так криво.

– Сама виновата. Кстати, ты знаешь, что тебя скоро проклянут?

– С чего бы? – вздёрнула бровь Диана, тут же с радостью переключившись на другую тему.

Нэтали сняла один зажим, разделила волосы по-новому и снова заколола.

– Ты же будешь учить Келли Райан, – пожала плечами женщина.

– И что?

– На её папашу посматривают все разведенки в районе набережной и гольф-клуба, – хохотнула Нэтти. – И не разведенки тоже. Знаешь, какое паломничество устроили к их дому, когда они переехали? Он начал давать уроки рисования, и первое время в группе были одни женщины, приходили с пирогами и печеньем, сюсюкали с Келли… Только он непробиваем, живёт как монах. Никаких интрижек за два года! А какое тело, м-м… И у тебя сейчас будет отличный повод с ним общаться. Была бы я на десяток лет моложе, тоже начала бы тебя ненавидеть.

Диана слушала этот монолог и всё больше непонимающе сдвигала брови.

– Подожди-подожди. А где мать Келли?

– Так нет её, – Нэтали прервала стрижку, упёрла массивные кулаки в крутые бёдра. – Ричи Райан вдовец. Ты не знала?

Конечно, Диди не знала. Она давно отвыкла знать всё о своих соседях. Провалиться бы ей сквозь землю, да только под её ногами сейчас был толстый слой фундамента.

– Вот чё-ёрт, – протянула она, прикрыв глаза рукой.

– Что такое?