Рождественские истории. Как подружиться с лисёнком
– Не трогай его! – закричала она, совершенно забыв, что ей надо вести себя тихо и незаметно. – Уходи! Плохой пёс! Пошёл прочь!
Пёс искоса взглянул на Касси и зарычал. Похоже, он ни капельки её не испугался. Он снова бросился на лисёнка, и тот опять увернулся, но уже было понятно, что долго ему не продержаться.
«Мне нужна палка», – Касси огляделась по сторонам, но не увидела ни палки, ни камня, чтобы швырнуть в пса.
Вся улица была засыпана снегом. Местами под ним скрывался лёд, и лисёнок, поскользнувшись, упал на бок. Пёс угрожающе навис над ним. Малыш зажмурился и заскулил. Касси решительно тряхнула головой: она не даст лисёнка в обиду! Поставив фонарь на землю, она быстро стянула с ноги башмак на тяжёлой деревянной подошве и, запустив им в голову пса, застыла на месте, испуганно прижав ладони ко рту. А вдруг пёс разозлится ещё сильнее и набросится на неё?!
Но он не набросился. Он лишь тряхнул головой, словно его слегка оглушило, рыкнул на Касси и лисёнка, а потом развернулся и убежал в темноту.
Касси подхватила фонарь и, присев на корточки рядом с дрожащим лисёнком, ласково гладила его по мягкой шёрстке и легонько ощупывала бока: нет ли там ран? На рыжей мордочке виднелась свежая царапина, но в остальном лисёнок казался вполне невредимым. Он жалобно заскулил и прижался к её ноге.
– Тебе нужно скорее вернуться домой, – сказала Касси, продолжая гладить лисёнка, все ещё дрожащего после пережитого ужаса. – Здесь тебе небезопасно. Город не место для диких животных. Но знать бы ещё, где твой дом! – Она на секунду задумалась. – Ближайший лес за рекой. Ты пришёл с того берега? По Лондонскому мосту? Не знаю, зачем тебя потянуло в город, хотя уже вижу, что ты любознательный и любопытный. Но всё равно… Ты проделал немалый путь. А как ты вообще собирался потом возвращаться? По запаху?
Лисёнок как будто понял её вопрос. Он поднял голову, повёл носом из стороны в сторону и шумно принюхался. Потом понуро уселся на снег и тихонечко заскулил, так печально и безнадёжно, что у Касси защемило сердце.
– Не надо так! – прошептала она. – Мы найдём дорогу. Ты и вправду не знаешь, куда идти?
Да, уже было ясно, что он не знает. Лисёнок смотрел себе под ноги, грустно опустив уши.
– Ладно, я поняла. Но ты не печалься, мы непременно что-нибудь придумаем. – Касси огляделась по сторонам. – Ты был на ярмарке на замёрзшей реке… – Она замолчала, задумавшись. Только теперь до неё дошло, что лисёнку не нужен был никакой мост, чтобы перейти реку. Он мог пройти прямо по льду. Спуститься к реке с пологого берега… или по какой-нибудь лестнице, ведущей к лодочному причалу.
– Я не знаю… Лисицы умеют ходить по ступенькам? Зачем ты вообще пришёл в город? Ты за кем-то погнался? На кого-то охотился? – Касси снова задумалась. – Ой! Тот мальчишка! Подмастерье в кукольном балаганчике… Он ходил на тот берег смотреть травлю уток в «Псе и утке». И мастер-кукольник его отругал, что он сбежал на полдня… Это на полях Святого Георгия, где пруды, болота и много уток. – Она посмотрела на лисёнка. – Как раз подходящее место для лисиц. И я впервые увидела тебя возле кукольного балаганчика. – Касси рассмеялась, прикрыв рот ладошкой. – Это ты съел их хлеб с сыром? Вот почему они оба ворчали, что им ничего не досталось!
Лисёнок посмотрел на Касси и вдруг облизнулся, словно вспомнил вкус сырных крошек.
– Да, это ты. – Касси похлопала себя по ноге. – Пойдём к реке. Перейдём на тот берег, а там посмотрим. Переходить будем по льду. Стражники вряд ли пустят тебя на мост. Да и меня тоже. К тому же… – Касси невольно вздрогнула. – Я не хочу смотреть на эти головы.
У сторожки на южной стороне Лондонского моста стояли высокие колья, на которые были насажены отрубленные головы предателей.
Касси их жутко боялась. Она крепко зажмуривалась и хваталась за мамину руку каждый раз, когда они проходили мимо этих страшных голов по дороге к Кассиной тёте, которая жила на другом берегу реки, на холме Святой Маргариты, недалеко от моста. Но сейчас Касси некого было схватить за руку, и ей пришлось бы идти с открытыми глазами.
– Мы спустимся с набережной по ступенькам и перейдём реку, – объяснила она лисёнку. – Только надо идти осторожнее, чтобы не встретиться с папой и Уиллом.
Сегодня вечером, когда они всей семьёй отправились на Ледовую ярмарку, они спустились к реке по лестнице у старой церкви храмовников, которая вывела их прямо к ярмарке. Но сейчас Касси с лисёнком прошли далеко вперёд, почти до самого моста. Касси надеялась, что здесь будет меньше народу – а значит, меньше шансов, что кто-то её остановит и начнёт выяснять, почему она гуляет одна в такой поздний час. Издалека до неё доносился шум Ледовой ярмарки: музыка, смех, голоса многочисленных людей, которые замечательно проводят время и веселятся вовсю.
Она повела лисёнка на набережную, мимо величественной новой церкви с колокольней на башне и высокими витражными окнами. Наверное, её отстроили заново после пожара, подумала Касси, высматривая ступеньки, где можно будет спуститься к реке. Сырой, слегка рыбный запах старых лодок и лодочных сараев привёл её в узкую улочку, на другой стороне которой была короткая каменная лестница, выводящая прямо на реку.
У причала стояли две лодки, вмёрзшие в лёд. Было так странно и даже немножечко страшно спускаться на реку и идти мимо лодок. Касси понимала, что для её страха совершенно нет причин, но всё равно почему-то боялась, что лёд затрещит и разломится у неё под ногами и она провалится в чёрную холодную воду.
Когда Касси ступила на лёд, лисёнок испуганно взвизгнул.
– Тут совсем недалеко, – сказала она. – Как отсюда до собора Святого Павла. Мы быстро перейдём реку – и ты уже почти дома. Я не знаю, где «Пёс и утка», но когда мы окажемся на твоём берегу, ты уж сам разберёшься, да?
Лисёнок встряхнулся и пошёл следом за Касси. Она заметила, что он весь дрожит. Опять пошёл снег, плотные тучи затянули уже всё небо. Девочка поплотнее закуталась в плащ, спасаясь от студёного ветра, дующего на реке. Хорошо, что тот берег и вправду был недалеко.
Глава седьмая
Касси с трудом поднялась по засыпанным снегом ступенькам. Лисёнок справился быстрее и уже ждал её наверху. Похоже, оказавшись на южной берегу Темзы, он воспрянул духом. Его ушки стояли торчком, и он уже не дрожал, хотя на улице заметно похолодало. Касси улыбнулась, глядя, как он нетерпеливо приплясывает на снегу, явно стремясь бежать дальше. Наверное, это значит, что они идут в правильном направлении, подумала Касси.
Здесь, на другом берегу, действительно было холоднее. Касси уже вся продрогла и сто раз пожалела, что не взяла тёплую муфту или мамины шерстяные перчатки, чтобы надеть их поверх своих собственных. Ещё никогда в жизни она так не мёрзла. Снег валил густой пеленой, и ветер швырял его прямо в лицо Касси. Весь мир превратился в сплошной вихрь снега на фоне густой черноты, где терялся крошечный круг света фонаря.
Касси подняла фонарь повыше, пытаясь понять, где они оказались. Она редко бывала на южном берегу – только когда ходили с мамой в гости к тёте. Но тётя жила довольно далеко отсюда, и Касси совершенно не представляла, куда именно они с лисёнком вышли. Южный берег известен своими театрами, кегельбанами, медвежьими ямами и прочими увеселительными заведениями, но сейчас, вглядываясь в заснеженную темноту, Касси подумала, что это самое одинокое и унылое место на свете.
Лисёнок принялся обнюхивать какую-то изгородь. Касси очень надеялась, что он сумеет учуять запах родной норы. Он прошёл чуть вперёд по дорожке, остановился и оглянулся на Касси. Он явно ждал, что она пойдёт следом за ним.
– Надеюсь, это недалеко… – вздохнула Касси. – У меня ноги замёрзли, я их даже не чувствую.
«А когда ты отыщешь свой дом, мне придётся потом возвращаться обратно, – добавила она про себя. – Совсем одной!» От этой мысли ей стало ещё холоднее.
Она пошла следом за лисёнком, не сводя глаз с белого кончика его хвоста, который был едва виден в слабом свечении фонаря.
Кажется, по обеим сторонам улицы стояли маленькие дома, но ни в одном окне не горел свет. Идти приходилось практически вслепую, и когда впереди, разорвав снежную пелену, показалось высокое здание, Касси чуть не вскрикнула от неожиданности.
– Что это? – спросила она, и её голос дрогнул.
Она думала, что лисёнок ведёт её в поля за городом, и не ожидала, что здесь будут такие огромные здания. Но подойдя ближе, она разглядела, что постройка в форме круга – когда-то и вправду огромная – наполовину обрушилась и от здания осталась лишь каменная оболочка: наружные стены с большими зияющими дырами.
Увязая в глубоком снегу, Касси подошла совсем близко и заглянула в одну из дыр. Крыши у здания не было, и теперь девочка сообразила, что это такое.
Старый театр с местами для зрителей, расположенными на галереях вокруг сцены в центре. Подняв фонарь повыше, Касси разглядывала помещение заброшенного театра и пыталась представить, как здесь все было раньше, когда на сцене игрались спектакли и весь зал был заполнен людьми.
Лисёнок резко предупредительно тявкнул. Касси вздрогнула и обернулась к дороге. Там кто-то идёт!
Она уже слышала голоса и весёлый смех. Их было несколько человек, и они шли в сторону той самой лестницы, по которой Касси поднялась на набережную. Наверное, возвращались из театра. Из нового театра, одного из многих, недавно построенных вдоль реки на южном берегу.
Лисёнок подбежал к Касси и прижался к её ноге. Девочка быстро прикрыла фонарь полой плаща: она не хотела, чтобы кто-то её увидел и решил, что она тут гуляет совсем одна.
Как объяснить людям, что она тут не одна, а с лисёнком?! К тому же она помнила мамины наставления. Это могут быть воры. Поди пойми с виду, хороший человек перед тобой или плохой.
Касси попробовала присмотреться к прохожим, почти невидимым за пеленой снегопада. Ведь не все же жители Лондона разбойники и злодеи. Может быть, это добрые люди. Может быть, они проводят её домой…
Дома тепло и уютно, и мама уже наверняка её хватилась. И папа с Уиллом давно должны были вернуться с Ледовой ярмарки. А вдруг они уже ищут её по городу?
Касси встрепенулась и собралась было вытащить фонарь, чтобы позвать этих весёлых и шумных людей, идущих к реке: они наверняка откликнутся и обязательно ей помогут. Может быть, даже возьмут её на руки и отнесут на тот берег. Но тут лисёнок тихонечко заскулил. Касси присела на корточки и погладила его по голове.
– Я тебя не брошу, – прошептала она. – Я никуда не уйду, пока не буду уверена, что ты благополучно добрался до дома. Пойдём, – сказала она, когда голоса стихли вдали. – Нам надо поторопиться.
* * *Увязая в глубоком снегу, они с трудом пробирались вперёд. Касси уже выбивалась из сил.
Короткий отдых у разрушенного здания старого театра совсем не помог. Наоборот, ей казалось, что она только больше устала.
Похоже, они с лисёнком уже вышли за городскую черту – теперь по обеим сторонам дороги простирались сплошные поля белизны.
Иногда попадались дощатые изгороди или глубокие канавы, до краёв засыпанные снегом. Замёрзшие ноги совсем онемели и плохо слушались, Касси несколько раз спотыкалась и чуть не падала. Лисёнок как будто всё понимал. Он шёл рядом с ней и легонько подталкивал вперёд, тычась носом ей в ноги.
– Вообще-то это я помогаю тебе, – прошептала Касси, – а не наоборот. Нам ещё далеко?
Лисёнок внезапно замер на месте и навострил ушки. Его глаза радостно заблестели. Он что-то почуял, подумала Касси. Неужели родную нору?! Свою лисью семью?!
Лисёнок издал странный звук: то ли лай, то ли тоненький всхлип. И откуда-то издалека, с другого конца снежного поля, раздался такой же ответный лай.
Малыш сорвался с места и убежал в темноту. Он умчался так быстро, что Касси даже не успела с ним попрощаться. На глаза навернулись слёзы. Она сердито тряхнула головой и ущипнула себя за тыльную сторону ладони. С чего бы ей плакать? Она познакомилась с этим лисёнком буквально часа три назад, хотя ей казалось, что она знает его уже очень давно. Их путешествие по ночному Лондону представлялось ей по-настоящему важным делом – а теперь всё закончилось.
Касси сделала пару шагов вперёд, стараясь разглядеть в темноте своего лисёнка, но его уже не было видно. И всё же она расплакалась. Горячие слёзы текли по щекам и тут же замерзали, превращаясь в лёд. Касси принялась яростно растирать щёки, чтобы убрать эти глупые слёзы. Не глядя, куда идёт, она сделала ещё шаг – и вдруг снег у неё под ногами обрушился, и она провалилась в глубокую яму.
Она успела лишь вскрикнуть, а потом рот залепило снегом. И рот, и нос, и глаза, и вообще всё. Касси перевернулась на спину и попробовала отдышаться.
Что случилось?
Она кое-как села, отряхнула лицо от снега и попыталась понять, где она и что с ней. Фонарь погас при падении, и теперь Касси не видела вообще ничего – только несколько бледных звёзд высоко-высоко в небе, прямо над головой.
Глаза понемногу привыкли к темноте, и Касси разглядела верхний край ямы.
На самом деле она оказалась не такой уж и глубокой. Наверное, это была никакая не яма, а засыпанная снегом придорожная канава. Но когда ты не чувствуешь ни рук, ни ног, трудно вскарабкаться по отвесной стене рыхлого снега высотой выше твоего роста.
Касси медленно поднялась на ноги, сняла перчатки и принялась растирать руки, чтобы хоть чуть-чуть их согреть. Потом, встав на цыпочки, она попробовала ухватиться за пучки сухой травы, проглядывающие из-под снега на краю канавы.
Она надеялась, что у неё получится подтянуться и подняться наверх. Но заиндевевшая на морозе трава была одновременно скользкой и ломкой, а окоченевшие пальцы почти не гнулись. Касси не удержалась и съехала обратно на дно канавы.
– Эт-то же глупо, – произнесла она вслух, стуча зубами. – Здесь не так уж и глубоко. Я смогу выбраться. Непременно смогу.
Но она не смогла.
Сев на снег, подтянув колени к груди и обхватив их руками, Касси кусала губы, изо всех сил стараясь не расплакаться.
По дороге сюда её пугала темнота и густой снегопад, но теперь эти страхи казались смешными. Потому что сейчас она испугалась по-настоящему. А вдруг она не сумеет выбраться? При таком снегопаде её очень скоро занесёт снегом. И мама и папа никогда не узнают, что с ней случилось. От этой мысли Касси стало ещё страшнее. Даже страшнее, чем от мысли, что она никогда не вернётся домой. Чтобы не разрыдаться, она зажала рот кулаком.
Ей нужно выбраться!
Во что бы то ни стало.
Она опять поднялась на ноги и закричала:
– Помогите! Пожалуйста! Помогите! Я тут застряла!
Она напряжённо прислушалась, но ответом ей было лишь странное, даже слегка жутковатое эхо её собственных криков. Но Касси запретила себе отчаиваться. Она решительно тряхнула головой и вновь принялась звать на помощь.
Она кричала, срывая голос, целую вечность – пока у неё не заболело горло, а голос не пропал окончательно. Но никто не ответил, никто не пришёл.
Касси устало привалилась спиной к стенке канавы и горестно покачала головой. Но тут в ночной тишине раздался лёгкий скрип снега – кто шёл. И шаги приближались!
– Это ты? – хрипло прошептала Касси. – Это ты, лисёнок?
Из темноты над верхним краем канавы проступило пятно ещё более густой черноты. Лисёнок тихонечко заскулил, и Касси шумно втянула воздух, и у неё из груди вырвался странный звук, похожий одновременно и на рыдание, и на смех.
– Я думала, ты убежал домой. Но ты вернулся ко мне. – Однако первая радость сменилась отчаянием, и Касси грустно добавила: – Хотя ты вряд ли сумеешь вытащить меня отсюда.
Лисёнок, кажется, с ней согласился. Он сосредоточенно обнюхал край канавы, стараясь ступать осторожно, чтобы самому не свалиться вниз, и опять заскулил. Касси показалось, что скулил он безнадёжно. Хотя, может быть, она просто себе это вообразила.
Потом лисёнок ушёл. И когда его лёгкие шаги затихли вдали, Касси всё же расплакалась. Когда тебя снова бросают, это ещё тяжелее, чем в первый раз.
Но, как оказалось, лисёнок её не бросил. Касси снова услышала шаги. Он возвращался! И, кажется, не один. Да, он привёл с собой других лисят! Теперь Касси уже различала их тёмные силуэты на краю канавы. Лисята повизгивали и скулили, словно переговариваясь друг с другом. А потом…
– Что вы делаете? – прошептала Касси и тут же испуганно взвизгнула, закрыв руками лицо, когда на неё сверху посыпался снег вперемешку с комочками мёрзлой земли. Она отскочила в сторону, изумлённо моргая.
Лишь через пару минут она сообразила, что именно пытаются сделать лисята, и радостно рассмеялась. Они такие умные! Они рыли тропинку, чтобы Касси сумела подняться по более-менее пологому склону, а не по отвесной стене. Лисята её спасали!
Прошло, наверное, полчаса. Касси знала, что ей надо двигаться – топать ногами, махать руками и растирать ладони, – чтобы совсем не замёрзнуть. Но она так устала, и у неё совсем не было сил… Больше всего ей хотелось прилечь в уголке, накрыться с головой плащом и уснуть. Но лисята зорко следили за ней, и каждый раз, когда Касси садилась на снег, её лисёнок с белой кисточкой на хвосте прыгал в канаву и звонко лаял, и тянул её зубами за плащ, и даже шипел на неё, если она вставала не сразу. Не то чтобы Касси отказывалась вставать – она сама понимала, что спать нельзя, – но с каждый разом подниматься на ноги становилось всё труднее и труднее.
– Я не засну, – обещала она, но лисёнок ещё долго не уходил. Он стоял рядом с ней словно на страже, а остальные лисята продолжали рыть снег и землю для спасения Касси.
И вот наконец всё было готово. Лисёнок снова схватился зубами за подол Кассиного плаща и потащил её к тропинке, которую прорыли на склоне его сестрички и братья. Тропинка была очень узкой и скользкой, но Касси хваталась за пучки травы и кое-как поднималась, уверенная, что если она упадёт, лисята помогут ей встать. Она чувствовала, что они наблюдают за ней – и, наверное, удивляются, почему она ползёт как улитка, еле-еле переставляя ноги. Они сами поднялись бы по тропинке одним прыжком.
– Спасибо, – поблагодарила Касси, выбравшись из канавы. Она прищурилась, пытаясь разглядеть лисят в темноте и густом снегопаде. Да, вот они. Четыре лисёнка. А потом трое лисят убежали, и с ней остался один. Её лисёнок, с белой кисточкой на хвосте.
– И что теперь? – спросила у него Касси, беспомощно оглядевшись по сторонам. Ей надо домой, но она совсем не уверена, что сумеет добраться до дома. Она слишком замёрзла и слишком устала. И к тому же совершенно не представляла, в какую сторону идти.
Лисёнок, конечно же, ей не ответил. Он просто стоял и смотрел на неё, а потом вдруг встрепенулся и взвизгнул. Его что-то насторожило. Касси испуганно огляделась – и тихо ахнула, разглядев в темноте пятнышко света, движущееся в её сторону.
– Тут есть кто-нибудь? – раздался чей-то голос, и Касси шагнула вперёд.
– Да… – прошептала она, не уверенная, что голос и свет ей не чудятся.
– Ты слышала? – Это был мужской голос, хриплый и встревоженный.
– Я здесь… – сказала Касси чуть громче.
– Слава богу!
Свет был уже совсем близко. Теперь Касси разглядела, что это старик и старушка, оба закутанные в тёплые шерстяные плащи.
– Я же тебе говорила, Джосая! Это кричали не лисы. Это ребёнок! – Старушка подбежала к Касси и обняла её за плечи. – Бедная девочка, она замёрзла до полусмерти! Как ты здесь оказалась, малышка?
– Я потерялась… на реке… – пробормотала Касси, стуча зубами. – Моя мама…
– Ох, уж эта Ледовая ярмарка! – Старушка с досадой качнула головой. – Сплошные толпы и толкотня. Пойдём с нами, дитя. Отдохнёшь, отогреешься у очага. Представляю, как сейчас беспокоится твоя мама. Но ты не волнуйся. Утром мы проводим тебя домой.
Они повели Касси по снежному полю и утешали её всю дорогу, уверяя, что сейчас она быстро согреется: сядет у очага, поест горячего супа и выпьет тёплого молока с мёдом. Но уже на пороге Касси оглянулась и увидела в темноте, на границе заснеженной ночи и пятна света от фонаря, лисёнка, пристально наблюдающего за ней. Касси махнула ему рукой, он развернулся и убежал прочь. Белый кончик его хвоста вмиг растворился среди хлопьев снега.
Глава восьмая
Касси открыла глаза и растерянно огляделась по сторонам. Наверное, она уснула прямо за столом в маленькой кухоньке в доме старика и старушки, которые её приютили и накормили, и напоили тёплым молоком с мёдом и пряностями.
Касси помнила, как старушка укутала её тёплым пледом и заставила снять башмаки и чулки и опустить ноги в лохань с горячей водой, чтобы скорее согреться. Но сон укутал её теплее и уютнее любого пледа. Кажется, Касси даже не допила молоко…
Однако теперь она снова замёрзла. Потому что сидела, прислонившись к чему-то твёрдому и холодному.
Касси села попрямее и принялась растирать затёкшее плечо, одновременно пытаясь понять, где она и что с ней.
Комната была тёмная и странная, обстановка – не то чтобы незнакомая, но какая-то не очень понятная. Касси напряжённо вглядывалась в темноту, чувствуя, как бешено колотится сердце. Из угла комнаты донеслось тихое сопение… и вот тогда Касси всё вспомнила.
Она была дома, у себя в комнате. В углу сопел спящий Лукас, её младший братик, а она сама сидела на подоконнике. Наверное, она уснула, глядя на снег за окном.
А как же Ледовая ярмарка? И лисёнок, и их путешествие на южный берег? Неужели ей это приснилось? Всё казалось таким настоящим. Сны не бывают настолько реальными и подробными…
Или всё же бывают? Касси вдруг охватила странная тоска – ощущение потери чего-то важного, по-настоящему ценного.
– Значит, всё-таки сон, – прошептала она. – После рассказов миссис Моррис. И после того как увидела Инея во дворе.
Касси задумалась: Иней ей тоже приснился? И то, как она потихоньку ускользнула из дома и пошла вслед за лисёнком по вечернему городу? Касси оглядела себя. Она была в пижаме. Без куртки и без сапог. Босые ноги замёрзли – наверное, поэтому ей и приснилась долгая прогулка по снегу, от которой ноги превратились в ледышки. Она пошевелила пальцами ног, чтобы чуть-чуть их согреть, но они как-то совсем не согрелись. Осторожно, стараясь не шуметь, Касси слезла с подоконника и уже собиралась вернуться в постель, как снаружи донёсся пронзительный плач, и она вновь обернулась к окну.
Иней стоял во дворе, задрав голову к её окну, как это было чуть раньше сегодня вечером – и как это было одним снежным вечером несколько столетий назад.
Касси потёрла глаза кулаками. Она уже не отличала, где сон, а где явь. Лисёнок принялся бегать кругами, продолжая скулить. Касси ни разу не слышала, чтобы он так скулил – тоненько, жалобно и протяжно. Как будто что-то его напугало.
Касси прижала ладони к оконному стеклу, не сводя глаз с лисёнка. Что делать? Иней плачет внизу так, будто случилось что-то плохое. Нельзя же бросить его в беде! В голове мелькнуло смутное воспоминание об огромном злом псе и испуганном лисёнке. У Касси перехватило дыхание. Ей надо спуститься и выяснить, что происходит.
Она вышла на цыпочках в коридор и прислушалась. В ванной плескалась вода – мама всё ещё в ванне? С того первого раза, когда Касси выходила из дома, могли пройти считаные минуты. Если она вообще выходила. Если это ей не приснилось.
Касси надела тёплые носки и резиновые сапоги, набросила на плечи прямо поверх пижамы куртку, положила в карман запасные ключи, выскользнула из квартиры и тихо прикрыла за собой дверь.
По лестнице она спускалась бегом, а когда выскочила из подъезда, лисёнок тут же бросился к ней. Остановившись в паре шагов от Касси, он стал нетерпеливо топтаться на месте, явно ожидая, что Касси пойдёт за ним. Как только она шагнула к нему, он развернулся и побежал за дом, к мусорным бакам.
– Что там? – спросила она на ходу, радуясь, что Иней ведёт её на задний двор дома, а не на улицу, как в прошлый раз. Касси очень понравилась Ледовая ярмарка, но возвращаться туда ей всё равно не хотелось. По крайней мере, не прямо сейчас.