По доброй воле

Аарон неопределенно пожал плечами, но ничего не ответил.

– Дэнни, твоя очередь.

Я встал на исходную, ощущая на себе взгляд Джексона. Мартин и Аарон застыли по бокам от мишени, следя за моими действиями с абсолютно одинаковыми усмешками.

Их негласный заговор сильно нервировал.

Кончики пальцев предательски задрожали. Я перекинул дротики из руки в руку и уставился на пробковый диск. Он вдруг показался мне крошечным, а расстояние до него – несколькими милями непролазных лесных дебрей.

Облажаться не хотелось. Совсем. Я не мог понять, почему меня душило волнение, но ясно осознавал – облажаться нельзя.

Я несколько раз вдохнул и выдохнул, успокаивая сердцебиение. Боль пульсировала, кусала плечо, плавно стекала в грудную мышцу.

«Постарайся, Стоун. Давай, это игра, обычная игра».

Я старательно убеждал себя в этом, но в голове то и дело всплывали слова Аарона: похеришь шанс…

И какой же шанс я мог похерить?

«Спокойно, Стоун, ты ни в чем не уверен, ты ничего не знаешь».

Я завел руку для броска, прицелился…

– Господи, Стоун! Ты почку на кон поставил? Чего такой серьезный?

Серые глаза Аарона горели так, словно от моих бросков зависело не только содержимое его кошелька.

– Иди к дьяволу!

Дротик полетел вперед, разрезая воздух оперением, и воткнулся в красный круг булла. Не в центр, как я планировал, но очень близко к нему. Мартин довольно улыбнулся, а Аарон перевел взгляд на Джексона.

Я сделал второй бросок. Красивый и точный. Игла воткнулась в зеленое кольцо.

«Засади туда же третий – и две сотни твои!».

И, возможно, тот самый загадочный шанс. Шанс… на что?

Острый взгляд Джексона прожигал мой висок, щекотал нервы. Краем глаза я видел, что он не смотрел на мишень. Казалось, ему совершенно не интересно, попаду я в нее вообще или нет.

Я сдавил третий дротик пальцами. Металлический баррель приятно вдавился в подушечки, когда я занес руку и прицелился.

В голове зазвучал голос Грина:

«Выбери место. Выдохни. Стреляй. И помни: не попадешь здесь – ничего страшного не случится. А вот если не попадешь там…».

В груди тут же всколыхнулась злость, и я едва не зарычал.

«Заткнись и уйди из моей головы!».

Но совет был хорош. И я последовал ему, делая третий бросок.

Игла устремилась к цели, и я улыбнулся, точно зная, что попаду туда, куда прицелился.

Дротик воткнулся в булл, слегка сдвинув в сторону первый.

Мартин заорал, вскидывая кулак:

– Две сотни, Таппер! Он обыграл тебя.

Аарон пожал плечами.

– Когда-то это должно было случиться.

По облегчению в его взгляде стало понятно, что не только я расслабился. Он тоже волновался за меня. Видимо, за тот самый шанс, который он мне предоставил. Ведь он ВЫБРАЛ меня…

«Во что ты меня втягиваешь, Таппер?».

Я повернулся к Джексону. В голубых глазах стало на одну эмоцию больше. Он выглядел вполне удовлетворенным тем, что увидел, хотя я был уверен – на мишень он так и не посмотрел.

– Две сотни, Бенджи. Мартин прав. Он сделал тебя.

Аарон закатил глаза и полез в задний карман за бумажником, но по его губам растеклась довольная улыбка. Пока он торжественно передавал мне хрустящие купюры, Мартин отдал Джексону дротики. Я отошел в сторону и уставился на него во все глаза.

Мужчина двигался по-особенному. Очень скупо. Он словно не хотел понапрасну колебать воздух. Его движения были четкими и быстрыми, но в то же время плавными, выверенными. Он резко завершал одно, застывая на долю секунды, прежде чем совершить следующее.

Пронзительный взгляд голубых глаз скользнул по дротикам. Пальцы машинально перекрутили пластиковые оперения, едва коснулись игл. Джексон оценивал то, что держал в руках. В этом не было никакой необходимости, но не так просто заглушить рефлекс – оценить то, чем собираешься воспользоваться, будь то камень, нож или что посерьезнее.

Резко вскинув подбородок, мужчина посмотрел на мишень и замер, оценивая расстояние и размер цели.

Я даже не понял, как он совершил первый бросок. Нет, я видел, как он повел руку, прицеливаясь, но бросок отнял у мужчины столько же времени, сколько у меня – вдох.

Игла глубоко воткнулась в пробковый круг. В булл, но не в самый центр.

Я озадаченно нахмурился. Судя по восхищенным, почти обожающим взглядам Аарона и Мартина, в лучах которых купался Торп, можно было подумать, что мужчина не только засадит дротик в самый центр мишени, пробив при этом стену, но и заставит его вернуться к нему силой мысли.

Когда второй дротик воткнулся на одной линии с первым на самой границе красного круга и зеленого кольца, я скептически изогнул бровь. Да Аарон что с правой, что с левой попадал ближе к центру!

Какого дьявола тогда оба мужчины наблюдают за Джексоном так, словно смотрят самый интересный в их жизни фильм?

Я перевел все внимание на очередного знакомого с черным браслетом и невольно улыбнулся. Если бы грудь мужчины не вздымалась от дыхания, я решил бы, что передо мной – статуя. Самая натуральная статуя! Он вообще не шевелился и смотрел на мишень, немного вздернув подбородок.

Как ему удается оставаться неподвижным так долго? Серьезно! Он даже не покачнется, даже вес на другую ногу не перенесет! Хотя он, вроде, на обе ступни его распределяет…

И тут я кое-что заметил. Мишень перестала интересовать моего противника. Он скосил взгляд мимо меня и напрягся, прислушиваясь к чему-то. Я тут же огляделся.

Нас окружало море людей, кричащих и галдящих, ругающихся и смеющихся. Официантки-невидимки ловко сновали между посетителями, разнося напитки и забирая пустые бокалы. Несколько человек забрались на барную стойку и пытались танцевать под хохот окружающих. Какая-то девушка ругалась с парнем. Справа от нас за бочкой два парня явно собирались сцепиться. Обычный бар, обычный контингент.

Я оглядывал толпу, пытаясь понять, что могло привлечь внимание Джексона…