Украденный наследник

Мадок – предатель, пытавшийся завоевать Эльфхейм вместе с Двором Зубов. До этого он был Главным генералом, который нес ответственность за убийство большей части королевской семьи. А еще он являлся приемным отцом Оука.

Мадок хотел посадить Оука на трон и с помощью него править всем Эльфхеймом. Корона бы венчала голову Оука, но вся власть была бы сосредоточена в руках Главного генерала. По крайней мере до тех пор, пока лорд Джарел и леди Ноури не перехитрили бы Мадока и не отняли у него бразды правления.

Я знаю, как неустойчиво положение правителя без власти. Знаю, каково это, когда тебя контролируют и унижают. Такой могла бы стать судьба Оука. Но если принц и испытывает какую-то неприязнь по отношению к отцу, то по его лицу этого не видно.

Тирнан наклоняется к огню, чтобы кочергой достать из камина металлический чайник, а потом осторожно опускает его на сложенное полотенце. Из чайника валит пар.

Затем он достает из шкафчика несколько пенопластовых упаковок рамена быстрого приготовления и открытую коробку мятного чая. Заметив, что я наблюдаю за ним, он кивает в сторону Оука.

– Принц познакомил меня с этим деликатесом мира смертных. Конечно, тут столько соли, что ненадолго возникают трудности с магией, но не могу отрицать: хочется есть его снова и снова.

Я вдыхаю аромат еды и вспоминаю то удовольствие, которое испытываешь, когда кладешь в рот что-то обжигающе-горячее. Что-то, что только что приготовили, а не достали из мусорного ведра.

От рамена я отказываюсь, но, когда Оук протягивает кружку чая, принимаю ее. Заглядываю внутрь и вижу на дне осадок. «Сахар», – сказал бы он, если бы я спросила. Сахар там наверняка есть, но как я могу быть уверена, что они не подмешали туда какой-нибудь наркотик или, может быть, яд?

«Они не хотят меня убивать, – пытаюсь убедить себя. – Я нужна им живой».

А они нужны мне, если я хочу выжить. Раз за мной охотится леди Ноури и ей помогает Богдана, принц и его спутник – моя единственная надежда на спасение.

– Так чего вы от меня хотите? – Я горжусь тем, что произнесла целое предложение и у меня ни разу не сорвался голос.

– Отправьтесь на север со мной, – отвечает Оук, опускаясь на пластиковый стул рядом с моим. – Прикажите леди Ноури украситься бантом и преподнести себя в подарок Эльфхейму. Мы вернем кости Мэб и положим конец угрозе…

– С вами? – Я гляжу на него в упор, не сомневаясь, что неправильно его поняла. Принцы сидят во дворцах и наслаждаются кутежами, обжорством и прочими радостями жизни. Королевские шеи слишком ценны, чтобы ими рисковать.

– Со мной и моим храбрым другом Тирнаном. – Оук кивает в сторону Тирнана, и тот закатывает глаза. – Мы вчетвером, включая Гиацинта, отберем Цитадель у леди Ноури и положим конец угрозе, нависшей над Эльфхеймом.

Гиацинт. Так вот как зовут заколдованного солдата.

– А когда завершим наш поход, можете просить меня о награде, и если это будет в моих силах и не чем-то слишком ужасным, то я исполню ваше желание.

Я раздумываю, с какой целью принц делает мне такое предложение. Возможно, дело в амбициях. Если он доставит леди Ноури к Верховному двору, то сможет просить короля о награде. Более того, он закрепит свое положение в качестве наследника, успешно вытеснив будущих королевских детей из списка претендентов на трон.

Наверное, любой принц готов пойти на многое ради прямого и надежного пути к короне. Тем более если эта корона изначально должна была принадлежать ему.

И все же я вспоминаю, как спрайт говорила, что Оук не подходит на роль правителя. Слишком избалованный. Слишком буйный.

С другой стороны, она спутница глейстиг, а глейстиг – чудовище, поэтому, пожалуй, ее мнение не стоит принимать в расчет.

Тирнан достает продолговатый деревянный футляр с высеченными на нем узорами в виде виноградных лоз, после чего извлекает карту и разворачивает ее на столе. Оук закрепляет края чайными чашками, ложками и кирпичом, который, видимо, кто-то забросил в окно.

– Сначала надо отправиться на юг, – говорит принц. – К ведьме, которая сообщит нам некоторые сведения – они, надеюсь, помогут перехитрить леди Ноури. Потом мы повернем на северо-восток, пересечем море и Ревущий пролив, а затем пройдем по Каменному лесу и окажемся в ее крепости.

– Наш отряд маленький, а значит, маневренный, – добавляет Тирнан. – И спрятаться будет легче. Хотя я по-прежнему считаю, что идти через Каменный лес – глупая затея.

Оук ведет пальцем по карте, вычерчивая предполагаемый маршрут, и лукаво улыбается.

– Я глупец, который все это затеял.

Ни один, ни другой, похоже, не намерены рассказывать мне о ведьме или о хитрости, которой она должна нас научить.

Я смотрю на предстоящую нам дорогу и место, куда она приведет. Цитадель Ледяной Иглы. Полагаю, она ничуть не изменилась и все так же сияет в солнечных лучах, словно сделана из сахарной ваты. Или из раскаленного стекла.

Каменный лес и правда опасен. Живущие там тролли не принадлежат ни к одному из Дворов и не признают ничьей власти, кроме собственной, а деревья движутся по своей воле. Но, с другой стороны, сейчас опасно везде.

Я снова окидываю взглядом Гиацинта, птичье крыло и уздечку, сдавливающую его щеки. Если Оук не снимет ее, через некоторое время она врастет в лицо и станет невидимой. Тогда от нее уже будет невозможно избавиться. И он навсегда станет рабом принца.

Последний раз, когда я носила ее, леди Ноури и лорд Джарел задумали выступить против Верховного двора и лишь поэтому перерезали ремешки, оставившие шрамы, которые до сих пор виднеются вдоль моих скул. В моей памяти сохранились воспоминания о том, что со мной сделают, если я откажусь повиноваться им.

Затем они привели меня к Верховной королеве и предложили соединить меня узами брака с ее братом и наследником – принцем Оуком.

Трудно объяснить, какую дикую надежду я тогда испытала.

Подумала, что она может согласиться. Как минимум две сестры Оука были смертными девушками, и хотя я понимала, что это глупо, но не могла отделаться от мысли, что раз они смертные, значит, проявят доброту. Возможно, подобный союз принес бы выгоду всем сторонам и я смогла бы сбежать из Двора Зубов. Я старалась сохранить невозмутимый вид. Стоило леди Ноури и лорду Джарелу заметить, что их идея мне нравится, они бы сразу нашли способ превратить ее в пытку.

Оук сидел, развалившись на подушке у ног сестры. Похоже, никто не ожидал от него царственного поведения. При упоминании о свадьбе он поднял на меня взгляд, и его передернуло от отвращения.

Его старшая сестра чуть заметно изогнула губу, как будто ей было противно от одной только мысли, что я могу к нему приблизиться. «Оук не может иметь ничего общего ни с этими людьми, ни с их жуткой дочерью», – сказала тогда она.

В ту секунду я ненавидела его за то, что он настолько им дорог. За то, что его балуют и относятся к нему так, словно он заслуживает защиты, которой у меня нет.

Возможно, я до сих пор его чуть-чуть ненавижу. И все-таки в детстве он был добр ко мне. Но кто знает, может, в нем еще осталась капелька доброты.

Оук в любой момент может снять с Гиацинта уздечку. Не исключено, что он сделает это, если решит надеть ее на меня. Раз я главная уязвимость леди Ноури, есть вероятность, что он захочет исключить риск случайно лишиться такого ценного оружия.

Слишком велик риск считать, что принц откажется от этого по доброте душевной.

Но даже если он не станет использовать поводок, чтобы держать меня под контролем, или напоминать о том, что я принесла клятву верности его сестре, мне все равно придется отправиться на север и встретиться с леди Ноури лицом к лицу. Иначе она снова будет отправлять за мной Грозовую ведьму или другое чудовище, пока кто-то из них меня не убьет. Путешествие с Оуком и Тирнаном – лучшая возможность дожить до того момента, когда я смогу ее остановить, и единственная возможность подобраться к ней настолько близко, чтобы повелевать ею.

– Ладно, – отвечаю я, словно у меня был выбор. На этот раз у меня не срывается голос. – Я пойду с вами.

В конце концов, леди Ноури лишила меня всего, что я любила. Мне доставит немалое удовольствие отплатить ей тем же.

Однако я понимаю, что как бы учтиво они себя ни вели, я их пленница не в меньшей степени, чем однокрылый солдат. Я могу отдавать приказы леди Ноури, но принц Эльфхейма имеет власть распоряжаться мной.

Глава 3

В ту ночь, когда Мадок, леди Ноури и лорд Джарел тщетно пытались договориться о нашей свадьбе, Оук тихонько проскользнул в лагерь, разбитый предательской армией Мадока и Двором Зубов. Там он и нашел меня, сидящую на привязи, словно коза.

Ему тогда было около девяти, а мне – десять. Я зарычала на него. Это я точно помню.

Я решила, что он ищет отца и что он глупец. Судя по всему, Мадок был из тех фейри, кто мог запечь его на костре, поглотить плоть, а потом сказать, что действовал исключительно из любви. К тому времени я успела достаточно близко познакомиться с подобным проявлением любви.

При виде меня он явно расстроился. Ему стоило бы научиться не выставлять эмоции напоказ. Однако он полагал, что другим есть какое-то дело до его чувств, поэтому не утруждал себя скрывать их.

И тогда я задумалась. А что, если я прыгну на него, когда он приблизится, и повалю на землю? Может быть, если забью его камнем до смерти, то лорд Джарел и леди Ноури вознаградят меня. Но с той же вероятностью они могли меня наказать.

К тому же мне не хотелось причинять ему боль. Он был первым ребенком, которого я встретила с тех пор, как попала к фейри. Я испытывала любопытство.